— Да, в городе. Из поместья ими труднее руководить.
Тут мысли снова спрыгнули на уже утоптанную позицию:
— Говоришь, Моане завтра снимут конструкты?
— Она сама себе снимет. Но не все, лишь часть.
— А все когда?
— Скажем, через два дня.
— Значит, тогда и устроим мозговой штурм.
Энтузиазм аж полыхнул огнем:
— У тебя есть идеи, командир?
— Нет, это у вас есть идеи, просто вы еще о них не знаете.
— ???
— Будете генераторами... я хотел сказать, создавателями идей. А я постою в сторонке. Ну, скажу пару слов, может быть.
В моих словах явно усомнились, но я не обратил внимания на этот подрыв авторитета.
— И еще вопрос: Намире подарок выдали?
— Ну как же!
— Хотел бы я видеть, как она прореагировала.
И тут Сарат абсолютно неожиданно блеснул актерскими способностями:
— Вот как...
Он чуть-чуть надул щеки, отчего его лицо сделалось почти таким же круглым, как у Намиры, потом изобразил на физиономии недоверие, потрясение и восторг (все сразу), затем очень картинно всплеснул руками, после чего состроил мину гордости и неприступности и бросил дамским голосом:
— Я это не возьму. Слишком дорогой подарок.
Голос Намиры мне слышать не доводилось, поэтому оценить мастерство подражания было трудновато. Но мимическая игра оказалась настолько блистательной, что я расхохотался.
— Вы ее уговорили?
— И даже не вспотели.
Значит, Сафара можно не беспокоить. А что еще осталось?
— Есть дело к Шахуру. У нас появилось противомагическое одеяло, надо его опробовать. Пусть раздобудет клетку с курицей. 'Молния' и 'Красная сеть'. Никаких заклинаний типа 'Водяного копья' или там 'Ледяной стрелы'; 'Воздушный кулак' оно тоже не держит. Можно попробовать 'Серое копье', но это к Тугуру.
Ира чувствовала себя хорошо. Мы обменялись поцелуями и словами. Но одна ее фраза заставила насторожить уши:
— Моана в такой ярости, что даже не будь у тебя намерения прикончить Рухим-ага, она сама бы это сделала так или иначе.
— ?
— Ты видел, куда попала стрела?
Я честно признался, что нет.
— А я да. На четыре дюйма ниже — и задело бы матку, а там ее двойня...
Вот оно что. Урок мне: замечать и такие детали.
— Ты не думай, Моана очень сильный маг, она их бы спасла, но даже без того была близка к истощению, а уж если бы плод задело...
Вот теперь картина проясняется; впрочем, она и без того была понятной. Особенно если учесть надежды, которые возлагаются на этих детей. Впрочем, в любом случае Моана не испытывает добрых чувств к академику.
Ира сослалась на необходимость делать иглоукалывание и улизнула. А мне надо думать. Ладно, отставим мысли о Моане в сторону. Патроны... Латунная гильза не проблема, но ее формовать надо. Допустим, соответствующую машинку Фарад придумает. Для гремучей ртути нужны ртуть, азотная кислота и спирт. Два ингредиента у местных достать можно, третий у меня уже есть. Для пороха — клетчатка (это тоже решаемо) и та же азотная кислота. И машинка для измельчения, порох должен быть мелкозернистым. Интересно, найдется ли тут картон для пыжей? Даже если и нет, можно заменить кожей. Исходные материалы надо раздобывать в городе, вопроса нет. Но за один день я это сделать не успею. Да и ехать туда надо, к сожалению, под охраной.
А может быть, плюнуть на это (временно)? Сейчас самая первоочередная проблема — почтеннейший, уже устроивший нам веселую жизнь и, возможно, строящий на сей счет планы. Пусть он обломался на Моане, но если кто другой из наших попадется под эти планы... уверен, что маги жизни не вступятся. Или вступятся? Прикормить их кристаллами, например. Моана с Намирой уже получили такие. Первая не в счет, а вот вторая... Распустить через нее слух, что такие кристаллы МОЖНО раздобыть. Источник — это еще надо продумать, но он должен быть связан с нами. Только для магов жизни, само собой, то есть кристаллы должны быть узкоспециализированными. Гроссуляры, других вариантов нет. Подумать тут надо, вот после мозгового штурма и подумаем. А мне надо поспешить на месторождение гранатов. Понадобится никак не меньше пяти-шести. Возьму с собой Сафара.
Оказалось, что это куда легче сказать, чем сделать (и кто бы мог подумать!). Улов пурпурных альмандинов и желто-коричневых спессартинов был очень даже неплох, но нужны были зеленые гроссуляры. Мы пропустили обед, а домой попали, когда все уже поужинали. Да и то, если сказать честно, нам повезло: Сафар отломил преогромную каменюку, и в ней-то мы нашли целых четыре гроссуляра хорошего качества и еще три из таких, над которыми надо работать.
