Колхоз-1

— Родька, твою мать! Хватит дрыхнуть, алкаш хренов! Быстро подскочил, и на огород! Картошку копать.

Это она уже своему 'младшенькому' — тридцатилетнему запойному обалдую, не нашедшему ничего лучшего, чем после развода усесться на шею родителям. Он вчера быстренько 'упал на хвост' приезжим, которые за ужином остатки алкоголя 'приговаривали'. Много не выпил, но, как любой 'хроник', очень быстро опьянел и ушёл отсыпаться.

Пуресин объявил, что ему для того, чтобы 'подшаманить' Зил-157, нужен день. Если, конечно, Димка Рощин поможет. Посовещавшись, решили задержать выезд ещё на сутки. В том числе из-за того, что оставалась небольшая надежда, что в Урал-Дачу могут приехать или прийти какие-нибудь родственники, которым известно, что мы здесь свои запасы сгружали. А сами, чтобы не бездельничать, решили проверить, что творится на М5.

— Я еду, — объявил Костян.

— Костя, я с тобой! — вцепилась в парня его подружка.

— Ни ты, ни она не едете, — отрезал Вадим. — Едем втроём: я, Виктор и Виталий. На его 'равлике'. У моей машины и у 'Патриота' багажники забиты, а там, может быть, придётся помародёрить.

Уже выехав на дорогу, заметили вчерашнего крепкого пенсионера, шагающего в сторону деревни.

— Ты не по нашу душу, батя? — вышел из машины Скиф.

— По вашу, по вашу. Обещали заехать, а так и не приехали. Вот, подумал, что надо самому сходить и договориться, чтобы меня не забыли.

— Ты один, кто решился с нами ехать?

— Один. Остальные жмутся, не хотят с 'бандитами' связываться.

— А ты, значит, бандитов не боишься?

— Были бы вы бандитами, вы бы ещё вчера нас, как липку, ободрали. Да и не носят бандиты пули как амулеты. Скорее, уж военные такое на себя могут нацепить. Угадал?

— Угадал, батя. Давай знакомиться: Вадим Скуфеев. Приднестровье, Чечня, Южная Осетия, Донбасс, Сирия. Старший лейтенант запаса. Майор Ярулин, до вчерашнего дня — начальник отдела в миасском горвоенкомате.

— Командировки в Чечню и Дагестан, — добавил Виталий.

— А это Виктор Данилов, майор в отставке армии ЛНР.

— Лейтенант запаса, — поправил я. — Майорские погоны дали по занимаемой должности в Минобороны республики. Правда, после того, как успел ротой покомандовать.

— Я намного проще вас, конечно. Всего лишь старший сержант ВДВ. Алексей Иванович Лыкосов. Просто старший сержант ВДВ, сапёр. Пассажиром при переезде не буду, собственная 'девятка' имеется, старался следить за её состоянием. Вот только... бензина в баке — километров на сто. Всё-таки всего лишь на дачу ехал, а не на войну.

Договорились, подбросили Алексея Ивановича 300 метров, которые он успел пройти от ворот садового кооператива, и поехали дальше. Возле трассы газопровода 'Бухара — Урал', нагнали одиноко шагающую по дороге женщину лет тридцати.

— Притормози, — попросил Вадим.

— Вчерашняя? — улыбнулся Ярулин.

— Ага! — кивнул Скиф и снова выскочил из машины.

— Неужто собрались повторить 'подвиг' Саши и Людочки? — мрачно усмехнулся он.

— Не совсем. Просто хочу сходить на трассу, узнать, что там творится. Мы же о том, что произошло, только с ваших слов знаем. А из Людмилы и Александра, которые туда пытались проехать, толком ничего не вытянешь.

— Вернулись, что ли?

— Ага. Говорят, их гаишники на подъёме в Урал остановили и назад развернули?

— Гаишники? — удивился Скуфеев.

— Они так сказали.

— Надо же? Мы, кстати, тоже туда же и с той же целью едем. Может, подвезти?

Женщина настороженно глянула на нас, чуть задумалась и кивнула, шагнув к левой задней двери РАВ-4.

Но Скиф на минуту задержался, вынув из кармана радиометр и нажав на нём какие-то кнопки.

