Покосившись на Джунша, помошник что-то шепнул капитану.
Оценив через подзорную трубу недолет, мышь выкрикнул:
— Палтус, поднимите на двадцать пять градусов и стреляйте!
Через пол минуты прогремел второй залп. Ядра попали на два метра выше фок-мачты.
Наблюдая за её падением, матросы заликовали.
— С одной бизанью, им от нас не уйти. — Довольно оскалился Джунш. — Кэп, велите лечь на прежний курс, идем на абордаж.
— Может и бизань сбить? Быстрее нагоним. — Предложил Сельмус.
— Не надо. Дольше ремонтировать придется, у меня планы насчет это посудины.
— Что тут у вас за кипешь? — Поднимаясь на капитанский мостик, спросила смерть.
Девушка заметно преобразилась, джинсы и ветровка сменились сексуальным кожаным доспехом, который подчеркивал её формы и кожаной юбкой средней длинны. На ногах вместо привычных кроссовок, у нее были сандалии. Волосы собраны в хвост на затылке. Однако больше всего в глаза бросалась огромная двухсторонняя секира, которую смерть небрежно держала у себя на плече.
— Охуеть, это что за ребрендинг? — Удивленно произнес Джунш. Рассматривая свою подругу, он добавил: — даже у меня встал.
— У меня левел-ап, — пояснила смерть.
— Хотелось бы по больше конкретики.
— Я помедетировала, установила связь с космосом и пришла к выводу что опустив руки, точно Лёхе не помогу, а так хоть попытаюсь. А ты, я гляжу перестал очком играть?
— Ага, победа в "Гегемонию" вернула мою самооценку на прежний уровень.
Заметив что синий мышь глаз с неё не сводит, смерть не много смутилась и отведя взгляд произнесла:
— Ну, что ты все пялишься то? Я всего лишь переоделась.
— Ды мне интересно. Почему топор, еще и обоюдоострый?
— Это не топор, это лабрис. А почему, хер его знает, — она пожала плечами, — просто душевный порыв. Ты так и не сказал, что происходит? Что за стрельба?
— Вон, видишь? — Джунш указал на шхуну которую они догоняли, — эта посудина идет под флагом мамашки Даруалла.
— Вот оно значит как. Думаешь там будет что-то стоящее?
— Кстати я насчет этого не думал, моей целью было не дать им придти в Сенвальтен раньше нас.
— О, смерть, ты теперь воительница? Шикарно выглядишь, — произнес поднимающийся на мостик Палтус.
— Спасибо.
— Кэп, все готово к абордажу? — Спросил Джунш, у поднимающегося следом Сельмуса.
— Да, команда воодушевлена вашей стрельбой, боевой дух высок как никогда.
— Спасибо игрушкам Назариуса и меткости Палтуса, — довольно улыбнулся синий мышь.
Приблизительно через час, они нагнали шхуну. Солнце село и начало смеркаться.
Абордажная команда приготовилась к бою, укрывшись за бортом. Смерть в отличии от остальных, стояла на борту. Держась за ванты, она размахивала лабрисом и каждые несколько минут издавала боевой клич.
— Может спустишься? — Проворчал Джунш. Он сидел на корточках как раз под тем местом где стояла его подруга. Синий мышь вооружился абордажной саблей и ручным арболетом.
— А то довыёбываешься, пустят стрелу промеж глаз, — добавил он.
— Жизнь без риска пресна! — Ответила смерть и снова прокричала боевой клич, желая повергнуть врвга в трепет.
— Как-то она подозрительно себя ведет, — шепнул Джуншу, сидящий рядом Палтус. — С ней точно все в порядке?
— Попробуй тут пойми, в вашем мире все через жопу, — пожимая плечами ответил мышь.
Когда они оказались на расстоянии выстрела, на них со шхуны посыпались стрелы.
— Крюки, крюки давайте! — Выкрикнула смерть, ловко уворачиваясь от стрел.
— Далеко, я не докину, — пролепетал один из матросов.
— Дай! — Она схватила протянутый стервятником абордажный крюк и одним резким движением метнула его в сторну шхуны.
