Наследники предтеч 1: Выживание

— Других идей пока нет, — помолчав, призналась Вероника. — Если только у Олега, то, может, просто не повезло и брак достался? Хотя тоже странно — даже если брак, то почему настолько быстро, прямо на глазах рассыпается?

Как соседи и заверяли, найти их оказалось легко. Они обосновались там, где ручей впадал в небольшую речушку и разбили очень хороший лагерь. Впрочем, неудивительно — с наследством этой группе повезло. Ну или они оказались умнее.

Один из семерых тоже взял машины, но кроме них ещё и о топливе не забыл — поэтому транспорт был на ходу. Вчера именно так и встретились: когда сидели на берегу, из леса, медленно лавируя между деревьями, выполз гусеничный вездеход. Но сейчас стало ясно, что не только с машинами, но и в целом местный народ возможности не упустил. В сравнении с ними своя группа казалась нищей.

— О, привет! — К гостям подскочила местная активистка. — У вас всё в порядке, никто не нападал?

— Не нападали, — ответила Света, но вопрос заставил насторожиться. — А на вас?

— Идите сюда. — Ольга приглашающе махнула рукой к очагу.

У огня собралась не вся группа, только пятеро из семерых, и уже отнюдь не такие бодрые и веселые, как вчера. Наоборот — говорили тихо, двигались осторожно, но всё равно болезненно морщились.

— Рад познакомиться, я вчера тут присоседился... на свою голову, — поприветствовал гостей единственный незнакомец и осторожно потрогал затылок, где рыжая шевелюра запеклась от крови. — Кстати, меня Маркусом зовут, и прощу прощения, что не встаю, чтобы оказать честь таким прелестным леди. Боюсь покоробить ваше чувство прекрасного своей нынешней полупьяной грацией.

Вместе с пафосом в голосе раненого явственно прозвучала самоирония.

Ранним утром, когда народ только просыпался, в их лагерь явился... монстр.

— Серьёзно монстр, иначе и не скажешь, — зябко передёрнув плечами, сообщил лидер. — За два метра ростом, плечи огромные, весь лохматый, клыки...

— Неправда, не весь, — негромко перебил его Маркус. — Голова вся лохматая, на спине волосы, на коротком хвосте... а руки-ноги голые. Вот зубы да, страшные. И челюсти как у льва. Похож на какого-то гигантского полуобращённого оборотня.

— Но ладно бы живность какая, гораздо хуже, что этот монстр, похоже, разумный, — недовольным взглядом осадив мешавшего, продолжил лидер. — Мы и опомниться не успели, как он троих палкой по голове вырубил. А от меня отмахнулся... да так, что я в дерево врезался. Дальше не помню, отрубился.

Лидер замолчал, некоторое время тяжело дышал, а потом медленно отполз на пару метров, и его стошнило.

— До сих пор плохо.

— Повезло только мне, — перехватила эстафету Ольга. — Я тогда как раз в кустики ходила... и не дура, к такому монстру под руку лезть. Прямо там, в кустах, и лежала, пока монстр не ушёл.

Неизвестная тварь напала, обезвредила всех людей в лагере, а потом пошарила по их вещам, залезла в оба вездехода и, что-то оттуда вытащив, удалилась обратно в лес с огромным и, судя по всему, тяжёлым мешком.

Убедившись, что опасности больше нет, Ольга вылезла из кустов и бросилась к своим. К счастью, жертвам повезло: выжили почти все — лишь одному ударом проломили череп. Но и остальные сильно пострадали, даже ходить нормально до сих пор неспособны и чуть что — накатывает дурнота. А Рина вообще лежит пластом, а при любой попытке пошевелиться её скручивает. Впрочем, и те, кто встают, работать не могут. Успешная группа за короткое время превратилась в сборище калек.

Маркус снова прикоснулся к макушке, болезненно поморщился и пояснил, что оба вездехода сломали. И у обоих похитили, судя по всему, какую-то важную часть. Причём одну и ту же в обеих машинах.

— Без них они не заводятся и вообще ни на что не реагируют, а ведь ещё вчера прекрасно работали, — пожаловался он. — И я не понимаю...

Теперь на рыжего неодобрительно зыркнула вся группа.

— Красавицы, давайте отползём, и я вам поною? — тут же сориентировался Маркус.

Гости переглянулись, а потом, заручившись согласием хозяев, помогли рыжему отойти за кусты и спуститься к ручью. Может, ещё что-то узнать удастся.

— Ух, как хорошо... — Сорвав мягкого мха у прибрежного дерева, Маркус смочил его в прохладной воде и приложил ко лбу. — Сложно с ними: мне хочется обсудить, а они реагируют так, словно остальное доламываю.

— Так что ты не понимаешь? — напомнила Вероника.

— Я — физик. Тоха вообще в автомобилестроении работал раньше. Но ни я, ни он пока не поняли, что забрали. Только предполагаем. Очень уж сильно вездеход внутри отличается от того, к чему привыкли. А этот монстр явно прицельно ломал. Словно знал, что ему надо. И из вещей забрал совсем немного... зато сплошь технику. — Маркус замолчал, болезненно сморщился, и некоторое время пережидал, пока вновь нахлынувшая дурнота отступит. — Получается, он разумен. Но ведь кроме нас здесь нет никого разумного!

