Торговля шла полным ходом. Отовсюду слышались зазывные речи продавцов, попытки скинуть цену или получить скидку. Но Шона особо не трогали. Его внешний вид как-то сам собой исключал из класса работников торговли.
На еду мужчина и смотреть не мог, поэтому быстро миновал продуктовые ряды. Одежда тоже мало интересовала, а вот в магических рядах имелось немало интересного.
Любой сильный артефакт или магическое оружие продавалось только по лицензии, но огромный поток волшебных... аксессуаров обходил этот момент.
Амулеты от всего на свете (часть — никчемные подделки), ингредиенты для зелий и обрядов, руны для гадания, выточенные по всем правилам.
Особенно Шону приглянулся пластинчатый ошейник, украшенный золотой вязью рун. Такая штуковина сдержит и дракона, а также позволяет держать связь с питомцем на большом расстоянии.
Шон ее купил. Как-то бездумно, автоматически. Опомнился лишь в нескольких шагах от лотка. Нет, дело не в каких-то чарах продавца, он бы ощутил. Просто словно бес за руку дернул. Или знак судьбы? Можно было, конечно, вернуть, но возиться из-за такой малости...
Размышляя таким образом, Шон дошел до звериных рядов. Здесь можно было приобрести питомца. Домашнего или не очень. Не сказать, чтобы царило такое уж разнообразие, но попадались и интересные экземпляры.
С тех пор, как тесно сплелись магия и техника, ученые наконец-то смогли создавать андроидов. Правда, на человекоподобные существа подобного типа был наложен запрет (зато люди получали возможность ставить протезы, полностью неотличимые от настоящего органа или конечности), так как использовался в этой технологии живой мозг.
А вот над животными ставилось немало экспериментов. Появились и розыскные андроидные псы, и любимцы, которые никогда не причинят вреда хозяину, и многое другое.
Сам Шон недолюбливал подобный "апгрейд". Единственным исключением стала Шияпа — андроид с усиленным мозгом лошади и почти полностью измененным телом, что позволяло ей скакать без устали несколько суток подряд.
Ее подарили юному брату наследницы престола очень давно, когда они были совсем детьми. Коней было двое, но Шияпа сразу глянулась Шону. Шанар тоже обрадовалась подарку, но все-таки в меньшей степени.
Сейчас, гуляя между торговых рядов, Шон обращал внимание лишь на что-то совсем уж необычное. Поэтому-то взгляд сразу зацепился за здоровую клетку со снежным барсом внутри. Зверь, совершенно не характерный для этой полосы, но, тем не менее, без каких-либо искусственных изменений.
Шон смотрел на зверя, а зверь на него, и взгляд был чрезвычайно умным. Более того, в нем ощущалась такая тоска!
— Откуда он у вас? — спросил Шон у торговца, кивнув на клетку.
— Поймали не так давно, — не стал отпираться тучный мужчина с вислыми усами. — Бродил по окрестностям тощий, голодный и злой. Похоже, кто-то держал у себя, а потом то ли выгнал, то ли он сам сбежал. Во всяком случае, никто не искал.
— И не пытались найти сами?
— Так никто на запросы не отзывался. А на нем ни клейм, ни распознавательных чипов нет.
— А он вообще здоров? — спросил Шон, сам не зная зачем.
— Здоров, господин. Вот и заключение есть. Мы его откормили немного. Он оказался очень умным, не без хитрости. Кроме как на ловцов, ни на кого не нападал.
— Любопытно.
— Может быть украшением любого дома, — уже начал откровенно агитировать торговец. — Жалко, если придется пустить на шкуру.
— Хм. И сколько ты за него хочешь? — поинтересовался Шон, а сам снова посмотрел на барса. Тот тоже смотрел на него странным взглядом и едва заметно вильнул хвостом.
Торговец озвучил цену. Она оказалась на удивление разумной, и Шон, движимый каким-то шестым чувством, совершил вторую необдуманную покупку за день.
