Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Роковые таблички


Опубликован:
14.11.2011 — 14.11.2011
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

Но больше всего он боялся, что найдёт эту комунну, но Ольги в ней не окажется. Он даже, что греха таить, пытался представить свои действия в подобном случае, и не мог. Его при одной мысли о тщетности многомесячного следования за любимой, начинало трясти, как в жестокой лихорадке. Сердце начинало колотиться в бешеном ритме, а на глаза наползали крупные слёзы, разъедавшие их не хуже пота.

Максим тут же гнал эти крамольные мысли, прибавляя шаг, чтобы не оставалось ни сил, ни времени для сомнений. А вечером, устроившись на ночлег возле более-менее сухой кочки, он непременно вытаскивал фото любимой женщины. Бережно удерживая истёртый бумажный прямоугольник на ладони, Максим долго смотрел на родное лицо. Иногда он начинал гладить любимый образ кончиками пальцев, а, порой, нежно касался его губами. Так и засыпал, с именем любимой на губах, чтобы наутро продолжить однообразные поиски возможного места её пребывания. Единственно возможного — в противном случае Максим терял все нити, ведущие к Ольге.

И, вот уже четвёртый день пути близится к завершению, а вокруг ничего примечательного, если не считать деревьев, со стволов которых широкими кольцами срезана кора. Видать, зверьё за зиму окончательно оголодало, раз принялось грызть жёсткую, как камень, старую кору. Не каждый желудок подобную жратву вынесет. Это подтверждали и часто попадавшиеся по пути "подснежники" — трупы истощённых животных, активно распространявшие вокруг тошнотворный гнилостный запах.

Максим ко многому привык за время скитаний, но терпеть эту ужасную вонь не мог, и не собирался. Но запах тлена настойчиво преследовал его, так как плотность гниющих оленей, кабанов и зайцев заметно возрастала с каждым пройденным километром. Максим долго не мог найти объяснения для этого феномена, но потом сообразил, что вело зверей именно сюда.

Видимо, где-то здесь, за лесом, расположено человеческое жильё. И животные, из-за отсутствия зелени не успевшие перед зимой накопить жир, пытались спастись от зимней голодухи, держась поближе к человеку. Но, похоже, до спасительных сельских помоек не все четвероногие добрались. А, если бы и добрались, то, в лучшем случае ничего съедобного не нашли бы. Люди теперь не склонны делиться и разбрасываться едой — сами готовы глотку перегрызть за лишний кусок.

Значит, эти оттаявшие трупы животных, не смогли обнаружить человеческого селения, так же, как теперь не может его найти и Максим. Ни селения, ни захудалого просёлка — никаких признаков цивилизации, будто он не в Подмосковье, а в глухой сибирской тайге бродит. Максим устал, вымотался и физически и морально. Сейчас он страстно желал устроиться на ночёвку, доесть консервы, и заснуть, чтобы наутро, со свежими силами продолжить поход.

Но и это было непросто сделать из-за вездесущей трупной вони, настолько плотной и едкой, что естественный и необходимый процесс дыхания, превращался в настоящую пытку. Уже и сумерки сгущались, и даже зловонный туман опустился на влажный мох, а несчастный путник всё ещё метался в поисках хоть небольшого пятачка земли, свободного от разлагающихся тел.

В конце-концов, одолев естественную брезгливость, и подавив сильнейшим усилием воли, рвотный позыв, Максим взялся за расчистку места для ночлега. Если не считать нескольких зловонных туш, полянка вполне соответствовала всем условиям для спокойного отдыха. Используя сучковатые палки, как багры, он перетаскал туши двух оленей, и одной лисицы в глубокую канавку, на дне которой даже сохранился небольшой сугроб. Шкуры зверей рвались, как мокрая бумага, обнажая кишащие колонии желтоватых личинок, и Максиму пришлось очень постараться, чтобы на поляне ничего, активно разлагающегося, не осталось.

Закончив уборку, Максим забросал канавку с мертвечиной ветками, и спешно стал собирать сухой хворост для костра. Когда окончательно стемнело, он уже благополучно доедал тушёнку возле жаркого пламени костра. Трупное зловоние, конечно, не исчезло окончательно, но уже не было столь невыносимым, и позволяло, притерпевшись, не обращать на него внимания.

Перед сном, всё же, Максим соскоблил с рыжего соснового бока немного смолы, скатал её в пахучий шарик, и положил возле головы. Приятный запах сосновой хвои немного забивал тлетворный дух смерти, и Максим, убаюканный ароматом душистых смол, быстро и незаметно скользнул под бархатный полог долгожданного сна.

Ночами к Максиму приходили все, кого он знал и любил — Ольга, родители, друзья по школе, армейские товарищи, Антоныч, Гриша. Он разговаривал с ними, слушал приятельские советы. Проснувшись, он забывал всё, до последнего слова, но чувствовал небывалый прилив сил, и готовность продолжать поиски полумифического "Нового мира". Но этой ночью, вместо добрых сновидений, его посещали кошмары, наполненные скомканным хаосом из боли, крика и страха.

Максим испуганно вскакивал, задыхаясь, будто от долгого бега. В отсветах тлеющих в костре углей, боль и страх постепенно исчезали, но крики никуда не девались. Исполненные боли и страдания, вопли слышались откуда-то издалека. Максим не мог определить точное направление, откуда доносятся эти стоны — мешали высокие деревья. Однако, примерно понимал, в какой стороне терпят жуткие мучения люди. То, что это были именно люди, и именно во множественном числе, Максим ни секунды не сомневался.

Мужчина был жутко напуган. Он понимал, что ему-то бояться особенно нечего — кричали довольно далеко, и ему вряд ли что-то угрожало. Но ему почему-то вспомнился первый визит к стоматологу. Максиму было около четырёх лет, когда всю детсадовскую группу строем отвели на осмотр к зубному врачу. Максим оказался в очереди одним из последних, и успел пообщаться с приятелями, уже покинувшими кабинет врача. Одни бодро хвастали аккуратными пломбами, а другие, состроив жалобную гримасу, демонстрировали окровавленный тампон и дырку на месте вырванного зуба.

И все сходились во мнении, что нет ничего страшнее в этом мире кошмарной сверлильной машины, одно жужжание которой повергало в панический ужас самых отчаянных смельчаков из старшей группы. В тот день мальчик, зашедший перед Максимом в кабинет, стоило заработать страшной машине, принялся так вопить, что задрожали стёкла в коридоре. Максимка вжался спиной в холодную стену, и принялся искать пути к бегству. На самом деле, его зубы были в полном порядке, и встреча с бор-машиной была отсрочена на несколько лет, но тот страх засел глубоко в подсознании.

И это не был страх перед зубным врачом и жужжащей машиной — нет, то был ужас пред неведомой опасностью, скрытой стеной или большим расстоянием, которая способна заставить другого человека вопить столь ужасным образом. Максим встряхнулся, прогоняя неприятные воспоминания, и попытался уснуть, невзирая на пронзительные вопли вдали.

Человек, как известно, привыкает ко всему, даже к грохоту струй водопада. И Максим, не сразу, но смог уснуть, несмотря на непрекращающиеся стоны, языками чёрного пламени полыхавшие в ночи. На сей раз, усталому путнику несказанно повезло проспать до самого рассвета без сновидений.

Рассвет был до безобразия прекрасен — восток переливался всеми оттенками оранжевого. Свет солнца окончательно вымел с души детские страхи и обрывки кошмаров, после чего Максиму уже не казалась бредовой мысль пойти в ту сторону, откуда ночью доносились жуткие крики. Ведь, чтобы там ни происходило, одно не вызывало сомнений — кричали люди. И если действовать со всей осторожностью, то можно попытаться выведать что-нибудь о дороге в "Новый мир".

А иначе, неизвестно, сколько он будет кружить по сырому лесу, пока окончательно не сгинет в гнилом болоте. Максим набрал флягу воды, и сполоснул лицо в небольшом ручейке, укрытом в корнях деревьев. Потом, прихватив вещи и пахучий смоляной шарик, бросился в выбранном направлении, с чавканьем шагая по топкой низине. Он усмехнулся, когда на ум пришло сравнение с былинным героем, который из всех путей выбрал тот, что обещал встречу со смертью. А впрочем, Максим уже к подобным встречам почти привык, да, и сказочные путевые камни редко предлагали герою заманчивые варианты — всё больше смерть, болезнь, потери.

Хотя, нет — в некоторых сказках, вроде, один из путей, указанных камнем, обещал море удовольствий. Однако, с содроганием вспоминая ночные вопли, на такую щедрость судьбы Максим не считал возможным рассчитывать. Он даже начал мысленно перебирать варианты, способные объяснить пугающие ночные звуки. Пожар? Но почему не было видно зарева? Жестокая стычка? В таких случаях слышны более отрывистые и резкие крики, никак не напоминавшие протяжные ночные стоны.

А, может, это какой-нибудь странный ритуал? А что, мало ли новых сект появилось — можно вспомнить Лесопоклонников, с которыми Максим прожил несколько месяцев. Эта версия могла объяснить всё, что угодно, в том числе и ночной переполох. Но, что Максим никак не мог взять в толк, так это, как можно идти два с лишним часа, с трудом избегая студенистых пятен трясины, и так и не встретить признаков присутствия ночных крикунов.

Максим уже, в шутку, подумал о четвёртой версии, предполагавшей, что орали в темноте самые настоящие привидения, бесследно пропавшие с первыми лучами солнца. Мужчина нервно засмеялся, не пугаясь того, что выглядит сумасшедшим, и принялся грозить небу кулаками, громко плюясь ругательствами. Он орал всё громче, и ожесточённей, страстно желая ударить что-то похожее на человека, чтобы отплатить за все свои неудачи.

Максим был не в силах справиться с этим приступом необъяснимой ярости. Он задыхался от бессильной злобы, но продолжал что есть мочи, на разрыв горла, выкрикивать проклятия, постепенно начинавшие напоминать нечленораздельный рык первобытного охотника. Внезапно, его взгляд остановился на дереве, верхушка которого была будто срезана огромными ножницами.

Максим, спотыкаясь в жирной грязи, побежал к этому сухому стволу, испытывая почти радость от нелепой возможности стравить своё бешенство на куске сухой древесины. Ведь, для него это бревно, неожиданно, обрело черты всех самых мерзких людей, встреченных на опустевших дорогах Подмосковья. Этот болотный идол на глазах менял внешность, как глина в руках талантливого, но безумного скульптора. Топор, мародёры, пытавшиеся его убить в старой школе, старый людоед Аркадий Ильич, бандиты в балахонах и без них — лица всех, кто желал зла Максу, по очереди проступали из-под замшелой коры мёртвого дерева.

Максим с яростным воплем принялся пинать корягу, потом начал с силой всаживать кулаки в призрачные лица, в кровь раздирая кожу на мозолистых костяшках. Удар, ещё, выдох, удар... Сгнившие корни не удержали дерево, и ствол шумно рухнул на вязкий грунт, плеснув чёрной жижей в лицо обезумевшего мужчины. Максим, тяжело дыша, стёр рукавом прохладную грязь с лица, и, казалось, вместе с ней сошло на нет странное наваждение.

Обливаясь потом, Максим сел на поваленную корягу, и сдавил виски в ладонях, будто желая выдавить из головы последние капли безумия, как лишнюю воду из постиранного белья. Было уже довольно жарко, и Максим, забыв о правилах гигиены, зачерпнул из-под ног прохладной торфяной жижи, и приложил ко лбу. Стало немного легче. Даже вернулась способность мыслить. И Максим тут же применил её, придумав пятую причину для ночных криков. Незамысловатая идея заключалась в том, что эти вопли были ни чем иным, как галлюцинациями, порождёнными усталым сознанием, измученного одиночеством, путника.

