Обед был прекрасен, но он едва ощущал вкус изысканных блюд, настороженно наблюдая за хозяйкой, невозмутимой, как сфинкс.
— Я готова принять ваши извинения, молодой человек, — благожелательно произнесла она, когда подали чай, нарушив тем самым молчание, царившее за столом всё это время.
— Я вёл себя неподобающе, — тут же пробормотал он послушно. — И вчера тоже. Прошу прощения.
— Так-то лучше, — спокойно улыбнулась хозяйка. — Значит, считаете, что можно вас понять и простить?
— Если вы хотите, — растерялся он. И добавил без всякого энтузиазма: — Чем бы я мог искупить? Вчера вы говорили о каком-то задании...
— Ах да, — кивнула Мюриэль. — К сожалению, не могу вас порадовать. То задание, от которого вы отказались, уже не актуально.
А он-то размечтался. Сорок галеонов на дороге не валялись. Угнетала мысль, что теперь ему мстят за палочку, хотя, казалось бы, куда уже больше.
— Не огорчайтесь, — улыбка вдовы была подозрительно милой. И он не мог сказать с уверенностью, что за ней не скрывается издёвка. Но и отрывать взгляд не хотелось. Эти ямочки на щеках и смешинки в синих глазах. И губы не тонкие и не пухлые, а в самый раз. — Попробуйте этот джем, Август, моя племянница его обожает.
— Благодарю, — Руквуд для вида поковырялся в джеме, в любую минуту ожидая предложения убираться. Конечно, это будет сказано самым вежливым тоном. И, безусловно, он заслужил. Далась ему эта палочка! То, что задание больше не актуально, просто обескуражило. Тогда зачем это всё было? Обед и приятные речи? И тот поцелуй...
— У меня есть к вам другое предложение, — словно прочитав его мысли, произнесла хозяйка. Каштановый с отблеском красного золота локон выпал из её причёски, вызвав желание ощутить его на ощупь. Такой же тёплый, каким кажется при свете свечей?
Август вздрогнул, пытаясь сосредоточится на её словах.
— Предложение? Какое?
— Пригласите меня на свидание, Август.
— А вы согласитесь? — вырвалось у него. Её мелодичный смех заставил его покраснеть.
— Я пошутила. Вы так реагируете, что не удержалась. На самом деле, это я вас приглашаю. Моя племянница обедает с молодым человеком в следующую субботу, — пояснила она, сменив насмешливый тон на деловой. — Я буду благодарна, если вы составите мне компанию.
— Не уверен, что это хорошая идея, — медленно ответил он, подбирая слова. Это мантикора какая-то, а не респектабельная вдова. Напрасно он вообще сюда пришёл.
— Соглашайтесь, — настойчиво проговорила Мюриэль. — Я готова оплатить ваши услуги.
Он вскинулся с подозрением, гадая, в каком виде ему предлагают оплату. Не то, что он был против натуры.
— Та же сумма устроит? Но вы платите за обед.
— За всех? — быстро прикинул он стоимость обеда в ресторане. Когда-то он имел счастье обедать в дорогом ресторане с Долоховым. Платил, конечно, Антонин. Но Август заметил сумму в магловском чеке. Выходило, что, если ему дадут те сорок галеонов, потратить на обед придётся едва ли не половину, а то и больше.
— Нет, за нас двоих. Ресторан магловский.
— Я понял, — он прекрасно знал, что в магическом мире хороших ресторанов не найти, да и назывались они иначе. Таверна, паб, кабак. Придётся обменять в Гринготтсе галеоны на фунты. И хотя получалось, что от сорока галеонов останется едва ли половина, Август решительно кивнул: — Согласен.
Щелчок пальцев, и на столе появляется тот самый мешочек, набитый золотыми.
— Сорок галеонов, — любезно сообщила хозяйка.
— Благодарю, мэм. Я рад составить вам компанию, — он сунул деньги в карман, с тоской думая о том, куда подевалась его гордость. Вот уже готов позволить женщине платить за себя. С другой стороны, это просто деловое соглашение, не дающее никаких гарантий на продолжение.
