Он вздохнул, чуть громче, чем следовало, но девушка не заметила его присутствия. За почти три недели накопилось много моментов, когда необдуманное движение или звук могли выдать Рэнда, но его спасало то, что человеческий слух на деле оказывался не столь совершенен. И даже когда Вира замечала что-то, то не настораживалась, принимая шорохи и шелесты за звуки леса и работу мастеров.
Кириа несколько раз чуть не выдала кузена, заметив его, но сдержалась, лишь ехидно ухмыляясь и грозя киашьяру кулаком. Вот и теперь, проходя мимо, девушка показала легарду язык.
* * *
Несколько дней лил дождь, окутывая Динарские леса постоянной серой завесой. Выходить из домика не хотелось, и я сидела на первом этаже, закутавшись в несколько пледов сразу. Парочка ярко горящих ламп служили мне вместо камина, но то ли их тепла было недостаточно, то ли тело не желало принимать такой магический заменитель, так что я лишь судорожно одергивала одеяла, с каждым разом делая это все более раздраженно. Кроме меня в домике днем мало кого можно было встретить: легарды вечно где-то пропадали, а Эмма будто поставила себе задачу разгромить Динар до основания.
Я уже не надеялась выбраться наружу, как однажды утром из-за туч выглянуло солнце, проникло мелкими лучиками сквозь ветви и радостно впилось своим жаром во влажную лесную подстилку. В считанные часы все переменилось. От дождей, поливавших деревеньку днями и ночами, не осталось и следа. Солнечный свет высушил землю, настилы вокруг домиков и листву деревьев, так что стоя на высоте пяти метров над землей, можно было не опасаться, что какая-нибудь капля холодной глыбой ухнет за шиворот.
Мне понравилась деревня, хотя осматривала я ее уже не с таким восторгом, как в день прибытия. Но чем дальше любовалась на затейливые фонарики, простое и удобное убранство домиков, кристально чистые воды маленького озера и впитывала в себя доброту местных жителей, тем больше я влюблялась в это удивительное место. Деревенька напоминала какую-то сказку, прочитанную давным-давно, когда неожиданно начинаешь вспоминать и умиляешься все новым и новым деталям, которые так просто не заметишь.
Эмма, изучившая Динар раньше меня, устраивала веселые экскурсии, с уверенностью уличной торговки заходя в дома и напрашиваясь на угощение. Пока все мужчины были заняты в расположенных отдельно от деревеньки мастерских, женщины занимались обычными делами. Наше с сестренкой появление не вызывало у них недовольства. Наоборот, нас усаживали за стол, стремясь, будто наперегонки, откормить странными фруктами, вымоченными в кленовом сиропе, и отпоить горячим чаем.
В мастерские мы ходили только один раз. Там все оказалось не столь романтично и таинственно, как мне казалось. Жар, дым и о чем-то громко перекликающиеся мужчины, снующие вокруг низеньких, широких печей не впечатлили совершенно. Мне надоело смотреть на эту суматоху уже через минуту, и мы с Эммой вернулись к домикам.
Последующие дни я проводила за чтением истории Легардора, с каждой страницей все больше и больше погружаясь в осознание, что мне ничего не было известно. Одно дело — предполагать, что по своей площади Легардор сравним со всеми двенадцатью княжествами, и совсем другое — провести два дня изучая подробную карту местности, находя все новые и новые названия и особенности рельефа.
Королевство, если верить тому, кто изобразил его на листе пергамента, поглотило бы земли людей и даже не заметило бы это. Огромные территории, по форме схожие с раззявившей пасть головой волка, заглатывающей Беривел, вытягивались далеко на восток, большей своей частью располагаясь куда севернее Заварэя и Адиррена.
Мне не составило труда отыскать на карте и Динарские леса. Они узкой полосой покрывали горный хребет почти у самого северного побережья, спускаясь и расширяясь почти вдвое, охватывая озерные долины в центре королевства.
