Драконье дитя. Часть 1 - Новорождённый

Думавший рубленными мыслями Эамон передумал расспрашивать приблудившегося ублюдка, всё ещё сомневаясь относительно собеседника и постоянно ловя себя на его сравнении с Алистером, выглядевшим совершенным дитём. Это ж не случайно, что Алистер был единственным жильцом в замке Редклифф, кому меньше шестнадцати. Появление друга в лице Искора — неприятный фактор, но учтённый. При прощании свою роль сыграл, а дальше — уволен. Своя рубашка ближе к телу, в данном контексте — свой полуэльф. Алистер закалит свой дух или умрёт, у него нет иного выбора при таких высокопоставленных и публичных родителях. А Искор сам себе сделал ликвидатора. Меньше знаешь — крепче спишь. "Уж не седой ли Искор из-за одержимости?!" — человек едва не шарахнулся прочь, с трудом удержав лицо. Сдержавшийся мальчик развеял этот мимолётный страх мужчины:

— Милорд Эамон, расскажите, пожалуйста, о Круге Магов, куда вы меня отправите без Алистера, — отвернувшись с мокрыми глазами, попросил удручённый отказом Искор, ёжась под пристально изучающим взором и меняя тему на близкую для себя лично. Истерика и мольбы бесполезны, пришлось постараться и по-взрослому отложить переживания о горьком уроке, когда дело или бездействие ради друга тот в любом случае сочтёт предательством. Эамон испытывал схожие чувства, кстати.

— Цитадель Кинлох — дом для всех ферелденских магов. Эта Башня Магов расположена на северной оконечности нашего озера Каленхад. Завтра как раз подуют попутные ветра, и ты отправишься туда на паруснике, Искор, — известил Эамон, играя желваками.

Эрл даже в родных стенах не решался заикаться, не то чтобы заговорить на тему магического дара Алистера, как боялись все посвящённые в тайну его происхождения, наверняка унаследовавшего магию от матери вместе с ладной фигурой и толикой остроты её ушей — полуэльфов в этом мире едва ли можно было отличить от чистокровных людей из-за рецессивности эльфийских генов. Не родичи ли Фионы прознали и свели Искора с Алистером?! Эамон не боялся, что взрыв эмоций королевского бастарда проявит его магический дар, поскольку с этой стороны тоже всё было схвачено — оба родителя хотели направить своего внебрачного сына по собственным стопам. Великодушный Эамон даже намеренно усугубил ситуацию во внутреннем дворе замка, чтобы новоявленные друзья смогли вместе отправиться в Башню Магов. Но магия Алистера никак не проявила себя, и теперь едва подружившиеся мальчики скорее всего вырастут непримиримыми врагами по разные стороны баррикад — уж церковь прознает обо всём и позаботиться в своих лучших традициях. Эамон подумал сейчас, что это нелицеприятное будущее можно предотвратить, если маг тем или иным образом станет усмирённым.

Постучав пальцами по массивной столешнице из шикарной красновато-золотой древесины из Леса Бресилиан, отягощённый размышлениями и вдобавок не выспавшийся правитель пробуравил мальчика взглядом и водрузил на стол следующие слова:

— В Башне Магов готовят преимущественно универсалов, отделение у дварфов в Орзаммаре занимается рунами и артефактами, отделение в порту Джайнен пестует лекарей и алхимиков. Дом для всех один, пока не придёт пора определить стезю.

— Спасибо за урок, милорд Эамон, — после затянувшейся паузы поблагодарил Искор, не смея больше отрывать мужа от жены. Каждое слово эрла казалось ему гвоздём в крышку маленького гробика — магический дар Алистера губят преднамеренно...