— Пока в норме, — удовлетворённо сообщил он, плюхаясь на переднее сиденье. — Уже чувствительно выше, чем в деревне, но ещё в пределах естественной нормы.

Трасса была пуста. На заправке 'Башнефть', видимой с перекрёстка, стоит пара фур, но мы, сделав ещё один замер радиации, повернули не направо, а налево, в сторону Златоуста. Фонило здесь ещё сильнее, но, как заверил Виталий, вполне себе безопасный уровень, при котором люди могут прожить долгую и счастливую жизнь.

Упомянутые Светланой, как звали нашу попутчицу, инспектора́ ДПС, жутко усталые и небритые, принялись махать нам жезлом в паре километров дальше. Там, где на подъёме к границе Европы и Азии появляется дополнительная полоса для автомобилей, движущихся в гору. На подъездах к месту их 'обитания' и чуть дальше всю дополнительную полосу заняли стоящие фуры.

— Нельзя дальше ехать! Там атомная бомба взорвалась, много людей погибло, — подошёл к 'Тойоте' лейтенант, но, увидев в машине стволы 'калашей', потянулся к кобуре.

— Не хватайся за свою 'пукалку', — сморщился Ярулин и протянул в окошко служебное удостоверение. — Всё в порядке у нас.

Летёха недоверчиво покосился на 'бандитскую' рожу Скуфеева, и тот, засмеявшись, протянул ему свою 'ксиву', а я передал через Виталия и мою фальшивку.

— Значит, всё-таки военные и спецслужбы начали действовать, — облегчённо вздохнул 'гаец'. — А то мы уже с ног валимся, вторые сутки на сухомятке. Спасибо, 'дальнобойщики' подкармливают и водой делятся.

— Не торопись с выводами, — вышел из машины Вадим и начал манипуляции с дозиметром. — Никто нас сюда не посылал, мы сами случайно уцелели, потому что в момент ядерного удара не в Миассе были, а далеко от него... Воздух — терпимо, а вот твоя форма, лейтенант, фонит уже опасно для здоровья. Если не избавишься от неё, через месяц-другой можешь лейкемию заработать. Где ты так радиации нахватался?

Из патрульной машины вылез заспанный напарник лейтенанта, сержант.

— Часа через четыре после взрыва попытались сунуться к повороту на Златоуст. Это кошмар какой-то! Деревья поваленные, машины с дороги смело, много сгоревших. И люди... Обожжённые, с выпадающими волосами. Многие умерли прямо на дороге. Часть мы эвакуировали на попутках в сторону Атляна, а остальным просто не смогли помочь. А потом сообразили, что сами там останемся, если не смоемся. И бестолку погибнут те, кто в город будут прорываться. Вот и приняли здесь дежурство. По собственной инициативе. Заворачиваем тех, кто в Златоуст рвётся.

— Мужики, у вас какая-то связь с внешним миром есть?

— Рация со вчерашнего дня молчит. У 'дальнобоев' есть автомобильные, по которым они друг с другом новостями обмениваются. А ещё кто-то поймал на коротких волнах передачу. Всё, капец! Москву накрыли, Питер накрыли, Нижний Новгород, Уфу... Много чего разбомбили. И Челябе досталось. Пиндосам и Европе тоже хорошо прилетело, но нам-то от этого не легче.

Не легче! Значит, ребята Скифа, которые должны были приехать в Пороги, уже никогда к нам не доберутся.

— Нас-то дальше пропустите? Нам надо разведать, можно ли мимо Златоуста по трассе прорваться.

— Пара 'дальнобоев' прорвались. Правда, говорят, на перевале много сгоревших машин, им пришлось их расталкивать. Говорят, что Трёхгорный и Юрюзань тоже разбомбили.

— Раз они на своих 'корягах' прорвались, то и мы проедем. А вернёмся — вам точную радиационную обстановку доложим.

Виталий Ярулин, 'Петрович'

Вот тебе и 'п*доры-гаишники'! Не сбежали, а честно долг выполняют, даже несмотря на опасность 'загнуться' от радиации.

Дорога до границы Европы и Азии пустая, ни одной движущейся машины. Только стали попадаться люди, идущие пешком прочь от разбомблённого города. Многие лежат на обочине. То ли отдыхают, то ли уже всё, померли.