— Земли огромные, но легарды живут не везде, — заметила Кириа, присаживаясь рядом и протягивая мне тарелку с блинчиками, политыми кленовым сиропом.
Я с благодарностью улыбнулась девушке и с сожалением отложила томик в сторону. Кириа свесилась вниз сквозь редкие прутья перил, рассматривая скачущих по земле белок. Зверьки, не чувствуя опасности, целеустремленно шуршали в кустах орешника, привлекая внимание глазастой сороки. Та наблюдала за ними издалека, поворачивая голову то одной, то другой стороной.
Есть не хотелось, но я медленно прожевала один блинчик, тщательно облизав пальцы, а потом вытерев их о носовой платок. Легарда сидела молча, но почему-то в какой-то миг мне показалось, что она хочет со мной о чем-то поговорить, но не решается. Знай я ее немного дольше, вполне возможно, спросила бы сама, но несколько недель не делали нас до конца закадычными подругами, поэтому мы просто сидели и молчали, думая каждая о своем.
* * *
Кириа осторожно, с грустью наблюдала за жизнерадостной девушкой, завидуя ее спокойствию и отрешенности. Если бы легарда могла поменяться с Виреной местами, то без сомнений сделала бы это.
За последние недели Кириа так и эдак перекрутила в голове события последних дней в Лессе, ругая себя за то, что могла все предотвратить. Она не призналась Рэндаллу, не рассказала даже Вире по секрету. Просто не могла. А в ушах барабанной дробью отстукивал пульс, когда Кириа вспоминала последний разговор с Джейменом.
Она ненавидела этого легарда, а когда узнала, что он изгнанный, то это чувство еще больше усилилось.
В тот день она радовалась, что вечером Вирену представят знати, и легарда сможет с гордостью стоять рядом, упиваясь моментом. Кириа шла к королеве, собираясь одолжить у бабушки алмазные сережки — в последний момент оказалось, что заказанный специально к платью гарнитур смотрится слишком вычурно и отвлекает внимание от наряда.
Сначала девушка хотела послать служанку, но потом передумала, вспомнив, как Клео не любит посторонних. Легарда не дошла до покоев бабушки всего с десяток метров, когда дорогу ей перегородил Джеймен. Он довольно осклабился и, растягивая слова, промолвил:
— Ког-о-о я ви-ижу!
Кирию передернуло от отвращения, девушка попыталась обогнуть легарда, но он уверенно заступил ей путь, уперев руки в стену по обе стороны от ее головы.
— Дайте пройти, — сквозь зубы процедила она, стараясь скрыть свой страх. — Иначе...
— Что "иначе"? — развеселился полуоборотень. — Ты закричишь, моя пташка? Позовешь на помощь? Уверяю тебя, здесь тебе никто не станет помогать.
Кирию передернуло от улыбки Джеймена и она попыталась отстраниться, но оказалось — некуда.
— Скоро... Очень скоро я избавлюсь от этих ненавистных киашьяров, и тогда!.. — прошептал легард девушке на ухо.
— Вы что-то здесь забыли, лорд Джеймен?
Легард вздрогнул и полуобернулся к заглянувшему в коридор лорду Ангусу. Великан нахмурился, заметив страх на лице Кирии.
— Нет, мы просто славно беседуем, правда Кира? — усмехнулся Джеймен, но девушка с облегчением заметила нервозность в голосе лорда, и громко обратилась к Агнусу:
— Лорд, могу я попросить, чтобы вы проводили меня?
Кириа порадовалась, что удалось так легко отделаться от злобного легарда, но теперь, вспоминая об этом, девушка со страхом поняла, что слова Джеймена не были бахвальством.
* * *
Меня радовало, что я могу побыть с кем-то, а не в одиночестве, отгоняя от себя странное ощущение внимательного взгляда. Вряд ли за мной кто-то наблюдал на самом деле, но изо дня в день мою спину согревало что-то покалывающее-сосредоточенное. Страшно не становилось, хотя я ждала этого. Был взгляд, но ему сопутствовала убежденность, что ничего плохого он мне не несет.