Отправившись за склянками, взявший себя в руки Искор успокоился и честно поэкспериментировал с одной колбой, испробовав зелье мелкими глоточками и досадливо убедившись, что его лечебная серебряная магия просто-напросто стерилизовала накапанную в ладошку субстанцию. Пришлось основательно вспоминать, как сжижать в ладошках лечебную магию природного свойства с изумрудно-нефритовыми оттенками. Нечто на растительной основе удержало всего один дополнительный заряд магии, дальнейшее разбавление некачественной основы зелья привело к одеревенению содержимого — тестовая ложка застряла в причудливой деревяшке. Искор честно разделил оставшееся содержимое склянки между несколькими животными, поддержав своими вливаниями. Драконье дитя ещё раз убедилось, что к знанию обширной теории необходимо приложить практику. Вот юный маг и учился заново проводить диагностику организма, сводить шрамы и делать некоторые другие медицинские манипуляции.

Ужинал Искор в той же столовой и с тем же рыцарским контингентом, но без эрла — ему с женой накрыли наверху. Без участия лорда мальчик ощутил всю неприязнь, ненависть и страх перед магией, что питали обычные люди. Невыносимо! Искор осилил лишь несколько ложек чего-то, а потом тяпнул что-то съестное со стола в обе руки и опрометью покинул столовую, объятую злобной атмосферой.

Вечер отрок с облегчением и радостью провёл на псарне, отходя от людских предрассудков и учась на охотничьих мабари пользоваться доставшейся от драконьих родителей и эльфийского сродства способности к очарованию, согласно памяти из прошлого мира, долженствующей помогать избегать конфликтных ситуаций и схваток. Искор решил, что здесь и сейчас он потренируется на милых и весёлых псах, а завтра на сопровождающем человеке — накрученный сослуживцами Диджон обязательно попробует расправиться с подзаборным магом.

Совесть не позволила Искору наплевательски отнестись к доверию и мнению о нём такого видного ферелденского деятеля, как эрл Эамон Геррин. Потому юный маг, уединившись в конюшне, добросовестно заставил ярко светиться бордовым оставшиеся четыре колбы с зельем здоровья, которые чуть позже владелец замка лично принял из рук в руки и съездил в деревенский храм Создателя, где помолился и совершил благотворительность, заодно убедившись в реальности исцелений — откупившись от совести.

Перед сном отрок возблагодарил эрла Эамона за распоряжение отправить гостя ночевать в гостевые покои, где он смог позволить себе погоревать и выплакаться в подушку от незнания и бессилия что-либо сделать для Алистера — едва обретённого и сразу же потерянного друга. Лишь свежее, своё собственное воспоминание о выдержке Древня помогло справиться с нарывом и накатившим рёвом. А желания больше никогда не терять друзей и как-нибудь всё-таки помочь Алистеру подвигли Искора нехотя обдумать прошедший день, составляя список вопросов — заодно чиркая гусиным пером по чистой бумаге корявые символы эльфийского алфавита. Измалёванный кляксами лист отправился в догорающий камин.

Предательство взрослым эрлом маленького конюшего наглядно показало Искору, что и в этом мире рассчитывать предстоит только на себя и свои силы, будучи пай-мальчиком с козырными бомбами за пазухой. Возможно, он чересчур сгустил краски, однако прошлая жизнь и прошедший вечер наглядно свидетельствовали, что реальное положение дел между магами и храмовниками может оказаться куда как черней, чем в сплетнях кухарок и рыцарей, далёких от темы. Конечно же, жить хочется припеваючи и в ус не дуя, но даже с обширным опытом жизни в другом мира — соломки всюду не подстелить.

Искор даже не стал пытаться уснуть. Взяв себя в руки, он воспользовался медитацией для сбора магии. Сперва для кормёжки стихийных духов в качестве оплаты. Отдельная комната и никаких соглядатаев! Это был потрясающий опыт: сперва шуры-муры с духом ветра для обнаружения отверстий, затем подарки духу камня для обнаружения полостей и заделывания щелей с отверстиями — ибо нет подглядываниям!

