— Скажем так, это художественное преувеличение, — одними губами улыбнулся Танат.
— Несколько неуместное, — фыркнула Тали.
— Согласен, но тем не менее я не привык лукавить или обманывать.
— Что ж, не спорю, ваши слова несколько обнадеживают. Но что я должна сделать со Странником, дабы он отступил, вернулся туда, откуда пришел?
— Когда настанет время, вы сами это поймете, и примете решение.
— Хм. Но почему я? Почему не хранители? Это ведь их прямая обязанность.
— Верно. Но это проверка и для них. Поэтому не советую с ними связываться, если только они сами пойдут на контакт.
— Владычица Ночи говорила мне тоже самое.
— Она мудрая женщина.
— Безусловно.
— Что до хранителей... они допустили столько ошибок... Нынешняя ситуация — слишком милосердный шанс реабилитироваться. Но, полагаю, они им не воспользуются.
— Все так говорят, — невольно усмехнулась Тали.
— Они забыли, что есть существа, имеющие богатый опыт общения с предыдущими поколениями защитников. До нынешних никто из хранителей не выяснял отношения между пантеонами. Люди — да, но не сами боги. Это разрушает равновесие и сам мир. Последний конфликт, которое вы называете Противостоянием, тому свидетельство.
— Вы хотите сказать, что все предопределено? — осторожно спросила Шаннар.
— Нет. Люди и боги творят свою судьбу сами. А ее полотно соткано из множества вероятностей.
— Да, я слышала, — кивнула Тали. — Но все не просто.
— Как всегда, — улыбнулся Танат. — Я дам вам один совет или подсказку, как посмотреть.
— Я рада любой информации.
— Так вот, Странник — создание с искрой божественного, идеальный исполнитель. Но он не творец. В нем нет этого умения.
После этой загадочной фразы Танат просто исчез, растворился в тенях, словно его и не было.
— Он ушел? — удивился Шон.
— Да, запах исчез, — подтвердил Вель, и тут же спросил у Тали: — Как ты?
— Немного странно.
— Это и есть Смерть? — удивилась императрица.
— У тебя же есть способность видеть, неужели не заметила его ауры? — спросил брат.
— От него веет холодом и вечностью, — пробормотала Лазель.
— Верно, — согласилась Шаннар. — Но...
— Танат скрыл почти всего себя, — пояснила Тали.
— Да, у него очень сильные щиты, — подтвердил Шиар.
— Не удивительно. Немного божеств есть более могущественных, чем Смерть, — кивнула Тали.
— Но этот визит весьма неожиданный, — заметил Шон.
— Это точно, — согласилась богиня. — Мне до сих пор как-то не по себе. Но мы ведь и правда знали друг друга в прошлом. Теперь я припоминаю. И даже дружили.
— Интересное у тебя было прошлое, — улыбнулся Вель.
— Верно. Но воспоминать его целиком и полностью все равно не хочу.
— И не нужно, — ответил Шон, приобнимая девушку. — Но совет Танат дал странный.
— Мне кажется, он сказал нечто очень важное, — возразила Тали. — Именно для нашего финального столкновения со Странником.
— Что ж, мы все надеемся, что это поможет, — вздохнула Шаннар. — А пока, думаю, нам стоит возвратиться во дворец.
— Ничего не имею против, — кивнула Тали.
По возвращении и она, и императрица долго беседовали с командующим разведки по поводу работы относительно Странника и подчиненных ему городов. Необходимо было как можно быстрее раздобыть порабощенного человека или двух, чтобы разузнать, в чем именно тут дело и можно ли снять это.
Переговоры и разработка стратегии получились долгими, трудными. Но разошлись с надеждой, что все получится. Когда Тали и Шаннар остались вдвоем, богиня заметила:
— У вас ответственные подданные.
— Селекция на протяжении поколений, — ответила императрица и улыбнулась. — На самом деле секрет в стабильности власти и в заботе о подданных. В основном экономика, ну и, надеюсь, некоторые мои личные заслуги.
