— Может, не всё так плохо? — пробормотал Рудольфус и расправил плечи, когда отец его отпустил. — А ты куда?
— Иди в дом. Полетаю на гиппогрифе. Встретимся за ужином.
— Да, отец.
* * *
Антуан Робертс всю дорогу до подземелий ждал, что домовушка вот-вот появится перед ним, сообщая, что сын проснулся. Но до самого входа в гостиную Слизерина не только домовушка, но и никто из подопечных не встретился, что уже настораживало. Понятно было, что в воскресенье вечером ребятам есть чем заняться, но всё же странно, что даже первачки не шныряют в поисках приключений на свои пятые точки.
Едва он переступил порог гостиной, как понял, что предчувствия его не обманули. Казалось, здесь собрался весь дом, включая самых мелких, хотя кого-то ему явно не хватало. Заметив его, старшие тут же повскакивали со своих мест, вытягиваясь по стойке смирно, за ними уже и младшие встали. Даже девочки не остались сидеть, как бывало раньше. На лицах испуг, волнение, а у кого-то вроде Флинта явное облегчение от вида любимого профессора.
— Кого хороним? — осведомился Антуан и тут же взмолился всем богам, с тревогой осматривая каждого, чтобы это не оказалось правдой. И сразу понял, кого так не хватило при беглом осмотре — братьев Лестрейнджей. Мордред, только не Рабастан! — Где наш уважаемый префект?
— Руди домой забрали, — ответила Белла и даже сделала шаг вперёд. — Профессор, это правда? Рабастан больше не вернётся в Хогвартс?
Остальные было загомонили, но от вопроса Беллатрикс замерли и уставились на него с надеждой. Только Мерлин знает, чего ему стоило взять себя в руки. Стоило лишь одни выходные посвятить себе, и судьба жестоко отомстила. Перед глазами пронеслись тысячи картин с покалеченным или мёртвым Рабастаном, которые он решительно отбросил, с трудом уговорив себя не поддаваться панике. Детям — иначе их назвать сейчас язык бы не повернулся, столько растерянности и надежды было в их глазах, — он холодно сказал:
— Полагаю, вам уже сделали объявление, — просто не могло быть иначе, в противном случае он вызовет Слагхорна на дуэль и убьёт его.
— Да, сделали, — подтвердила Беллатрикс, которой все молчаливо предоставили право говорить. — Но мы думали, что вы объясните причину.
— Мисс Блэк, пожалуйста, процитируйте мне это объявление полностью и только после этого укажите, что конкретно вам осталось непонятно. Тем более, я вижу, что многие из вас его не слышали?
— Хорошо, — Беллатрикс кивнула. — Профессор МакГонагалл сказала, что Рабастан Лестрейндж больше не будет учиться, потому что отец забирает его на домашнее обучение. И что Министерство Магии одобрило это решение.
К Антуану медленно возвращалась способность связно мыслить. Он даже улыбнулся малышам, хотя ситуация и теперь ему не слишком нравилась. Но, по крайней мере, Басти был жив. С другой стороны, он наверняка что-то натворил, причём такое, что разозлило патрона. Значит, лорд лично был здесь, чтобы забрать отпрыска, и если бедного парня не ждёт вечером показательная экзекуция, то он, Антуан, ничего не понимает в жизни.
— Мисс Блэк, что же непонятного сказала профессор МакГонагалл? — он откровенно тянул время.
— Всё понятно, — пожала она плечом. — Кроме того, почему это случилось. Рабастан что-то натворил?
— Мы обсудим это с вами позже, мисс Блэк. А остальным настойчиво рекомендую заняться своими делами, пока до ужина ещё есть время. Напомню третьему и пятому курсу, что завтра жду эссе, и поблажек не будет никому. Седьмой курс получит завтра проверочную работу по моему предмету, так что не лишним будет повторить две прошлые темы. Четвёртый курс — зелья, ваш декан тоже собирается проводить проверочную работу. Первый курс, надеюсь, подготовился к трансфигурации, а у второго курса, насколько помню, завтра сложные чары, и профессор Флитвик ожидает отработанное заклинание левитации жидкости. Ну и шестой курс, надеюсь, не забыл нанести на карты все созвездия, что задал профессор Мерфи.