На второй раз драконье дитя собирало ману с намерением продвинуться дальше — по опыту прошлого при помощи особым образом оформленного инкарнума сделать во внутреннем бассейне духовных эссенций скрытые запасы сверхплотной магии. О, транс тоже в обязательном порядке. У него всего полночи оставалось для решения проблемы — куда девать скорлупу? Сам наруч понятно: бессовестно отдать платой сопровождающему, ведь без специальных приёмов инкарнум вдали от своего создателя благополучно вернётся в состояние духовной энергии, зато простак создаст легальную историю прибытия из Редклиффа. Или нарочно утопить его — якобы случайно.

Из материала скорлупы можно было понаделать кучу всего: защитный плащ-невидимку, ёмкий и броневой костюм-хамелеон или мантию мага, шлем-кладезь и так далее. В итоге Искор смекнул гениальную вещь: надел плащом прямо в нынешнем виде, напитал инкарнумом, влил эссенцию, напитал магией, а потом поступил, как можно с любой вещью из сформированного инкарнума — дематериализовал духовную энергию. Удача улыбнулась герою с третьей попытки, когда настойчивый Искор сумел восстановить нюансы ощущений и своего состояния в первые мгновения после рождения. Ведь будучи в яйце он же как-то истончил стенку за спиной! А потом и вовсе поглотил часть материи яйца через пуповину, отчего скорлупа истончилась до тонкости шёлка и осела, а сама пуповина превратилась в прах.

К утренним сумеркам Искор был доволен собой по уши, поскольку идея полностью выгорела, и теперь он мог создавать мифриловую броню, одежду с пространственными кармашками, ёмкий подсумок на поясе или защитный плащ-невидимку. Хех, пока только щитки на предплечья, мелкий кармашек в штанах да зеркальное полотно, но лиха беда начала!

Как восстанавливающий навыки тотемиста, Искор всего с нескольких попыток смог-таки задействовать узел чакры в животе для привязки к пупку эссенции со свойствами пространственного кармана. За предрассветный час ему хотелось добиться: чтобы пупок не светился и сохранял содержимое пусть даже без возможности непосредственного доступа туда, чтобы положенное в пространственный карман не вываливалось при перемещении функционала от пупка в сформированную из инкарнума сумку или карман на одежде. Творчество по горячим следам обычно наиболее продуктивно — дальше только закрепление, развитие и шлифовка. Увы, не срослось, мал и лично неопытен ещё для контроля на необходимом уровне. Зато первую внутреннюю чакру пробудил — уже здорово!

Зачем доводить себя до измора и что-то выдумывать? Секретное внутреннее хранилище требовалось позарез, чтобы складировать там твёрдую магию. Как минимум год предстоит жить в башне, где места не так много, и потому ученики там однозначно на казарменном положении. Чем неусыпному Искору ещё заниматься ночами, кроме как медитацией с наполнением хранилища твёрдой магией для Древня и собственного пользования во время будущего ночного самообучения в том же Скайхолде? Вот именно: строить из себя нормального и не пороть горячку.

Рассветный час тотемист усердно и увлечённо трудился над созданием ночной рубашки, которая бы после снятия принимала его собственный облик — Искор намеревался по ночам бегать в самоволку. Пришлось выдаивать из себя вторую эссенцию, но оно того стоило! Правда, искомого результата юнец так и не добился.

О вероятном утоплении Искор не переживал, зная, что и путы разрежет, и в воде не захлебнётся, а вот удар мечом и привлекаемые кровью озёрные хищники — это серьёзное испытание на выживание. Хуже другое — как же потом легализовываться в местном обществе?

(Иллюстрации с 025 по 034)

Глава 4, круиз по озеру Каленхад.

Поскольку сутки в Тедасе делились на те же двадцать четыре часа по шестьдесят минут с делением каждой на шестьдесят секунд, то мальчику милостиво дали поспать — шесть часов. После персонально доставленного в комнату сытного завтрака Искора во внутреннем дворе встретил молодой рыцарь, заспанный, с козлиной бородкой, одетый в лёгкую кожаную броню и собранный налегке.