— Прекрасно, Август. Я пришлю вам сову с названием ресторана ближе к четвергу. Надеюсь, вас не надо провожать?
И, хотя миссис Прюэтт приятно улыбалась, Руквуд с досадой осознал, что ему просто указали на дверь.
— А можно мне воспользоваться камином? — наглость, конечно, но отчаянно не хотелось аппарировать после сытного обеда, да и что скрывать, стало любопытно проверить границы дозволенного.
— Пожалуйста, — указала Мюриэль на камин. — И ещё, Август, я надеюсь, вы знаете, что в ресторан принято приходить в костюме.
Руквуд скрипнул зубами и кивнул. Следовало самому об этом подумать. Придётся, пожалуй, купить приличный костюм. То, в чём он был с Долоховым в том ресторане, не годится для кавалера такой шикарной дамы, какой была госпожа Мюриэль. Оставалось мысленно распрощаться с гонораром — впору было волноваться теперь, что на обед может и не хватить.
Руку, которую ему протянули для поцелуя, захотелось укусить. Поняв, что это будет слишком по-детски, Август впал в другую крайность — быстро перевернув кисть Мюриэль, прижался губами к её запястью, там, где виднелись голубые венки под нежной кожей.
Ожидал, что вдова вырвет руку, возможно, даст пощёчину, но только не того, что в ответ леди легко погладит его по щеке кончиками пальцев.
— Как мило, — произнесла Мюриэль, заставив его вспыхнуть. — До свидания, мистер Руквуд.
Обращение так не соответствовало интимному жесту, что о своём порыве пришлось сразу пожалеть.
Бросив летучий порох, Август назвал первый пришедший в голову адрес и удивился, оказавшись в "Кабаньей голове". Кружка холодного эля нисколько не остудила взбудораженного аврора. Бросив на стойку несколько серебряных монет, Руквуд снова воспользовался камином, переместившись прямиком в бордель к Мадам Жюстин. И нос к носу столкнулся с Руфусом Скримджером. А тремя секундами позже с его кулаком. Какое уж тут удовольствие!
Неудивительно, что их тут же выставили. Напились они в ближайшем пабе — не сразу, конечно, а после знатной драки. Спустив пар, они, пошатываясь, с ненавистью смотрели друг на друга, пока Скримджер неожиданно не протянул руку. Оставалось ответить на попытку примирения и предложить выпить. Вливая в себя пойло, изобретённое батюшкой их бывшей зазнобы, мисс-чтоб-её-Огден, делились последними новостями, залечивая друг на друге синяки и порезы, и осторожно избегали опасных тем. Про Мюриэль Август также не сказал ни слова. И про Отдел Тайн тоже. А Руфус тщательно обходил стороной упоминания мисс Огден и дуэли. Но и других тем бывшим друзьям хватило с лихвой.
Дошло до того, что, совсем как в старые времена, Руфус уже настойчиво приглашал друга в гости на семейный обед, и Август с трудом нашёл необидный предлог, чтоб отказаться. Скримджер проявил понимание, предлагая обсудить дату во время ближайшего дежурства в аврорате, а прощаясь, даже поделился с ним антипохмельным зельем.
И вот теперь абсолютно трезвый Август никак не мог заснуть. И вообще воображал себе невесть что. И кто виноват, что, стоило закрыть глаза, как он видел этот золотисто-каштановый локон, синие глаза и мягкие губы мадам Прюэтт. И ведь так и не понял, давали ему авансы или просто издевались. В одном эта ведьма была права — у него никогда не было опыта с женщинами постарше. И вообще было мало опыта. И будет ли теперь что-то с Мюриэль — Мордред его знает.
А хочется ли? Ну, если совсем честно, конечно, хотелось. Хотелось, чтобы эти прихотливо изогнутые губы просили его совершенно о других вещах. Чтобы глаза туманились от страсти, а не щурились с насмешкой. Чтобы волосы струились блестящим водопадом между его пальцев.
Но только кто он такой, чтобы такая женщина обратила на него внимание? По сути — нищий аврор. Скорее всего, его подразнят и пошлют. А нефиг было выпендриваться. Проклятая сова! Всё начиналось так хорошо!
