Рев моторов вырвал его из бредового сна.
— Похоже на грузовик, — Босой в кедах притронулся к нагретой солнцем жестяной стене.
Приклеившись к "глазку" Генри увидел на разбитой дороге около гаража фургон и две машины.
Дверь в гараж открылась.
— Выстроились парами как в детском саду и в фургон по двое живо, — скомандовал Сиу, теребя приклад автомата.
Генри вышел на улицу вместе с Пепе и зажмурился от яркого солнечного света. Первые шаги пришлось ориентироваться на звук. Пирсинг и Пятно стояли около фургона. Пепе толкнул Генри локтем, и Генри кивнул, соглашаясь без слов — херово, что эти двое ушлепков на шаг впереди.
В фургоне сидел Диего.
— Я купил вам билеты на сегодняшнюю футбольную игру, — когда дверь фургона закрылась, он помахал разноцветными карточками. — Национальный стадион. Кто из вас там бывал?
Мальчишки из гаража пристроились на металлическом полу — судя по запаху недавно здесь перевозили животных — никто не сказал ни слова.
— Что-то вы вялые сегодня? Паршивая погода, правда? — Диего вытащил на свет пакет кокаина.
Сопливый заерзал на месте, Расстегнутый сжал и разжал кулаки, Пирсинг вытянул шею.
Диего встал со своей походной табуретки и щедро отсыпал порошка каждому в ладонь. Затянулся сам и, усмехаясь наблюдал, как затягиваются мальчишки. Ближе всего к нему сидел Пятно. Диего толкнул его локоть, часть порошка рассыпалась, и Диего засмеялся. Послюнявив палец Пятно как мог собрал белую пыль с грязных джинсов и пола. Генри прислонился затылком к стене кузова, впервые за день у него прояснилось в голове. Диего пустил по кругу бутылку с водой и постучал по перегородке водителю. Машина поехала.
Передавая Генри бутылку с водой, Пепе таращился на сумку у ног Диего. Большая спортивная сумка. Внутри могли быть наркотики, оружие. Сыпь и Расстегнутый тоже глазели на сумку. Заметив это, Диего рассмеялся и выловил из сумки белые футболки.
— Переоденьтесь. Ваше тряпье воняет так, что вас на стадион не пустят.
Вместе со всеми Генри натянул на себя футболку. На груди у Пепе красовалось название футбольного клуба, у Веревочного — свисток, у Расстегнутого — мяч. Свою футболку Генри не рассмотрел.
За стенами кузова шумел город. Генри сто лет не слышал сигналов машин и визга тормозов. Фургон резко вошёл в поворот, и Генри завалился на Веревочного. Тот беззлобно оттолкнул его.
Диего посмотрел на часы.
— Отлично, до начала матча осталось полчаса. Мы успеваем, прибудем точно и без опоздания, — он потер ладони. — Высажу вас у северного входа. Там обычно больше всего народа. Но перед самым началом толпа схлынет. Ваши места на южной стороне. Если охрана спросит, какого хера вы шляетесь между трибунами, покажите билеты. Скажите, что перепутали вход и ищете свои места. Спуститесь вниз к полю. Когда просвистит свисток, и начнется игра, пойдете в коридор для футболистов. Двери раздевалок будут открыты. Внутри сумки с оружием и гранатами.
Сыпь кивнул. Веревочный прищурился. Босой беззвучно пошевелил губами, будто повторял про себя слова Диего. То, что разговор наконец зашёл о настоящей работе и нельзя оплошать почувствовали и поняли все.
Вытащив фотографии стадиона, Диего раздал их мальчишкам.
— Здесь, наверху, четыре ВИП-ложи. В этой игру будет смотреть Карлос, в этой военное начальство, — на фаланге указательного пальца Диего росли волосы. — Вы кинете пару гранат на трибуны. Здесь и здесь. Взрывы должны произойти в разных местах. Это усложнит задачу охране стадиона. Начнется паника. Охрана займется эвакуацией. Ваша задача добраться до ложи военных шишек и разнести там все к чертовой матери.
— Сколько у нас будет гранат? — Пятно сглотнул.
— Ты идиот, — разозлился Расстегнутый, — если ты закидаешь ложу военных гранатами, нет гарантии, что там все умрут.