Реакция слизеринцев была единодушной, но, несмотря на стоны и возмущённый ропот, дети поспешно разбрелись кто куда, подальше от внимания Робертса. Кто-то действительно решил подготовиться к занятиям, а кому-то срочно захотелось прочесть сегодняшнюю газету, или обсудить с подружками новые наряды из Ведьмополитена. Главное, что удалось их успокоить.
— Мисс Блэк, прошу за мной, — Антуан вышел из гостиной, направляясь дальше по коридору. Каблучки Беллатрикс стучали позади. Только войдя в один из пустовавших классов, коих в подземельях было несколько, он запер заклинанием дверь и предложил девушке присесть напротив за парту. Сам же прислонился к преподавательскому столу спиной.
— А теперь, мисс Блэк, мне интересно, как всё происходило. Я надеюсь, вы видели своими глазами, как забирали из школы Рабастана?
— Конечно, сэр. Можно узнать, где вы были эти два дня?
Робертс отрицательно покачал головой:
— Это личное, мисс Блэк. И, предвосхищая ваш вопрос, — да, у меня не было возможности отложить или быстрее разобраться с этим делом. Жалею ли я, что меня здесь не было — да, вернулся бы я раньше, если бы знал, что происходит здесь — нет. Я удовлетворил ваше любопытство?
— Да, сэр, — серьёзно ответила она. — Я не совсем владею информацией, как вы уже поняли, поэтому скажу только то, что знаю.
Рассказ Беллатрикс полностью подтвердил догадки Антуана. Лорд Лестрейндж был здесь, причём с вассалами и адвокатом, Рабастан выглядел виноватым, а Рудольфус — злым и расстроенным. И на вызов по зеркалу Руди до сих пор не ответил.
— Спасибо, мисс Блэк. Обещаю, если что-то выясню, то поделюсь с вами. К слову, вы не знаете, с мисс Прюэтт ничего не случилось этим утром или вчерашним вечером?
— Вы думаете, что Басти что-то... Нет, я не знаю, сэр. За завтраком она выглядела нормально, а на обеде её не было.
— Понятно. Не будем строить догадки. Я вас больше не задерживаю, мисс Блэк, и надеюсь увидеть на ужине.
— Да, сэр, — она кивнула и вышла из кабинета, не задав больше ни одного вопроса.
Робертс вздохнул и потёр пальцами виски, голова начинала болеть, а нужное зелье он так и не пополнил в аптечке. Придётся зайти в Больничное крыло, потому что видеть Слагхорна, у которого точно этого зелья была чуть ли не целая полка в личном шкафчике, он сейчас органически не мог. Просто потому, что сильно хотелось двинуть его по рыхлой физиономии, а какое-никакое уважение к собственному бывшему декану у него ещё оставалось.
Макки появилась именно в этот момент, не дав ему решить, что он может и должен предпринять.
— Ваш мальчик проснулся, — пропищала домовушка. — Макки сразу сообщать.
— Можешь меня перенести в комнату?
— Макки может.
Она ухватилась за его руку, и секунду спустя он уже находился в комнате.
Северус сидел на кровати и тёр глаза кулачками. Заметив отца, он тут же выпрямился, сразу становясь настороженным.
— Что-нибудь хочешь, Северус? — спросил Робертс, прикидывая, что для Рабастана он пока ничего сделать не может. Патрон просто не станет слушать — и это в лучшем случае, да и миссис Сольвейг Гамп будет на стороне главы рода, тут без вариантов. Может, на каникулах удастся привести аргументы в защиту крестника.
— В туалет, — буркнул ребёнок. — Мы будем смотреть Хогвартс?
— Сегодня уже поздно. Туалет там. Сам справишься?
— Я не маленький!
Бросив на него обиженный взгляд, ребёнок утопал в туалет, а Робертс оценивающе оглядел детскую кровать, застеленную красивым бельём с разноцветными бабочками. Она стояла в углу его комнаты, а рядом была даже детская тумбочка, тоже разукрашенная какими-то мелкими зверьками. И светлячок над кроватью имелся, и полочка с двумя детскими книжками, непонятно откуда раздобытыми домовиками.
— Спасибо, Макки, — кивнул он домовушке, ожидавшей его вердикта. — Всё очень хорошо.
Та просияла и спросила, надо ли подать ужин для мальчика сюда или он пойдёт в Большой зал.
Представив, какой фурор произведёт появление его сына в Большом зале, Робертс усмехнулся. С другой стороны — прятать его неделю вряд ли получится. Отправить на учёбу с первокурсниками — тоже как-то несерьёзно, а запирать у себя в комнате...
И как он не подумал об этом заранее? Вообще-то, даже в больнице мальчишке было бы веселей. И подкормили, и подлечили бы там. А ему, по большом счету, заниматься ребёнком практически некогда.
— Одевайся, Северус, — сказал он вернувшемуся отпрыску, — пойдём ужинать.
— В Большой зал? — расширил глаза ребёнок, начиная стягивать пижаму.
— Нет, — чуть скривился Робертс. — сегодня поужинаешь на кухне — с домовиками.
— А ты?
— Я не смогу быть с тобой всё время.
— Ты будешь ужинать в Большом зале?
Робертс вздохнул, глядя, как домовушка подаёт сыну одежду.
— Я профессор и обязан там ужинать.
Обида в глазах сынишки пропала, сменившись возмущением. Он скинул только что одетый ботинок.
— Я не хочу есть с домовиками! Я хочу в Большой зал!
Робертс с минуту смотрел на его скрещенные на груди руки и насупленную мордашку. Сдержав раздражение, он прикинул всё за и против и скомандовал:
— Хорошо, тогда быстро одевайся, посмотришь сначала Слизеринскую гостиную. Но имей в виду, одна твоя жалоба и отправишься к домовикам. Это понятно?
Ребёнок подозрительно посмотрел и принялся поспешно натягивать ботинки, игнорируя домовушку.
— И ещё, — добавил Антуан, ощущая себя не самым лучшим образом, — пока ты здесь, никто не должен знать, что ты мой сын. Иначе тебе придётся проводить всё время в моих комнатах, пока маму не выпишут из больницы.
— Не скажу я. Но ты тогда тоже не говори, — пробурчал Северус, вскакивая на ноги. Он даже притоптывал от нетерпения. — Я готов.
— А мантия?
— Сейчас!
Он позволил домовушке помочь надеть мантию, но только потому, что сам явно не умел её надевать. Или просто торопился.
— Макки, перенесёшь нас туда же, откуда забрала меня.
— Макки сделает!
Уже в пустом классе Антуан взял сына за руку и спросил:
— Что ты скажешь, если спросят прямо, не мой ли ты сын?
Северус задумался, глядя исподлобья.
— Скажу, что это не их дело, — выдал он.
— Грубо, не находишь?
— Скажу, что ты мне не отец.
— А врать точно не стоит, — Робертс не показал, как это его покоробило.
— Ладно, я придумаю, что сказать, пойдём уже!
— Хорошо. Меня будешь называть — профессор. Но только при посторонних.
— Я понял! Пойдём!
Робертс вздохнул и вывел его в коридор, внезапно понимая, что ребёнок его вообще никак не называет. Но здраво рассудил, что это дело наживное, и начинать настаивать сейчас, когда сам попросил скрывать правду, просто нечестно по отношению к сыну — запутается.
На этот раз в гостиной атмосфера царила вполне обычная — кто-то смеялся, кто-то болтал, кто-то читал, в углу пятикурсники играли в какую-то игру, устроившись прямо на полу.
— Профессор! — Флинт соскочил с дивана, заметив его первым, что-то старательно прикрывая своим телом. Он с изумлением уставился на Северуса.
Выяснять, что прячет Флинт, Антуан на этот раз не стал. Во-первых, было совершенно не до него, во-вторых, выяснять смысла нет — и так понятно, что Квинт может прятать.
Тишина установилась почти сразу, на его сына глядели с любопытством.