Ну ничего, всего неделя, даже меньше, и на том обеде миссис Прюэтт оценит и его манеры, и его внешний вид. И поймёт... Что поймёт Мюриэль, Август старался не додумывать. И вообще не загадывать. Как будет, так будет. И к Мордреду всех племянниц с их кавалерами!
С улицы донёсся волчий вой, довольно далёкий, недаром вспоминал оборотней. Руквуд передёрнулся и перевернулся на спину. Принять душ ещё раз? Пожалуй, это мысль. Учитывая, что прелести некой вдовушки до сих пор не дают покоя.
* * *
Санни смотрела в окно, устав бродить по своим комнатам в ожидании ответа от отца. Монстрик мирно мурчал у неё на груди, радуясь поглаживаниям по мягкой шкурке. Это немного успокаивало, но ожидание становилось невыносимым, а Темпус она вызывала не меньше десятка раз за последние полчаса.
А ещё мысли о Рабастане не давали покоя. Неужели всё дело в браслете? Как узнал о нём его отец? И что такое этот браслет, если Басти забирают из школы прямо посреди года? Или было что-то ещё? Вопросы, одни вопросы, и некому дать ответ. Ей даже пришло в голову, что можно написать письмо лично Рабастану. Да только сомневалась, что он вообще его прочитает после того, что было утром. И если так получилось, что именно она каким-то боком виновата в том, что отец его забрал, то вся так называемая любовь Басти могла уже превратиться в ненависть. А может, превратилась ещё раньше. И от этих мыслей было больно.
Не стоит врать самой себе, ей точно будет его не хватать в школе. Возможно, это не любовь, а чистый эгоизм, но так хотелось верить, что профессор Робертс сможет это исправить. И слизеринцам без ловца будет сложно. Или у них есть замена?
А ещё можно написать Рудольфусу. Вот кто точно прочтёт письмо. Только не лучше ли дождаться, пока слизеринский префект вернётся в школу?
Решив, что не лучше, Санни бросилась к столу и вынула чистый пергамент. Прижимая Монстрика к груди одной рукой, другой быстро строчила, не обращая внимания на корявый почерк и кляксы.
"Доброй ночи, Рудольфус! Я только сейчас узнала про Басти. Не можешь ли ты рассказать мне, отчего это произошло? Мне ещё интересно про твоего эльфа — может, объяснишь, почему именно он передаёт мне послания совсем не от тебя? И напиши, если можешь, как там твой брат. И кто теперь будет ловцом у Слизерина. И когда ты вернёшься в школу? Я хотела с тобой поговорить. Не могу этот разговор доверить письму. Почему Рабастана забрали? И насколько виновата в этом я? И ещё. Передавай ему привет. Скажи, что очень сожалею. Хотя сомневаюсь, что ему это интересно после всего. Прости, что так сумбурно. Санни".
И снова не смогла перечитать написанное. Просто потому, что знала, если перечитает — порвёт.
Монстрик лизнул её в шею и перебрался на плечо. Санни сложила пергамент и запечатала в конверт заклинанием. Оставалось отправить. Только доверять совам не хотелось. Подождёт ответа отца и решит.
— Хозяйка Санни! — Лакки появилась неожиданно, заставив вздрогнуть. — Уже подошло время, я отправляюсь к лорду Прюэтту.
— Хорошо, Лакки. Я буду ждать, — ответить удалось ровно, но на улыбку сил не хватило.
Домовушки не было всего минуту, а казалось, что прошла вечность.
— Вот, — радостно сообщила эльфийка, выкладывая на стол плотный конверт. — И ещё вот.
На стол легли оба комплекта книг.
Санни удивлённо посмотрела на них и взялась за конверт. Теперь, когда ответ отца был у неё в руках, она медлила, не решаясь его открыть.
— Как отец, говорил что-нибудь? — решила протянуть время.
— Спрашивал про вас.
— Что спрашивал?
— Он сказал: "Скажи-ка мне, Лакки, твоя хозяйка не жаловалась на что-то или кого-то? Никто её не расстраивал?". Я сказала, что вы никогда не жалуетесь, но мне не поверили.
Лакки грустно свесила уши.
— Почему ты решила, что не поверили?