— Кто тебе сказал урод, что я собираюсь это делать!
Это было как на гребаном собеседовании, Пятно и Расстегнутый стремились произвести впечатление на Диего и доказать, что подходят для этой работы.
— Заткнитесь оба, — рявкнул он. — У вас будет достаточно гранат и достаточно патронов.
Мальчишки на полу закивали. Они поняли, и готовы, как взведенные курки. Дреды даже рот приоткрыл, слушая инструктаж Диего.
На подъезде к стадиону машина двигалась короткими рыками, как в пробке.
— Все, дальше только пешком, — объявил водитель.
— Отлично, — Диего распахнул дверь и каждого похлопал по плечу. — Меня с вами видеть не должны. Северный вход, запомнили?
Они кивали, даже когда дверь захлопнулась. Солнце снова слепило. Но зажмуриться, моргнуть лишний раз было нельзя, нужно было следить за Сыпью и остальными. Нельзя отстать, нельзя облажаться.
Диего не сказал, где они встретятся после дела. Где, когда и какую получат награду. Но все и так ясно — встретятся на пустыре у гаража. Так же ясно, что вернутся не все. Это как в драке за кокс, воду или еду, только проигрыш будет означать смерть.
— Не наступай мне на пятки, идиот, — Тито оттолкнул Босого.
И правда, они держались слишком близко друг к другу, будто каждый боялся потеряться.
Пепе оттолкнул Генри. Сыпь оскалился на Сопливого.
— Не держись за меня как за юбку матери.
Толкотня сделала их больше похожими на обыкновенных молодых людей.
Ни один из них не пытался бежать, свалить, затеряться в толпе. Впервые за ними никто не присматривал. Но куда бежать? И главное зачем. Что их ждало на улицах? Драки, голод, безденежье, унижение и поиск работы. Терять им нечего. Неизвестно когда еще выпадет возможность сыграть по-крупному как сейчас. Зато, если они справятся сейчас, выйдут в высшую лигу. Те, кому повезёт.
Парень, проверявший билеты, жевал жвачку, не закрывая рта. За его спиной шептались девчонки, мальчишка лет десяти дергал отца за рукав. Лысый мужик усадил на шею девочку с бантами. Компания толстяков толкала друг к друга к трибуне. Генри ничего не мог с собой поделать — сердце бухало, как ненормальное, взгляд бегал. Рядом крутился волчком Пепе.
Перепрыгивая через две ступени, Сыпь понесся к полю. Со всех сторон болельщики дули в трубки и вскакивали со своих мест, трясли руками и головами. Добравшись до низа лестницы, Генри решил, что их нервозность вписывается в общую атмосферу возбуждения.
Не тратя времени, не рассмотрев, где находится ложа военных, они шмыгнули в коридор для игроков. Здесь было пасмуртно и сыро, будто в корпусе кондиционера. Тито хихикнул. Босой толкнул Генри в спину. Влетев в раздевалку, Расстегнутый выругался. Внутри двое запасных игроков шнуровали шиповки. Увидев гостей, побледнели и выпучили глаза.
Они знают, что-то затевается, сообразил Генри. Знают и боятся. Их страх пах пылью и пролитой газировкой. Он кружил голову. Веревочный затопал ногами. Расстегнутый засвистел. Сыпь и Пятно закудахтали, нависая над спортсменами. Заставили их втягивать головы в плечи, жаться к стене и пятиться к выходу. Все сгодиться, чтобы снять напряжение.
— Смотри, они обосрались от страха! — захрюкал Сопливый.
Футболисты свалили. Остались железные шкафы, выкрашенные водяной краской серые стены, маленькие и длинные, как вывеска булочной, окна. На пыльном стекле кто-то нарисовал пальцем круги. Под лавкой лежали четыре сумки под завязку забитые оружием.
Автоматы, пистолеты, гранаты с ребристыми боками. Сердце Генри забилось в горле. Тито хватал ртом воздух. Как это все протащить на стадион?
— Берем сумки, — Сыпь взвалил одну на плечо.
— Стой! Мне нужен пистолет! — сразу несколько голосов.
