И как раз в самый разгар ужина, когда народ уже успел расслабиться и начал потихоньку меж собой переговариваться, в Большой Зал, где и проходило пиршество, влетело сразу пять темной окраски сов, из-за чего на фоне тёмного иллюзорного неба их не замечали до последнего момента.
Но вот первая сова спикировала, сбрасывая прямо на голову Поттера крупный свёрток, в котором, судя по виду, лежало что-то мягкое.
В момент касания сработали наложенные чары, и на весь Зал прогремел чей-то визгливый, слегка истеричный голос:
— НАДЕНЬ МЕНЯ!!! — а дальше свёрток разорвало на мелкие клочья и из него устремились черные жгуты, что плотно оплели Поттера. Испугавшись неожиданной атаки, парень естественно завопил.
Но не успели маги что-либо предпринять, как жгуты, закончив оплетать свою жертву, в мгновение ока преобразились в чёрный камзол с мантией. Очень знакомого кроя. А начавшие быстро отрастать волосы, которые в конце ещё и стали жутко сальными, и побледневшая кожа только дополнили образ.
— НАДЕНЬ МЕНЯ!!! — раздался очередной вопль с противоположной стороны зала. Теперь жертвой был отпрыск рода Малфой.
Признаюсь честно — сначала у меня было большое желание заказать Дракусику очередное платье. Бальное там или и вовсе костюм Снегурочки. Но… одно дело поиздеваться так, чтобы об этом знал очень узкий круг людей и совсем другое дело — опозорить на всю школу и, соответственно, на всю магическую Британию.
Потому его мантия стала нежно-лилового цвета, волосы завились и стали золотистыми вместо платиновых. Появился лёгкий загар и намёк на макияж. В шокировано приоткрытом рте можно было заметить прямо-таки светящиеся (без шуток — действительно светились) белоснежные зубы.
В общем, Драко можно было смело вручать награду за самый качественный косплей Гилдероя Лоха… Локхарта.
Очередной вопль перевёл внимание присутствующих на Грейнджер, которая по какой-то причине тоже осталась в замке. Будь она хотя бы на три-четыре года старше, то наряд на ней бы выглядел сногсшибательно. Но и сейчас намёк прослеживался. Самое точное название — молодая строгая училка. То есть — узкая кожаная юбка до колен, корсет под грудь, белоснежная блузка в сумме с коротким пиджачком и высокими каблуками. Композицию довершали стянутые в тугую косу волосы и прямоугольные в чёрной оправе очки. На лице профессиональный макияж, а в руке палочка, заменяющая собой указку.
Следующей жертвой стал Невилл. И надо признать, что с ним я чуть голову себе не сломал. С одной стороны, на нем ещё прикольней выглядел бы костюм Снейпа. Но тогда придётся отказаться от серии розыгрышей Поттера на тему «Сева — папа Гарри». Потому после долгих раздумий я все же нашёл для него образ. Правда, пришлось добавить на шею табличку с кратким описанием того, кого маги имеют честь лицезреть.
Итак: волосы наследника Лонгботтомов стали золотистыми, отросли и сами стянулись в хвост на затылке. При этом на правый глаз упала чёлка, полностью его закрывая. Школьную мантию заменил глухой чёрный плащ с красными облаками, а ботинки — синие сандалии. На болтающейся на шее табличке значилось: «Будущий Тёмный Лорд. Искусство — это взрыв!!!»
Ах да — на лбу была повязка с металлическим хитаем с перечёркивающей знак деревни линией. Самим знаком деревни было схематическое изображение котла.
А потом очередная «посылка» упала на меня.
На мгновение моё тело туго стянула магическая ткань, преображаясь и преображая уже надетое на мне в новый костюм.
Несколько секунд — и я вновь могу вздохнуть полной грудью.
Сначала я думал заказать себе костюм Дамблдора. Но ТАК подставляться мне не хотелось. Кто-то мог воспринять такой намёк слишком… правильно.
То же самое и с обликом Волдеморта. Да и я пошутить хотел, а не народ распугивать.
Потому поступил очень просто — подчеркнул то, что и без того не особо скрывал.
Так что одежда кроме смены своего облика принудительно заставляла принять частично облик своей анимагической формы.
Как результат, перед всеми предстал молодой «кицунэ» в традиционных японских одеждах, с «табуретками» на ногах и с вакидзаси и танто за поясом. Для катаны я был ещё слишком мелким. Одежды были цветов барсучьего факультета.
— А ничего так, — широко улыбнулся я, при этом дёрнув ухом и с любопытством осмотрев лезвие танто. Ножик хоть и был относительно дешёвым, но качественным.
Рядом раздался смех Нимфадоры. Метаморф восприняла наше превращение как указание к действию и парой взмахов палочки преобразила свою одежду, а потом преобразилась и сама, вновь, как в начале года, став юкионной.
Несколько минут спустя большинство школьников и даже пара преподавателей (Дамблдор и Флитвик) превратили свои одежды в различные карнавальные костюмы.
В общем, Рождество прошло в действительно праздничной атмосфере.