"Кошка" со свистом пронзила воздух и упала на её борту.
— Тяни! — Скомандовала девушка.
Матросы сбежались к ней и дружно стяли подтягивать шхуну за канат.
— Арбалеты, гаси их чтобы канат не перерубили! — Продолжала руководить атакой смерть.
С "Меркуриуса" посыпались стрелы защищая зацепившийся за борт шхуны крюк. Одному из даклей все же удалось перерубить канат, правда он заплатил за это жизнью.
Безсмысленное геройство, — отметила про себя смерть.
Они были уже достаточно близко и с "Меркуриуса" полетели абордажные крюки.
Дождавшись когда шхуна стала ближе, смерть издала боевой клич и одним прыжком преодолела разделяющее корабли расстояние.
— Нихуя себе, — пробормотал Джунш, выглянув из-за борта, — тут-же метров пять.
Когда Джунш, Палтус и абордажная команда перебрались на борт шхуны, их глазам открылась не обычная картина. Дакли-матросы сбились на носу корабля и из последних сил отбивались от смерти. Увидев приишедшее на помощь девушке подкрепление, дакли окончательно пали духом и побросали оружее.
— Ты, проследи чтобы всех как следует чвязвли, — велел Джунш одному из стервятников.
— Капитан с не большой группой укрылся в своей каюте, — не довольно прорычала смерть, направляясь к корме. Она была с ног до головы в крови. В правой руке девушка сжимала лабрис, с которого на палубу падали тяжелые, красные капли.
— Ты великолепна, — восторженно произнес Палтус.
— Точно. — Синий мышь сложил руки на груди и добавил: — Ничего не хочешь нам рассказать?
— Некогда, — не останавливаясь бросила девушка.
— Мы в открытом океане. Куда они денутся?
— Ладно, — Палтус похлопал Джунша по плечу, — пошли поможем ей. А потом будем приставать с распросами.
Подойдя к двери за которой укрылись дакли, смерть несколько раз ударила по ней ногой и выкрикнула:
— Выходите, а то хуже будет!
В двери открылось не большое окно. Из него показалась трубка очень похожая на дуло ружья.
— Пищаль! — Рявкнул один из пернатых матросов, но прежде чем кто-то успел отреагировать, из трубки вырвалась смертоносная волна звука.
Не известно как сложилась бы судьба всех кто был в тот момент на палубе, если бы не смерть. Она одним ловким ударом лабриса разрубила волну на двое. Смертоносные куски разлетелись в стороны, проделав в бортах шхуны отверстия внушительных размеров.
— Ах ты ж сука, злоебучая, — процедила сквозь зубы Смерть и обратилась к спрятавшимся даклям: — молитесь пидоры!
Дверь с хрустом разлетелась после первого удара лабриса. Занеся секиру для удара, девушка влетела в кормавой отсек. Послышались крики даклей, боевой клич смерти. Не успели Джунш и Палтус глазом моргнуть, как на палубу стали вылетать дакли, им оставалось лишь связать их.
Глава 13
Смыв с себя кровь даклей и кое-как перекусив, смерть торопилась в каюту капитана захваченой шхуны.
Было уже далеко за полночь. "Меркуриус" и захваченное судно дрейфовали бок о бок со спущенными парусами. Пленные дакли были заперты в трюме своего корабля, их охраняли два матроса-стервятника. Еще несколько птиц несли вахту на "Меркуриусе," остальные отсыпались после тяжелого дня.
Трап соединяющий оба судна охранял матрос. Увидев приближающуюся смерть, он вытянулся по струнке и проклекотал:
— Госпожа, я рад служить вместе с вами на этом корабле. Вы были сегодня не подрожаемы.
— Спасибо, — ответила слегка смутившись девушка.
В каюте капитана царил полумрак. Источником света служили несколько свечей на столе за которым сидел Джунш.
Напротив него сидел пленный дакль-капитан и что-то рассказывал.
Слева от стола стоял Сельмус.
Палтус расхаживал взад-вперед за спиной дакля. Увидев вошедшую смерть, он преветственно произнес:
— Прекрасная воительница.
Девушка смущенно улыбнулась.
— Ну, что тут у вас интересного? — Произнесла она подходя к столу.
— Не поверишь, этот дакль утверждает что Даруалл мертв, — ответил синий мышь.
— Да ладно? — не веря своим ушам и не скрывая удивления, молвила девушка, присаживаясь на любезно подставленный Палтусом стул.
— А про Леху есть новости?
— Он вроде как теперь царь Клювогедонии.
— Вот тебе бабушка и Юрьев день, — радостно произнесла смерть. — Значит, мы можем разорачиваться и плыть назад?
— Не спеши радоваться, — тон Джунша не предвещал ничего хорошего, — Пельцерра, мамашка Даруалла, — продолжал мышь, — собрала огромную армиюку, больше двух сот кораблей. Плюс одинадцать его братьёв. И вся эта армада движется к берегам Клювогедонии.
— Еба-а-ать, душевно.
— Да. Они собирются вот у этого острова, — Джунш указал на не большое, белое пятно на растеленной перед ним
карте, — Как только все будут в сборе отправятся в путь.
В каюте повисла тишина. Лишь чей-то храп доносился из дальнего угла. Свет от свечей не дотягивался туда и смерть не могла разглядеть спящего.
— Кэп, — обратился к Сельмусу Джунш, — будьте добры, отведите его к остальным, — мышь кивнул на седящего перед ним дакля.
— И так, — произнес мышь когда пленник покинул каюту, — какие будут предложения?
Глава 14
Бурдюков и Лонкрон сработались на славу. Имея довольно внушительный капитал начальник тюрьмы смог балатироваться в мэры города Воронежа.
Прежде чем Бурдюков покинул пост начальника тюрьмы, он помог Леону Кронину сменить личность и покинуть "козенный дом." Освободившись, Лонкрон в честь дедушки стал Аристархом Хрящевым.
Он взял к себе в помошники Костика, который регулярно носил передачки ему на зону и все также помогал во всем.
Нашел обидчиков которые выбили зубы, отняли бизнес и бросили в гнить в тюрьму. Участь этих даклей постигла не завидная, Лонкрон съел их. Медленно, пока негодяи были в сознании, он отрезал от них по кусочку и ел. Не смотря на то, что Лонкрон и сам дакль, вкус свежей даклятины ему все так же нравился.
За окном стояло раннее, воскресное утро. День выборов. Лонкрон и Бурдюков находились в кабинете предвыборного штаба.
Кандидат лежал на кожаном диване, заложив руки за голову.
— Как думаешь, он поведется? — задумчиво произнес Бурдюков.
— А куда он денется, — ехидно ухмыльнулся Лонкрон. Он сидел за письменным столом, у окна. Покуда его босс витал в облаках, Леон Кронин любовался своими новыми зубами, разглядывая их в не большое зеркало стоявшее перед ним.
Эти были на пол тона белее и на много острее тех, что ему вставили в тюрьме.
"Они прекрасны" — отметил про себя Лонкрон, — "произведение искусства."
— Костик, преданный дакль, так что можешь не волноваться, она никуда не денется, — добавил Леон.
— Хорошо бы. Аты уверен что её не надо, того?
— Убить?
— Зачем так грубо? Того, — поправил его Бурдюков.
— Не стоит. Пока Лукину есть что терять, он наш. Убъём девчонку и он захочет мести. Оно нам надо?
— Но он же знает что я причастен.
— Ты опять? Ты же позвонил ему?
— Позвонил.
— Сказал что сам в такой же ситуации?
— Сказал.
— Сказал что у тебя, как и у него нет выбора?
— Сказал.
— Что тогда ты паришься?
— Ну не знаю. Предчувствие плохое. Кажется что он не поверил мне.
— Естественно он подозревает в первую очередь тебя, для этого у нас есть вторая часть плана. После того как мы исполним её, народу будет насрать на мнение Лукина.
Глава 15
Под покровом ночи, химик, Изя, Мо и Оленька покинули Царский Дворец.
Когда Ганина привели в город, ему не было дела до местных достопримечательностей, по этому шагнув за порог дворца он был удивлен потрясающей архитектурой столицы Клювогедонии.
Мерцающий свет факелов освещал статуи птиц-монархов, которые тянулись вдоль аллеи по которой они бежали.
Увидев беглецов, пара стражей приняли боевую стойку, а один из них угрожающе произнес:
— Стоять, дакли.
В тот же миг Мо выскочил вперед. В свете факелов сверкнул металл и прежде чем птицы успели что-то понять их обезглавленные тела рухнули на землю.
— Ну ты и резкий, — восторженно произнес химик.
— А то, — улыбнувшись ответил Саша, вытирая окровавленную катану об один из трупов.
Аллея выходила на террассу, с которой открывался красивый вид на ночной город.
Тысячи огней, величественые постройки, большие каменные дома знати.
А в центре города, исполинской горой возвышался Храм Пресвятой Скорлупы. Своим величиственным видом напоминая подданным о их ничтожности. Ганин не много времени провел во дворце, но и его хватило чтобы многое
узнать про это сакральное здание. Храм строился пять поколений, тысячи плебеев умерли при его возведении и еще больше даклей.
На восточной и западной окраинах, объятые желтым огнем факелов, устремившись к небесам стояли обелиски. Всего их было четыре, на каждую сторону света, но Южный скрывал от их взора Храм, а Северный, Дворец.
Беглецы спустились по лестнице тысячи ступеней, их конечно было меньше, но не называть же её лестницей триста двух ступеней, и оказались в "Верхнем Городе." Здесь жили знатые птицы.
— Давайте сюда, — произнес Мо, юркнув в проулок. Все последовали за ним.
Пройдя несколько кварталов, они вновь наткнулись на патруль. Мо был как всегда быстр и беспощаден.
Еще через несколько кварталов Ганин и компания добрались до храма. Идти на прямую было рискованно, на хорошо освещенной храмовой площади, они будут отличной мишенью.
За время проведенное в Стальном-Пере, в отличии от Ганина, Мо и Оленька частенько выбирались в город и знали как попасть в "Нижний Город" минуя Храм.
Храмовая площадь была своеобразной границей разделяющей Стальное-Перо на две половины, знать и плебс.
По мере того как они отдалялись площади, дома становились все меньше и выглядели все жалче. Камень сменился деревом, черепичная крыша соломенной. Булыжная мостовая кончилась, дальше шла пыльная дорога. Еще через несколько кврарталов начались настоящие трущобы. Здечь, некоторые птицы, нахохлившись спали прямо на улице, другие группами грелись у костра. Никому до беглецов не было дела, а стражники без особой надобности в "Нижний город не заходят."
Теперь на их пути были "Южные ворота" и гарнизон охраняющий их.
— Сколько стражников охраняют ворота? — не останавливаясь, поинтересовался химик.
— Пятнадцать, двадцать, — кинул на ходу Мо.
— Это не пара патрульных, — напомнил Изя, — плюс ворота скорее всего закрыты. Если будем действовать в лоб, они поднимут тревогу и... — он хотел сказать схватят, но замялся, понимая что птицам их не одалеть, — задержат. Нужен план.
— Ты прав, — согласился Мо. — Идеи есть?
Вскоре беглая четверка добралась до ворот ведущих за стены города.
Их опасения оказались напрасными, гарнизон спал. Лишь четверо солдат дежурили, двое внизу у ворот, двое на стене.
Мо сначала играючи разделался с птицами у ворот, а потом на цыпочках поднялся на стену и обезглавил вторую пару дежурных. Никто не издал не звука.
"Он просто шикарен" — подумал Ганин, отмечая профессионализ друга.
Вчетвером они открыли тяжеленный засов и покинули город.
Время поджимало, в любой момент друзья Ганина могли исчезнуть.
Они бежали всю ночь и на рассвете добрались до деревни в которой пленили химика.
— Там всюду наги, — констатировала Оленька, рассматривая передовую с холма накотором они устроили привал.