Эрл Эамон соизволил кратковременно появиться и коротко попрощаться со своим маленьким гостем на мосту в деревню. Свои планы он изменил, решив кое в чём начать заигрывать с Кругом Магов, официально отправляя от Редклиффа талантливого полуэльфа Искора Серого в сопровождении доверенного Перта и Мердока, старшего сына деревенского старосты. Лорд некоторое время стоял у моста в молоке утреннего тумана, а потом тайным ходом вернулся обратно в замок, направившись в казармы, как и казематы, оставшиеся вне официальной части, показанной вчера Искору и доступной Алистеру. Сейчас Эамон вознамерился прижучить крыс и попутавших берега кровопийц, а попозже эрл собирался отчасти воспользоваться своевременной идеей пепельного мальчика: по возвращении сэра Перта вместе с Мердоком отправить обоих вместе с отрядом солдат в Борншир за несколькими выпускниками для расширения присутствия храмовников в деревне Редклифф, а там недалече и выделение из местных группы церковников и храмовников для поселения в активно строящемся форте Коннор, вокруг которого лет через двадцать образуется первый в эрлинге полноценный город с десятком тысяч жителей — Круг Магов позарез нужен будет при прокладке круглогодичной дороги к Имперскому Тракту.

Сквозь заволокший деревню туман Искор с Пертом почти что пробежали, петляя подобно зайцам, уходящим от погони: мимо ветряной мельницы и водопада, по проулкам мимо хлебопекарни и шумного водяного колеса. Дух погони витал где-то рядом, но на слух и вид не показывался, по крайней мере, доверенному рыцарю эрла Эамона почти удалось превратить для Искора скрытный побег в короткую экскурсию по некоторым достопримечательностям деревни Редклифф. Ялик вместо пристани ожидал на берегу поодаль уже готовым к отплытию, с тюками да запасом провизии на неделю — с резервом по три дня туда и обратно.

Отплывая на носу ялика, Искор отрешённо любовался редеющим туманом, мысленно пытаясь понять странную реакцию своего благодетеля, когда тот на перилах моста вписывал в сопроводительный документ названное мальчиком прозвище — свои истинные второе и третье имена драконье дитя решило утаить из опаски перед магией имён. Причина отмены Эамоном утопления Искора ускользала от последнего, боявшегося поверить в добропорядочность политика.

Мерный скрип вёсел в ключицах и трепыханье двух полотнищ на косой перекладине фок-мачты вполне устраивали двух взрослых, не спешащих трындеть базарными бабками. Утренний туман довольно быстро сдулся, открыв переменную облачность, которую восходящее светило нещадно резало бело-жёлтыми лучами, начиная гнать прочь.

Искор вслед за Эамоном поменял свои планы, решив подарить себе две ночи, раз нет явной угрозы его жизни. Хотя ему очень хотелось поиграться с духом воды или ветра — порассекать синие воды на недоступной обычным парусникам скорости. С духом какой-нибудь рыбы тоже интересно было бы поиграться, но провернуть сложно — эта сущность наверняка проявится зеленоватым призраком и точно перепугает спутников. Как-то иначе развлечься: ни свиристели, ни мандолины, ни захудалого барабана — фигурный свист да битьё в ладоши смущали своей детскостью.

Мальчик запоздало устыдился своего скомканного прощания с лордом. Искор знатно накрутил себя, а Эамон в итоге оказался действительно благородным господином, пусть и приветившим приблудившегося пацана из угрызений совести по отношению к Алистеру, но никакой подлости не свершившего, наоборот, эрл выделил вменяемых сопровождающих, не чуравшихся магии и самих волшебников. А мнительный и обиженный гость вместо благодарностей попортил выделенные ему покои. Одни хлопоты, а прибытка с него кот наплакал, ага, перед сворой мабари.