Инквизитор Кэрроу и неверующие в Бога-Императора безбожники

* * *

Внезапный и шумный грохочущий рёв заставил всю столовую утварь на длинных столах большого зала задрожать на своих местах. В наступившей за этим в зале полной тишине казалось можно услышать звук, с которым оседает на пол каждая пылинка. Затем все присутствующие в зале студенты и учителя переглянулись друг с другом и взгляды их всех не сговариваясь скрестились на огромном и прежде всего пустом кресле за главным столом.

Дамблдор встал и постучал по кубку вилкой, дабы привлечь всеобщее внимание. Он уже открыл было рот, дабы успокоить всех в зале и попросить сохранять спокойствие когда раздался ужасный крик, резонирующий казалось даже где-то во внезвуковом диапазоне, он выражал раздражение, ярость, бездонную злобу и прежде всего неутолимый голод. Это был звук от которого холодеет кровь даже в самых храбрых сердцах. Он длился и длился и ему казалось не будет конца.

Дамблдор содрогнулся и холодный пот пробежал у него по спине от нечеловеческого и зловещего звука. Когда он снова смог говорить он быстро восстановил порядок в рядах напуганных и паникующих студентов. Взяв с собой Флитвика и спраут он подошел к главным дверям зала. Снейп типично не присутствовал. Дамблдор мог только надеяться, что где бы ни был Мастер Зельевар, он в порядке и сейчас останавливает Кэрроу пока тот не сделал нечто поистине катастрофическое. Он уже начал жалеть, что поощрял их дружбу.

Быстрое заклинание заставило вековой дуб дверей временно стать прозрачным и открыло их глазам картину хаоса и разрушений. Куски каменной кладки и лестничных пролётов хаотично валялись вокруг мёртвого тела самой большой змеи, которую кто либо из них когда либо видел. Её чёрная чешуя покрылась пылью и кусками грязи. А над всем этим на лестничной площадке второго этажа в обрамлении разноцветных вспышек шел бой между могучими соперниками.

Дамблдор, Флитвик и Спраут обменялись взглядами. От такого боя им всем хотелось бы держаться подальше.

* * *

Кэрроу проигнорировал яростные крики исчадия от потери своей игрушки, вместо этого он попытался подобраться к нему так близко как только возможно, а затем послал импульс психической энергии в Пургатус. Руны на цепи засветились и ожили и священный инструмент, соскользнув с торса, ударил по твари перед ним. Тело девочки было сравнительно неуклюжим и его попытки избежать цепи были просто смехотворны. Его яростные крики изменились и стали криками жуткой боли, когда благословленная цепь сжалась вокруг крохотного тела мисс Уизли, пленившего его и начала жечь ей кожу благословенным святым прикосновением.

Держа свой силовой посох перед собой Кэрроу начал читать молитвы Богу-Императору, прося того очистить и укрепить. Яркий огонь окутал светящейся череп-навершие посоха, он начал двигаться и даже немного подпрыгивать на месте, глазницы его засеяли нереальным синим светом, холодным и безжалостным. Одной мыслью он заставил извивающийся Пургатус Святого Серафима пройти сквозь тело мисс Уизли, словно оно состояло из дыма. Её маленькое тело упало на пол, без сознания, и одновременно мерзость, все эти месяцы устроившаяся в ней, как дома, обнаружила себя, появившись на свет.

Форма противоестественной твари была слегка разфокусированна, вроде она есть... а вроде и нет. Его кроваво красная плоть переливалась подобно воде, пытаясь избежать Пургатуса. Множественные сине-зелёные глаза, по разрезу навроде козлиных со злобой смотрели на него холодные, голодные и определённо нечеловеческие. Рот его открылся невероятно широко и стал извергать грязные, развратные слова, нереальные слова уничтожающие разум и развращающие слабых. Кэрроу презрительно, с вызовом ухмыльнулся, совсем не впечатлённый этим порождением Варпа, сильный в своей вере в Бога-Императора и преданный долгу перед человечеством.