Недовольными были разве что Поттер с Малфоем. Все же их облики СЛИШКОМ походили на прототипы. Да и Снейп (тяжёлые взгляды, по мощности равные двум-трём Авадам за раз) и Локхарт (восхищающийся сходством и детализацией) добавляли нервозности двум студентам.
Что примечательно, Гермиона не думала возмущаться, а наоборот — была сильно задумчивой.
Эпилогом вечера стал самый шикарный фейерверк, который мне доводилось видеть в обеих жизнях — преподаватели решили тряхнуть стариной и показать мастер-класс. Надо отдать им должное — вышло шикарно.
Глава 21
— Профессор, можно?
— О! Юный лис, поселившийся в барсучьей норе! Прошу-прошу! — голос преподавателя звучал с неподдельным весельем. Впрочем, Флитвика, казалось, ничто не могло расстроить. За что он и нравился всем студентам (за редким исключением в виде клинических двоечников).
Кабинет профессора выглядел и ощущался уютно. По крайней мере, для меня шкафы со старинными фолиантами, соседствующие с несколькими стойками с различным оружием, и парящие то тут, то там небольшие светящиеся шары выглядели именно так. В то же время можно было заметить, что оружие время от времени используют хотя бы для тренировок, о чем говорят потёртые рукоятки и древка, а книги перечитываются, и не по одному разу. Этим-то кабинет разительно отличался от директорского — здесь было лишь то, что нравилось самому потомку гоблинов, а не то, что использовалось для, так сказать, бросания пыли в глаза.
Что удивило, но и в то же время польстило — подаренная на прошлое рождество книга занимала своё место на одной из полок. Причём рядом с ней покоились и другие произведения на ту же тематику — видимо, Флитвику действительно понравилась мрачная атмосфера сорокового тысячелетия.
— Так о чем же вы, юноша, хотели поговорить со мной? — поинтересовался у меня хозяин кабинета, когда я с удобствами расположился в одном из кресел, стоящих перед столом.
— Ну, во-первых, я хотел запоздало поздравить вас с прошедшим Рождеством и Новым Годом, — улыбаюсь профессору искренней улыбкой, а не той лисьей ухмылкой, что все чаще можно заметить на моем лице. — А во-вторых, преподнести по этому случаю небольшой подарок.
С этими словами из внутреннего кармана хаори, что я предпочитал мантиям в любой свободный момент и что в свою очередь не вызвало бы проблем с преподавателями, была извлечена небольшая прямоугольная деревянная коробочка. Взмах палочки — и коробочка превращается в крупную коробку. Ещё один взмах — и крышка отлетает в сторону, тем самым позволяя заглянуть внутрь.
Заинтересовавшийся полугоблин подался вперёд и посмотрел на содержимое. Мгновение — и на его губах заиграла предвкушающая, чуточку безумная улыбка. Не удержавшись, он извлёк из ящика одну из фигурок и осмотрел со всех сторон.
— Должен отметить, что это очень неплохая работа, — ещё шире улыбнулся преподаватель Чар, ставя десятисантиметровую фигурку на стол и вновь запуская руку в коробку за следующей. — В столь юном возрасте и столь качественная трансфигурация…
— Это не трансфигурация, — теперь уже моя очередь несколько хищно улыбаться. Видя вопрос в глазах Флитвика, поясняю: — Это Силовая Ковка.
Ставшие круглыми, как блюдца, глаза полугоблина стали одним из самых приятных воспоминаний за всю мою уже прожитую вторую жизнь…
Следующие три часа мы потратили с профессором на приятное для обеих сторон обсуждение вселенной «сорокового тысячелетия». А заодно я смог упросить его научить меня анимирующим чарам. Естественно, что объектами для практики будут подаренные мною двадцать изготовленных из металла при помощи Силовой Ковки фигурок космодесантников.
Как впоследствии оказалось, озаботился я этим вопросом очень вовремя, ибо… фанфары… совсем забыл о Дне Святого Валентина и больном на весь череп («ибо мозга там не обнаружено» — прим. зомби, что много лет спустя добрался до Локхарта) преподавателе ЗОТИ.
Когда эти мелкие уродцы, по какому-то недоразумению названные садовыми гномами с прикреплёнными к их спинам «ангельскими» крылышками, чуть ли не печатая шаг, вошли в Большой Зал, мне стоило больших усилий не подавиться как раз поднесённым ко рту чаем (домовиков я ещё на первом курсе настоятельно попросил не подсовывать мне эту гадость, именуемую почему-то тыквенным соком).
Но хуже другое — всё-таки я не канонный Рон Уизли, оно же Уизел Нумерос Шесть или Рыжее Чудище. Не-е-ет… Сейчас тело потомка ласок выглядит на порядки презентабельней и ухоженней. Да и как оказалось, душа имеет некое влияние на тело (по канону и Волди на четвёртом курсе об этом вообще-то можно было сразу догадаться), а потому и черты лица у меня были ближе к тем, что были в том мире. Проще говоря — мордашка у меня была смазливая. А в сумме с длинной пышной гривой алых, как кровь, волос, одеждой по размеру ну и, конечно же, с лисом-фамилиаром репутация в школе у меня была совсем другой, нежели в каноне.
