Это же... В голове закрутились возможности. В Асгарде это бы мало что дало, но здесь, где вокруг смертные, которые отчаянно боятся змей... И неспроста ж боятся. Стало весело.
Гарри на полном серьезе и с великим почтением шептался с удавом, который уныло "рассказывал", что никогда не был в Бразилии. Ууу... Ну, прямо трагедия всетеррариумного масштаба! И тогда захотелось...
Рука провела вдоль узорчатого тела, слагая надпись. Змея изогнулась, перекладывая свои огромные кольца, и стала это читать.
Он увлекся. Это было настолько смешно и необычно, что он на несколько мгновений совершенно потерял контроль над обстановкой. Забыл, что они не одни, и что поблизости находятся создания, отнюдь недружелюбные. Иначе он, конечно, не пропустил бы эту идиотскую атаку полоумного кузена сбоку, в результате которой они с Гарри, уже в который раз в этом мире, спикировали лицом в бетонный пол. Но, прежде чем бог успел придумать, чем адекватно, а главное — незаметно, ответить, комок досады и злости подпер к самому горлу и сформировал нечто, что мальчишка, даже не пытаясь сдержаться, тут же швырнул в сторону обидчика. Дезинтеграция... Дематериализация... Исключение из реальности. Что-то такое, отчего на секунду показалось, что от наглого свиненыша сейчас и следа не останется. Ооо... За какие-то доли секунды в голове пронеслись варианты дальнейшего их существования... весьма осложненного этим фактом, существования. Но заклятие обрушилось на стекло, моментально удалив его из реальности. Бесследное исчезновение...
Шикарно. Немыслимое везение. Сложнейшее заклятие, со структурой, создать которую и под руководством опытного наставника было бы непросто, сформировалось просто в порыве, в результате плохо осознанного желания. И как повезло, что он присутствовал при этом всплеске. Заставить Гарри повторить это... Не вышло бы. Хоть сто раз вызывай эти чувства. Весьма неприятные, кстати, чувства — досады, злости, поражения... Вызвать легко, но повторить... Но сейчас он был здесь, и заклятие ярко отпечаталось в памяти.
— Только не колдуй больше, — шепнул он Гарри. — Только ничего такого не сделай.
Попробовать, применить... повторить, чтобы закрепилось. Ничем не сбить это ощущение, эту память. Он старался сохранить в памяти всю эту структуру, как опытный музыкант хранит сложнейшую мелодию, стараясь не сбить ее какими-нибудь другими, прежде чем перенесет ее на ноты. Или воспроизведет. Запомнив уже навсегда.
Он не стал даже убирать надпись с тела змеи, хотя для этого хватило бы одной Финиты. И как же он испугался, что собьет ощущение, когда удав, проползая, выдал ему свое "С-с-спасибо, амиго"...
Не помешало, не сбил. Это колдовство задействовалось как бы отдельно, как будто шло и вовсе не от него... не от Гарри. Испытанное облегчение подстегнуло его на продолжение концерта — благо дядюшка с братцем презабавно полоскались в корыте террариума. А что уже терять? Стекло уж никак не спишешь на что-то естественное и к ним не имеющее отношения. И после всех угроз... А потому и идеи заодно ограбить тетушку и подставить Дурсля с еще вчера скинутым и сохраненным на пейджере сообщением показались очень своевременными и забавными.
Теперь же, когда он сидел зажатый в угол трясущимся и ноющим жирным телом и ловил злобные и полные решимости взгляды Дурсля, таким забавным происходящее больше не выглядело. Еще менее забавным выглядело будущее.
Лафейсон не любил, когда на него так смотрят. Особенно те, кто явно сильней. Хотя, учитывая последние события, о силе можно было бы уже и поспорить. Да, и наверное, придется. Все зависит от того, сможет ли он настроить Дурслей и дальше играть в непонимание или нет. Но то, что Дурсль старший никак не хотел признать на словах, все явственней читалось в его взгляде.
* * *
Гарри изо всех сил старался не поддаваться страху. Ну, и что, что дядя шипит, как разогретый утюг, и смотрит на него похлеще той кобры, к которой Дадли стучался перед тем, как подойти к удаву. Локи же не боится? Нет... Точно нет. Хотя, бог, конечно, напряжен. И молчит. Может, сердится на него за то, что Гарри не сдержался и так подставился? Да нет — потом ведь было так весело...
А вот теперь — страшно.
* * *
— А Гарри с ней разговаривал, — неожиданно пожаловался матери Дадли.
— Дадли, ты что? — Локи старался как можно аккуратнее подбирать слова. Еще одно упоминание о "ненормальности" грозило спровоцировать взрыв. — Со змеей нельзя разговаривать. Правда, тетя?
— ПРЕКРАТИ РАЗЫГРЫВАТЬ ИЗ СЕБЯ ИДИОТА! — предупредить взрыв все-таки не удалось: разогретое до критической температуры взрывчатое вещество рвалось разрушать.
Вернон ударил по тормозам и резко повернулся к сидящим сзади, чуть не свернув при этом спинку своего сидения.
Секунду Гарри казалось, что сейчас переднее сиденье не выдержит, и дядя всей своей тушей обрушится прямо на него. Деваться при этом было некуда — он и так, как мог, зажался в своем уголке.
"Только не колдуй!" — напомнил ему голос бога, но в то же мгновение ситуация разрешилась. Послышался визг тормозов, а через несколько секунд к водительской дверце подбежал разозленный и напуганный водитель задней машины.
Дурсль, пыхтя и неестественно вывернувшись, пытался ухватить Гарри своими ручищами. Подбежавший забарабанил в боковое стекло, а сзади раздались нетерпеливые гудки собравшихся машин.
— Вернон! Оставь его! Мы тут не одни. Давай уже поскорей доедем до дома...
— Мы доедем до дома. Мы доедем до дома! ... ВОН!!! — заорал дядя на настырного водителя так, что тот с ужасом отшатнулся и, покачивая головой, поспешил к своему автомобилю.
* * *
На трассе, как ни странно, мистер Дурсль почти успокоился. Он уже не напоминал собравшийся взрываться котел, а его маленькие глазки не метали молнии. Зато во взгляде читалась еще большая решимость, и так же решительно были сжаты пухлые губы под моржовыми усами.
— Ну, погоди у меня, — Вернон резко крутанул рулем, почти на всей скорости сворачивая на боковую дорогу. Машину занесло, хорошенько тряхнув и подкинув всех пассажиров.
— Я не хочу больше водить, па! Я домой хочу-у-у...
— Вернон?
— Не ныть, сын! И приготовься мне помогать, Петуния. Если этот... Если этот начнет еще что-нибудь вытворять в этом духе... С этим нужно покончить! С этой опасной чепухой! Ты распоясался не на шутку, — стрельнул он через зеркало глазами в Гарри. — А ведь я предупреждал... Хорошая порка — это единственное, что способно тебя вылечить раз и навсегда!
— Вернон, может, все же сначала домой? — робко поинтересовалась Петунья. — Дадли промок и...
— Дома его вопли могут услышать соседи! А орать он будет. Потому что я постараюсь сделать этот урок очень запоминающимся!
"Локи..." — у Гарри бешено колотилось сердце. Машина неслась по проселочной дороге в сторону леса.
Чувство возмущения и обиды все росло и росло. Ну что ж, все понятно. И тянуть больше некуда. Потому что, защищаться придется. И защищаться придется магией, не ножом же этого борова резать...
— Вы бы, дядя, хоть объяснили, в чем именно я виноват, — холодно обратился к нему Локи. — Либо "опасная чепуха" существует, и вам придется это признать, либо нет, и тогда вы собираетесь меня наказывать за то, что не существует, то есть ни за что.
Мистер Дурсль прикусил ус, раздраженно-задумчиво его пожевал и изрыгнул фразу, традиционно используемую проигравшим в логическом споре:
— НЕ УМНИЧАЙ!
Силу логикой не пробьешь, Лафейсон. Не знал? Знал, конечно. Еще как...
Сбоку потянулись заросли молодого леса, и Дурсль свернул туда. Машину стало подкидывать на корнях, а по лобовому стеклу захлестали ветки.
Видимо, эти самые ветки навели Вернона на новую мысль.
— Ты думаешь, что я просто дам тебе ремня, мальчик? — отвратительно-самодовольно оскалился он. — Нет. Ремнем я тебя свяжу.
Ну, хватит! Заклятие... Которое он уловил и запомнил. Запечатлел в уме, в нервной системе, во всем теле. Оно рвалось наружу, подпитываемое теми же эмоциями, дрожало в кончиках пальцев... И к которому, он уже чувствовал, довольно точно подобрал заклинание. Он выставил перед собой обе ладони, словно надавливая и толкая...
— Ванеско!
Лобовое стекло странно замерцало, подернулось сеткой переливающихся нитей и исчезло. Ветки захлестали Вернона по лицу. От неожиданности Дурсль выпустил руль, выставляя вперед руки в инстинктивной попытке защититься. Машина, потерявшая управление, вильнула в сторону и, застряв в ближайших кустах, заглохла.
— СТЕКЛО!!! Верни немедленно его на место, паршивец!
— Сейчас, только отдохну немножко, — рассмеялся Лафейсон. — Да и вообще, о чем вы меня просите? Этого же не существует.
Хорошо. Получилось. И все же... Немножко не то. К заклинанию явно не хватало... не хватало какого-то уточнения.
Вернон не без труда открыл дверцу и выломился прямо в кусты. Продравшись сквозь них, он некоторое время, сокрушенно крякая, осматривал пострадавший автомобиль. Автомобиль, который еще недавно был совсем новым, и которым он так гордился.
— Ничего, мальчик, игры закончились. Сейчас ты поплатишься и за это, — процедил он и начал расстегивать свой выходной ремень. — Петуния!
Женщина попыталась приоткрыть свою дверь, но густые ветви кустов упруго пружинили, мешая ей выйти.
— Не ту дверь, отопри замок этой! — и Вернон, словно лесной вепрь, стал прорываться к двери, возле которой сидел Гарри.
— Ванеско! — неизвестно откуда появившимся карандашом мальчишка ткнул в часики на протянутой руке тети, и пока она обескураженно трогала пальцем ставшую доступной стрелку, оттолкнул навалившегося на него Дадли и перепрыгнул за руль.
А вот теперь — покатаемся. Взревел мотор, и машина, рывком освободившись из кустов, задом выскочила на лесную дорогу.
— КУДА-А! НЕ СМЕТЬ!!!
Две жирные лапищи метнулись сквозь открытый оконный проем к шее Гарри. Несколько секунд положение было критическим, но Локи резко прибавил газу, и Вернон распластался на капоте.
* * *
Мистер Дурсль весьма ошибался, полагая, что сворачивает с дороги в тихом безлюдном месте. Да такое вообще вряд ли можно найти в ближайших окрестностях Лондона.
Так что, в течение следующих десяти минут несущийся задом автомобиль с распятым толстяком на капоте попеременно с удивлением наблюдали: лицеисты на пикнике, уединившаяся в автомобиле парочка и пациенты санатория для душевнонобольных.
— А я-то считал, что родственники упрятали меня сюда напрасно, — нервно потряхивая головой, заявил худой седоватый мужчина. — Почудится же...
— Конечно, напрасно, — подкатил на коляске к нему лысый тип, постоянно поглаживающий свою макушку. — Настоящие-то психи — вон они, на машинке катаются.
* * *
— Локи, а ты... Ты передом не можешь? И... мы, кажется, едем не туда, — наконец-то набрался духу Гарри.
— Ты лучше спроси, откуда я умею задом, — все так же задорно глядя в зеркало и ловко руля по извилистой дороге, рассмеялся бог. — Он ведь этого не показывал. Нельзя тормозить, — пояснил он. — Туша въедет по инерции прямо к нам. О! Кажется, мост впереди. Попадем?
— Локи, ты сумасшедший! — с восторгом завопил Гарри.
— Только заметил? Глаза не зажмуривай — промахнемся точно. Что эти значки значат?
— "Мост закрыт", "Идут ремонтные работы"...
— А-А-А-А! — дружно заорали Дурсли, когда машина пронеслась по мосту, сшибая заграждения и обрушивая вниз бревна.
— Ты видел это? — рыбак, живописно расположившийся с удочкой на берегу, окликнул товарища в лодке. — Какие-то психи опять разрушили мост. Решили, видимо, что при движении задним ходом нагрузка меньше.
— Да тихо ты! Психов полно, а у меня, кажется, клюет.
* * *
Ну вот, впереди разъезд, и он уже тоже готов, чтобы применить какое-либо заклинание.
Машина залихватски разворачивается на месте, скидывая Дурсля в песок. Всего момент, чтобы переключиться, но Вернон, проявляя невиданную для себя прыть, вновь устремляется к проему. Не тут-то было — "Финита!", и жирные дядины пальцы ударяются о стекло.
— Как я и обещал, дядя, — улыбается Лафейсон. — Отдохнул и вернул на место.
— Останови! Останови немедленно! — наконец-то к Петунье вернулся дар речи. — Останови, или я... Ты не можешь ехать! Ты или врежешься, или тебя остановит полиция! И ты не знаешь дороги... И мы не можем здесь бросить Вернона!
— Почему нет? Он же хочет вас бросить. Вас и Дадли.
— Замолкни! — истерично заверещала она и, перегнувшись вперед, обеими руками вцепилась в руль.
Отчаянная борьба длилась недолго — детские руки не смогли противостоять такому натиску, и Локи успел только нажать на тормоз, максимально гася скорость, прежде чем машина соскочила с дороги и застряла колесом в осушительной канаве.
Ну, вот и приехали. Без буксира не выбраться. По дороге, не так чтобы быстро, но очень целенаправленно, прихрамывал в их направлении Дурсль. И, как ни печально, но пора уходить. С тремя не справиться. Тем более, что он очень устал от колдовства.
Лафейсон выбрался из-за руля и, хлопнув дверью, направился прямиком в лес с другой стороны дороги.
— Эй! Ты куда? Немедленно вернись, негодный мальчишка! Ты слышишь?! — Петунья тоже выскочила из машины и устремилась за ним. Но перед первыми же зарослями она остановилась, как вкопанная.
Гарри подумал, что это должно было выглядеть очень эффектно. Он шел прямо сквозь зеленую гущу, а ветки послушно укорачивались перед ним, чтобы тут же сомкнуться сзади. Наверное, так ходят какие-нибудь могущественные повелители леса... друиды или эльфы. Но он-то знал, что это всего лишь Редуцио, Финита и Энгоргио — мастерски и вовремя используемые Локи три заклинания, в которых они так упорно упражнялись только вчера.
* * *
Дадли уныло наблюдал, как отец не без труда доковылял до места происшествия. В канаве застряла грязная, обшарпанная и помятая колымага, которую назвать машиной уже не поворачивался язык.
Дадли был голоден, он пропустил пять телевизионных программ, которые собирался посмотреть, и он никогда еще не делал таких долгих перерывов между компьютерными сражениями с пришельцами и чудовищами.
Дождаться помощи в выходной на проселочной дороге оказалось нереальным, и им всем троим пришлось пешком тащиться в ближайшее селение. После того, как машину, наконец, вытащили, их продержали в полиции до самого вечера, заставив мистера Дурсля пройти несколько экспертиз, так как ни он, ни миссис Дурсль, так и не могли связно объяснить, где и при каких обстоятельствах им удалось так разнообразно изувечить машину. Потом там же они несколько раз переписывали заявление о пропаже племянника, наслушавшись уже о том, как можно столько заниматься машиной и забыть о ребенке.
Когда они вернулись домой, было уже за полночь, и у Дадли слипались глаза, раскалывалась голова и сводило желудок. Такого паршивого дня никогда еще не было в его жизни. И ведь подумать только — это был его день рождения!
Комментарий к 55. Берегись автомобиля
Эванеско — Evanesco (лат) — исчезать, пропадать. Канонное заклинание.