— Северус! Сейчас! — выкрикнул он профессору. Едкий в обычных условиях человек встряхнулся, развеивая свой ступор; жуть, с которой он столкнулся, заставила его выдержку трещать по швам. Взяв себя в руки, он побежал вперёд, пригибаясь и изо всех сил сосредоточившись на задаче подобрать девочку Уизли и доставить её в безопасность, постоянно напоминая себе, что Кэрроу надёжно удерживает это... чем бы оно ни было. Он подхватил маленькое детское тело и побежал, не оглядываясь, к относительной безопасности лазарета.

Исчадие удвоило свои усилия пытаясь сбежать, когда увидело что его сосуд уносят в безопасность, крики его стали ещё яростнее и страшнее.

* * *

Яростные и зловещие крики снаружи зала стали ещё более пронзительными и невыносимыми, перемешанные с отвратительными звуками, заставляющими любого кто услышит их содрогнуться в отвращении. И заглушающие чары совсем не помогали против них. Дамблдор оглядел Главный Зал со своего места у дверей, это была потенциальная катастрофа так как большинство студентов уже кричали и отшатывались от звуков, многие паниковали, большинство было в слезах.

— А почему бы нам всем вместе не спеть школьный гимн? — предложил Флитвик, однако обычная жизнерадостность в его колосе в этот раз звучала как-то натянуто.

Дамблдор уже открыл рот, чтобы отклонить это глупое предложение, но потом ещё раз над ним подумал...

— Что за прекрасная идея, Филиус, — объявил он. Яркая вспышка взлетела в воздух с громким, резонирующим звуком, привлекая всеобщее внимание.

Итак, все, думаю сейчас самое время спеть школьный гимн. Все пойте на свой любимый мотив! — он взмахнул палочкой в такт первым строчкам гимна, — и, начали!

По началу песня лилась напряженно, но когда студенты поняли, какой терапевтический эффект оказывает пения, то петь от всей души стали даже самые не любящие петь слизеринцы. Близнецы Уизли скастовали сонорус и затянули в унисон на мотив Иерихона.

Это было одно из самых вдохновенных исполнений школьного гимна за всю историю Хогвартса.

* * *

Кэрроу снова начал кастовать, игнорируя отчаянные метания твари в его путах, синее пламя льющееся от его силового посоха стало ещё более концентрированным когда он собрался с силами. Перехватив посох как кинжал, когда тот уже так интенсивно светился очищающим огнём, что за всполохами его и не было видно, он воткнул его прямо в сердце воющему исчадию.

Горящий посох пробил тварь насквозь. Оно крикнуло в последний раз и нечеловеческий крик его был полон отчаяния, злобы и ненависти. Тело порождения варпа начало светиться всё ярче и ярче по мере того как оно уничтожалось, изгоняясь туда, откуда и явилось. Звуковая волна от его последнего крика прежде чем оно наконец исчезло была такой мощной, что отбросила Кэрроу на пару шагов. Силовой посох и Пургатус ещё пару секунд повисели в воздухе, прежде чем со стуком опасть на пол. Кэрроу вытер маленькое пятнышко крови, выступившей из носа; побочный эффект нахождения поблизости от места предсмертных мук твари. Призвав Пургатус и посох обратно он направился в больничное крыло. Пургатус привычно обвился вокруг его торса.

Мисс Уизли нужно было проверить как можно быстрее на признаки порчи. Она всё-таки была сосудом для твари из варпа один Трон знает сколько времени. Если бы он мог поступать так как хотел, он бы выстрелил ей в голову и сжег бы тело. К сожалению, непомерная чувствительность Волшебного Мира не допускала таких действий, и даже не понимала их необходимости. Чем скорее он получит полный контроль над ним, тем лучше.

* * *

Мадам Помфри была в ярости, Снейп ввалился в больничное крыло с бессознательным студентом на руках. Его обычный внешний вид был полностью испорчен, слёзы катились по щекам, а тело неконтролируемо дрожало. Бедняга не мог говорить, он успел только указать на Мисс Уизли, прежде чем свалиться на одну из кроватей и невидяще уставиться в одну точку.