— Уверена. Хотя у меня и небольшой опыт в лидерстве. Да, божественная сила и все такое, но управление требует и знаний. Не хочется становиться тираном.
— Думаю, вы справитесь. В крайнем случае, делегируете полномочия.
— Это, конечно, выход, но... Я не уверена, что мне вообще хочется брать бразды правления в свои руки. Моя задача Странник, а потом... Не знаю. Мне нравится спокойная жизнь. Впрочем, об этом можно подумать и после победы. А если проиграем, то и думать не надо.
На этой не слишком оптимистичной фразе они и распрощались. Императрица осталась в некотором недоумении, но продолжить расспросы не решилась.
Если бы Шаннар могла видеть достаточно глубоко сквозь защитные щиты, то смогла бы различить тройственное сознание Тали. В ней сплетались три сути: воина, творца и мудреца. В последнем подразумевалось скорее исследователь или ученый, но уже само это слияние наводило на мысль, как девушке нелегко. Эти три части не приспособлены функционировать одновременно. Только по очереди. Тем самым божество приобретало три лика. Вот только сама Тали об этом не догадывалась, а лишь смутно подозревала.
Глава 37.
Дойдя до покоев, Тали буквально рухнула на кровать. Двое ее мужчин переглянулись, и Шон осторожно спросил:
— Все хорошо?
— Угу, устала.
— Сейчас расслабим.
С этими словами Вель присел на кровать и принялся избавлять девушку от одежды, после чего приступил к расслабляющему массажу.
— Хорошо! — довольно простонала Тали. — Но ни на что большее меня, чувствую, уже не хватит.
— Мы не настаиваем, — улыбнулся Шон. — Сегодня был очень насыщенный день.
— Угу. Иди к нам, — пригласила девушка.
Спирита не нужно было уговаривать. И как только все трое соприкоснулись, всем стало лучше.
— Ух ты! — заметил Вель.
— Да... — только протянул Шон.
— Наша связь лишь крепнет, — пояснила Тали. — И это хорошо.
— Ага.
Они лежали, наслаждаясь этой перетекающий из одного в другого силой, пока их не сморил сон.
На следующий день случилось нечто непредвиденное. К императрице с петицией пришли иерархи церкви. Зачитав оную, Шаннар еле сдержала смех и попросила слуг пригласить Тали для аудиенции.
Девушка явилась в простых узких брюках, просторной рубашке и расшитом жилете. Ее неизменные сопровождающие, они же возлюбленные, тоже оделись почти по-домашнему, явно ожидая неофициальной встречи.
Впрочем, Тали и Шаннар сделали вид, будто так и надо. Богиня воззрилась на присутствующих, а императрица пояснила:
— Верховный иерарх церкви решил почтить нас своим присутствием, а также передал петицию.
— Могу я ознакомиться с ее содержанием?
— Конечно.
Шаннар протянула Тали лист гербовой бумаги, которой сейчас почти не пользовались. Причем послание было написано каллиграфическим шрифтом с различными избыточными крючками и завитушками. Поначалу от них даже в глазах зарябило.
Отрешившись от шрифта, богиня все-таки прочла написанное, едва сдерживая неуместное хихиканье.
Видимо, информация о ее статусе просочилась в средства массовой информации, так как петиция призывала немедленно отказаться от звания богини, ибо подобным образом может называться лишь создатель, от которого пошла церковь, и никто иной. Также перечислялись всевозможные кары в случае несогласия. И еще весьма любопытный последний абзац.
Иерархи предлагали, в случае истинного раскаянья, простить Тали и даже назвать воином божьим, и пусть себе выполняет свою миссию. Разрешают, значит.
— Вы читали? — едва сдерживая эмоции, спросила Тали у Шаннар.
— Да, поэтому и пригласила вас.
— Очень правильное решение. Шон, Вель, гляньте на это, — спирит принял письмо, а Тали обратилась к иерархам с весьма непочтительным вопросом:
— Вы там в своих храмах совсем с ума сошли?