Здесь, в Динаре, почему-то я чувствовала себя почти в безопасности. Только по ночам, в полной тишине, где был слышен даже тоскливый волчий вой где-то далеко, в невидимых отсюда горах, ко мне приходили страшные сны. Кошмаров больше не было, но мне хватало и диких погонь по узким коридорам, когда я до конца не могла понять сплю или со мной это происходит на самом деле.
Я просыпалась в поту, отбрасывала нагретое одеяло и сидела, обхватив себя руками за колени, видя, как сверкают в темноте глаза Кирии. Девушка не спала, но и не делала попыток как-то меня утешить, а я не хотела ее просить. Было в ее взгляде что-то такое... то ли страх, то ли ужас. В такие минуты я отчетливее, чем раньше, понимала, что легарда еще совсем ребенок, куда младше меня и трусливее даже малышки Эммы, все бесстрашие которой заключалось в непонимании масштабов опасности.
Иногда, сминая мои мысли как пергамент, в нашу комнатушку приходил Рэндалл. Просто вытаскивал меня из горячей пасти страха, прижимал к себе осторожно и уверенно, заставляя забыть. В такие моменты мне очень хотелось остановить время, чтобы не нужно было думать, решать, искать слова и ответы на невысказанные вопросы.
У киашьяра тоже что-то вертелось на уме. Я видела это, когда наши взгляды встречались. Он много о чем думал. И обо мне тоже. Понимание этого не оставляло ни на секунду, заставляя пытаться понять, что же такое между нами происходит.
Однажды ночью не снилось ничего ужасного, но воспоминания об этой ночи каждый раз вгоняли меня в краску дикого позора. Я видела мелкое озеро, по которому скользила маленькая лодочка. Лодочку я рассматривала то с берега, то будто бы сидя в ней. На берегу мне чудился холод и тоскливое одиночество, словно я что-то потеряла. Что-то очень дорогое и милое сердцу. В груди зияла дыра, и пустоту эту я осознавала каждой частичкой своего тела. Хотелось идти и искать потерю. Если потребуется — хоть на край света. Даже сквозь все свои страхи.
В лодке же я была не одна, но понимание этого приходило по ощущениям, странным, пугающим и вызывающим эмоции, о существовании которых я не подозревала. Я не могла увидеть происходящее, но мои и чужие руки дорисовывали недостающие детали так отчетливо, что на лбу выступала жаркая испарина.
В одну секунду мне казалось, что я на берегу, а в другую — в лодке. Смешение двух видений ставило меня в ступор. И в этом состоянии я проснулась, приподнялась и медленно закусила губу, чтобы не вскрикнуть. Сесть прямо мешала рука Рэндалла, согревавшая мне спину между лопаток поверх ткани рубашки. Я осторожно подвинулась, стараясь совершать как можно меньше движений, но даже крошечной попытки освободиться оказалось достаточно, чтобы легард вздохнул и притянул меня ближе, от чего осталось только в ужасе уткнуться носом ему в грудь.
Немного полежав, я вновь попробовала освободиться из объятий киашьяра, но добилась лишь того, что он перевернулся и подмял меня под себя, окончательно отрезав путь к отступлению. Внутренне холодея и представляя, как утром Рэндалл обнаружит меня в собственной постели, я до самого рассвета кусала губы, умудрившись задремать, и проснувшись от того, что легард немного передвинулся, посапывая мне в затылок. А потом и вовсе его рука заскользила по моему телу вниз и вверх, от чего рубашка непозволительно задралась почти до талии, а по телу вслед за пальцами киашьяра прокатились волны непонятных ощущений.