— Лорд Прюэтт так поднял брови, а противный Оскар фыркнул, словно я глупость сказала.
— А что ещё?
— Ничего, вручил мне письмо и книги и сказал, что вы всё поймёте из письма. И добавил зачем-то: "Пусть меня разорвёт мантикора, если я знаю, чего ещё ждать от этой девчонки!". Только он не сказал, про какую девчонку речь.
Санни грустно усмехнулась.
— Подожди, я прочитаю письмо. Потом у меня будет к тебе поручение. Приготовь пока чай.
Лакки понимающе кивнула и исчезла.
Санни вскрыла конверт и, сглотнув, вгляделась в ровный почерк отца.
"Моя дорогая дочь, — писал лорд Прюэтт. — Книги я просмотрел, но как к ним относиться, пока не знаю. Любопытное чтение, но и только. Сродни пророчествам, но... Возможно, это действительно книги из будущего, возможно, написаны очевидцем или человеком, хорошо знакомым с этими событиями. А возможно, это всё фантазии автора. Страшные фантазии, судя по тем отрывкам, что я успел посмотреть. Что касается Тёмного Лорда, не вижу причин отказывать ему в прочтении труда этой мадам. Даже забавно, как воспримет он некоторые описания своей дальнейшей судьбы. Мне даже немного жаль, что я этого не увижу. Отправь книги ему сама, как он и просил. Я пока не могу себе позволить отправить их лично. Второй комплект я тоже возвращаю, потому что, зная тебя, не сомневаюсь, ты будешь и дальше рисковать, бегая в эту Выручай-комнату, чтобы дочитать эти книги или заново скопировать. Не думай, что это тайна великая, об этой комнате знают многие. И рисковать, привлекая к себе излишнее внимание, точно не стоит. Себе я скопировал всё, изучу на досуге.
Если всё же будешь читать, постарайся подойти критически к написанному автором. Речь идёт о войне, как я понял, а историю всегда пишут победители. Задумайся над этим. Опять же, правда для каждого своя.
Что касается тебя, моя девочка, в этих книгах о тебе много. И не скажу, что мне это нравится. Ты точно не собираешься сбежать с Артуром Уизли, разбив моё сердце? Рассчитываю на честный ответ.
Кольцо носи, теперь ни один, — следующее слово было зачёркнуто несколько раз, — Тёмный Лорд не сможет использовать его как порт-ключ. Но некоторые функции я оставил. Сожми кулак левой руки и бей, если кто-то этого заслуживает, или, не дай Мерлин, придётся от кого-то отбиваться. А также кольцо будет жечься, если в питье будут какие-то добавки. Приучи себя брать кубок левой рукой.
Серьги снять мы попробуем вместе, но только когда ты будешь дома. Одна не смей, это может быть очень опасно. Кроме того, они неплохо защищают твой разум.
Санни, помни, что твой отец любит тебя больше, чем кто-либо на этом свете. Ты можешь рассказать мне про любые проблемы, и я постараюсь помочь, понять или просто выслушать.
Мама и братья тебя целуют. Береги себя. Ты нам всем очень дорога. Не торопись с ответом, ты сегодня получила слишком много впечатлений, отдыхай. Напишешь мне, когда будешь готова.
Джейсон Прюэтт, Прюэтт-холл.
P.S. Воспитание твоей эльфийки меня убивает, но, если тебя это устраивает, я не имею ничего против".
Санни поняла, что никак не может перестать улыбаться. Письмо тут же захотелось перечитать, но сначала нужно было сделать несколько дел.
— Лакки, — позвала она и, увидев рядом эльфийку, спросила: — Ты сейчас можешь встретиться с эльфом Рудольфуса Лестрейнджа? Я забыла, как его зовут.
— Его зовут Фентер, — смущённо сказала домовушка, — а эльфа его брата зовут Борги. Фентер мне назначил встречу, я как раз хотела спросить, можно ли.
— Нужно, Лакки. Вот этот комплект книг отдашь Фентеру, он знает, кому их передать. А ещё отдашь вот это письмо, скажи, что оно для его хозяина, пусть пообещает, что отдаст его только Рудольфусу.