Она сделала что могла для бедной девочки прежде чем позаботиться о Северусе, влив в него успокоительное и устроив его поудобнее. Она как раз заворачивала в одеяло теперь напоенного успокоительным мужчину, когда двери в больничное крыло рывком открылись и вошел Кэрроу во всём своём мрачном великолепии, кожаная ряса развивалась вокруг его лодыжек, а в руке был силовой посох.

_ Этот проклятый человек, — выркнула она себе под нос и поднялась, готовая встретить его и любые неприятности, которые он собирался причинить. Она что-то возмущённо пролепетала, когда он, абсолютно игнорируя её, подошел к кровати мисс Уизли.

Кэрроу посмотрел на маленького ребёнка лежащего на постели, бледную и недвижимую. И только ровный звук бьющегося сердца показывал, что она жива. Он должен убедиться, что она свободна от скверны; он должен быть абсолютно уверен. Он конечно всё ещё предпочёл бы убить её и сжечь тело. Тяжело вздохнув над трудностями жизни, свалившимися на него он потянулся своим разумом в поисках чего-то, тени, намёка, всего, что исчадие могло оставить в ней.

Осторожный осмотр не выявил ничего очевидного, но всё же, скверна коварна и лжива и может надолго затаиться в тёмном уголке прежде чем снова начать сеять хаос и разрушения. Если он собирается оставить девочку в живых, ему нужно быть абсолютно уверенным. Он потянулся своим разумом глубже в варп, осторожно, ибо лучше многих был осведомлён об опасностях, таящихся в нём. Он ощутил успокаивающее присутствие Бога-Императора за горизонтом и повернувшись к нему начал молить о успешном очищении мисс Уизли. Вдруг ощущение присутствия Бога-Императора двинулось к нему из-за горизонта и накрыло его.

* * *

Мадам Помфри просто бушевала, видя поведение Кэрроу и уже подошла к нему сзади, готовая как следует его обматерить, когда концентрация магии в больничном крыле стала просто невероятной. Волосы у неё на руках встали дыбом, а воздух стал вязким будто перед грозой.

— Что... — начала она.

Кэрроу повернул к ней голову, вот только на неё смотрел не Кэрроу, глаза его сияли золотым светом и нереальной мощью, нехарактерный изгиб губ, да и ещё целая туча Мерлин знает каких отличий, и он... подмигнул ей. Помфри так и встала с открытым ртом, а он повернулся у мисс Уизли и нежно положил свою, ну то есть руку Кэрроу ей на голову, золотое сияние разлилось из-под его огромных пальцев, медленно поглотило всё недвижимое тело Джинивьеры Уизли.

* * *

Кэрроу моргнул, обнаружив, что до сих пор стоит в ногах кровати Мисс Уизли, чувствовал он себя так, словно только что бегал наперегонки с Бэйнблейдом, а перед глазами его плясали чёрные точки. Пошатнувшись он обнаружил позади себя медичку в шоке смотрящую на него круглыми глазами и с открытым ртом, предоставляя ему прекрасную возможность полюбоваться на свои дёсны, хотя если честно он мог бы прожить и без этого. Он отошел на шаг от кровати и чуть не упал; чудовищными усилиями стараясь сохранять вертикальное положение. Покосившись поверх невесть откуда взявшихся чёрных точек, он увидел как в больничное крыло ввалились несколько преподавателей. Дамблдор, Флитвик, Хуч и Хагрид стояли в ряд у дверей и смотрели на него так, словно у него выросла вторая голова. Он даже осторожно проверил не случилось ли подобного, но нет, не случилось. Он потрёс головой, стараясь избавиться от раздражающих чёрных точек, вторгшихся в его поле зрения но эта попытка с треском провалилась. Они вдруг слились в одну, горизонт внезапно скакнул к нему и он провалился во тьму.