Хорошее настроение было омрачено тем, что Иришка увидела, в каком состоянии мои руки, влепила строгий выговор с предупреждением, а также сделала перевязку.
Как только конструкты были сняты, мы собрали практически всю команду: я сам, Моана с мужем, Шахур, Тарек и Торот. Для начала я поставил задачу:
— Ребята, все вы знаете, что устроил академик Рухим-аг. Вы знаете, что его оправдали. Вы также знаете, что именно он отдал приказ на захват Моаны. Прощать такое мы не можем, но не по причине злобности, а потому, что он, если останется в живых, станет нашей постоянной угрозой. Ограничения следующие: мы не можем прикончить его так, чтобы потом начали расследование, пусть даже это расследование не даст доказательств, которые можно использовать против нас. Чего там доказательства — подозрения нам и то не нужны. Кидайте идеи.
В течение следующих пяти минут пришлось безжалостно отвергнуть задумки типа взрыва гранатометом, стрельбы из снайперской засады и шаровой молнии из-за угла.
Меня беспокоило молчание Сарата. Он явно прикидывал в уме какие-то безумные варианты. Наконец, он поднял руку:
— Я вызову Рухим-ага на поединок и убью.
Реакция была почти единодушной и очень трогательной:
— Спятил.
— Точно, сбрендил.
— Не, просто сошел с ума.
Я чуть не расплакался от умиления, да сузившиеся глаза Моаны остановили. Похоже, эти двое что-то знали, чего надо бы знать и всем остальным. Вот почему я предложил нейтральным голосом:
— Давай подробности.
— Есть правило: при поединке насмерть можно использовать любые заклинания, в том числе личной разработки, о которых никто и ничего не знает. Кроме тех, которые прямо запрещены, конечно. Предлагаю на выбранной площадки закопать на стороне противника галенит (его не жалко), телепортировать туда чего-нибудь, фунта на три, остальное... сами понимаете.
Я сам о таком правиле не слыхал, и в сборнике правил его не было, но Моана, похоже, о нем знала. Три фунта на телепортации в грунт эквивалентны пятидесяти килограммам тола. А какую воронку выроет такой заряд? Знаю лишь (слышал от воевавших), что фугасный снаряд калибра 152 мм делает воронку в три с половиной метра. Но в нем заряд килограммов шесть... Пока я обдумывал это, вскинул руку вечный критикан Шахур:
— Есть возражения! Во-первых, если тебя спросят потом, какое это было заклинание, — что на это ответишь?
— Скажу, что не ваше мышиное дело.
— И вызовешь ненужное любопытство.
— Ну хорошо, скажу, что 'Воздушный кулак'.
— Где ж ты откопал 'кулак' такой мощности?
— У меня кристалл.
При этих словах у меня стало проявляться нечто вроде плана.
— Это не все. Во-вторых, если ты применяешь неизвестные заклинания огромной мощности, то и твой противник тоже может это сделать. А уж он в этом специалист получше тебя. Что, если он применит свое заклинание первым?
— Щиты наброшу заранее.
— А если будет то, от чего и щиты не спасут? 'Водяная стрела', к примеру, или даже 'Ледяной клинок'?
— Можно заранее вырыть на моей позиции канаву, мы так уже делали, и спрыгнуть.
— А если будет 'Красная сеть' или ее аналог — накроет тебя и в канаве.
Напряженное молчание. Мой план потребовал уточнений:
— У меня вопрос к знатокам правил. Если я правильно помню, нельзя отступать, идти вперед можно. Так?
Уверенные кивки.
— А в сторону отойти можно?
Супруги перебросились взглядами. Ответила Моана:
— Не запрещено.
— Еще вопрос: кто-нибудь когда-нибудь видел поединок, где вначале противники стояли НЕ по центру линии?
На этом месте началось легкое офонарение. Но потом все маги по очереди качнули головами.
— Ладно. По поводу кристалла вот какая мысль. Возьмем надлежащим образом ограненный кусок цветного стекла, лучше темно-желтый...
Тут впервые в разговор влез Торот:
— Это почему?
— Маскировка. Темно-желтый кристалл подходит лучше для магии земли, а она медленная. Так вот, если стекло показать мельком секундантам, его и примут за кристалл. А на самом деле — тот самый предмет, который будем телепортировать. Вес — не меньше трех фунтов. Кристалл галенита на противоположном краю площадки.
Первым подал реплику Тарек:
— Очень сильно грохнет.
— А нам того и надо. Даже если противника не разорвет в куски, он верным делом будет оглушен, и уж тогда его добить не штука. Но есть тут подводные камни.
Я перехватил взгляд Моаны. Кажется, она уже догадалась, к чему я клоню.
— Один великий военачальник как-то сказал: 'Никогда не считай противника глупее себя самого, пока и поскольку он не убедит тебя в обратном'.