На последней фразе мужчина неосмотрительно повысил голос, за что и поплатился новым приступом головной боли.

— Откуда знаешь, что нет? — подождав, пока собеседнику станет лучше, спросила Света.

— От керелей. Спрашивал.

— Действительно странно, — согласилась Вероника. — Если кроме нас тут разумных нет...

— Погоди, — остановила её Света. — Отвечали только «да» и «нет». Ты так и спрашивал, про «нас»?

— Эээ... — Маркус задумался. — Да, я дурак, получается. И вопрос не в том, откуда здесь взялся этот разумный монстр, а кого керели поняли под моим идиотским «насом». Я спросил — есть ли на планете кто-то разумный, кроме нас и керелей. Получается, это либо керель...

— Сомневаюсь, — снова перебила Света. — Керели вымирают и всё своё с планеты убрали. Если даже были, то, скорее всего, уже сплыли. И уж вряд ли станут шарить по лесу и грабить то, что сами же и дали.

— Тогда что у меня был за «нас»? — физик сделал паузу, снова смочил мох и тихо проворчал: — Лучшее средство от головы — топор. Жаль, что даже такого лекарства у нас нет.

— Мы тоже лекарств не прихватили, — посочувствовала Вероника.

— Вернёмся к нашим «насам». Скорее всего, это либо мы — люди с Земли, либо мы — те самые кретины, которых высадили. Причём одно другому не помеха. Но тогда...

— ...тогда получается, что людей не только в виде людей высадили, но и в виде монстров! — в шоке закончила Вероника. — В смысле, в теле неких чудовищ.

— Если так, то другой вопрос возникает — зачем? — цинично вмешалась Света. — Здесь вам не там, и не игрушка с монстрами. Вокруг и так дикий лес, зачем ещё монстров создавать?

— Вот и я не понимаю, — простонал Маркус.

Некоторое время все трое молчали, а потом Вероника вскочила.

— Народ, у меня есть идея!

— Ууу... — взвыл физик. — Потише, по мозгам бьёт.

— Прости, — уже шёпотом продолжила девушка. — Но мне тут мысль пришла. О собаках.

Маркус со Светой недоуменно посмотрели на агронома.

— Собаки-то тут причём? — поинтересовался Маркус.

— Таксы, волкодавы, доги, лайки, чихуахуа, овчарки — это всё собаки, так?

— Некоторых собаками язык не поворачивается называть. — Физик кривовато улыбнулся. — Но да, собаки.

— А теперь представь, что ты, например, чихуахуа. Или такса какая-нибудь, которая вдруг встретила дога.

Маркус поперхнулся и закашлялся.

— Ты хочешь сказать, что этот монстр-полуоборотень на самом деле тоже человек? — Света вскочила и прошлась туда-сюда. — Допустим. Наверняка есть те, кто захотят поживиться за чужой счет. А он не просто крупнее, но и сильней.

— Если подумать... а ведь у него, похоже, не было цели нас убить. Потому что мог и легко — пока мы пристукнутые в обмороке валялись. Но не стал. Он что-то искал, целенаправленно, словно по наводке. Ладно вездеходы, с ними эта группа засветилась — сам так их встретил, но про остальные богатства вроде не хвастались.

Физик зачерпнул воды из ручья, отхлебнул, а потом добавил:

— Если б я был султан... в смысле, грабитель, я бы предпочёл увести вездеходы целиком. Или, если нет напарника, один сломать, а на второй загрузить горючку и прочее добро, а потом уехать. Всё равно пешком не догонят.

— Вы говорили, он большой. Влез бы в ваш вездеход? — напомнила Света.

— Не факт. Точнее, влезть-то влез, но не факт, что смог бы управлять, а не чувствовал себя там как приплюснутый таракан.

Физик тяжело вздохнул и признался, что не способен продолжать беседу. Устал, и голова разболелась.

— Мне очень приятно с вами поговорить, — закончил он. — Но сейчас больше не могу.

Девушки отвели беднягу обратно к очагу. А потом всё-таки поинтересовались насчёт разваливающихся вещей. Этот вопрос заставил тех, кто был ещё в состоянии, встать и тщательно осмотреть имущество.

— Нет, у нас всё в порядке, — сделала вывод Ольга. — Ни в машинах, ни где-то ещё, нет никаких страшных признаков. Хоть тут повезло.

А потом гости попрощались и отправились в обратный путь. В том числе, чтобы принести новость о возможном нападении.

Но его не было. Ни в этот день, ни в следующие. А вот разрушение не остановилось. Даже машина превратилась в труху ещё до конца первой недели новой жизни.

5 – 6-е сутки

Верхний ярус джунглей

Впервые в новой жизни я проснулась от солнечного луча. Вспомнив ночной приступ жора, сначала поёжилась от страха, что не могу контролировать даже саму себя, а потом порадовалась принятому решению уйти и избегать встреч с другими людьми. Неизвестно, чем бы кончилось дело на этот раз, но и просто погрызть другого человека даже без причинения серьёзных травм — мало приятного. А сейчас в опасности находятся только некрупные зверьки крон.

