Пятая колонна

— Как это нет? Академия-сити вырастила своего сильнейшего эспера, Акселератора, не ради похвальбы. Почему бы ему не постараться?

— Акселератор? Но я ничего не знаю об Акселераторе...

— Лейвиния, — Лаура примерила строгий голос учительницы. — Ты ничего не знаешь о Коронзон, ты ничего не знаешь об Акселераторе, но ты уже паникуешь и считаешь, что миру нечем бить Отинус? Откуда тогда ты уверена, что Камидзе Тома не справится? Может, он просто не был готов, а потом подкачается, нарастит себе всякие ци с чакрами и вторым раундом уже сам пол вытрет.

Девочка сжалась — а затем неожиданно резким движением вздёрнула подбородок и впервые за весь разговор посмотрела с уверенностью и даже вызовом.

— Хорошо, я поняла. Простите за беспокойство, мисс Стюарт. И спасибо за помощь.

— Надеюсь, она не займётся вызовом демонов сама, — проронил Стейл, когда Лейвиния и Марк, раскланявшись, покинули церковь.

— Или хотя бы потренируется на чём-нибудь вроде твоего Иннокентия, — Лаура покачала головой. — Призвать Коронзон, это ж надо было додуматься...

Священник вежливо помолчал, а затем тихо произнёс:

— Камидзе Тома действительно проиграл Отинус?

— А девочка успела если и не влюбиться, то увидеть авторитетную фигуру, — Лаура встала и прошлась до стола с закусками. — А по молодости не уяснила, что нельзя создавать кумира из живого человека. В итоге жестокое разочарование. Плюс, ты ведь знаешь о её недавней трагедии?

— Какой?

— Плохо работаешь с новостями, Стейл! — Лаура погрозила ему бутербродом. — Патриция Бёрдвэй, младшая сестра Лейвинии, пропала в Антарктиде. Выехала на обычный маршрут своей экспедиции — и с концами. Никто не может даже внятно объяснить, как так. Её ищут, но пропавший в Антарктиде всё равно что мёртвый, так что у Лейвинии сейчас сложный период.

Лаура налила ещё стакан воды, отпила — и прошептала себе под нос:

— У всех сейчас сложный период.

Роберто Катце встал первым и поклонился чёрному длинному столу, протянувшемуся едва не по всей длине огромного зала. Остальные шестеро участников конференции просто поклонились, уместившись в уютных чёрных креслах с мягкими спинками.

— Начало третьего собрания Ядерного Протокола объявляю открытым, — Роберто продолжил стоять, говоря к прикреплённый к воротнику пиджака маленький чёрный микрофон. Ноутбук на столе перед ним мгновенно ожил, и в открытом текстовом документе сами собой начали печататься произнесённые слова. То же самое сделали ноутбуки перед остальными участниками.

— Председатель собрания — американский президент Роберто Катце, — продолжал говорить латиноамериканец, не глядя в компьютер. — Участники собрания — делегат от имени Евросоюза, Папа Римский Матиас Риз.

Седовласый старик в белых одеждах Папы сел дальше всех от Роберто, но склонил голову в приветственном жесте, подкрепив его слабой улыбкой.

— Делегат от Академия-сити, Китая и Индии — Кумокава Серья.

Девушка переоделась из чёрного одеяния в белую блузку, на которой массивным параллелепипедом устроился галстук столь же алый, как и обруч на голове. Она не улыбнулась и вообще сидела вся напряжённая, скорее дёргая головой вместо поклона.

— Делегат от России — Патриарх Русской Православной Церкви Кранс Царский.

Светловолосый юноша в красных церковных одеяниях с нашейным платком, смахивающем на большие оранжевые ножницы, встал и поклонился каждому сидящему. Затем сел обратно и уставился на Роберто блестящими карими глазами.

— Делегат от Альянса Объединённых Наций — глава Альянса, президент Элизалина.

Женщина со спутанными светлыми волосами и тяжёлым взглядом не потрудилась и пошевелиться. Она смотрела на всех откровенно враждебно.

— Делегат от Британии — её величество королева Эризард.