Сделка была совершена стремительно, словно продавец ощущал ее необдуманность. Барс тут же был передан новому владельцу вместе с подчиняющим ошейником (еще не хватало нападения на толпу!).
Получив свободу, барс вовсе не поспешил удрать. Он подошел к Шону, обнюхал его и, словно нехотя, махнул мохнатым боком по ногам.
— Похоже, он вас признал, — довольно улыбнулся торговец.
Шон лишь пожал плечами и, погладив барса по голове, позвал за собой. Тот послушно потрусил за новым хозяином.
С такими "покупками" Шон решил вернуться в отель. Дальнейшие прогулки в подобной компании были чреваты. Да и накормить питомца надо, наверное.
Портье сделал вид, что так и надо, совершенно не обратив внимания на барса. Тот тоже проигнорировал служащего.
В номер кот шустро юркнул, заодно потершись об ноги Шона, и вальяжно расположился на диване.
Усмехнувшись, мужчина спросил:
— Ты голоден?
Как ни удивительно, а барс утвердительно кивнул.
— Хм, ты умнее, чем кажешься, — заметил Шон, делая заказ.
Потом, когда питомец жадно уплетал предложенное угощение, мужчина пробормотал, рассматривая его:
— И зачем я тебя купил?
Барс отвлекся от своей трапезы, хитро на него посмотрел, а потом мурлыкнул и томно выгнулся.
— Это не повод, — вздохнул Шон. — Я на важном задании, если тебе интересно.
Всем видом показав, что так оно и есть, барс вернулся к еде.
— Хм. Звать-то тебя как?
Зверь как раз закончил с едой и снова странно посмотрел на хозяина, словно вопрошая: "И как я тебе отвечу?".
— Понятно, — усмехнулся Шон.
Как раз в это время он достал вторую свою спонтанную покупку. Кажется, друг другу они теперь прекрасно подойдут.
Разглядывая причудливую вязь рун на ошейнике, Шон вдруг понял, что они складываются в имя. Кажется, на эльфийском. Его мужчина знал не очень хорошо, поэтому медленно прочел вслух:
— Вель.
Как ни странно, барс тотчас оказался рядом, урча и заглядывая в глаза.
— Тебе нравится это имя? — удивился Шон.
Зверь весьма недвусмысленно кивнул и снова заглянул в глаза человеку.
— Что ж, Вель так Вель. Раз так получилось, то, думаю, и ошейник новый тебе впору будет.
С этими словами он снял с барса старый, из потертой кожи, и надел этот странный. Барс не возражал. И чеканные пластины на светлой шерсти смотрелись куда выгоднее.
Шон мимоходом исследовал ошейник, но ничего опасного не обнаружил. Даже магия почти не ощущалась. Похоже, и в самом деле, эльфийская работа.
Вместе со старым ошейником было снято и заклинание подчинения, но особых перемен в поведении хищника Шон не заметил. Вель по-прежнему был ласков с ним, и слушался с полуслова, будто все понимал.
Когда пришло время продолжить путь, бурс чуть замешкался возле болида, оглянулся на хозяина, но, получив его подтверждающий кивок, покорно забрался внутрь.
Устроившись на месте водителя, Шон предупредил барса:
— Только не вздумай мне здесь нагадить!
Вель натурально фыркнул и посмотрел на хозяина, как аристократ, которого обвинили в незнании манер, на что Шон усмехнулся:
— Ну-ну.
Скоростное передвижение никак не тревожило зверя. Сначала он наблюдал за мельтешением пейзажа, а потом и вовсе уснул.
На первой же остановке выяснился еще один забавный факт: в качестве места для сна Вель выбрал себе кровать Шона. Причем дождался, пока хозяин уснет, и тут же устроился рядом.
Шон даже не сразу понял, что произошло. Уж слишком мягким и уютным был мохнатый бок и усыпляющим урчание, а потом стало как-то очень лениво вставать и сгонять кота на пол. Так они и проспали в обнимку.
Будучи спиритом, Шон привык к необычным снам и вмешательством в них различных духов, но в этот раз все было еще более удивительным, так как вторжение произошло из неожиданной области.
В повседневной жизни с этим давно все было нормально, поэтому эротический уклон сна удивил Шона. Ему снилась та же комната, только рядом был мужчина с серебристыми волосами и такими же глазами с почему-то вертикальным зрачком. Мужчина недвусмысленно изучал его тело, и это было чертовски приятно. Шон готов был позволить гораздо больше, но проснулся, обнаружив, что обнимает барса. Тот лишь наградил хозяина недоуменным взглядом и лизнул в щеку.
Этой ночью больше эротических снов не было, а потом они продолжили путь. До Лидона оставалось не менее четырех дней пути.
* * *
Тали не могла назвать свою жизнь несчастной, даже при очень богатом воображении. Дом, напоминающий дворец, любящий отец, пусть и приемный, который исполнял едва ли не все ее желания (в пределах разумного, конечно, так как в нем оставалась и строгость).
Дожив до двадцати лет, девушка лишь пару раз интересовалась настоящими родителями, и ее полностью удовлетворил рассказ опекуна о том, что они погибли в результате несчастного случая. А приемный отец являлся их единственным родственником, хоть и дальним.
Против приемного родителя Тали ничего не имела. Да что говорить, многие ей завидовали: иметь в отцах могущественного мага — это круче, чем быть аристократом. Девушке и самой хотелось бы колдовать, но еще давно отец провел ряд тестов, в результате которых выяснилось, что у нее нет к этому способностей.
Поначалу Тали расстраивалась, но потом начались занятия в школе, потом в университете, стало не до того, и со временем она смирилась.
Единственное, из-за чего отец и дочь временами ссорились, так это из-за желания последней заниматься не только упрощенными единоборствами, но и учиться владению оружием.
Раз за разом, порой теряя терпение, отец объяснял Тали, что это занятие не для девушек, тем более таких симпатичных и хрупких. Она и правда напоминала куколку стройным, на грани хрустальной тонкости, телосложением, изящными чертами лица, длинными смоляными волосами и огромными глазами. И грешно портить такую красоту грубой формой и не менее грубыми занятиями. Да, он знал женщин-воинов, но это было весьма печальное зрелище.
Обычно после таких проповедей, не желая расстраивать отца, Тали на какое-то время смирялась. Она в глубине души надеялась, что со временем эти желания уйдут, но нет. И в двадцать они были так же сильны, как в пятнадцать.
Чем старше становилась Тали, тем сильнее ощущала в себе некую двойственность. Большинство женских занятий не приносили ей ни удовлетворения, ни радости, а ряд мужских получались инстинктивно.
Как-то она поделилась этими сомнениями с отцом, на что он сразу посерьезнел и ответил, что так бывает. Возможно, из-за того, что она до сих пор ищет себя. И предложил сразу несколько новых занятий. К сожалению, ни одно из них в должной мере ее не удовлетворило.
Так сложилось, что подруг у Тали было немного. Всего двое, и те больше подходили на роль приятельниц. С мужчинами тоже не складывалось. Почти все покупались на кукольную внешность, не догадываясь, что к ней прилагается стальной характер. Поэтому до сих пор дальше коротких интимных отношений дело не шло. Впрочем, не сказать, что это так уж сильно расстраивало девушку.
К счастью, отец не настаивал на замужестве, внуках и прочем, предоставляя дочери полную свободу действий в этой области. И не упирал на сохранении "морального облика".
В основном Тали занималась тем, к чему более-менее лежала ее душа (помимо учебы, конечно). Ее сильно интересовало слияние техники и магии. И раз с последним не сложилось, она разбиралась с первым.
И все-таки имелся у девушки один секрет — когда внутри все вскипало, и бороться со второй сутью не было сил, она ходила на бои без правил. Более того, участвовала в них.
Учитывая отцовское воспитание, Тали никто и никогда не учил драться в полной мере, но откуда-то тело само помнило, как нужно действовать. И эта энергия требовала выхода. И девушка нашла его.
Случались в боях без правил "любительские" дни, и она в них участвовала. Девушка до сих пор не могла забыть восторг от первой схватки, торжество победы. Это казалось таким настоящим!
Вот и сегодня Тали сказала отцу, чтобы не ждал ее, и отправилась на арену. По счастливой случайности идти было недалеко. А маг уже давно не возражал против ее отлучек. Девушка подозревала, что отец просто считает, что она отправляется к любовнику, и не желает вмешиваться в ее личную жизнь.
От того, что приходиться обманывать, на душе Тали скребли кошки, но зов битвы был сильнее. И она шла в ночь.
Сегодня, как и обычно, девушке удалось разметать всех противников (а их оказалось трое), потом запал прошел. Торжествующе оглядев зрителей, она покинула арену.
Наметанный глаз все же уцепился за одного посетителя. Кажется, он был не здешним, и пришел вместе с живым барсом. Кажется, даже не реконструированным. И большой кот привлекал куда больше внимания.
С этой мыслью Тали направилась к раздевалке. Не терпелось снять маску. Но и тут пришлось подзадержаться. У двери топтался устроитель и в очередной раз предложил профессиональную карьеру, обещая золотые горы. Девушка в очередной раз отказалась. Никаких контрактов! Это для души, разрядки, но никак не профессия.
Исчерпав все аргументы, устроитель ушел, и Тали наконец-то получила возможность смыть пот и кровь схватки.
Уходила девушка уже привычным путем — через окно, не желая светить лицо. К тому же возле окна раздевалки так удачно росло раскидистое дерево, и не было фонарей.
Идя по ночной улице, Тали не чувствовала опасности, даже когда заслышала перешептывание из ближайшего переулка.
Но потом ее попытались схватить. Зря. Пытавшийся секундой позже взвыл, баюкая сломанную в двух местах руку. Но он был не один, к сожалению.
Второй попытался заломить руку, а третий впечатал их обоих в стену. Да так неудачно, что Тали крепко приложилась об нее затылком, аж в глазах потемнело. Кажется, она даже на какое-то время потеряла сознание.
Когда девушка пришла в себя, выяснилось, что нападавшие раскинулись на тротуаре в неестественных позах, а рядом стоит тот посетитель с барсом и пытается оказать ей первую помощь.
* * *
Шон добрался до Лидона без особых приключений. Все происшествия были связаны исключительно с Велем. Люди напрягались при виде его и успокаивались, лишь заметив ошейник подчинения. Ну, это они так думали. На самом деле этот предмет выполнял по большей части декоративную функцию. С ним или без поведение барса оставалось безупречным. Мужчина специально проверял.
Ничего магического в самом Веле не было, но он, кажется, понимал каждое слово, а иногда и предугадывал поведение хозяина. Конечно, порой кот упрямился, но рано или поздно Шон обязательно находил объяснение такому поведению.
Они по-прежнему спали в одной кровати, тут Вель оказался так хитер и изворотлив, что Шон в конце концов смирился. К тому же его продолжали преследовать сны... горячего содержания. Как мальчишку, честное слово! Мужчина даже начал подозревать, уж не сделала ли с ним что жрица из храма Судьбы.
Именно с таким настроением Шон въехал в город. Лидон оказался удивительно приятным местечком. Небольшой, очень зеленый (находился фактически в лесу) и не бедный город. В самом деле, закрытый для пространственных перемещений. У Шона на въезде даже документы проверили. Впрочем, без особого пристрастия.
Оказалось, что половина населения города маги, оборотни и прочий "серый народ". Причем сила Конклава здесь была не в чести. Здесь оседали свободолюбивые, а то и отступники. Впрочем, жили мирно и даже способствовали процветанию города.