Стиснув зубы, я решительно уцепилась за край кровати руками и, извиваясь как рыба, попробовала высвободиться. Рэнд охнул, обдав мое ухо горячим дыханием, крепко сжал за талию, но потом, когда я потеряла всякую надежду скрыться незамеченной, отпустил. И мне удалось с позором бежать, с головой забившись под остывшее за ночь одеяло.
Кириа крепко спала. Эмма которую ночь предпочитала гостить у местных добрых легард, готовых приютить малышку, способную сыграть все: голодное беспросветное детство, непонимание взрослых и тоскливую печаль в невинно-честных карих глазах. Только питирин, на секунду высунув голову из чаши, куда я каждый вечер складывала питиры, бросил на меня внимательный изучающий взгляд осоловелых глаз и спокойно продолжил спать.
Согревшись и немного отойдя от произошедшего, я задумалась над тем, как вообще оказалась в постели легарда. Явно не по собственному почину, тогда бы помнила. И не Рэндалл меня к себе утащил, подобное было не в его духе.
Мучаясь догадками, я кое-как уснула, договорившись с собой, что утром никого и ни о чем спрашивать не буду, а прослежу за реакцией. К моему величайшему разочарованию, утром ничего не стало яснее. Рэнд вел себя так, будто ничего не случилось. Это, конечно, радовало, но не давало ответов на вопросы.
Дни шли, а я все терялась в догадках, снова и снова прокручивая воспоминания, каждый раз становясь одного колеру с цветами шиповника.
— Ты чего? — нахмурилась Кириа, рассматривая мое заалевшее лицо.
— Ничего, — я закашлялась и побыстрее сунула блинчик в рот, чтобы скрыть смущение. — Есть какие-нибудь новости?
Этот вопрос я задавала каждому и каждый день, отвечали мне обычно скупо и расплывчато, не вдаваясь в детали. Из последних известий я знала, что по всему королевству идут многочисленные стычки с изгнанными. Некоторые из них даже пытались захватить власть в Беривеле, от чего между Легардором и княжествами повисло натянутое непонимание. Пока легардам удавалось как-то сдерживать подвижки в ухудшении всей обстановки, но изгнанные вовсю стремились подорвать мир, повисший на тоненькой ниточке.
Кириа вздохнула и отрицательно покачала головой:
— Я точно ничего не знаю. Рэнд, вроде бы обменивается новостями с дядей и братом, но он мне ничего не рассказывает, а спрашивать я боюсь.
Немного нахмурившись, я посмотрела на легарду. Девушка нервно зажала ладони между колен, пряча лицо за волосами, но от меня не укрылись ни подрагивающие губы, ни раскрасневшиеся щеки, ни глаза, полные слез.
— Кириа, что случилось? Что тебя тревожит? — как можно мягче спросила я, попытавшись обнять легарду за плечи, но та резко отпрянула, глянув на меня исподлобья. — Со дня нашего приезда ты будто сама не своя. Все время расстроена, чуть ли не плачешь. А теперь и вовсе...
Я не договорила, хотя и так было понятно, что имеется ввиду. Девушка не ответила сразу, посидела несколько минут с закрытыми глазами, заставляя меня терзаться в неведенье, а потом вдруг выпалила:
— Я тебя ненавижу!
Мне показалось, что сверху упал кувшин с водой, стоймя, со всей силы приложив по темечку. Перед глазами поплыли черные круги, рассерженное личико легарды закачалось. На какую-то долю секунды я, кажется, даже потеряла сознание. Кириа продолжала говорить, но я видела лишь, как она открывает и закрывает рот.
Попытавшись собраться, я моргнула и опять посмотрела на легарду.
— Не пойми меня не правильно, — донеслись, как сквозь воду слова девушки, — я не специально! Не хотела так думать. Но в какой-то миг... в какой-то миг в душу закралось что-то такое... Сомнение? Обида? Горечь? Страх? Не могу прогнать. Понимаешь? — Кириа взяла меня за руку и всхлипнула.