Седовласая женщина также встала и поклонилась, после чего уселась, немало покряхтев при этом; сидевший рядом Кранс даже дёрнулся было помочь ей, но был остановлен властным жестом руки.

— И делегат от Франции — Дева Версаля.

Женщина выглядела бы точной копией Элизалины — но причёска в разы аккуратнее, голубые глаза сияли спокойствием, а белоснежные одеяния превращали в воплощённый символ.

— Цель встречи — обговорить и установить план действий по прекращению Третьей Мировой войны. Думаю, стоит начать с мелких вопросов. — Роберто на секунду замолчал, ожидая возражений. — Первый вопрос — обзор ситуации в Багаж-сити и согласование текста официального обращения. Мисс Кумокава, что вы можете нам сказать?

— Председателем нашей встречи буду я, — Етцу подняла к потолку удлинившийся палец. — Ибо я единственная согласна на любой вариант, приемлю даже расставание с Томой — хотя вот очень не хочется, как и всем вам.

Она обвела взглядом собравшихся девушек, прежде всего глянув на мрачно выслушавшую это Шокухо. У сидящей рядом с ней на чёрном кожаном диване Мисаки выражение было ничуть не лучше, а вот устроившаяся на подлокотнике Лессар расслабленно улыбалась, слегка помахивая золотым хвостом. Второй диван стоял под некоторым углом к первому, там уместились невозмутимые внешне клон и Химегами.

Канзаки прислонилась к косяку двери, скрестив руки и прикрыв глаза, словно решив подремать. Ицува стояла у стены неподалёку от неё и в такой же позе — но глаза напротив, широко раскрыла и оценивающе рассматривала каждую девушку.

— Итак, наша цель — разобраться уже со статусом гарема Томы. Потому что гарем видится единственным положительным вариантом. Соответственно — кто останется, кто на что согласится, кому к чему привыкать, и вообще вопросы сексуального характера. Есть кому сказать что-то особенное?

— Мне, — Ицува шагнула вперёд и потянула вниз розовый топик, словно надеясь скрыть обнажённую полоску живота. — Ведь я для вас всех самый неудобный элемент, не так ли? Тогда позвольте начать.

— Четырнадцатый вопрос, — Роберто продолжал стоять, совершенно не чувствуя усталости. — Магический взрыв в тоннеле под Ла-Манш, в котором обвинили Францию, что едва не привело к войне между нею и Британией.

— А? — встрепенулась начавшая было клевать носом Эризард. — Мы с этим ещё не закончили? Я же передала официальные извинения с пояснениями, что взрыв устроила моя дочь, вбившая себе в голову захват власти. Претензий больше никаких.

— Вам выгоднее объявить виноватой Кариссу? — вполголоса произнесла Дева.

— Выгоднее? — Эризард захлопала глазами, изобразив крайнее удивление. — Переворот-то она устроила именно из-за этого. И уже наказана как следует. Не вижу смысла ворошить далее, особенно в нашей ситуации.

Последние слова она произнесла с королевской осанкой и взглядом прямо в глаза Деве; та выдержала взгляд и слабо кивнула.

— На Британии по-прежнему расходы по ремонту тоннеля? — только и спросила в ответ.

— Естественно. Роберто, закрывайте вопрос.

— Прекрасно. Вопрос закрыт, — сказал американский президент, и слова мгновенно отпечатались в ноутбуках. — Пятнадцатый вопрос... ну, приступим. Мирный договор между Россией и Альянсом, с пактом о ненападении и выплатой Россией компенсации за попытку вторжения.

Кранс поднялся с места — самый молодой из всех, но держащийся уверенно. Столь же уверенно он сказал:

— Мне очень жаль, но мы не можем признать факт вторжения.

— Я знаю, к чему мы все придём, — Ицува вновь скрестила руки на груди. — Вы все знаете. Остаться с Томой, откинуть разброс ночей с ним по жребию и завалиться всей толпой. А поскольку Тома ни в коем разе не сможет удовлетворить нас всех сразу, то приступать к лесбийским играм. Тем более что двое... — она посмотрела на Етцу. — ...трое уже привычны. Так ведь?

Разброс лиц был самым разным, от отвращения до "ну и что такого", однако поправлять её никто не стал.

— И вот именно этим я отказываюсь заниматься, — Ицува даже слегка наклонила голову, словно исподлобья смотря на врага. — Я люблю только Тому. Я согласна лечь в постель только с Томой. Я хочу заниматься сексом только с Томой. Вы все не привлекаете меня вот нисколько... простите, Канзаки-сан, — она поклонилась святой, и та понимающе кивнула. — Я согласилась делить его с вами, хорошо, но ничего более.

— А мой хвост заценила... — протянула Лессар, в доказательство замахав им как собака.

— Это просто было ново и неожиданно! — Ицува умудрилась покраснеть, но на хвост посмотрела с неудовольствием. — И я видела, что Томе понравилось! Только поэтому! И больше не желаю!

— То есть Мисаке надо было надеть хвост для полноценного тройничка, пробормотала под нос Мисака.

— Ты вообще... — Ицува вспыхнула ещё сильнее. — Почему вам надо это объяснять?! Я ведь ещё не говорю про то, что это по моей религии спорно, хорошо что Канзаки-сан объяснила, что Бог меня понимает и я не делаю ничего плохого! А так бы ещё хуже было! И вы ведь... — махнула она в сторону диванчика Токивадай. — Вы ведь тоже не согласны так?!

— Подтверждаю, — Шокухо сжала ручку сумочки. — И прекрасно тебя понимаю. Я люблю только Тому, и не испытываю желания больше ни к кому. Но я знаю Тому дольше и, смею надеяться, лучше, чем все вы. И я вижу, что он ради того, чтобы собрать вас всех, многим рискует и многим жертвует. Не удивлюсь, если воспринимает всю ситуацию как большую неудачу. Он тоже любит меня и думает, что таким вот предает наши отношения и нашу любовь, как я не убеждала в обратном — и всё ради вас. Так что... — она повела плечами. — Если для облегчения его участи поцеловаться и помиловаться с другой девушкой... чего уж там.

Все замолчали, обдумывая её слова. Етцу посмотрела на Мисаку, но та подперла голову кулаками и напряжённо размышляла. Ицува явно не знала, что сказать, и даже беспомощно оглянулась на Канзаки, но та ничем не могла помочь.

— Мисака не очень уверена, как это поможет и поможет ли, но Мисака не думает, что будет случай лучше.

Теперь все уставились на клона, которая после секундной паузы всё так же невыразительно сказала:

— Мисака хочет покинуть ряды девушек братика Томы, уверена в своём выборе Мисака.

— Уважаемая Элизалина, — чувствовалось, что Кранс еле сдерживает гнев. — В прошлом подобные слова могли привести к войне.

— А у нас сейчас что? — Элизалина тоже практически подошла к точке кипения. — У нас сейчас война. И я сейчас говорю с делегатом государства, что вторглось на мои земли, а теперь хочет сделать вид, что этого не было. Небось ещё и пострадавшими себя выставите.

— Уважаемая Элизалина...

— Город и посёлок. Багаж-сити атаковали американцы, Солнечногорск русские. Десятки тысяч моих людей убиты, а враги не прошли дальше лишь благодаря вмешательству Академия-сити — и то во многом частному. А теперь вы предлагаете всем сделать вид, что этого не было, лишь бы не выставлять свою страну и свой народ мерзкими захватчиками. — Элизалина зло сложила руки. — Пока я жива — я не буду молчать. А убить меня не получилось даже у Фиаммы.

Кранс закрыл глаза и несколько раз глубоко вдохнул, освобождаясь от гнева. Затем вновь взглянул на возвращающую злобный взгляд девушку.

— Пожалуйста, Элизалина, выслушайте меня...

— И не поду... — та осеклась, когда Дева встала со своего стула и мягко коснулась её плеча.

— Выслушай его, сестрёнка, — мягко сказала она. — Пожалуйста. Всё же мы собрались в попытке заключить мир, а это значит, что должны выслушать всех.

Элизалина скрипнула зубами, но возражать не стала — только кивнула и устроилась с лицом, полным абсолютного недоверия.

— Спасибо, Дева Версаля, — Кранс даже слегка облегченно улыбнулся. — И уважаемая Элизалина, хоть я терпеть не могу, когда о моей стране и моём народе так отзываются, но... я вынужден признать, что вы не так уж и неправы. После того, как распался Союз, республики отъединились и постепенно начали образовываться в Альянс, у нас очень важным мотивом государственной идеологии стало их возвращение. Не официальным, мы даже признали Альянс и заключили договор о ненарушимости границ, но то и дело курсировало. А когда Сергей стал президентом, то очень зациклился на этой теме, отрицая прилюдно, но на деле накачивая народ, армию, своих служащих да и самого себя желанием захватить Альянс. Я против этой идеи даже вне контекста Третьей Мировой, — Кранс улыбнулся всё ещё гневающейся Элизалине. — Россия и Альянс научились жить независимо друг от друга, и нет никакой нужды возвращать утерянное. Но для Сергея это дело первостепенной важности.

— Академия-сити может убить вашего президента, — подала голос Серья. — А вы поставите нормального.

— Сразу после смерти главного претендента на звание патриарха погибает президент? — Кранс красноречиво взглянул на неё. — Не пройдёт. И даже если... дело-то не в этом.

Он вновь посмотрел на Элизалину, что вроде бы убавила ярость.

— Народ нацелен на войну. Сергей активно промывал мозги тем, что согласно исторической справедливости мы должны вернуть эти земли. Мало кто возмутится известиям, что мы всё-таки вторглись в Альянс, и мало кто будет чувствовать, что мы поступили неправильно — наоборот, увидим лишь массовое одобрение. И поэтому, если я признаю вторжение и назову его преступным, то могу лишиться своего места или даже жизни. А нам надо сохранить меня как гарант того, что Россия не продолжит военные действия.

— Однако президента всё равно стоит убрать, — Серья вынула блокнот и что-то записала. — Больно нам нужен страдающий по справедливости псих-милитарист.

— Так многих придётся убирать, — фыркнула Эризард.

— И замечательно.

— Давайте не будем никого убирать, — вмешался Роберто в беседу. — А то ещё не сойдёмся в критериях психов со справедливостью. Наша проблема — выплатить компенсацию Альянсу за военные действия, но при этом не признавать их, и всё это в обход российского президента. Которому неплохо бы связать руки с его желаниями войны. Что будем делать?

— Мисака не прочь и дальше спать с братиком Томой, честно призналась Мисака. Однако Мисака вполне может отступить ради сохранения стабильности в группе, не претендует на многое Мисака. Тем более что Мисака не хочет уязвлять эго сестры Мисаки, желает заботиться о сестре Мисака.

— Эго? — вздрогнула Мисака. — Какое эго?

— Мисака гораздо опытнее в постельных утехах, вынуждена признать Мисака. А поскольку перспектива оказаться в одной постели с братиком Томой и сестрой Мисакой почти неизбежна, то Мисака не хотела бы затмевать сестру Мисаку, реально не хочет выделяться Мисака.

— Да... да что ты говоришь, я... с тобой... — Мисака аж замахала руками, но не закончила фразу, покраснела и уставилась в пол.

— Твой уход ничего не меняет, — Ицува прислонилась к стене. — Я не хочу спать со всеми вами, и точка. Даже ради Томы. Канзаки-сан, вы ведь меня поддерживаете?

Канзаки только сейчас открыла глаза — и отвернулась от всех, уставившись в окно, где солнце мягко золотило частокол небоскрёбов.

— Я переспала с Томой всего раз, потому что хотела разобраться в самой себе. И не только. Девочки, мы все упускаем ещё один аспект — общественное мнение. Ладно, скажем, Ицува — все те, чьё мнение имеет для неё значение, одобряют. Но я официально служащая Британской короны, и если узнают, что человек на таком посту делит одного парня с несколькими девушками, причём совершенно открыто... — Канзаки посмотрела на всех. — Ведь это не только мне, это всей Британии может повредить. И у вас тоже есть связи, посты, родители, знакомые... как они всё это воспримут? Не сделаете ли вы хуже себе и другим, если останетесь с Томой? Вот это, по мне, куда важнее того, придётся ли нам ласкать друг друга в постели. И каждая из вас должна сама ответить на этот вопрос.