Максим был почти в отчаянии. Ведь, если ночной переполох ему лишь почудился, то он по-прежнему бродит вдали от людей, и сколько так будет ходить — можно лишь гадать. А последнюю банку консервов он опустошил этой ночью. Зверь и птица имеются, но, почти всегда, в виде полусгнившей, зловонной падали. Положение отчаянное. Но, если сидеть на месте и жалеть себя — лучше точно не станет.

Максим выпил воды из фляги, немного плеснул в лицо, чтобы стереть с него грязь, и решительно встал. И куда теперь идти? Кругом мёртвое болото с редкими бородавками кочек, щетинками ползучих кустов и хилыми деревцами. Но, что это? Вдали, над шершавой трясиной едва заметно торчал красноватый хребет. Максим приставил ладонь козырьком ко лбу, закрывая глаза от солнца, и попытался рассмотреть странное возвышение, протянувшееся через всё болото, и пропадавшее в редкой рощице из корявых осин.

Максим пошёл к этой глинистой гряде, с каждым шагом утверждаясь в своём предположении — он нашёл дорогу. Дорогу! Хлипкий просёлок, заброшенная тропка — неважно. Если дорога есть, она приведёт его к людям. Мужчина стал осторожно пробираться к выбранной цели, стараясь не увязнуть обеими ногами в глубокой трясине. Но, с какого-то момента, выдерживать ровный ритм движений стало невыносимо, и Максим сначала перешёл на ускоренный шаг, а потом просто побежал.

Несколько раз, споткнувшись, он плашмя, вышибая дух из груди, падал в грязь лицом, но сразу же поднимался, и утираясь бежал дальше. Он просто боялся, что дорога окажется иллюзией, как ночные голоса, и пропадёт, стоит выпустить её из виду хоть на мгновение. Задыхаясь в изнеможении, Максим вскарабкался на невысокий откос, и опустился дрожащими коленями на влажный песок неровного просёлка.

Нет, это не мираж, и не галлюцинация, вызванная тепловым ударом — настоящая грунтовка. Размытая, взрезанная трещинами ручейков, и, похоже, давно не используемая по назначению, дорога пересекала заболоченное поле из конца в конец.

Немного отдышавшись, и собравшись с мыслями, Максим попытался сообразить, в какую же сторону ему следует пойти. Попытки раскрыть перед мысленным взором атлас Московской области результата не дали, так как Максим на этот раз действительно заблудился. На что он мог опереться в выборе верного направления, так это на ночные вопли, которые, можно сказать, вывели его на дорогу. Закрыв глаза, Максим, попытался представить, откуда могли звучать ночные стоны. Он, конечно, порядком покружил, прежде чем выйти сюда, но, готов был поклясться, что идти надо в правую сторону — туда, где серыми змеями корчились стволы осин. Люди, что отчаянно вопили ночью, должны быть в той стороне.

Отдохнув ещё с полчаса, Максим побрёл в направлении осинника. Но, идти пришлось дольше, чем он рассчитывал. Просёлок вёл Максима сквозь однообразие торфяных болот, хилых рощиц, ползучих кустов и размякших лужаек. Надежды на то, что трупное зловоние, порождённое обилием сдохших от голода и болезней зверей, станет терпимее, также не оправдались. Мало того, теперь этот тошнотворный газовый коктейль, пополнился тяжёлым духом болот с отчётливыми нотками протухших яиц.

Несмотря на жаркое солнце, Максиму пришлось достать из мешка свитер, и обмотать его вокруг нижней части лица, на манер медицинской маски. В этот момент, запах шерсти с потом, был для Максима предпочтительней "чистого" воздуха дикой природы. Так он и шёл, истекая потом, и мучаясь одышкой, пока, выйдя из очередных кустов, не заметил вдали покосившийся сарай. В такие постройки, обычно, складывали на зиму сено. Да, чёрт с ним, с сеном — увидев это строение, Максим понял, что поблизости должно быть жильё. Он вновь невольно ускорил шаг.

123 ... 3031323334 ... 404142
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх