Санни выдохнула, прикрыв глаза. Потом посмотрела снова на профессора и попросила:
— Пожалуйста, профессор! Что с ним?
— Вам это действительно важно, мисс?
Смотрела на него молча. Как можно так издеваться?
— Хорошо. Сегодня во время обеда, в школу пришёл лорд Лестрейндж с адвокатом и своими людьми. Он забрал Рабастана из школы на домашнее обучение. Поэтому у меня к вам вопрос, что именно произошло между вами этим утром? Или, возможно, вчерашним вечером.
Санни молчала, в ужасе глядя на профессора. В голове не укладывалось то, что он сказал. Тысячи вопросов путали мысли. За что? Почему? Как?
— Я жду, мисс Прюэтт! Поверьте, это не праздное любопытство. Рабастан мой крестник, и мне надо знать всё, чтобы постараться ему помочь.
— Он... Его надолго забрали? — сумела выговорить Санни.
— Вы ещё не поняли, мисс? Навсегда, — жёстко ответил профессор.
— Но за что? Почему?
— Это я и пытаюсь понять. Итак? Где вы встретились?
— Сэр...
— Мне нет дела до ваших сердечных переживаний, можете хранить их, как драгоценность. Что сделал Рабастан?
Санни постаралась справиться с волнением, хотя очень хотелось расплакаться. И совершенно не хотелось ничего рассказывать бесчувственному родичу.
— Мы просто поговорили, — призналась всё же. — Рабастан хотел надеть мне браслет. Очень красивый. Я отказалась, и тогда он раздавил его каблуком и ушёл. Это всё.
— Браслет, значит, — пробормотал Робертс, поглаживая большим пальцем нижнюю губу. — Где сейчас этот браслет?
— Он испорчен.
— И где же?
— У меня в комнате. Хотите забрать?
— А вы отдадите?
— Нет.
— Я так и думал, мисс. Могу я вас попросить никому не показывать и не рассказывать о браслете? По крайней мере, до тех пор, пока я не разберусь в этом деле.
— Хорошо, никому не скажу.
— Даже отцу?
— Не могу обещать.
— С вами непросто, — хмыкнул он и стремительно обернулся к двери.
Санни поспешно встала и улыбнулась маленькому Северусу Снейпу, вошедшему в кабинет вместе с Валери Нотт.
— Сэр, мы побывали на всех башнях, — сказала Валери. — Санни.
— Северус, познакомься с мисс Прюэтт, — сухо произнёс Робертс, поднявшись и делая пару шагов к дверям.
— А они уже познакомились, — радостно сообщила Валери.
Санни решительно подошла к мальчику и протянула руку:
— Рада видеть вас снова, мистер Снейп! — тепло улыбнулась ему.
Маленькая ручка в её ладони показалась ужасно трогательной. Ей не верилось, что это на самом деле её любимый герой. Только совсем ещё кроха.
— Я тоже рад, — ответил малыш и неожиданно тоже ей улыбнулся, отчего на щеках появились ямочки, а глаза засветились.
Отпускать эту ручку не хотелось, но пришлось.
— Увидимся ещё, Северус. К сожалению, мне уже пора.
Профессор не остановил её, и Санни поспешила удрать. А ведь надо ещё палочку волшебную вернуть. Но только завтра перед его занятием, или сразу после пары, хватит с неё на сегодня профессора ЗОТИ.
* * *
Реган Мэдисон нашёл Флинта в гостиной Слизерина, — тот развлекался, подбрасывая галеон к потолку щелчком пальцев и пытаясь поймать его ртом. Короткое движение палочки Регана и Флинту это удалось, заставив Квинтуса взвиться с дивана.
— Сдурел? — заорал он, выхватывая палочку. — Я его проглотил, придурок!
— Вытащить? — усмехнулся Реган, не спеша приближаться. — Или дождёшься, когда выйдет естественным путём?
— Ты безумен, Мэдисон, — Флинт побледнел и прислушивался к себе, прижав ладонь к горлу. — Я чувствую, как он пропарывает мне горло!
— Монета круглая, — подал голос третьекурсник Малфой, разглядывая какой-то модный журнал. — Пищевод у тебя должен быть лужёным, так что ничего твой галеон не пропорет. Максимум через пару часов разболится живот. Потом посетишь туалет — и всё в порядке.
— Заткнись, Люц! Без тебя тошно, — Флинт с надеждой взглянул на Регана. — А ты можешь? Ну, достать?
— Я тоже могу, — Люциус неторопливо перевернул страницу в журнале.
— Что там у вас? — девчонки, занимавшие другую половину гостиной, начали с любопытством оборачиваться. — Мэдисон, почему тебя не было на ужине?
— Всё в порядке, мисс Гамп. Гулял с невестой, — улыбнулся Реган и тише добавил: — Пойдём, Флинт, не здесь же. Придётся распрощаться с ужином.
— Я умираю, — простонал Квинтус, плетясь к душевым: — Какой же ты придурок, Реган! Убил бы!
— И кто тогда лечил бы тебя от похмелья?
— Нашёл бы кого-нибудь! Не будь ты моим кузеном... О Мордред, у меня что-то щёлкнуло внутри!
— Спокойно! Наклонись над белым другом, открой рот и постарайся расслабиться.
В просторных душевых сейчас никого не было. Реган на всякий случай взмахнул палочкой, сканируя пространство.
— Готов?
— Нет, — прохрипел Флинт. — Ненавижу блевать!
— Поехали!
Флинт издал жалобный звук, и его скрутило. Реган смотрел с сочувствием, почти не чувствуя отвращения. Монету он подхватил чарами и отлевитировал на умывальник.
Кто-то сунулся в душевую.
— Фу, придурки!
И так же быстро сбежал. В конце концов, при каждой спальне были свои душевые.
— Полегчало? Умойся теперь, герой.
Флинт долго плескался под краном, громко полоща горло. Монету он тоже вымыл и спрятал в карман. А потом развернулся к Мэдисону, ожидавшему возле скамеек.
— Что-то важное? — спросил он, вытираясь пушистым полотенцем. — Учти, в следующий раз блевать будешь ты!
— Предлагаю обдумать способ убийства, — холодно пояснил Реган. — Желательно такой, чтобы на нас никто не заподозрил. Да и школу вообще.
— Вариантов с прощением и более... лёгким наказанием нет?
— Ни малейших.
— Рег, это Азкабан!
— Квин, мы постараемся его избежать.
— И план уже готов? Мэдисон, я верю в твою светлую голову, но когда в дело замешаны чувства...
— Не умничай! План только в общих чертах. Мне нужно принципиальное согласие.
— Имя.
— Вестерфорд.
Флинт присвистнул.
— Эту мразь? Его семья нам спасибо не скажет.
— Как знать, — Реган был мрачен. — Да ладно, он даже не наследник. Но птичка принесла на хвосте, что может им стать. Старшего брата, учёного с мировым именем, к слову, может ждать скорая и незавидная смерть. От медленно действующего яда.
— Я в ахуе! — Флинт рухнул на скамью. — Ты не бредишь? Наследника? И не боится отката?
— Такие ничего не боятся, — пожал плечом Мэдисон. — Старший от первого брака, второй — от четвёртого, кажется, дракклов любимчик. Каков твой положительный ответ?
— Я согласен, — вздохнул Флинт, поднимаясь со скамьи. — Буду ждать ценных указаний. Связь та же?
— Да. И никому ни слова.
— Угу. Пошли уже, Рег, пока ушлый Малфой не явился полюбоваться на процесс лечения.
— Он эстет!
— Ты его недооцениваешь, — хмыкнул Флинт. — Малфои пойдут на что угодно, если им это выгодно.
— О, открыл Авалон! А то я не знаю. Только тот журнальчик, что он листает сейчас под чарами красивой одежды для мужчин, в данный момент ему гораздо интересней твоих грязных тайн, дорогой Квин.
— Ого, что-то развратное? Кстати, как свидание? Папа Мэдисон не запугал бедняжку? А лучше скажи, было что-то?
Реган криво усмехнулся:
— Всё путём, малыш, подробностей не будет.
— Не очень-то и хотелось! — Флинт прислонился плечом к стене, поджидая, пока Мэдисон, встав перед зеркалом, причесывается и убирает свои отросшие за последние дни волосы в низкий хвост. — Меня вообще волнует наш префект. И Басти — ему теперь за всё достанется, включая прошлогодние дуэли.
— Ну а ты думал?! Его батя шутить не будет.
— Всего-то три дуэли! Это даже не смешно, — фыркнул Флинт. — Да на моем счету больше десятка!
— И одна из них с Рабастаном. Помню, как же. Какого дементора ты принял у него вызов? Все знали, что батя запретил ему после дуэли с Брэмом со старшего курса.
— Все, кроме меня! Ни один дебил не предупредил. Друзья, блин! Этот молокосос меня выбесил тогда. И вообще, у нас была ничья. Я с бодунища был, к счастью, если помнишь, а то бы размазал мелкого и потом жалел. Руди, скотина, знал, что делает, спаивая мне ту бормотуху накануне. А Басти обнаглел, когда сделал Брэма. Думал, теперь ему всё по плечу. Но, Рег, это все равно ненормально — запрещать дуэли!
— Угу, только ты заметь, Рудольфусу никто не запрещал.
— Слушай, верно. А чего тогда?..
— Ну а Басти же самый умный, случилось то, чего, видимо и боялся лорд Лестрейндж. Неужто не знаешь о дуэли с Монтегю?
— Слышал, — задумчиво почесал затылок Флинт. — Грэхем Монтегю его побил, а батя посадил под замок на месяц. И сделал последнее предупреждение. Так?
— Так, но не все так просто. Причину помнишь? — Реган уже взялся за ручку двери, но медлил, пытливо оглядывая Флинта.
— Причину дуэли? Вроде как Монтегю оскорбил его мать?
— Это повод, Квин!
— Да-а? Ну-ка колись! Что там было? И почему я не знаю?
— Девицу Френкель посватали за Рабастана. А Грэхем уже пару лет был в неё влюблён. И брак выгодный для их семьи. Так что Монтегю знал, что делает, вызывая Басти.
— Погоди, так Грэхем и женился на Френкель!
— Именно. Когда наш храбрый Басти валялся обезоруженный в пыли, а Монтегю тыкал палочкой в его горло, этот гад Грэхем потребовал у мелкого отказаться от брака с Френкель.
— Ого! Не слабо! И что Басти?
— А Басти взбесился от поражения, да ещё, как и ты, причину не знал, и тут такое в лоб. Ну и выдал: "На хрена мне твоя корова? Клянусь, что женюсь только на той, которая меня полюбит!". И тут белая вспышка — Магия клятву приняла. Монтегю в счастье — девица Френкель любила только его, Руди в шоке, я — в ах... или ох... удивился сильно, словом. А потом какая-то скотина донесла эту клятву до лорда Лестрейнджа. Может, и сам Руди — не шутки же.
— О!
— Вот тебе и "О"! — Реган ударил кулаком по стене. — Завидую выдержке их бати. Мой бы сразу на конюшню свёл. А этому практически простили, только последнее предупреждение сделали. Так Рабастан и держался, вроде. Только за девчонкой Прюэтт ухлёстывал чересчур радикально.
— Угу, — Флинт резко развернулся ко входу.
— Вы чего тут так долго? — сунул голову в раздевалку Малфой.
— Трахались, — заржал Флинт. — Скажи, Рег?!
— Ах, это было так жарко, так горячо, — манерно закатил глаза Мэдисон и тут же с холодной насмешкой взглянул на Малфоя: — Кстати, Люциус, поделись журнальчиком.
— Не понимаю, о чём ты, — высокомерно фыркнул Малфой и поспешил убраться восвояси.
* * *
Августу Руквуду не спалось. Прокручивая в голове этот безумный день, он ворочался на огромной кровати, занимающей почти всё пространство его маленькой спальни. Стоило выпить зелье сна или прогуляться по ночному Хогсмиду, но не в полнолуние же. Слишком близко здесь Запретный лес. Случаев нападений оборотней, конечно, давно не было, но нарываться тоже не стоит.
Август перевернулся на живот и зарылся головой в подушки.
Госпожа Мюриэль Прюэтт была шикарной женщиной, это он и раньше знал. А сегодня, кажется, понял, отчего в присутствии этой ведьмы нервничает даже глава аврората.
Зря он боялся, что его не примут. Приняли, и весьма любезно, пригласили войти.
Только хозяйка явно не ожидала прибытия и своей совы, которая влетела в открытое окно холла, едва он поздоровался. Август получил немалое удовольствие, глядя, как два домовика пытаются помочь хозяйке в ловле пернатой хищницы. То есть сама хозяйка только руководила, а домовики уговорами и резкой сменой дислокации пытались схватить наглую почтальоншу.
— О, моя дорогая, — внезапно сменила хозяйка гнев на милость, — ты принесла мне подарок. Ах, какая умница! И как умудрилась?
Август и сам уже разглядел, что в лапках совы чернела какая-то палка, очень похожая на волшебную. Воспользовавшись случаем, весьма неожиданным — видимо, сова посчитала его слабым противником, пролетая так близко — Руквуд резко выбросил руку и схватил наглую сову за лапку.
— Волшебная палочка, — усмехнулся он, выдернув "подарок" из кольца на лапке, за что получил пребольный удар клювом в правое предплечье. Но добычу не выпустил. Птица с гортанным криком отлетела, усаживаясь на канделябр под потолком, а он удачно вспомнил, что является аврором. — Незарегистрированная, не так ли, леди?
— Отдайте, Руквуд, — леди была уже совсем близко, но не спешила протянуть руку, просто смотрела очень выразительно.
— Боюсь, не могу, — с притворным сожалением ответил Август, чувствуя, как уходит неловкость, мучавшая его с самого начала визита, и появляется уверенность. — Вы же понимаете, леди, что это оружие. И подлежит регистрации в министерстве. Я заберу её для проверки.
— Август, — леди Мюриэль сделала ещё шаг ему навстречу, и он проявил всю силу воли, чтобы не отступить под настойчивым взглядом. — Вы же сюда пришли не как аврор, признайтесь.
Он усмехнулся, мысленно себе аплодируя — пусть перед ней дрожит глава аврората, а уж он не спасует.
— Вам должно быть прекрасно известно, — нахально ответил он. — Аврор — всегда аврор.
— Даже в борделе? — подняла бровь Мюриэль. — Хм. Наверное, дурацкое сравнение.
— Я бы сказал, оскорбительное, — с досадой произнёс Руквуд, ощутивший, что краснеет под её цепким взглядом. — Но я вас прощаю.
— Благодарю. Отдайте палочку, Август, это частная собственность.
— Вовсе нет, это только что принесла сова. И вы не ждали её, не отпирайтесь. Даже если это подарок, незарегистрированная палочка подлежит изъятию и проверке по статье триста семьдесят седьмой, пункт "Б".
— Вы же понимаете, что находитесь в моём доме?
— Угрожаете? — усмехнулся он, перехватив чужую палочку, чтобы держать за рукоять.
— Предупреждаю. Забудьте, что вы аврор, как вы забыли это, направляясь ко мне в гости.
— С чего вы взяли, что я забыл это? — холодно спросил Руквуд. Всё же леди стояла слишком близко, почти касаясь его своим бюстом.
— Не смешите, Август, вы прибежали ко мне, как мальчишка, которому очень понравилась взрослая тётя.
— Вы так уверены в своей неотразимости? — он оскорбительно усмехнулся. Эта ведьма сводила его с ума. Возможность взять над ней верх кружила голову.
Мюриэль, посмотрев сквозь ресницы, качнулась вперёд, касаясь его губ своими мягкими губами с привкусом лимона и мёда. Август застыл, забывая, как дышать. Это было так неожиданно, так нежно, так сладко! Немудрено, что потерял голову, наконец отвечая. И еле сдержал стон, когда поцелуй резко прервали.
— О да, красавчик, уверена, — безмятежно ответила Мюриэль, забирая палочку из его ослабевшей руки.
Мгновение — и палочка перекочевала к эльфу, который сразу исчез. Его провели, как мальчишку. А в свете всего произошедшего, ему оставалось только откланяться и навсегда забыть дорогу к этому дому. Проклятая сова!
Мюриэль, иронично подняв бровь, оглядела его с головы до ног, развернулась и направилась к лестнице, ведущей наверх.
— Если хотите извиниться, оставайтесь на обед, — услышал он. — Следуйте за мной или проваливайте, Руквуд!
Колебался он буквально пять секунд. Просто не верил, что ему дают ещё один шанс, уже даже не второй. А потом бросился следом, хоть и старался не показать спешки.