— Это Северус, — представил его Антуан. — К сожалению, у него приключилась беда — его мама, моя давняя знакомая, тяжело заболела. Других родственников, способных позаботиться о мальчике, нет, и поэтому неделю он будет находиться на моём попечении, пока его мать не выпишут из Мунго. Был бы рад вашей помощи, потому что, сами понимаете, следить за ним постоянно я не смогу физически. А домовиков он не жалует.
— Какой симпатяга, — Беллатрикс с Валери подошли к мальчику первыми и представились.
— Здравствуйте, я Северус Снейп, — серьёзно ответил ребёнок. — Мне почти восемь лет.
Робертс вздохнул — а чего он ждал, что мальчик назовётся его фамилией? Раньше надо было думать, но как думать, если это чудо было постоянно рядом.
Остальные рассматривали его сына с улыбками. Северус охотно здоровался, вертел головой, восхищённо осматриваясь, чем явно умилял всех. Подошли поздороваться младшие, к которым Робертс и обратился:
— Рози, Алекс, присмотрите за мальчиком? Он будет ходить с вами на некоторые занятия и в Большой зал.
— Да, профессор! — ответили оба хором.
— Мы тоже присмотрим, — сообщила Валери Нотт, — можете оставить его, профессор! Пойдёшь с нами на ужин, Северус?
— В Большой зал? — уточнил тот с подозрением.
— Конечно, куда же ещё?
— Пойду, — согласился он.
— Спасибо, мисс Нотт, — сдержав улыбку, поблагодарил Антуан. — Надеюсь на вас.
— Конечно, сэр.
Он, в самом деле, больше чем другим доверял сестре своего друга, считая её гораздо серьёзнее остальных девиц. Поэтому оставил сына в обществе подопечных почти с лёгким сердцем и отправился к директору. Просто поинтересоваться, какого дементора тот не сообщил ему сразу о судьбе Рабастана.
Ну или просто предупредить, что разрешил Северусу посещать занятия с первокурсниками.
* * *
Стол в самом деле ломился от яств, отец не преувеличивал. Далеко не всегда их встречали дома таким праздничным ужином. Рудольфус вошёл в обеденную залу на пару секунд раньше отца и занял своё место по правую руку от него.
— Рабастан?
— Сейчас подойдёт, — пожал он плечом, теребя красиво сложенную салфетку. — Он в порядке, отец.
— Злой как мантикора? Неважно. Ты видел Тома?
— Да, но недолго. И, кажется, отвлёк от какого-то важного дела.
— Спрашивал что-то? — поинтересовался Ричард.
— Нет... хотя да, попросил меня одолжить ему на полчаса моего домовика.
— Именно твоего?
— Да, и про мисс Прюэтт ещё.
— Про неё позже. Дамы...
Они оба поднялись со своих мест, приветствуя вошедших в зал леди и обходя стол.
Руди радостно улыбнулся матери, одарившей его ласковым взглядом, и стойко выдержал пронзительный взгляд миссис Гамп, для которой галантно отодвинул стул.
— Добрый вечер, бабушка!
— А он действительно добрый? — подняла бровь Сольвейг Гамп, занимая своё место.
— А разве нет? Вроде бы никто не умер, даже вы, бабуля.
— Укоротить бы тебе язык, внучек!
Ричард, поцеловав жену в висок, бросил на сына предостерегающий взгляд, недвусмысленно приказывая заткнуться.
Рабастан влетел в залу, едва они заняли свои места.
— Опаздываешь, Рабастан! — холодно произнёс глава рода.
Басти бросил на отца нечитаемый взгляд и подошёл к матери поцеловать руку.
— Мама!
— Сынок, я тебе очень рада! — Бастинда Лестрейндж улыбнулась и потрепала его по щеке. — Ты стал ещё выше.
— Да, мама, скоро перегоню Рудольфуса.
— Вполне вероятно, милый.
Басти с улыбкой подошёл к Сольвейг:
— Бабуля! — ей поцелуй достался в щёку. — Мне кажется, или ты расстроена?
— Разумеется, расстроена, Рабастан! Какого Мордреда ты сделал браслеты за один день? Чему я тебя учила? Собственноручно высеку.
— Займи очередь после отца, — Рабастан прямо глянул на Ричарда, занимая место между Руди и Сольвейг.