Покрепче вцепившись в ветвь, начала потягиваться, но замерла, заметив, что опять не одна: рептилия того же вида, как и другие любители погреться, неспешно соскользнула со спины. Змея не торопилась, и я плавным движением, чтобы не вызвать агрессии, прикоснулась к ней кольцом. Но надежда на «завтрак в постель» не оправдалась: змея оказалась смертельно ядовита. Вряд ли причина только в изменённых слюнных железах, зато понятно, почему рептилия такая смелая: ни один дурак её есть не станет.

Кстати, ещё один вопрос. Ночью, судя по обрывочным воспоминаниям, я ела что попало, и вряд ли всё это проверяла на съедобность. Но не отравилась. Странно. Возможно, снова какой-то сюрприз от керелей: в безумии тело не склонно хватать ядовитое? Было бы хорошо.

Посмотрела на ближайший лист. Даже если гипотетически могу распознать еду, то не во вменяемом состоянии: сколько ни прислушивалась к ощущениям, вот так, навскидку, не смогла понять, безопасно ли растение. Ладно, неважно, определитель есть и этого достаточно.

Подождав, пока ядовитая соседка отползёт подальше, снова потянулась — на сей раз по-настоящему, с удовольствием. Вроде и ночевала не в комфортных условиях, а выспалась хорошо. Даже лучше, чем в палатке. Возможно, просто из-за того, что не боялась за чужую жизнь?

Ночью, во время жора, я забралась почти на самую вершину кроны и теперь, впервые с момента появления в этом мире, наблюдала за обширными небесными просторами и встающим желтовато-белым солнцем. Почти как на Земле. Только небо более насыщенного голубого цвета, а солнце наоборот — менее жёлтое. И раза в полтора крупнее. Но всё равно почти как дома. Невольно вспомнилась земная жизнь: в ней я порой специально вставала так, чтобы встретить восход светила. Судя по тому, что никакой рациональной причины для такого поведения не было, мне нравились эти моменты. Но любила ли я их? Не знаю. Точнее — не помню. Всё-таки это жестоко со стороны керелей — лишить людей чувственной памяти. Хотя если подумать, так действительно легче привыкнуть к новому миру. Ностальгия не мучает.

Громкие обезьяньи крики резко вернули меня в реальность, заставив отвлечься от философских размышлений. Переругиваясь, стайка хвостатых огненно-рыжих представителей четырёхрукого племени завтракала фруктами, выглядящими то ли как мелкие персики, то ли как крупные абрикосы. Опасаясь связываться и нарваться на конфликт, я быстро, но очень осторожно (падать, ой, как высоко), покинула занятую ими часть кроны и присоединилась к пиршеству с другой стороны дерева.

Вроде бы сейчас всё в порядке, и самочувствие вполне нормальное. Но где гарантия, что новый приступ не нагрянет, стоит только задремать? Чтобы жить дальше и жить не как монстр, необходимо хоть как-то взять жор под контроль или, лучше, найти — как вообще избавиться от этих приступов.

Надкусив очередной сочный ярко-оранжевый плод, по вкусу похожий на черешню, мысленно наметила примерный план. Во-первых, стоит проверить предположение Дмитрия: то есть, не поможет ли справиться с нежелательным инстинктом плотный ужин или наличие под рукой чего-то съедобного. Во-вторых, есть шанс вернуть контроль над собой с помощью силы воли — ведь смогла же я в первый приступ остановиться и не съесть мужчину. С трудом и еле-еле, но смогла! Да и другие способы избавления от жора поискать не помешает...

Наконец набив живот и обдумав всё необходимое, переключилась на решение самых насущных проблем. Пища — это важно, но ещё нужна безопасность. Дом или хоть какое-то укрытие. Вот его и надо найти.

Первым делом облазила большую часть кроны того огромного дерева, на котором проснулась. Увы, ничего пригодного не увидела. Зато поняла, что чуть ниже кроны соседних деревьев почти смыкаются, и вполне возможно передвигаться по верхнему ярусу леса, не спускаясь на землю. На всякий случай я ещё уменьшила свой вес и попробовала перелезть на другое дерево. Всего несколько метров преодолевала, наверное, целых полчаса, в первую очередь из-за страха, накатывающего, когда пыталась зацепиться за отросток соседней кроны и, одновременно, удержаться на качающейся от ветра и моих движений ветке. Хуже всего то, что всё действо происходило на высоте доброй сотни метров над землей. Хотя, может, и ниже, земли-то как раз совсем не видно, только колышущееся зелёное море. Наконец самая опасная часть пути закончилась.

Отдохнув, я снова отправилась на поиски и снова потерпела поражение. На сей раз укрытие обнаружить удалось, но в большом просторном дупле жили крупные, с овчарку, агрессивно настроенные бурые крысы. Вступать в битву с риском сорваться или получить серьёзную рану я не захотела и отступила при первом же нападении. Возможно, именно поэтому обошлось без жертв: хозяева убежища тоже не стали преследовать, удовлетворившись бегством незваного гостя.