Кажется, Генри тоже кричал. Без вариантов. Никто из них не пойдет на стадион без оружия. Благо футболки, что раздал Диего широкие. Метал за поясом джинсов быстро нагрелся. Генри переводил взгляд с одного лица на другое. Красные щеки, лихорадочно блестящие расширенные глаза. Блядь, похоже, у них у всех горячка. Руки дрожали и потели, когда они распихивали гранаты и обоймы в карманы джинсов. И во рту пересохло так, что никто не смог сказать и слова. Расстегнутый лишь кивнул, мол все, готовы, пошли.
В темном коридоре выход на поле маячил впереди белым пятном. Генри смотрел в затылок Пирсингу. Через чёрное кольцо в ухе небо просвечивалось, как через дырки от пуль в стенах гаража. Два шага, и Генри вспомнил, как Пирсинг задушил больного Ти. Рядом тяжело вздохнул Тито, Генри почувствовал — Тито тоже помнит — и вцепился в сумку на плече Пирсинга.
— Что ты творишь? — Пирсинг двинул Генри локтем в солнечное сплетение.
Перед глазами потемнело, но Генри не отпустил.
Сыпь выхватил пистолет. Генри понял это по щелчку предохранителя. Расстегнутый приставил пистолет к виску Пирсинга, Веревочный к спине Родимого Пятна.
— Выстрелишь, услышат, — прорычал Сыпь.
— Отдавайте сумки!
Сыпь ударил Дреды пистолетом между глаз. Босой перехватил Сыпь за пояс и повалил на землю. Пирсинг крутанулся на месте. Генри и Расстегнутый прижали его к стене и отобрали сумку. Родимое Пятно разбил Веревочному нос. Тито вломил пистолетом в затылок Пятна. А когда тот осел на землю, принялся молотить его ногами.
— Все, хватит, — Расстегнутый повис у Тито на спине. — Нам нужны только сумки. Идем!
Закидывая сумки с оружием на плечо, Дреды и Пепе переглянулись с Генри. Они сделали это. Сумки у них. Сыпь, Пирсинг и Пятно не обойдут братьев по коксу. Они проиграли на старте. Им ничего не оставалось как бежать. Генри не видел, как смылся Пирсинг. Сыпь скинул с себя Босого и вскинул пистолет. Все в коридоре подняли пистолеты. Одно неверное движение, и они перестреляют друг друга, Генри чувствовал это кожей. Чувствовал, как внутри закипает ярость. Стрелять, умереть сейчас и освободиться. Но момент миновал: Пятно и Сыпь выскользнули из коридора и растворились в толпе.
— Нужно было забрать у них оружие, — пробормотал Веревочный.
Генри встретился взглядом с Тито. Пусть бегут, прячутся под лавками, говорил этот взгляд.
Пистолет Генри вернулся за пояс джинсов. При каждом шаге ствол царапал живот. Босой прыгал впереди, не обращая внимания на хлещущую из носа кровь. Кокаин и адреналин закинули их всех на вершину, разогнали так, что сердце лупило, мешая вздохнуть.
Они вышли на свет. Перед глазами зарябили и задрожали трибуны. Игроки на поле, казалось, двигались слишком медленно. От зеленой травы Генри отделяли заборы. Около метра высотой, похожи на барьеры для бега с препятсвиями. Такие легко свалить или перемахнуть. Сложней придется с охранниками. Каски, бронежилеты, автоматы, на поясе дубинки и рации. Они топтались около заборов и закрывали путь на поле.
— Вон ложа военных, — Тито вытянул руку к сияющей стеклами коробке посреди пестрых ступеней. Гребаный амфитеатр. Если долго смотреть на разноцветные вибрирующие болельщиками трибуны, начинала кружиться голова.
Расстегнутый ударил Тито по руке.
Я должен предупредить Франца, Генри пошел к полю.
— Куда? — Расстегнутый вцепился ему в локоть.
Тито и Пепе засопели, окружая их. Босой продолжал прыгать и вертеть головой. Кровь под носом подсохла и превратилась в пятно грязи. Под тяжестью сумки с оружием плечо Генри пульсировало, как открытая рана. Он попытался вырваться из хватки Расстегнутого, когда не вышло, достал гранату и выдернул чеку.