Карта места действия

На площадке возле стелы остановились, чтобы померить радиацию. Фон высокий, но тут можно даже год прожить. Дальше людей, и идущих, и уже упавших, стало попадаться больше.

— Надеюсь, не будешь нас обвинять в том, что мы, бездушные сволочи, упавшим помощи не оказываем? — повернулся Вадим к пассажирке.

Да, увязалась она с нами и дальше. Покосилась на группу водил, стоящих кучкой возле одной из машин, и объявила: 'Не останусь, с вами поеду'.

— Не буду. Всем всё равно не поможем. Да и нечем нам им помогать.

— Смотри-ка, Виталька! Умнеет наша законница, просто на глазах умнеет!

Обиделась, в окошко отвернулась, но молчит.

У поворота на город тормознули, чтобы сделать новый замер. Ещё хуже дело, но если просто проезжать, а не жить тут, то ничего страшного.

Скуфеев обратил внимание на то, что часть людей, выходя с дороги из Златоуста, сворачивает не в сторону Челябинска, а в обратную. Другая часть, совсем небольшая, бредёт в сторону широкой просеки, пересекающей горный хребет.

— Это прямая дорога к Урал-Даче, — пояснил Данилов. — Тут по прямой и десяти километров не будет. А те, которые направо поворачивают, скорее всего, в Веселовку собрались. До неё километров пятнадцать, она в горах, в верховьях Ая, так что радиации там наверняка нет.

От мостика через реку, в начале подъёма на перевал Уреньга, уровень радиации начал падать. Причём, снизился практически до естественной нормы. А вот на смотровой площадке, с которой открывался живописный вид на Златоуст, снова несколько вырос.

— Скорее всего, радиация, наведённая ионизирующим облучением, — предположил я.

Только теперь этот вид живописным уже не назовёшь. Эпицентр взрыва пришёлся на район автовокзала и ГИБДД. Там даже руин нет, просто ровная, почерневшая поверхность. И весь проспект Гагарина такой же. В Новом Златоусте, в начале проспекта Мира, уже кое-где угадываются контуры зданий. Машзавод — сплошные руины. В районе Суворова сильные разрушения, а по частному сектору Балашихи прошёлся пожар. До сих пор кое-где дым поднимается.

Сгоревшего мы много сегодня увидели. Горелый лес на склоне Уреньги ниже нас, обгоревшие машины на дороге, догорающие цистерны автозаправки на вершине перевала, следы небольшого пожара внутри кафе 'Уреньга' рядом с ней, свалка, горящая на спуске с перевала к центру города...

Света почернела лицом и молчит.

— Не забудь выпить, когда назад вернёмся. Это тебе поможет вывести радиацию, которой нахваталась, пока с нами ездила. У тебя в даче какое-нибудь спиртное есть? — спрашивает её Скиф.

— Не знаю, — тоном человека, разбуженного среди ночи, откликается она. — Это не моя дача, меня подруга пустила отсидеться на ней пару дней. Пока у моего... гражданского мужа приступ ревности не пройдёт. Убить грозился за то, что я поздно с дня рождения подруги вернулась... Лучше бы убил, чем это видеть...

— Ну, ну! Не то говоришь! Жила, живёшь и ещё проживёшь два раза по столько же, — попытался её успокоить Скиф.

— А нужно?

— Ещё как!

Назад тоже ехали с наглухо закрытыми окнами и циркуляцией воздуха внутри салона. Чтобы уменьшить попадание радиоактивной пыли извне.

Как и обещали, подъехали к серо-синей машине с 'попугаями' наверху.

— Ну, что там?

Помимо 'гайцов', подтянулись и водилы.

— Ездить можно. Но желательно не останавливаться надолго. Особенно — возле первого поворота на город. И хряпнув перед этим стакан водки. И не смотри на меня так, лейтенант. Это сейчас просто жизненно необходимо, чтобы здоровье сохранить. Кстати, про здоровье.

Я вынул из 'бардачка' пузырёк с йодом, найденный в аптечке во время одной из наших остановок.