— Мы совершенно серьезно, — казалось, старший из религиозных лидеров опешил от подобного обращения.
— Тем горше осознавать вашу зашоренность. Вы думаете, меня может напугать вся эта чушь?
— Мы не допустим раскола!
— Раньше надо было думать, а не деньги под себя грести!
— Это кощунство!
— Это истина, — подтвердила императрица.
— Такого просто не может быть! — продолжал настаивать иерарх.
Тали ощутила, как ее одолевает гнев на эту твердолобость. Пришлось приложить усилия, чтобы с ним справиться, и только потом она заговорила:
— Ваше упрямство свидетельствует лишь о слабости вашей веры. А ведь на таком посту это недопустимо, — голос девушки источал арктический холод, от которого не было спасения.
Вместе с силой голоса выглянула и божественная суть. Глаза богини засияли, а вслед за ними и кожа. Аура Тали наполнилась величием, заставляя покориться, осознать собственные заблуждения.
Церковники дрогнули. Часть уставилась на богиню с нескрываемым благоговением, но старший продолжал упорствовать. Осеняя себя крестным знаменем, он выдохнул:
— Это все морок! Колдовские фокусы!
— Вот как.
Шепот Тали громом разнесся по залу. Она встала, позволяя божественной силе развернуться на полную. Появились доспехи и даже сотканные из золотого света крылья. От благоговения задохнулись все в зале. Даже Шаннар прикрыла глаза, не в силах смотреть. Устояли только Шон и Вель. Охрана, слуги, церковники — все, кто стоял перед троном, рухнули на колени, жаждая заслужить божественное прощение и благодать.
Старший сопротивлялся до последнего, но силы, мощи оказалось слишком много, и он рухнул в обморок.
Тали подошла прямо к нему. По одному движению руки бесчувственное тело поднялось в воздух, и она почти любовным жестом погладила иерарха по щеке, заставляя очнуться. Тот открыл глаза и вздрогнул, как от удара, из-за чего довольно некрасиво шлепнулся наземь. Никто не собирался его удерживать силой.
— Вы... вы... — вся спесь и горделивый вид куда-то делись, оставив лишь довольно неприятного старика в слишком вычурных одеждах.
— Да, я, — кивнула Тали, все еще сияя силой. — Это все я. Божеству вовсе не обязательно фонтанировать силой денно и нощно, чтобы таковым являться. Мою искру не так просто затушить, и она не настолько зависит от топлива веры, чтобы обзаводиться паствой. Ведь именно это вас так пугает?
— Я...
— Не стоит опускаться до обмана. Думаете, я не почувствую? Кажется, те религиозные чувства, что внушали вам Хранители, давно испарились под жаждой наживы и власти.
— Наш бог истинен! — все-таки решил возразить иерарх.
— Никто и не ставит под сомнение его существование, — усмехнулась Тали. — Но он забыл о своих обязанностях, и в итоге имеем то, что имеем.
— Вы решили обвинить нас? — удивился церковник.
— Ваша вина и так очевидна. Вместо того чтобы помочь, вы лишь выжидали. Так боялись конкуренции, что не вмешались, даже когда темный ритуал проводили в вашем храме.
— Он давно бездействовал.
— Это неважно. И теперь вы являетесь обвинить меня в самозванстве и ереси.
— Возможно, мы ошибались.
— Возможно! — фыркнула Тали. — Я не собираюсь вас карать или как-то мстить, но и моего расположения вы недостойны.
— Но как же благословение? — кажется, иерарх совсем растерялся.
— Думаете, оно мне нужно? — ухмыльнулась Тали, методично в мелкие клочки разрывая "петицию". — Я и без ненужных телодвижений помню о своем долге, своей миссии. Но скажу один раз! Можете передать своим хранителям. Вставлять палки в колеса — не позволю! Можете заниматься каким угодно лицемерием, самообманом, но за попытки очернить меня, моих близких, императрицу — покараю. Не стоит питать каких-либо иллюзий на этот счет. Я понятно излагаю?