К чему я все это рассказываю? Можно было и догадаться: впереди меня ждала атака бурых человечков в чем мать родила. А такого счастья мне и даром не надо.
Потому, не дожидаясь объявления Локхартом начала того безумия, что вскоре произойдёт, я залпом влил в себя обжигающе горячий чай, закусил печенюшкой с куском буженины сверху и поспешил к выходу из Большого Зала.
Как оказалось, моё поспешное отступление (и нифига не бегство — ибо я так сказал) было как раз вовремя, потому что уже к концу обеда первые из «купидонов» отправились в «рейды» к своим жерт… в смысле, адресатам.
Самым логичным в данной ситуации было бы отсидеться либо в гостиной факультета, либо в Выручай Комнате… Но мы ведь не ищем простых путей.
Потому я закрылся в Выручай Комнате. Но не с той целью, что многие подумали, и не на весь день.
Трёх часов мне хватило за глаза.
Казалось, мной завладело какое-то безумие. Впрочем, это у воинов боевое безумие — у магов это именуется просто: нездоровый энтузиазм.
А три часа спустя я вышел из Выручай Комнаты в сопровождении четырёх полуметровых космодесантников Хаоса, вооружённых внушительными для их размеров молотами.
Спустя каких-то десять минут меня нашла первая жертва. На свою голову.
Раз. Петрификус на не ожидавшего такого гнома.
Два. Раскрывается доспех стоящего ближе всех к жертве обстоятельств космодесантника.
Три. Левиосой внутрь помещается обездвиженный гном.
Четыре. Доспех запирается.
Пять. Снимается паралич с неожиданно ставшего косплеером мятежного астартес.
Конечно, можно было бы обойтись и без заключённых внутрь гномов. Но, во-первых, так было интересней. Во-вторых, это был неплохой психологический ход на других «посланцев любви» (Хапсиэля на них нет!!!). И в-третьих, моих навыков банально не хватало на то, чтобы сделать слишком сложную матрицу поведения для своих, фактически, металлических големов. Да и с озвучкой были проблемы — я вообще ещё даже не подступался к заклинаниям для работы со звуком. А так убивал сразу нескольких зайцев — и беснующиеся в доспехах гномы время от времени сбивали настройки наложенных на металл чар, из-за чего те начинались конвульсивно дёргаться, так и дикие вопли, слышные через прорези для дыхания, тоже добавляли антуражу. Все как в одноименной игре. Разве что сияния не хватало…
Было ли мне жалко этих самых гномов? Нисколько. Почему? Очень просто — я успел уже давно ознакомиться с тем, что именно представляют из себя садовые гномы. Если говорить совсем просто, это паразиты, которые селятся возле Мест Силы или просто на магически насыщенных территориях. Мозги у этих существ примитивнейшие, так как в их основе лежит воплотившийся из-за перенасыщения мелкий дух. По большому счёту, гномы что те же попугаи — повторяют за окружающими без понимания смысла. И что самое смешное, их более старшими товарищами считаются домовики. Ну или домовые эльфы, если вам будет угодно. Только последние более развиты и… одомашнены, так сказать. Но по факту также являются паразитами, не способными жить без внешней подпитки.
Собственно поэтому «купидоны» передавали послания от влюблённых либо устно, либо просто в виде записок — читать они не умели в принципе. Да и находили они адресатов лишь по той причине, что на них было наложено заклинание наподобие того, что накладывали на почтовых сов. Только в разы проще и кратковременное. Но это я узнал позже на одном из частных уроков у Флитвика, где мы продолжали доводить «матрицы» поведения анимированных статуэток космодесантников.
Сейчас же вынужденные «еретики», запертые в доспехах, молотами отгоняли от меня своих же товарищей, чем вызывали восхищённые, а порою и завистливые взгляды других студентов.
Можно было бы, конечно, дать в руки своим творениям и секиры… но тогда бы неприятностей не избежать. Все-таки расчленёнка как-то не вяжется с образом язвы-барсука, что потихоньку у меня вырисовывался.
Особенно меня порадовал взгляд Поттера. Такой дикой зависти я ещё ни у кого не видел. Впрочем, его можно понять: когда тебя на холодный пол валит такая малявка, а потом, усевшись на груди и ухватившись за галстук как за повод, посреди Большого Зала начинает декламировать стишок, где твои глаза сравнивают с болотной тиной и так далее в том же духе — тут даже светлый волшебник может Авадой промеж этих самых глаз засветить.
Но также я краем глаза в это время следил за Джинни. Всё-таки хоть та и не имела при себе больше крестража, но оставалась от него зависима, о чём недвусмысленно говорил весь её вид: постоянный недосып, раздражённость, дёрганые движения и лёгкая степень паранойи. И самое неприятное во всей ситуации то, что никто так ничего и не заметил.
Потому, когда освободившийся, наконец, от гнома, Поттер на весь Зал возмутился данным «признанием в любви», я чётко заметил, как мелкая рыжая вздрогнула, а в её глазах полыхнуло нечто очень нехорошее и в то же время обречённое, после чего она выскочила в коридор.