— Это вам от меня лично. Под действием облучения щитовидка начинает, как ненормальная, поглощать радиоактивный йод из окружающей среды. Чтобы избежать этого, надо её 'кормить' нормальным йодом. По капле на человека в день — более чем достаточно. Но не вздумайте употреблять в чистом виде! Во-первых, желудок угробите, а во-вторых, чистый йод не усваивается организмом. Капаете на хлеб, муку, крахмал, сырую картошку, и когда посинеет, можно жрать. Только так, и никак иначе!

— Ребята, а может, и вы с нами завтра?

Это уже Скиф.

— Тут вас уже точно никто не сменит. А когда бандиты из всех щелей полезут, то вас первыми же порешат.

— По цепочке прошло, что уже нападали на наших какие-то отморозки, — подтвердил один из 'дальнобойщиков'. — Заправки и тех, кто на заправках остановился, грабят. Мусора... Извините, само вырвалось. В общем, разбежалась полиция, беспредел начался. А вы далеко, мужики, намылились? Местные ещё где-нибудь могут приткнуться, а нам, из других регионов, деваться некуда: на запад дорога закрыта, если Уфу разбомбили. На восток тоже, если Челябинск накрыли. В Казахстан прорываться? Так там тоже могут границу перекрыть. Да и топлива не хватит, если круги наматывать.

— Да отыскали заранее одно местечко, где и радиации быть не должно, и от бандитов обороняться удобно. Запаслись кое-чем, — потрогал Скиф кобуру 'Макарова'. — С расчётом на то, что там людей будет больше, чем есть сейчас. Ну, и ещё кое-какие удобства там имеются, которые теперь другим будут недоступны.

— Темнишь чего-то! — хмуро усмехнулся один из водил.

— А зачем мне наводить на себя и своих людей тех, кто, может быть, через неделю захочет нас 'нагнуть' и воспользоваться нашими 'вкусностями'? Согласен вместе с нами выживать? Значит, на месте всё и узнаешь: где, что, кому, в котором часу. Не согласен? Будь готов решать твои трудности самостоятельно. Я никого не принуждаю. И на собственном горбу всю вселенскую скорбь тащить не намерен, мне бы СВОИХ от преждевременной отправки на тот свет уберечь. Для СВОИХ в лепёшку расшибусь. Но при условии, если и они сил и шкуры не пожалеют, чтобы мне в этом помогать. Ведь вместе, как говорится, даже батьку бить легче.

— Ну, да. Колхоз — дело добровольное: хочешь, вступай. Не хочешь — корову уведём...

— Зря иронизируешь. Колхозом жить и придётся, чтобы по одному не пропасть. Рано или поздно каждому придётся к какому-нибудь 'колхозу' присоединиться. Весь вопрос — к какому именно.

— А какой минимальный взнос в ваш 'колхоз'?

Это уже тот самый, который первым в разговор вписался.

— Минимальный — сам человек. Если, конечно, он отдаёт себе отчёт в том, что его не жрать, пить и девок щупать зовут. Если что-то полезное с собой принесёт или привезёт, это ещё лучше.

-Жратва сгодится? Не серьёзная, конечно: сухарики всякие, печеньки, чипсы, семечки. Я на оптовую базу вёз, а тут такое...

— В кулацком хозяйстве даже пулемёт — не помеха, — засмеялся Данилов.

— Вы, мужики, подумайте до завтра. Решитесь с нами ехать — отлично. Не решитесь — мы не неволим, — закончил Скуфеев разговор, затянувшийся ещё минут на двадцать.

По дороге с перевала спускалась небольшая группа беженцев, и внимание водителей переключилось на неё.

— Их бы померять, чтобы не помереть, постояв рядом с ними, — проворчал один из шофёров, опасливо забираясь в кабину своего грузовика.

Вадим Скуфеев, 'Скиф'

Светлана 'ожила' лишь когда мы проехали мимо ворот дачного кооператива. Да и то очень вяло.

— Куда вы меня везёте? Мне сюда надо было.

— Водку пить везём.

— Какую водку? Зачем? Что вы от меня хотите?

— Хотим тебя споить и, воспользовавшись твоим беспомощным состоянием, грязно над тобой надругаться, блин! У нас же, пока мы тебя полдня возили, ни разу не возникало возможности тебя изнасиловать, — фыркнул я. — Забыла, какую дозу облучения получила возле Златоуста? А на даче, как ты сама сказала, спиртного у тебя нет, чтобы её нейтрализовать.