Жажда Битвы (Том 1)

Впрочем, удивление Авута быстро прошло, ибо ночь близилась, и она так коротка. А в замках бывает так холодно и одиноко и так приятно когда кто-то скрашивает с тобой досуг... Но в целом, горячие пески Дорна и кучки кровожадных воспитанников были единственными спутниками Авута большую часть времени. Закаты и рассветы мелькали на горизонте, ветер трепал полы рваных и перештопанных одежд, да бил по обветренному, сухому лицу, в то время, как светило с какой-то детской ненавистью опаляло любой неприкрытый участок кожи и заставляло вариться в собственной одежде и доспехах. Не спасали даже обмотки и то, что по большей части все носили лишь кольчугу. Лишь надежда на кровавую битву и прохладный ветер в горах спасали наемников.

За эти дни пришло несколько просьб и ответов на требования о выкупе просторцев из цепких лап мстительных дорнийцев, но лишь лорд Костейн сразу же прислал золото не только за всех рыцарей дома, но и за меч с доспехом своего брата, что передавались в их семье со времен деда, лишь чуть-чуть изменяясь по веяниям моды. Крестьянам же и простым пехотинцам пришлось заплатить за свою свободу всем снаряжением, не только своим, но и благородных сиров — Прасет велел оставить бывшим пленникам лишь некоторую часть копий, чтобы в случае чего они могли защититься. Фоссовеи же хоть и согласились с ценой, но крайне лениво собирали выкуп, явно таким образом преподавая урок попавшим в плен рыцарям. Несколько лордов по меньше так же соглашались, но просили подождать подольше, так как нужную сумму им придется собирать всем миром.

Но все кончилось — ворон принес письмо от Принца Дорана Мартелла, сообщавшего о прекращении контракта и просящего наемников вернуться в Солнечное Копье для получения оплаты и обсуждения дальнейших решений и предложений о службе. Авут с облегчением сообщил об этом своим парням и те с общим вздохом облегчения, понеслись собирать свой нехитрый скарб — эта работа была самой скучной за все время наемничества Рубиновых масок и каждый в отряде был готов это подтвердить да позавидовать тем, кто дрался больше других или вовсе помер и не видит всего этого. Новички в отряде не понимали к чему такие порывы, но воспитанники Авута лишь с превосходством зыркали на свежий набор, высокопарно изрекая фразу: "Так учил господин и таково его желание...", и состроив умную мину — уходили в ближайшую таверну. Можно сказать, что лишь золото, уже позвякивавшее в карманах и обещанное по контракту радовало их больше чем воспоминания о славной военной компании в Вольных Городах.

Авут принял приказания, пока своего нанимателя и даже отослал большую часть отряда в сторону Солнечного Копья, но собственнолично не спешил его выполнять. А поступил наемник даже наоборот — собрав полсотни человек, из самых крепких и целых парней, и по паре лошадей для каждого, он выдвинулся в спешном темпе в сторону границы, где соединялись Простор, Штормовые земли и Дорн, но в то же время намного дальше.

Что-то звало его, царапало изнутри, разрывая внутренности при каждой попытке отмахнуться от ощущений — ведя за собой, как абстрактный поводок, готовый в любой момент сомкнуться на шее, впиваясь взявшимися из ниоткуда шипами в кожу и плоть. Авут видел то, что у него есть цель буквально в каждом предмете, легко трактуя его как знамение, и не важно — упало ли копье несколько раз наконечником в одну сторону, посмотрел ли на него огромный черный ворон, каркнул и перелетел на следующую ветку, на дереве чуть подальше, или же и вовсе кровь из пореза образовывала на столе какое-то жалкое подобие стрелки. Для Прасета это были указатели, по которым он вел следующую за ним половину сотни воспитанников.

Мимо них проносились деревеньки и поля, перебиваемые лесами, лугами и холмами с речушками. Пару раз они проходили в паре десятков миль от высившихся над землей замков лордов, вдоль которых тянулись реки и небольшие городки. Лесные дорожки тянулись для них извилистыми змеями, зажатыми высокими деревьями, а дороги, построенные еще во времена когда люди не совсем смирились с завоеваниями валирийцев — стоящими до сих пор и остающихся самым удобным путем передвижения, что заметно выигрывал у пыльных накатанных трактов и неумело положенных гальковых дорожек.

День тянулся за днем и после полутора недель пути, за которые Рубиновые маски обошли больше половины Штормовых земель и увидели много всего, отряд все же вышел к цели. Это Авут понял по исчезновению тянущего за ребра чувства и настоящей осаде, развернувшейся вокруг высокого замка, окруженного городом, что расположился в небольшой гавани на каменистом берегу. Несколько башен уже были разрушены требушетами, установленными на ближайших холмах, поля вокруг были сожжены и вытоптаны, а пристенковая деревенька разграблена и отчасти превращена в щиты для отрядов арбалетчиков и лучников, вынужденных стоять вблизи от врагов. Возле изолированного целой парой стен и тяжелых ворот городского порта застыли на якоре несколько галер под флагом синего морского конька.

Разузнать все об этом месте было делом десятом. Пьяные скучающие осаждающие с радостью делились своими предположениями и мнением о походе, даже офицеры и рыцари — без зазрения совести мявшие сиськи армейских шлюх — говорили без умолку обо всем что знали, если кто-то приносил им новый бурдюк с вином.

Место называлось Сумеречный Дол, в честь замка посреди него, — это был портовый и довольно богатый город, что уже довольно давно находился во владении семьи Дарклинов. Но вот осада велась на него совсем не из-за того, что лорд не платил налоги или драл цену с торговцев. Нет, Денис Дарклин — нынешний глава клана — поднял собственное небольшое восстание, провернув несколько очевидных комбинаций по науськиванию своей жены и захватил короля Эйриса II Таргариена в плен, и грозится убить того вот уже полгода, удерживая неизвестно живого ли еще монарха в темнице.

Десница же короля, Тайвин Ланнистер, видимо окончательно потерявший терпение за время стояния под стенами города, вот уже целую неделю планомерно готовился к штурму, не смотря на все увещевания о неминуемой смерти Эйриса, заявляя , что у Таргариенов в таком случае есть наследник получше.

До самой ночи Авут и его воспитанники бродили по лагерю осаждающих и собрались да разобрались в ситуации только когда в черном небе раскрылось слепое око луны.

Прасет боролся с тем чтобы выбрать сторону заговорщиков, подчинившись желанию пойти против всей армии и, возможно, целой страны, превратив ее реки с озерами в кровавые потоки да лужи. Но в то же время Авут осознавал, что слишком рано для такого. Слишком рано для его великой смерти в окружении врагов, будучи тем, кто навел такой шорох, который будут помнить еще много веков, ведь у него еще оставался сын. А смерть Авута означала оставить еще неокрепший, только зарождающийся клан Прасет без Патриарха на растерзание миру.

Не зря же Авут оставлял для себя эту тормозную подушку, заранее предугадав неуместный момент, когда желания особенной бойни начнут одолевать его? Ведь он так долго мечтал об этом и его уход должен стать чем-то особенным, а не походить на побег из родного мира, словно малое дите что сбежало из дома... Дите охранявшее клан на протяжении нескольких тысячелетий, в качестве ручного бедствия, пусть и считающегося сказкой о древних временах, но все еще способного погрести под землей целую страну со всей архитектурой с достижениями, и уничтожить пятую часть континента при плохом настроении и отсутствии того, кто сможет образумить.

Появившаяся мысль начать бойню прямо сейчас, посреди этой толпы вылетела из головы столь же легко и быстро, как и появилась. Как мимолетный ветерок...

Каркнул серый ворон, взмывший в небо с флагштока реющего над палаткой с изображением герба с плугом. Среди темноты потушенных факелов из тканевых "дверей" выскользнула фигура с серых, посредственных одеждах и без доспехов, что устремилась прямиком к порту Сумеречного Дола.

Авут расплылся в улыбке, как и проследившие линию взгляда командира воспитанники — по крайней мере им не придется сдерживать свое дикое нутро в ожидании штурма. Судьба предоставила им шанс развлечься раньше остальных.

Все в той же полутьме, группа из полусотни людей незаметно шмыгнула в редкий лесок и двинулась по его краю в след за одиноким диверсантом.

Глава 19.

Одинокая фигура проскользнула через весь лагерь, избегая даже собственных союзников, прячась в тенях и сгорбившись, гуськом проходясь за спинами часовых. Напоследок шмыгнув в подлесок, неизвестный лазутчик вышел из него под прикрытие больших камней, наряду с маленькими превращавшими берег в настоящую наспех сделанную мостовую с этакими "памятниками неизвестного автора и стиля".

Не останавливаясь, мужчина петляя двигался вперед, под конец застыв за одним из камней, согнувшись в три погибели терпеливо дождался, когда плывущие по ночному небу черные облака заволокут собой звезды и луну, а бродящие по стенам стражники начнут расход по башням. В тот же миг незримая тень промелькнула через оставшиеся между стенами и береговыми камнями расстояние, оказываясь вплотную к массивной каменной кладке.

Миг и вот уже тень оттолкнулась от нижних укреплений кладки, взлетела вверх и хватаясь за небольшой выступ закрытого железной решеткой и открываемый канатом щиток водостока. Тихо заскрежетала поднимаемая заслонка и чуть поднапрягшись, лазутчик одним могучим движением выбил прут из паза, проникая в зловонную каменную трубу и исчезая за стенами замка.

В этот же миг каменный берег заполнился куда менее скрытными силуэтами наемников, практически открыто подходящих к стенам с длинными самодельными лестницами из нескольких тонких стволов и веревками на плечах. Не останавливаясь, они с разбегу придвинулись к преграде и самые первые синхронным движением, подпрыгнули, упираясь ногами в камень и взлетая вверх, выталкиваемые упругим деревянным шестом. Прасет был одним из первых, кто после небольших усилий оказался между двумя зубцами стены, а потом и вовсе закрепил моток веревки и скинул его ожидавшим внизу воспитанникам.

Не теряя времени, наемники начали сбиваться в уже сплоченные группы по номерам, готовые к приказам. И они не заставили себя долго ждать.

-Гарлин, бери отряды с три по восемь и иди на левую сторону, проберитесь до основной стены, если нужно, то с боем, и будьте готовы открыть ворота штурмующим. Мы пойдем по правой стороне и устраним постовых вблизи от оповестительных колоколов. Прейрис, ты остаешься здесь с девятым отрядом и в случае возвращения нашего неизвестного союзника тем же путем — окажешь ему поддержку. Открыто никого не убивать без нужды, и не поднимать лишний шум пока не убедимся, что диверсант Десницы выполнил свою работу. Справитесь?

-Не сомневайтесь, господин. — горячо прошептал один из назначенных командиров, буквально вибрируя от нетерпения. — Один ваш сигнал — и эти стены превратятся в кровавые водопады.

-Оставьте запал еще и для улиц, парни. Сегодня мы повеселимся на славу. Убейте всех, кто будет врагом и пролейте как можно больше крови. А сейчас вперед, очистите эти стены!

И не прошло и трех минут, как Авут, подчиняясь собственному приказу влетел под крышу одной из башен, мгновенным ударом располовинивая голову охранника, только и успевшего раскрыть рот. Его не спасли ни шлем, ни подшлемник, ни собственный череп, как и его напарника не спас от мгновенного обезглавливания кольчужный капюшон. Прасет даже хихикнул подумав о том, что из этих воинов не самые лучшие сторожа — раз они потеряли головы при виде всего пары врагов. Снизу послышался вопросительный окрик и кто-то грузно затопал по каменным ступеням.

Перешагнув через кровоточащие трупы, капитан наемников лениво махнул только добравшимся воспитанникам на каменную лестницу, ведущую вглубь пузатой башни, сам направляясь дальше по стене.

Мальчишки радостно взвизгнули и выхватив мечи с кинжалами, нырнули в мерцающую полутьму зева прохода. Тут же оттуда донесся слабый вскрик и громкий шлепок, с последовавшим грохотом. Не отвлекаясь больше на этот участок, Авут махнул рукой и молча повел остальных наемников к другой башне, которая только и ждала, когда ее унылая, серая каменная кладка окрасится в прелестный красный цвет.

Замерший посреди стены, слишком засмотревшийся на корабли в будто замершем и окрасившемся в черный море стражник, был следующей жертвой, что лишилась жизни. Клинок вошел ему под ребра, а железный хват пальцев ухватил за челюсть и резким рывком, свернул шею до немелодичного хруста. Уже подходивший к месту сменщик, успел только вскрикнуть, прежде чем грузно упал на спину с пробитой метательным топориком грудью. Но этого было достаточно, чтобы уставшие воины под башенной крышей обратили внимание на слишком большое количество маячащих в темноте силуэтов.

Один из стражников с криком рванул в сторону оповестительного колокола, но не добежал и пары шагов, как его опередил тревожный трезвон из глубин погруженного в ночь города. На улочках загорались огни десятков жаровень и замелькали факела наспех собирающихся воинов и ополченцев, вывалившихся из домов и мелких улочек замкового городка. Крики десятков глоток сливались в один неразборчивый гул.

Понимая, что уже не нужно скрываться, Авут с громким выдохом метнул короткий серый клинок в один из силуэтов стражников и тут же выхватил оба своих черных меча, для удобства лишенные на время операции ножен и просто привязанных к нему тряпками. Матовые лезвия двумя провалами в пространстве мелькнули по воздуху и выскочивший под бледный свет стражнику с копьем тут же упал как подкошенный с рассеченной грудью. Его напарник громко закричал, призывая мелькавшие в проеме башенной лестницы тени и тут же упал сам, удерживая перерубленную, кровоточащую культю.

-Убить всех! — рявкнул Авут, легким ударом плашмя по заднице подгоняя воспитанников вперед. — Победа и кровь, парни!

Покуда в глубинах каменного мешка кипела битва, Прасет наблюдал за тем, как колонна солдат бежит по главной улице к замку, что кипел и двигался почти как самый настоящий муравейник. Десятки отрядов помельче то и дело мелькали по второстепенным улочкам и закоулкам, выламывая хлипкие загорождения и вваливаясь в брошенные или сгоревшие здания. Только вот никто из них не замечал, как по накатанным крышам медленно и аккуратно пробиралась сгорбленная фигура, тащившая на спине еще одного человека. Перескакивая и скрываясь, лазутчик добрался до одной из второстепенных стен и без проблем взбежала по каменной лестнице вверх, словно ветер проходясь через двух вставших на его пути стражников, в миг обнажив меч.

-Помогите ему, парни. — кивнул в сторону лазутчика Авут, спуская оставшихся парней дальше по дороге. Сам Прасет несколько раз взмахнул факелом, выписывая фигуру, условно обозначавшую начало неограниченных боевых действий. — Поторопитесь, чем скорее он сделает свою работу, тем быстрее мы приступим к своему любимому делу!

Едва ли нужно было подгонять наемников. Мальцы с волчьими рыками бросились в рассыпную, а Авут подошел к краю стен и посмотрев за край, глубоко вдохнул до боли в раздутых легких и выдохнул до потемнения в глазах. Мир округ, уже пропитавшийся запахом смерти и крови откликнулся на его дыхательную технику. Сила поползла по его телу, накатывающими волнами энергии расходясь от бьющегося словно запертая в клетку птица — дальше по мышцам и костям с сухожилиями, скапливаясь в ногах и тазу. Не теряя больше не секунды Авут просто шагнул со стены, устремляясь под действием притяжения вниз. На секунду нутро наемника потянуло вверх, словно кто-то подвязал к нему тоненькую леску, но уже через миг под ногами захрустело переломанное тело одного из пробегавших мимо стражников.