* * *

Двадцать четыре часа спустя в кабинете мадам Помфри состоялся спешный консилиум. Большую часть этого времени больничное крыло прямо таки осаждала студенческая масса, дом за домом они приходили за успокоительными и снотворными, а затем расходились по своим гостиным. В самом же больничном крыле в данный момент были заняты всего две койки: одну занимала всё ещё не пришедшая в сознание Джинивьера Уизли, а другую Кэрроу. Снейп сегодня утром до такой степени оклемался, что смог покинуть больничное крыло и продолжить присматривать за своими студентами. У бедняги были ужасные кошмары и мадам Помфри напоила его Зельем Сна Без Сновидений.

— Что произошло? — спросил её истощённый Дамблдор, глядя на неё усталыми глазами с большущими тенями под ними. Если честно, то Помфри и сама не была до конца уверена даже в своём собственном состоянии после вчерашних событий в больничном крыле. Сначала вваливается Кэрроу, как ни странно в форме, и вот он уже падает от истощения, а что было перед этим? Тайна покрытая мраком.

— Боюсь нам придётся подождать, — вздохнула Помфри. — У меня не больше информации чем у вас по поводу вчерашних событий, Северус молчит, так что придётся ждать, пока проснётся эта огромная туша.

Дамблдор вздохнул себе под нос; он провёл бессонную ночь, убеждаясь в том, что Входной зал снова в структурной целостности и безопасен для использования. С помощью замковых домовых эльфов беспорядок быстро убрали, однако полный ремонт завершится только к концу лета.

— Когда... когда мистер Кэрроу может прийти в себя, — напряженно спросил он, боясь ответа.

Мадам Помфри посмотрела на него с ухмылкой. — Кто знает... может через день или около того. — Если учесть сколько магии он пропустил через себя вчера, это чудо что он до сих пор жив, а не представляет из себя обугленный труп. Она пристально посмотрела на занятые койки. К одной из них подошла маленькая группка рыжих, навещающих юную Джинивьеру Уизли, мальчики наконец дождались прибытия в замок их матери; кровать же мистера Кэрроу была окружена занавесом, чтобы дать ему некое личное пространство и спрятать его от любопытных глаз.

— Это чудо что он ещё жив, — повторила она повернувшись к директору. — Я в шоке что он не представляет из себя обугленный труп.

Директор униженно кивнул. Нет, сам Кэрроу ему не нравился, но он определённо не желал ему смерти... главное чтобы он был где-нибудь очень и очень далеко.

* * *

Кэрроу моргнул глазами, разгоняя последние следы бессознательности. Над ним был знакомый белый потолок Хогвартсовского Апотикария. Крохотная и надо признать довольно ребяческая часть его надеялась, что это всё был странный сон и что он проснётся в своей каюте на борту"Копья Возмездия". Но этому не суждено было сбыться.

Он попытался сесть но тут его накрыла такая мощная волна истощения, что он пошатнулся. Он удивился, но тут до него дошло; очищение мисс Уизли, к нему потянулся Бог-Император. У него появилось ощущение, что ему повезло, что он жив. Сейчас он ощущал себя так, словно на него наступил Титан. Он яростно поскрёб лицо; он ненавидел чувствовать себя больным. Проводя рукой по голове он замер. обычно он предпочитал быть гладко прилизанным, но тут его пальцы наткнулись на локоны мягких и даже пушистых волос не желающих укладываться несмотря ни на что. Этот... кто-то аккуратно избавил его от всех следов масла для волос. Кэрроу побагровел.

* * *

Дамблдор и Помфри вместе попивали чаёк и беседа их постепенно перетекала на всё более весёлые темы, когда произошло это. По больничному крылу разнёсся рокочущий звук, похожий на крик раненного мастодонта, заставивший задрожать все окна и разные стоящие объекты.

Дамблдор и Помфри обменялись взглядами держа чайные чашки в руках. Дамблдор вздохнул, — Похоже спящий Левиафан проснулся.

— Знаете, а мне он больше нравился пока был без сознания, — пробурчала мадам Помфри.