— Ай, да что твои книзлы! Они вон и на меня шипят, — Наземникус протянул кусочек корма большому рыжему коту, сидящему на кресле возле камина, но тот оскалился и попытался ударить его когтистой лапой.
— Они знают, на кого шипеть! Оставь корм в покое, они после тебя есть его не будут!
— Ладно, ладно, — он подошел к окну и выглянул из-за занавески. — Сейчас все равно пойти не могу, там не протолкнешься от магглов, — кивнул он на стоящий в конце улицы фургон, разрисованный ковровыми дорожками и надписями: "Комфорт и уют", "Укладка ковров и ковролина", "Любые типы ковровых креплений". — Так что рассказывай пока, пойму лучше, что хоть искать.
— Ай, эти... Второй день там копаются. Что мне рассказывать? Книзлы после той ночи стали неохотно на дежурство ходить. Я просила, чтобы прислали кого-нибудь поскорее, неспроста же это! А вчера мистер Лапка в середине дежурства вернулся. Говорю, что случилось? Он на дверь показывает. Потом привел меня... на автовокзал! Мол, мальчик на автобусе уехал. Представляешь?
— А что, это так странно для магглов ездить на автобусе?
— Это как кто-то из детей магов в десять лет сам вдруг явится на Кингс-Кросс и отправится в Хогвартс без приглашения! Может, его и тетка зачем-то отправила, только не было такого еще ни разу. Ему же одиннадцати нет еще. Ладно, иди уже быстрей, вон фургон уезжает. Проверь там все. Только чтобы хозяйка тебя не заметила — Дамблдор говорил, нельзя на нее колдовать! И вообще, к магглам не лезь, что бы они там ни... Не лезь, короче, и все!
— Я знаю, Фигги, не кричи. Мне Дамблдор мантию-невидимку дал, даже глаз отводить не нужно, дверку я алохоморой(*), а хожу я и так тихонечко. Так что все в ажуре будет. Чайку поставь пока.
* * *
Сходить с последней ступени не хотелось. Нет, Пирса он не боялся, это время прошло. Но гадкий мальчишка был на голову его выше, так что из автобуса с ним пообщаться было бы гораздо приятнее. Впрочем, Лафейсон давно научился смотреть сверху вниз и на тех, кто был намного выше ростом.
— Ты пришел просить у меня прощения? — он ступил на землю и вскинул голову.
— Чего-о? Совсем рехнулся? Я пришел... В общем, сейчас ты получишь за все!
— Хочешь драться? — место было совсем неподходящим. Тетка, если увидит, может, этого мстителя и прогонит, вот только если увидят соседи... Совсем некстати демонстрировать всем свои умения, устраивая драку посреди улицы. Слухи, сплетни, Дурсли, обозленный Вернон. Порочный круг.
— Драться с тобой? Да ты только ябедничать и лгать умеешь!
— Не только, — криво усмехнулся трикстер. — Подраться я тоже люблю. С кем-нибудь равным. Впрочем, и того, кто слабее, тоже могу пнуть с удовольствием, — и он ослепительно улыбнулся.
— Да ты действительно вообразил себя Чак Норрисом! Но мне плевать! Я тебя буду бить до тех пор, пока ты не пойдешь в школу и не расскажешь всем, как было на самом деле! — заявил Пирс, суживая глаза и сжимая кулаки.
— А, — с пониманием кивнул Локи, — ну, пошли.
— Куда? — оторопел Полкисс.
— В школу. Расскажу, как было, — он развернулся и зашагал в противоположном от дома направлении. — Ты же этого хочешь? Так идем.
Пирс что-то пробормотал и двинулся следом. Иметь противника за спиной было не очень приятно, и Лафейсону оставалось только надеяться, что все же камнем его по голове он сзади не огреет. Тем более, что подонок считает себя сильнее, и идут они туда, куда тому требуется. Опасения пропали совсем, когда Полкинс неожиданно свистнул, и из-за угла одного из домов вырулил здоровяк Малькольм. Ну да, действовать они будут согласно своей привычке. Если и решат напасть по дороге, то Пирс обхватит сзади и будет держать, а бить уже будет второй.
— Мальк, он согласился пойти. Иди впереди, если дернется удирать, я свистну.
Лафейсон шел и улыбался. Конвой. Опять конвой. И опять ведут, куда нужно ему... почти.(**) Смешные. Гарри молчит. Впрочем, мальчишка даже не напрягся. Так в нем уверен? Или проснулась обещанная бесшабашная храбрость? Можно и проверить. Маленький эксперимент.
— Что делать будешь, если я сейчас уйду?
— Попробую драться... портфелем. Как ты. Мне кажется, я понял.
— Хм. Даже если сможешь — мы не в школе.
— И что?
— То, что конца перемены не дождешься. Сколько сможешь махать? Максимум, полчаса. Они просто подождут, пока у тебя силы кончатся.
— Притворюсь, что устал. Кто сунется, попробую по голове съездить.
— Даже если получится... — Лафейсон задумчиво покачал головой, сворачивая в сторону парка. — Оглушить не сможешь, достаточно сильно ударить тоже. Слишком малый урон.
— Тогда, — Гарри уверенно посмотрел богу в глаза и улыбнулся, — на землю и глухая защита. А им я скажу, что пойду в полицию побои снимать, и что дядя за меня получит компенсацию и купит на нее мне велосипед!
— Ну, это уже кое-что, — рассмеялся Локи. — Вот только магия у тебя на что? Мы же не просто так повернули в пустынное место.
— Эй, ты куда? Мальки, стой!
— Через парк пойдем.
— Зачем это? — с подозрением нахмурился Пирс.
— Затем, что я передумал, — кинул трикстер через плечо, прибавляя шаг.
— То есть как это передумал?!
— Да так. У меня бывает. Мне говорили, что это нехорошо, но... — Локи свернул уже на совсем темную и безлюдную аллею и принялся незаметно отстегивать ремешок от портфеля. — В общем, если я понимаю, что держать слово глупо, — он оглянулся на перешедшего на бег Пирса и виновато-издевательски улыбнулся, — я не держу.
— Да ты еще и издеваешься, очкарик задрипанный! — Пирс, наконец, нагнал Гарри и обхватил своими длинными жилистыми ручищами, прижимая ему руки к туловищу и почти полностью лишая возможности двигаться. — Ты просто псих, что притащил нас сюда, мы из тебя тут котлету... — он напрягся, и с усилием развернул Гарри лицом к спешащему с кулаками наготове Малькольму. — Да мы тебя просто уроем тут, мало того, что нас из-за тебя ни за что из школы выгнали, так твой дядька еще с моего отца за твои царапины компенсацию стребовал, мне теперь новый велосипед не купят!
— Держишь? — чуть повернул к нему голову, спокойно поинтересовался Лафейсон. Полкисс в ответ только заскрипел зубами. — Хорошо держишь? — Локи усмехнулся и встретил подбегающего верзилу ударом двух ног. Лучше бы в лицо... да пресс пока не позволяет так высоко ноги поднять. Однако удар в живот пришелся отменный, Малькольма не только отнесло на несколько шагов назад, он еще и рухнул на колени, выпучив глаза и пытаясь вдохнуть. Пирс тоже не устоял от такого толчка и, не отпуская свою жертву, грохнулся спиной на парковую дорожку.
— Держишь хорошо, а стоишь на ногах плохо, — прокомментировал трикстер, и с силой ударил его затылком в лицо. Эх, жаль, шея тоже слабовата, попал-то хорошо, был бы удар посильнее, точно нос сломал бы. А так... Держащие его руки-плети наконец-то разжались, и он смог оглянуться на результат. Ну да, разбил всего лишь, но неплохо. Лежащий под ним на земле мальчишка с испугом прижимал одну руку к разбитому носу, пытаясь остановить кровь, а второй шарил по дорожке, видимо, выбирая камень.
— Плохая идея, мне не нравится, — и он, замахнувшись, ударил утяжеленным свинцовыми грузами ремнем по пальцам поверженного врага. Полкисс вскрикнул, рука тут же разжалась. Больно, да? Ну, так и планировалось. Осталось встать и добить. О, Хель! Не тут-то было, гаденыш ухватил его здоровой рукою за ногу и дернул. И уже неизбежно падая на предплечья на острый гравий дорожки, Локи увидел, что второй противник очухался и вновь бежит к ним. Удар от падения Лафейсон спружинил, как мог, но Пирс потянул его за ногу, и слабые руки в который раз подвели, не удержав вес тела, и он проехался лицом прямо по гравию. Бесследно не будет. Сейчас подбежит еще этот... Ну ладно, теперь уже выхода нет. Пришло, значит, время... Стараясь закрыть спиной обзор Пирсу, трикстер выхватывает из-за носка карандаш и направляет на ноги бегущего к ним мальчишки.
— Редуце!
Малькольм взвизгивает, оступается и, как подкошенный, падает, схватившись за ступню. Ладно, теперь с тобою.
— Сними с него очки! — орет пытающийся содрать сдавивший ногу ботинок Малькольм.
Успевший вскочить Пирс набрасывается сзади, сдергивает с Гарри очки и захватывает шею, согнув руку в локте. На очки наплевать, но вот душишь ты зря... Ну-ну, посмотрим, кто кого задушит. Лафейсон, хватнув побольше воздуха, двумя руками назад закидывает ремень, на ощупь делает оборот, захлестывая петлю, и двумя руками тянет в разные стороны. Слабо! Ну слабо же... Слезы на глазах, самому бы не задохнуться... Сдавленный кашель сзади, хватка на горле ослабевает. Фух, теперь можно вздохнуть. А что второй? Сидит, кривясь, расшнуровывает ботинок. Редуце! — Малькольм хватается за вторую ногу. Редуце! — с ужасом бросается расстегивать сдавивший его ремень брюк. Редуце! И ворот рубашки врезается ему в горло. Враг корчится на дорожке, скуля от боли и панически дрожащими руками пытаясь избавиться от впившейся в него одежды. Теперь опять этот. Лафейсон подымается и с ноги бьет в живот полузадушенного Пирса. А теперь пару раз ремнем с грузами ниже спины.
— Я сдаюсь, сдаюсь! Не бей! Бо-ольно... — мальчишка заваливается на бок, свернувшись от боли. На лице кровь и слезы, он уже, не стесняясь, ревет.
Второй? Так, вроде от мучивших его вещей избавился, но нападать больше и не думает — просто сидит на пятой точке и с ужасом на него пялится. Босой, с расстегнутым ремнем джинсов и без пуговиц на воротнике.
— Что, ботинки стали жать? Вырос, наверное. Поменяемся? Мои должны подойти.
Тот даже не спорит. Да и что спорить? Правда ведь больше не наденет, босым куда хуже домой идти. Локи швыряет ему старые кеды Дадли, а сам зашнуровывает совершенно новые высокие коричневые ботинки. Коричневые? Нет, такие не подойдут. Колор! Вот черные смотрятся куда лучше. Немножко Редуце... Ну надо же, прямо как на него делались!
Лафейсон подходит и берет Малькольма за волосы. Тот даже не пробует отбиваться, только чуть-чуть старается отодвинуться. Боится? Нуу, это приятно. Сейчас добавим, гаденыш все равно уже в курсе. Он придвигает лицо вплотную к прежде такому наглому, а теперь насмерть перепуганному лицу с дрожащими губами. У мальчишки на глазах слезы, тем лучше — не очень ясно будет видеть, что происходит. Лафейсон улыбается, превращая свои волосы в короткие мелкие кудряшки, а с двух сторон подымаются небольшие туго сплетенные белые рожки.
— Захочешь еще ко мне полезть, — шипит он в потерявшее остатки краски лицо, — всегда пожалуйста. Мне тоже на ком-то тренироваться надо. Говорят, оно всегда так бывает. Сперва ты на ком-то, а потом на тебе. Мне однажды объяснили — я понял. А ты?
Мальчишка усиленно кивает, в глазах застыл неподдельный ужас.
— Хорошо, — трикстер дожидается, когда тот моргнет, и мгновенно возвращает обычный облик. — Вставай давай, — сопровождает он свою команду пинком. — Не ной, просто ботинки проверил. Хорошие. И да, — он снова обернулся к нему, прищуриваясь и вновь переходя на зловещий шепот. — Расскажешь кому-нибудь, что тебе показалось — так тебе же хуже. Закончишь свои дни в психбольнице. Я навещать буду, — и он довольно рассмеялся.
— Так, ты тоже подъем, — он вернулся к притихшему на дорожке Пирсу, по дороге наступив на валяющиеся очки, и тоже пнул его. — Где тут можно умыться?
* * *
Они смыли грязь и кровь возле питьевой колонки с тоненькой струйкой воды. Лицо неприятно щипало, ну да, опять без следов не обойдется. Значит, снова объяснения с Дурслями. Ну ладно, тогда заодно...
— Так. А очки вы мне поломали. Придется к дяде опять...
— Да ты сам на них наступил!
Он осуждающе покачал головой.
— Они уже разбились. Кто сказал снять? Кто на землю бросил? Или опять скажете, что я лгу? — он переводил взгляд с одного хулигана на другого с ласковой улыбкой палача.
— Что ты хочешь? Денег? На тебе деньги, тут хватить должно, — Пирс полез в карманы, выгребая из них купюры и мелочь. — Мальк, ну добавь, пусть отвяжется, тебе же тоже дали на новую бейсболку. Он ведь точно опять заложит, мне тогда и кинокамеры не видать.
Малькольм безропотно вытащил и протянул стопку измятых банкнот.
— Теперь молитесь, чтобы хватило. Со мной пойдете. Где их вообще продают?
* * *
— Мистер, линзы контактные покажите, пожалуйста. Любые, подешевле.
— Что значит, любые? Нужен рецепт, молодой человек, детям вообще линзы не рекомендуются.
— Да нам для опытов, — Лафейсон кивнул на оставшихся перед магазином мальчишек. — Поспорили... огонь добыть хотим. Этих денег хватит?
Мужчина в белом халате поверх солидного черного в серую полоску костюма тщательно пересчитал деньги и отрицательно покачал головой.
— Линзы гораздо дороже очков. Может, вам лучше что-нибудь подобрать... — он нырнул под прилавок и извлек оттуда очки. Черные. Круглые. Тьфу, да нет же, только не это!
— Нет, нет, нет, нет! Такие не подойдут. У нас... устройство такое. Нужны маленькие.
Окулист на минуту задумался.
— Кажется... Кажется, я смогу вам помочь. Если, конечно... У меня тут есть пара с заканчивающимся сроком годности, я собирался отправить их в лабораторию для повторной обработки. К сожалению, отдать просто так я их не могу, но значительную скидку...
— Вам повезло, что я умею уговаривать, — Локи вернулся на улицу с упакованной в коробочку покупкой и сунул под нос Малькольму чек. — Кому-нибудь еще надо убедиться, что я не лгу, как вы привыкли думать?
* * *
— Да сколько же это можно шляться, старый ты пень дракучей ивы! — Арабелла кинулась к самой по себе открывшейся входной двери. — Тибблз прибежал весь окрашенный, кто-то его об скамейку притер, мальчика он потерял, конечно, теперь я даже не знаю, где он! — она схватилась за что-то в воздухе и сдернула старую мантию, являя на свет Наземникуса в еще более старом и затрепанном пальто. — А ты должен был через четверть часа вернуться, я же чай поставила, и пропал! И вот что мне думать?
— Он сейчас вернется, твой мальчик, — Наземникус отобрал мантию и, насколько смог, аккуратно ее сложил. — Наливай свой чай, хозяйка, сейчас все по порядку и расскажу. Только я долго засиживаться не буду, зелья, что Снейп для ревизии дал, могут протухнуть. Вот смотри, — он извлек из отвисшего кармана пальто небольшую удлиненную коробочку с несколькими пузырьками. — Всё, как водится, сделал, порядок полный! По всем помещениям прошуршал... — он извлек одну маленькую закупоренную мензурку и постучал по ней довольно неопрятным ногтем. Со дна поднялось небольшое мутное облачко. — Это из чулана. Кстати, почему там у магглов расстеленная постель? Странные они все-таки люди. — А вот эта... — он вытащил другую и взболтнул, отчего там поднялся осадок из нескольких коричневатых песчинок, — эта из одной из детских спален наверху.
— И что это значит? Или ты думаешь, я что-то в этом понимаю?
— Да я сам ничего в этом не понимаю! — весело признался Флэтчер. — Но Снейп сказал, что если осадка не больше половины мензурки, а муть не такова, что через нее света не видно, то и подымать панику нечего. Слушай! У тебя такие кексы, что даже кошачий корм лучше! Чуть зуб не сломал!