— Псих, — Расстегнутый и Тито отшатнулись.
Засвистел судья на поле. Бритоголовые мужики во втором ряду с выкрашенными в зеленый лицами повскакивали с мест.
Генри бросил гранату в угол поля. Взрыв подкинул вверх землю, разогрел воздух, ударил по ушам и груди. Угловой.
Футболисты в зелёных гетрах сбились в кучу на середине поля. Двое охранников сваленных взрывной волной катались по земле как перевернутые на спину жуки. Не долго. Поднимаясь, они направили автоматы в сторону Генри. Расстегнутый выстрелил одному из них в лицо. Тито приставил пистолет второму к виску. Пепе отобрал оружие. Другая группа охранников приближалась от тренерского навеса, еще одна — спешила по проходу между трибунами. Сбросив на землю сумки, Расстегнутый и Веревочный выхватили автоматы. Босой и Дреды прижались к Генри. Единственный путь отступления вел на поле. Но Генри этого и добивался.
Он снова выхватил гранату и поднял её над головой. Пусть думают, что он собирается бросить её на трибуны. Бросить в людей.
Охранники остановились.
Спотыкаясь о поваленные заборы, Генри вышел на траву. Расстегнутый и Веревочный целились из автоматов в охранников и оступали вместе с ним. Тито и Пепе тащили заложника. Дреды и Босой удерживали на мушке футболистов. Сопливый исчез.
Генри подставил их всех. Они не удержат контроль над ситуацией. Хрупкое равновесие вот-вот лопнет. Они окружены, они в ловушке. Сколько минут у них осталось до того, как их начнут отстреливать снайперы? Видимо, Босой тоже думал о снайперах, чтобы усложнить им задачу и посеять панику, взорвал на поле ещё несколько гранат. Завеса дыма защитит их ненадолго. Время уходило.
— Конченный псих, ты подставил нас, — просипел Расстегнутый.
Автомат в его руках подрагивал, прыгал то влево, то вправо. Он будто никак не мог решить целиться ему в охранников или расстрелять всю обойму Генри в живот.
— Сука, — после взрывов земля и трава висели в волоса Тито и Пепе. На каске и плечах охранника, которого они тащили. Он дернулся, попытался вырваться, Тито прострелил ему ногу.
Упав рядом с раненным на колени, Генри забрал его рацию.
— Я хочу говорить с Францем Варгасом! — заорал он, перекрикивая звон в ушах и рокот стадиона.
На большом экране слева полыхало зернистое изображение. Обычно на таких показывали повторы игровых моментов, теперь — воронки от взрывов и вооруженных людей. Семеро идиотов в белых майках. Генри на коленях с рацией в центре. Босой, Дреды, Веревочный, Расстегнутый, Пепе и Тито приплясывали вокруг, готовые стрелять в каждого, кто приблизится. Охранники с черными щитами, как тараканы, ползли на поле со всех сторон. Сколько их, не сосчитать. Расстояние сокращалось с каждым вдохом.
— Я хочу говорить с Францем Варгасом, — орал Генри.
Идиотский план. С чего он взял, что ему позволят? На что он надеялся? Веревочный уставился на Генри, как на сумасшедшего. Он, и правда, свихнулся. Они все свихнулись. Им нечего терять. Они отказываются вернуться в гараж и дышать собственной мочой. Диего послал их на верную смерть. Но даже она лучше, чем гараж. Бойцы на один день. Озверевшие от собственной беспомощности. И чем больше охранников лезло на поле, тем яснее они это понимали.
Веревочный кивнул.
— Франц Варгас слушает, — отозвалась рация.
Генри перестал дышать. Он вдруг провалился в свой худший кошмар: он сидел на полу, Анхель требовал от него ответов, а он не мог произнести ни слова. Дело было не в голосе, помехи искажали его до неузнаваемости — что-то безнадежно разладилось в голове Генри.
— Скажи пусть уберутся с поля! — подсказал Генри Босой.
— Пусть пришлют вертолет, — подхватил Дреды.
— Пусть уведут всех со стадиона! — подвывал Тито. — Пусть бросят оружие.
Они хотели торговаться. В конце концов, им надо совсем немного. Еще один вдох. А потом еще один.