— Да, госпожа, — чуть запинаясь ответили церковники, взяв под руки своего иерарха и даже принудили и его кивнуть.
— Хорошо. Мы все сейчас занимаемся спасением мира, а ваше поведение... как минимум недостойное, а как максимум — тянет на предательство. Подумайте об этом. Все мое снисхождение вы исчерпали. Ступайте.
Дважды приказывать не пришлось. Церковники дружной резвой гурьбой покинули тронный зал. Когда за ними закрылись двери, Шаннар покачала головой, почти выплюнув:
— Идиоты!
— Полные, так как опыт прошлых лет ничему их не учит, — согласился Шон.
Вель фыркнул и подошел к Тали, приобнял ее за плечи и тихо поинтересовался:
— Как ты?
— Не знаю. Как подумаю о них, так все внутри возмущается. Какие высокомерные глупцы!
— Поэтому силу не выключаешь?
— Ой, простите. Вам, наверное, дискомфортно, — Тали поспешила поднять щиты.
— Давненько церковникам не преподавали такого хорошего урока, — хмыкнул Шон.
— Да уж, — усмехнулась Шаннар. — А чего-то подобного им очень недоставало. Совсем оторвались от реалий жизни и своего места в ней. Слишком заинтересовались собственной наживой. Помню, стоило мне взойти на престо, как явились просить себе всяческих льгот. Почему-то именно налоговых.
— И хватило же совести! — возмутился Вель.
— Хватило, — кивнула императрица. — Всячески намекали на былые времена, когда это было весьма распространено.
— И что же ты им ответила, сестренка?
— Я же дипломатию учила больше тебя. Сказала, что государство у нас светское, и вера — личное дело каждого, равно как и пожертвования. А если они хотят участвовать в коммерческой жизни — пожалуйста, но на общих основаниях.
— Ты у меня молодец! — заключил спирит.
— Очень верное решение, — согласилась Тали.
— Благодарю.
— Не понимаю я этого властолюбия, — фыркнула богиня. — Сила веры огромна и дает немалую подпитку, но и имидж следует поддерживать, иначе истинной веры не останется. А хранителей ведь много, им такая энергия как раз нужна, особенно созданным.
— Может, у них есть еще какие-то способы? — предположила Шон.
— Возможно. Старые резервы от прежних хранителей или другие пути, о которых я даже думать не хочу. Противно.
— Даже так, — удивилась Шаннар.
— Угу.
— А тебе не нужна... подпитка? — уточнил Вель.
— Пока вроде нет. Я возрожденное божество с обновленными силами. К тому же, у меня есть вы.
— Мы? — удивился спирит.
— Конечно. Когда моя сила проходит через вас, то возвращается еще более мощной. Да и у нас постоянный энергообмен, который обогащает во всех смыслах. Неужели вы сами не чувствуете?
— Ощущали, — признался Вель. — Но мы думали, что поток направлен в одну сторону.
— Так тоже можно, но когда обоюдно — интереснее, — улыбнулась Тали.
— Верно, — согласился Шон, целуя девушку.
— Думаю, с таким козырем нам никто не страшен, — усмехнулся оборотень. — Может, уже пойдем отсюда? Шиар хотел что-то с тобой обсудить.
-Да-да. Шаннар, мы еще нужны вам?
— На сегодня аудиенции кончились. Но я хотела бы переговорить с вами, Тали, с глазу на глаз.
— Сейчас?
— Лучше ближе к вечеру, если вы не заняты.
— Для вас у меня всегда найдется время. Я приду после ужина.
— Спасибо.
После Шон так и не признался возлюбленной, что от нее хочет сестра. Вернее, просто не знал. Впрочем, Тали не слишком-то мучилась от любопытства. Дел было много, да и ждать-то всего до вечера.
Глава 38.
Императрица ожидала богиню в своих покоях в полном одиночестве и в неформальном наряде. Любая девушка устала бы таскать официальное платье постоянно. Тали бы вообще взбесилась. Поэтому сейчас она лишь радушно улыбнулась и спросила:
