Увидев это, самка сказала что-то самцу и пошла к нам. У меня в очках попались прицельные ромбики. Когда приблизилась, хотел пригласить ее за стол, но она смотрит только на Звездочку.
— Скажи, юная, тебя ведь зовут Аранора? — на Всеобщем спросила, хотя и с акцентом.
— Да. Но откуда?..
Но золотая не слушала. Она закричала что-то радостное, обернувшись к золотому дракону. Тот раскрыл огромные крылья и за несколько взмахов преодолел двести метров до нас. При посадке поднял облако пыли. Сестренки накрыли блюда на столе двумя щитами. Заметив это, Звездочка взвизгнула и тоже выставила щит.
— Аранора, ты наша дочь, — торжественно произнес золотой. Мы искали тебя три месяца — и нашли.
— Правда?! У меня теперь две мамы и два папы?!
— Так не бывает, дочь. Попрощайся с друзьями. Нас ждет дальний путь.
— Куда это?
— Домой. Тебя ждет стая.
— Мой дом там! — указала Звездочка направление крылом. — Я должна познакомить вас с мамой!
— Дом дракона — горы. В той стороне даже гор нет.
— Подожди, муж. Дочь, ты оставила там свою жемчужину? Скажи, где? Мы слетаем за ней.
По-моему, пришло время вступать в разговор мне. И главное — погромче.
— Здесь вокруг мои земли. Там — жестом лапы охватываю полгоризонта — три моих города.
В ответ на мои слова золотой пускает в меня несильную струю пламени. На ее пути возникают два полупрозрачных фиолетовых щита. Оба лопаются, но останавливают пламя. До меня доходит только волна теплого воздуха.
— Гости так себя не ведут, — говорю я. Что же мне с тобой делать?
— Отец! Ты! Оскорбил! Великого! Дракона! Немедленно извинись!!! — кричит Звездочка.
— Какая забавная зверушка, — произнес золотой, повернувшись к самке. И выпустил в меня более мощную струю пламени. Сестренки щитами порубили струю пламени на полуметровые куски. Причем, каждый следующий щит больше предыдущего. Удерживать щиты даже не старались. Но сопротивление воздуха струе резко возросло.
— Пок, пок, пок, пок! — полопались щиты. Все, кроме двух последних. Эти щиты сестренки держали до конца. Необычные щиты, не похожие на другие. Больше похожие на намордники, а не на перевернутые зонтики. Золотой поперхнулся собственным пламенем.
Звездочка тоже не сидела без дела. Она вытянула крылья вперед, и с концов крыльев выпустила две непрерывные очереди светляков в глаза золотому. Голова золотого словно мыльной пеной покрылась светляками. Но ненадолго. Пламя, вырвавшееся из-под "намордника" мигом сдуло все светляки. А щиты "намордника" лопнули один за другим.
— Максаракш! — выругалась звездочка и уронила на голову золотого несколько камней размером с футбольный мяч. Но всего с трех-четырех метров.
— Лови камни! — воскликнул я, перехватив в рюкзак три из его камней. Последние два она поймала сама.
— Ты неправильно ругаешься. Нужно говорить "Массаракш". В переводе значит "мир наизнанку". "Мас" — наизнанку, а Саракш — название того мира.
— Ты учишь дочь ругаться? — изумилась Шепот.
— Это ругательство, допустимое в культурном обществе, объяснил я.
Золотой трясет головой и спрашивает что-то у самки. Та отвечает длинной тирадой, которую Система не хочет переводить. Золотой поворачивает голову ко мне.
— Зеленый, не вмешивайся в дела золотых. Моя дочь летит со мной. И это не обсуждается.
— Ты ничего не забыл, золотой? — Звездочка сделала два шага вперед. Кажется, она успешно осваивает язык драконов. Рычание буквально кипит в ее горле.
— Нет. Мы тебя нашли, и ты летишь с нами. Остальное не важно.
— Ты забыл спросить меня! Золотого дракона! — Звездочка выпустила на поверхность черную ауру смерти. Золотые отшатнулись.
— Ты наша дочь, а дочь обязана подчиняться родителям.
— Родителям? Разве ты меня высиживал и оберегал? Разве ты учил меня говорить и летать? Разве ты читал мне книжки перед сном, подбирал мне свитки для обучения, учил пользоваться магией и рюкзаком? Что ты сделал, чтоб стать моим отцом? Вставил-вынул? Ты же не слышишь меня! Ты самодовольный упертый пещерный дикарь! Ты испортил лучший день моей жизни! Уходи! видеть тебя не желаю!
— Доча, не отказывайся сгоряча от семьи. Посмотри на маму. Она молодая, красивая, умная, воспитанная. — Пытаюсь успокоить разбушевавшуюся Звездочку. — Эх, был бы я помоложе лет на пятьсот...
Звездочка на самом деле успокаивается и с задумчивым видом переводит взгляд то на меня, то на свою маму.
— Ты, болотный недомерок!!! Не смей пялиться на мою жену! — рычит золотой. Кажется, он неправильно понял ситуацию. А еще черных называют вспыльчивыми и несдержанными...
#199 Дракон
Как-то Этан тайком от Звездочки показал мне древнюю книгу из тайника Рилль. Там написано, что многих дракончиков-мальчиков, как золотых, так и черных, кастрировали в раннем детстве, чтоб те вырастали спокойными и послушными. Понимаю, но не оправдываю! Надеюсь, это была художественная книга.
— Е нарастает — визжат сестренки, и передо мной вырастает шест из десятка стальных мечей. В следующий миг в него бьет молния. И уходит в землю. Сестренки, оказывается, громоотвод из мечей составили. Умницы! Только теперь догадываюсь, что Е, — о котором кричали сестренки — это физическая величина, напряженность электрического поля.
Разряд молнии кончился — и тут же исчезла цепочка из стальных мечей, исполнивших роль громоотвода.
Сбрасываю из рюкзаков четыре пятых груза на тридцать метров за спину, чтоб не насторожить золотых. Оставляю отборные камни килограммов под тридцать в самом прокачанном под уменьшение веса рюкзаке. Получается процентов десять от моей максимальной грузоподъемности. Вовремя вспомнил и дал задание сестренкам собрать побольше пыли и самых мелких камешков.
— Еще раз так сделаешь — в лоб дам, — лениво, с растяжкой, но очень громко говорю я. — Шепот, отойди на двадцать шагов. А то зашибу ненароком. И ни во что не вмешивайся.
Черная послушно отходит. Но не мне за спину, а вправо от меня. И садится, обернув хвостом ноги. Поза покоя.
Золотой поворачивает голову и говорит что-то самке. Та отходит и садится в пяти шагах от Шепота. Шепот кивает ей, и золотая кивает в ответ. Ясно, дамы вне игры.
Сейчас он нападет, — предупреждаю сестренок.
В меня бьет вторая молния. Сильнее и ярче первой. Ее встречают две цепочки мечей. Первая — как и в первый раз — заземлеметр. Вторая тянется от первой к брюху золотого. Только сейчас замечаю, что каждая цепочка мечей — двойная. И искрит. Золотому поплохело, и цепочка — заземлеметр исчезла. Вторая, которая в брюхо, задержалась до конца разряда молнии. И тоже исчезла.
Золотой закатывает глаза. Я отталкиваюсь задними лапами, помогаю себе биогравами — и лечу в лобовую атаку! На самом деле — лобовую. Потому что сжимаю кулак — и со всей силы, со всего разгона бью прямым ударом золотого в лоб. Золотой медленно заваливается назад. Когда-то в молодости, в Африке таким ударом я убил напавшего на меня бегемота. Стоп! Я убил бегемота не кулаком, а копытом! Убираю пальцы, выпускаю когти и складываю их в копыто. Отбитые пальцы ноют, а удар копытом намного сильнее! Почему я бил кулаком? Что за пережитки палеолита в сознании?
Несколько раз разжимаю и складываю когти в копыто. Ничего не мешает. Видимо, просто давно не тренировался.
— ПА-ПА!!! НЕ УБИВАЙ!!! — визжит Звездочка.
Я все еще вишу над поверженной тушей золотого. На биогравах хвостом вперед возвращаюсь на свое место и опускаюсь на землю. Словно и не прыгал.
— Папа, не убивай их! Они дураки, но они же мои родители!
Золотая хлопочет над мужем. Кажется, я "пробил" его. Двигается, что-то лепечет, но мозги в отключке. Одни рефлексы остались. Ну да, сначала пять раз камнями по голове от Звездочки, потом я со всей дури добавил. И пациент поплыл...
Что?!! Он вызывает меня на бой???
Но Шепот подсказывает, что вызов на воздушный бой сделан по всем правилам. Отказаться нельзя. Но нужно победить — и не убивать.
Нельзя недооценивать противника. Он вдвое тяжелее меня, обладает магией и быстрее летает.
Тяжелую задачу поставила передо мной Звездочка — не убивать. Хорошо, что самка не полезла драться. Против двух огнеметов у меня шансов мало. Только лазером по крыльям. Но бой воздушный. Без крыльев золотые летать не могут. А падение даже с двухсот метров — это уже не дракон, а котлета.
А если на воду? В болото. Есть шанс. Я же выжил...
Что в остатке? Надо, чтоб туша упала в болото. А мне надо выжить. Скороподъемность у меня выше.
Иду вверх по крутой спирали.
Черта-с-два у меня выше скороподъемность. Золотой оказался очень сильным. Высоту набирает не хуже меня. Только пологими галсами. Зато скорость у него под четыреста. Это — при наборе высоты. Значит, на горизонтали будет больше пятисот. Монстр!
У черных проблемы начинаются после трех километров высоты. У меня — после шести. Успею я набрать хотя бы пять? Хорошо, что крылья прокачал. Но дышу как паровоз. Золотой, кстати, тоже. Чуть сбавили темп, но продолжаем гонку по вертикали. На пяти километрах давление будет вдвое меньше, кислорода в легкие при каждом вздохе тоже будет поступать вдвое меньше... Если еще устрою ему кровопотерю — он не сможет удержать высоту. Хвост ему купировать? Звездочка мне это простит?
А если он мне кровопотерю устроит?
Три километра набрали. Золотой переходит в горизонтальный полет. Хочет отдышаться. Я набираю еще полкилометра. И тоже отдыхаю. Жаль, что в рюкзаках не гравий, а крупные камни. Сейчас бы ему гравием по крыльям... Но камни перепонку сорвут.
Золотой кружит подо мной широкими кругами. Я сопровождаю его на полкилометра выше по собачьей траектории. Собачья траектория — это термин. Означает, что я не вычисляю, где будет противник через какое-то время, а держу курс все время точно на него. Как собака, которая за кошкой гонится.
Золотой отдохнул, возможно, пришел в себя после нокаута, заложил широкий вираж, набрал максимальную скорость — и пошел в лобовую. С набором высоты, но потерей скорости. Ну, Буратино, ты сам себе враг! Я тоже пошел в лобовую. Со снижением и, соответственно, с набором скорости.
Девочки, по моей команде — дымовая завеса максимального размера на минимальной дистанции... Три — че-е-етыре — ХОП!
Сестренки не подвели. Хотя облако получилось жиденьким, ядром его шли мелкие камешки. А я резко взял вверх, отчаянно работая биогравами.
Золотой, конечно, увидел мой маневр сквозь облако пыли. Но повторить не смог. У него просто кинематики не хватило. А спустя долю секунды ему стало не до этого — в морду ударил заряд мелких камней. Не нужно думать, что камешек в два-три грамма весом не опасен. Моя скорость превышала 300км/ч, его — где-то 150. Встречная — 450 км/ч или 125 метров в секунду! Если попадет в глаз — выбьет нафиг.
Золотой снижает скорость до минимальной, а я делаю свечку, переворот через крыло и иду точно над золотым, постепенно сокращая дистанцию. На разнице высот в десять метров на корпус обогнал золотого и сбросил на него балласт. Нет, не из рюкзаков. Из кишечника. Попал...
Секунд десять золотой не мог понять, с чем встретился. Но когда понял...
— Если будешь ругаться такими грязными словами в приличном обществе, я тебя накажу! — громко сказал я ему. Он услышал. Потому что такие слова пошли... Киса до слияния такие употребляла, если ее никто не слышал, кроме Вредин. Эти в таверне слышат всё и всегда.
— Я тебя предупреждал! — и уронил на золотого камень.
Золотой отклонил голову вправо. Но камень исчез. Увидев, что я промахнулся, сестренки вернули его в рюкзак. И уронили снова. Дракон отклонил голову влево. Сестренки опять вернули камень в рюкзак. И уронили сразу два камня — один на основании хвоста, и второй — с секундной задержкой — на голову. Первый камень отвлек внимание дракона, и второй пришелся точно по затылку! Золотой сразу расслабился.
— Так просто... — огорчилась Мириту. — И это — золотой дракон!...
А я заработал крыльями в полную силу. Потому что золотой просто падал вниз. С трех километров! А под нами... Два острова и болото. И куда он упадет пока не понять.
Догнал, ухватил за хвост. Но он десять тонн весит!!! Я никогда больше двух с половиной не мог от земли оторвать.
Со всех сил работаю крыльями, пытаюсь набрать горизонтальную скорость. Упадем в болото, не на остров — уже хорошо. Но скорость у нас... Теряем высоту так стремительно, что уши закладывает.
Перецепляюсь. Освободил передние лапы. Золотого держу за хвост только задними лапами. И набираю, набираю горизонтальную скорость нашей связки.
Удар об воду страшный! Но я сумел не выпустить хвост! Выныриваю на поверхность — над головой кружит Звездочка.
— Папа, ты живой?
#200 Дракон
Хороший вопрос — живой ли я? Все тело — словно пощечину получило. В задних лапах что-то сжимаю. Это же хвост золотого!
— Мой хвост видишь? — пытаюсь поднять хвост вверх.
— Да.
— Тяни его вверх и к берегу.
Медленно плывем к берегу, таща за собой золотого. Над нами кружат золотая и Шепот. Грести только передними лапами неудобно и больно. Пытаюсь подняться из воды на биогравах. Почти поднялся, но тут золотая хватает меня за переднюю лапу и тащит к берегу, в полную силу работая огромными крыльями. Минута — и мы уже на мелком месте. Втроем вытаскиваем золотого на остров. Он живой. Закашлялся. Значит, искусственное дыхание делать не нужно. Но он отхаркивает из легких воду с кровью.
— Девочки, отмываем этого грязнулю, — командую я. Звездочка понимает правильно, берет с поверхности относительно чистую воду и выливает на голову и шею золотому. Морда у золотого вся в крови. Но глаза целы. Постепенно он приходит в себя.
— Ну, Звездочка, я твою просьбу выполнил. Твой отец живой и почти здоровый.
— Спасибо, папочка! — бросается мне на шею. — Я этого никогда не забуду.
Набираю в рюкзак десять тонн воды — и мою золотого как мобиль из шланга.
Звездочка берет золотого за лапу, прислушивается...
— Папа, он ранен! Нужно звать дядю Этана.
Выясняю у сестренок, кто в домике. Ни Этана, ни Портакла там нет. Свои дома ремонтируют. Из тех, кто есть, в медицине никто не разбирается. Связь до города не достает. Плохо...
Шепот, срочно лети в город за Этаном, скажи, что здесь раненый золотой дракон. Нужна его помощь. Привези его сюда. Если Рилль будет настаивать, ее тоже. Этан скорее всего чинит свой дом. Просто позови его по связи.
Шепоту очень не хочется одной лететь в город. Боится она человеческого города. Но мой приказ — как всадника — обязывает.
Отсюда до города полсотни километров. Если поторопится — за полчаса управится.
Звездочка попыталась передать мне ощущения золотого, где что болит. Но не смогла. Моя проецирующая эмпатия глушит любую телепатию. По словам — повреждены легкие.
Золотая рассказывает мужу как закончился бой. Отец Звездочки все еще рвется в бой. Но ему рассказывают, как вчетвером вытаскивали его из болота. И он признает поражение.
Передаю Звездочке очки, чтоб она могла посмотреть весь бой моими глазами. Глаза у нее расположены не так, как у меня, но если один зажмурить...
