И хотя единственный бокал не позволил даже слегка захмелеть, легкий запах алкоголя мог привнести в мою жизнь массу таких последствий, что таиться пришлось будто коту на псарне. Вернувшись к себе, я застал Шарлотту крепко спящей, но едва успел избавиться от запахов, да лечь в кровать, как сон нарушил легкий всхлип.
Моя смелая и решительная соседка, чьим умением восхищались столь многие, а выдержкой даже я, тихонько плакала во сне словно ребёнок. Свернувшись калачиком, она совсем не напоминала дневную себя и я мог лишь догадываться, что за демоны терзают её в этот поздний час.
Короткое 'Мама' и сомнения облетают шелухой. Пусть я буду тысячу раз неправ, но стоило только примоститься рядом, да приобнять хрупкий силуэт, как вжавшаяся в меня девушка успокаивается и спустя где-то час расслабляется окончательно. Охраняя её сон, я невзначай коснулся головой подушки и на секунду прикрыл глаза.
А только открыл — утро!
С неохотой покинув нагретое место я ускользнул на тренировку, но стоил нам с Чифую встать напротив друг друга, как прозвучало радостное.
— Что и с кем пили? А!!? — Непонятно как учуяла она.
И глаза такие добрые-добрые...
— Не думаю, что мне нужно разрешение на то, чтобы позволить себе бокал красного. — Выгораживая блондинку, схамил я. Вот только я в семье ни один такой умный.
Хищно улыбнувшись, моя старшая родственница мягким шагом направилась в мою сторону. Непроизвольно напрягшись, я остался стоять с невозмутимым (смею надеяться) видом. Сильные и цепкие пальцы, что играючи вырвут глотку здоровенному бугаю, нежно поправили воротник моего костюма, а ненатурально ласковый голос уточнил.
— То есть ты пил один, так?
Врать не хотелось совершенно, но одна лишь мысль о том, что я сдам свою очаровательную врединку на растерзание, укрепляла в решимости юлить до предела.
— Хочешь об этом поговорить? — И самодовольно усмехнулся.
— Думаешь, я не узнаю?
— От меня? Маловероятно!
— Тогда разберусь самостоятельно. — Напоследок излишне резко застегнув мне воротник, с ледяной уверенностью обрубила она. — Ладно, хватит прохлаждаться!
И мы напряглись.
Настроенная решительно, сестра насела так, что через полчаса меня хоть выжимай. А её хоть бы хны. За время коротких передышек, Чифую не отказывала себе в удовольствии порассуждать о том, насколько испорченной стала нынешняя молодёжь. И нет-нет, да и поглядит многозначительно. м Уж не знаю, чего именно она хотела, но я понял, что от меня ждут поддержки в её непростом начинании. Вот только зачем же ограничиваться молодежью? Уж разоблачать так всех!
И я бодро пробежался везде где смог, начиная от мужчин, что 'уже не те!', до женщин 'настоящие перевелись!'. Не забыв упомянуть политику (Жульё!), экономику (Ворьё!) и массовую культуру (Сплошь Пидарасы!!), я с ужасом констатировал, насколько раньше было лучше. Следующим на очереди было старшее поколение, но тут я не успел и пару эпитетов ввернуть, как защитник оного протянула мне тренировочный меч и маску, дабы я продемонстрировал свой пыл в спарринге. В общем, из десяти поединков одна ничья и девять почетных вторых мест. И ведь старался, бил в полную скорость и силу (синаи из особого, нетравмирующего пластика), вот только её мастерство было просто за гранью. А желанный прогресс шел муравьиными шагами.
А напоследок, когда довольная собой родственница заявила об окончании тренировки, я был поставлен перед фактом, что если хотя бы раз меня застанут пьяным на территории, то она сама выбьет из меня всю дурь. Собственноручно.
На этой радужной ноте мы и расстались. Поглощенный мыслями о том, как бы помыться да отрубиться, я сразу и не заметил, что меня уже ждут.
Уже вернувшаяся из мира снов Шарлотта была умыта, причёсана и сидя на кровати, находилась в том характерном лишь для неё настроении, что причудливо совмещало в себе изрядную долю удовольствия с легкой толикой смущения.
— С-спасибо тебе, Ичика-сан. — Сходу начала она, едва я ступил в проём балконной двери.
— А за что? — Теряясь в вариантах уточнил я.
— За отогнанные кошмары. — Не став ходить вокруг да около, ответила она. — Ну и за то, что был сдержан.
Поглядев в пол, она слегка порозовела, тем самым вызвав во мне недоумение (неужели думала что я собой не владею?). Впрочем, размышлять о причудливости мышления моей соседки времени не оставалось.
На занятиях тоже было штатно, пока после первой пары, со звонком не вошла Хоки-тян, вызвав дружное 'Оооо!' женской части класса.
Наша бравая мечница, поприветствовав всех, тут же вручила какой-то листок Ямаде-сенсей и потопала на своё место. Правда, перед тем, как усесться за парту, она с такой ненавистью посмотрела на Бодевиг, что показалось, будто сейчас они сцепятся как кошки. К счастью, дальше взглядов не пошло. На пилотировании тоже было тихо и мирно. Шарль, Олькотт и я помогали одноклассницам, Лаура обливалась потом под руководством нанаглядного инструктора, а Шинононо-младшая неспешно трусила вдоль арены. Как оказалось позже, в той записке было резюме Изабеллы, исходя из которого, нашей пострадавшей нельзя было напрягаться до конца недели. Оттого все, что позволялось неугомонной девушке это бег и разминка.
Праздник начался позже.
-Бодевиг, Оримура — жду вас в учительской. — Отрубила Чифую на окончании тренировки до того, как прозвучало долгожданное 'свободны'.
Само-собой, класс тут же захотел обсудить со мной новости, но тут пришлось их разочаровать. Так что отговорившись обязанностями старосты я покинул теплую компанию и был таков. Самое интересное только начинается.
Спустя двадцать минут.
Учительская в полном составе наблюдала, как мы с Лаурой ожидаем вердикта по недавнему делу. Клара улыбалась и щурила левый глаз, Майя-сан с тревогой переводила взгляд то на нас, то на Чифую и только сестра была серьезна как демон. И столь же мрачна.
— Итак! — Громко и резко произнесла она, отчего низкорослая валькирия слегка вздрогнула.
— Учитывая недавнее происшествие, в результате которого серьезно пострадала учащаяся академии (взгляд на немку) и был причинён немалый ущерб собственности (и почему-то на меня), согласно особому распоряжению ректора на Лауру Бодевиг-сан накладывается дисциплинарное взыскание без занесения в личное дело. Кроме того, на усмотрение учителя разрешено использовать дополнительные меры воздействия, кои должны усилить воспитательный эффект и гарантировать отсутствие подобных эпизодов в будущем.
...Молчащая рядом Лаура ощутимо напряглась...
— Поэтому, я, как куратор вашего класса, назначаю ученице класса 1-А Лауре Бодевиг двадцать часов трудотерапии в академическом виварии. По два часа в день, начиная с завтрашнего дня. Вопросы?
— Какое отношение к моему наказанию имеет присутствующий здесь ...староста.— Нехотя выдавив последнее слово, тут же сориентировалась она.
— Идея с виварием принадлежит ему. — Резко обернувшаяся ко мне немка злобно поглядела на меня исподлобья. — А так как он формальный лидер класса, то будет отвечать за выполняемую тобой трудотерапию.
На этой фразе белобрысая сволочь тут же заухмылялась, видимо уже представляя, как будет саботировать по итальянской методе. Однако, радость была преждевременной.
— И хотя за тебя спросят с него. — Улыбка немки стала еще шире, грозясь растянуться до ушей. — При повторном назначении наказания контролировать буду я. Понятно?
От радости не осталось и намёка.
— Все понятно?
— Так точно, Чифую-сенсей! — Бодро щёлкнув каблуками, гаркнула мелкая пакость.
— Свободна! — И та не заставила себя просить дважды.
— А вас, Ичика-сан, я попрошу остаться!
"Ну началось"..
Ожидая обвинения и ругань, я уже приготовился хамить в ответ, оттого предложение 'чуть-чуть перекусить' прозвучало весьма неожиданно.
Хотя и весьма кстати.
Самая прозорливая из трёх хорошо понимала, что мне трудно злиться на того, чье угощение уписываешь обеими руками. А как все расселись да приступили, в разрядившуюся атмосферу общей трапезы вплелся журчащий ручеёк вопросов.
— Не сочтите за оскорбление, Ичика-сан, но по плечу ли вам шефство над такой подопечной? Лаура, знаете ли, не подарок. Не каждый взрослый справится.
— А есть ли выбор? — Уточняю в тон. — Или предлагаете дать ей и дальше резвиться, Кларисса-сан?
Образовавшуюся паузу молодые женщины заполнили чаем и многозначительными взглядами, бросаемыми друг на друга. А я тем временем наслаждался предложенной мне газировкой, чей кисло-сладкий, слегка пряный вкус был великолепно оттенён сливочной сладостью суфле. Но лишь только я начал входить во вкус, как психологиня снова пошла в атаку.
Новый образ предупредителен, но предельно серьезен.
— Видите ли, Ичика-сан, проблема не только в ней. — Глядя прямо в глаза, поведала собеседница. — Мы, как ваши старшие товарищи, опасаемся неблагоприятного исхода.
— Серьезно? — Облизав взглядом фигуры 'старших товарищей', я вложил в свой ответ максимум иронии. — У кого-то из вас есть сомнения в том, что я способен справиться с обнаглевшей малявкой без посторонней помощи?
— Эта 'малявка' умелый и тренированный боец. — Припечатала Чифую, со стуком поставив допитую чашку на стол. — Чьего опыта и умений хватит на десятерых, таких как ты!
— На десятерых, ага! Помнится, в последнем бою тебе пришлось за неё заступаться, чтобы та не пораскинула мозгами, не так ли? — Выразительно осушив стакан, дарю собеседнице взгляд поверх стеклянного края. — Или ты подразумеваешь дисциплины вне владения НД, на вроде рукопашного боя и ножевого фехтования?
— А также метание, стрельбу, диверсионное и сапёрное дело.
— Вот только все эти премудрости против 'Белой брони' совершенно бесполезны, поскольку их обладательница не имеет доступа к доспеху. — Подводя черту, победно улыбаюсь, наливая себе по новой. — Во всяком случае, ПОКА.
Тем временем, эстафету принимает зеленоволосое чудо (в хорошем смысле).
— И-ичика-сан и тебе не стыдно? — С легкой запинкой возмутилась самая мимимишная из трёх. — В боевом доспехе нападать на беззащитную девушку, да как ты вообще посмел такое сказать!?! — Разгневанная Майя была столько восхитительно мила, что просто нет слов.
— Как это ни печально, но не стыдно. — Неумело изобразив раскаяние, примирительно улыбаюсь. — Ведь всего этого можно было бы избежать, не сделай Чифую-нээ столько ошибок подряд.
Прозвучавшая в воздухе оценка заставила обожаемую родственницу напрячься. Аккуратно налив себе чаю, та не замедлила уточнить.
— Надеюсь, мой не по годам мудрый брат укажет неразумной сестре всю глубину её неправоты?
... Легкая улыбка и чуть хищный взгляд наводили на мысль о крупной кошке, готовящейся к прыжку...
— Хм. Раз так, то предлагаю всем вспомнить один эпизод. А именно — прибытие немецкой студентки в класс и то, что за ним последовало. Именно тогда ты и создала прецедент, снежным комом повлекший остальные события.
— В чем же, по-вашему, кроется ошибка Оримуры-сенсей. — С живейшим интересом уточнила психологиня, умудрившись вклиниться так, что ненавидящая когда её перебивают сестра даже ухом не повела.
— За попытку рукоприкладства, Лауру следовало поставить перед фактом: 'Еще раз и отчисление'. Вместо этого любимую воспитанницу решено было понять и простить. После чего та закономерно решила, что теперь-то можно всё!
— Её поступок не тянул на отчисление. — Начиная заводиться, вклинилась сестра. — Или считаешь, что надо было сразу же уведомить ректора? Может тогда и поисково-спасательную стоило...
— Извини, это ты специально дурака включаешь, или я просто не замечал очевидного?
... Комплимент, брошенный в сердцах, срубил тираду на середине...
— Что ты сказал? Повтори ка!
— Мне интересно, как можно быть такой недалёкой? Как можно тупо не замечать ОЧЕВИДНОГО?!? — Зарождающаяся в груди злость подняла из кресла, заставив выпрямиться во весь рост. Вслед за мной сразу же встала и сестра.
— Ты потакала своей любимице, словно избалованной дочери и каков итог?! — Всерьез разошелся я. — Или чужих страданий недостаточно?
— Каков? Ну, не стесняйся, братик! Обличи дуру! — Рыкнула в ответ хрустнувшая костяшками девушка.
...Жестокие и злые слова так и просились на язык, но на ум приходило другое...
— Ты помнишь что испытала, когда узнала о моём похищении? Тогда, в Мондо-Гроссо?!?
...Эпизод прошлого мигом отразился в её глазах, подёрнув взор тенью воспоминаний...
— Что награды, титул и деньги, когда близкого человека не станет? Я помню, каким было твоё лицо в тот миг, когда разворотив дверь и стену удерживающего меня ангара, ты ворвалась внутрь. Не веря, что можешь опоздать, ты в то же время до ужаса боялась, что потеряла меня навсегда.
— И? — Мрачно буркнула та, на миг опуская глаза к полу.
— А теперь представь, что испытал я, когда увидел Хоки, неподвижно лежащую на песке арены. И издевательски торжествующую Бодевиг вблизи от неё. Мог ли я тогда поступить иначе?
— По твоему мне надо было позволить её убить или искалечить? — Усмехнувшись мне прямо в лицо, она строила презрительную мину. Карие глаза плеснули болью. — 'Кровь за кровь' да?
— Боль за боль, смерть за смерть. — Вколачивая слова как гвозди, довожу мысль до конца — Но остановив схватку, ты лишь отсрочила неизбежное, ведь пока я не докажу, что сильнее, она не успокоится.
Выдохнув, заваливаюсь в кресло. Буквально влитый внутрь стакан несколько охладил пыл.
— К счастью для меня, есть альтенатива. — Видя мою довольную рожу, дамы напряглись. — Если Лаура рискнёт распустить руки еще раз, то достаточно будет получить синяк-другой, чтобы иметь абсолютную гарантию на ответные меры. Понимаете, о чём я?
На этой радостной ноте завершаю беседу и более ничто не отвлекало меня от еды. Остальные тоже ели молча, а в самом конце, когда вежливо поблагодарив за угощение, я собрался покинуть хлебосольных хозяек, Клара вручила мне несколько коробок с точно такими же сладостями, объяснив это подарком для выздоравливающей. Отказываться не стал.
Проводив молодого человека взглядами, женщины долго и выразительно молчали.
— Клара-сан, надо что-то делать, или случится непоправимое. — Майя-сенсей озвучила свои страхи.
— Ну, положим, убивать её он не станет. — Безапелляционно возразили в ответ. — Но кулаки у него чешутся — факт!
... И тут же, повернув голову ко второй коллеге...
— Оримура-сан, напомните подопечной о сдержанности. Это в её же интересах.
— Сделаю. — Крепко сжав пальцы в кулак, пообещала Оримура-сан.
Оставив сладкий груз в комнате, я устремился к банкоматам и сняв сотку налом (чего мелочиться), отчалил в город.
Настало время платить по счетам.
Старый перец Ватанабэ был искренне рад визиту, и глядя на его сияющую физиономию мрачное настроение от предыдущей беседы рассеялось без следа. Под выставленный его супругой чай он не без удовольствия рассказал о ходе работ и уточнил, какой я хочу цвет.
Обсудив варианты, сошлись на ядовито-розовом. Одобрив выбор, тот поведал, что благодаря особым добавкам красящий состав будет сохнуть почти мгновенно, а главное, насмерть въедаться в волосяной покров. Большего и желать было нельзя. Отдав обещанную сумму, я с удовольствием посидел еще немного, после чего мы раскланялись. Напоследок меня заверили, что послезавтра с утра все будет готово. Как нельзя кстати. Внезапно, перед вылетом пришла в голову мысль, что потребовала всей налички и немалой пробежки (три квартала). Но спонтанная идея воплотилась наилучшим образом. В серебре. С сапфирами для одной и изумрудами для второй моей зазнобы.