Тарек чуть заметно ухмыльнулся.
— Рухим-аг недооценил вас, Моана, но эту ошибку он не повторит.
Тут все, кроме Торота, вскинули руки. Но я дал слово Тареку как самому младшему в чине (по части магии). Тот расправил усы и со всей основательностью начал:
— С точки зрения тактики... думаю, Рухим-аг в ней понимает... выгоднее всего применять самое быстрое заклинание и по возможности наименее известное, не считаясь с расходом энергии. Ставка делается на то, что если даже у тебя, Сарат, есть прекрасные средства нападения, то защита по-любому хуже. Говоря проще, первому нанести смертельный удар. Никаких игр в норку-мышку. Отсюда следует, что у нас лишь две возможности: сыграть на опережение или сделать так, чтобы он не мог нанести этот самый первый удар. Ну а если он, понадеясь на свою защиту, станет готовить свой удар медленно — тем лучше для нас. Таким образом, задача: подобрать нужное скоростное заклинание. Это уже к вам вопрос.
— Твоя позиция понятна. Кто желает высказаться?
Желали все, но слово получил Шахур как младший в магическом чине.
— Любое боевое заклинание практически не требует времени на запуск, однако для того, чтобы его навести на цель, требуется время — скажем, полсекунды.
По земным меркам — секунда. Не так уж мало. Хватило бы с хорошим запасом выхватить кольт. Тьфу ты, не о том думаю.
Почему-то Сарат сидел смирно, а вот его жена подняла руку:
— Есть исключения. Заклинания массового поражения, которые не нужно наводить точно. По этой причине они быстрее. Например, 'Вихрь Шантура'.
Сарат снова отмолчался, а Шахур пробурчал:
— Нам это не читали.
Торот понял голову и руку:
— И еще исключение. Телепортация, заранее нацеленная на кристалл-приемник. Срабатывает почти мгновенно.
Вот это ценное замечание. Но у меня сразу же появился вопрос:
— К знатокам теории. Если заклинание уже брошено, но сам маг убит — оно подействует?
Снова обмен взглядами. На этот раз отвечать взялся Сарат:
— Подействует, вопрос лишь, как именно. Вот например: если это 'Водяная стрела', то ее нужно поддерживать в полете, а также направлять. Без этого она рассыплется, не говоря о том, что может просто уйти в сторону. Если 'Ледяное копье' или 'Красная стрела', то их тоже надо направлять, но коль скоро они уже хорошо нацелены, то попадут и без мага...
— ...а вот если 'Красная сеть' или тот же 'Вихрь Шантура', то для них участие мага вовсе не обязательно, — подхватила Моана.
Тут задумались все. Я думал о том, что даже мгновенная телепортация тяжелого предмета со взрывом и устранением Рухим-ага не избавляет от возможности ответного удара. Пришла в голову одна шальная мысль, но я не успел ее обдумать во всех деталях, когда снова влез с предложением Сарат:
— Есть вариант. Двойная телепортация с двумя разными кристаллами...
Кажется, только я понял, куда он клонит, и то потому, что именно эта идея взвешивалась.
— ...причем один для меня самого, я телепортируюсь по линии в сторону — в пределах площадки, само собой — а второй нацелен на телепортацию того... кхм... якобы кристалла весом в три фунта. Рухим-аг просто не успеет перенацелиться. И пускай себе на том месте, где я был, развернется Великая Битва Пресветлых с Темным, меня там уже не будет.
Я успел подумать, что правильным переводом на русский будет 'Армагеддон', когда все дружно загалдели:
— Очень большой риск, дорогой.
— Ты что, вздумал на себе опробовать телепортацию человека?
— Я же вам говорил, это крайне опасно!
Лишь Тарек молчал, потому что ему соответствующую лекцию по магии телепортации не читали.
Видел я как-то такую картину: умный диссертант защищается от града вопросов. И сейчас было примерное такое же:
— Насчет телепортации человека: она вполне возможна, это доказано. Я бы только попробовал сначала телепортировать себя... ну, где-нибудь в тихом месте, без посторонних. Не забывайте, дистанция очень мала: закон ширину площадки не регламентирует, но обычно она, скажем, пятьдесят ярдов, значит, телепортироваться лишь на двадцать, а еще лучше — на двадцать два, чтоб с гарантией. И опробовать также телепортацию этого предмета в три фунта. Можно просто гранитный булыжник.
— Есть еще возможность, — это Шахур. — Пробную телепортацию изучать не на тебе самом, а на чучеле. Если его удастся так, чтоб без повреждений...
Бывает оно так: прогоняешь варианты, все вроде бы в полном ажуре, но... за другим краем доски сидит доморощенный аналог гроссмейстера Таля. И ответный ход такой, который ни в каких прикидках не участвовал. Вот тут и начинаешь мысленно чесать репу. Только тот ответный ход я сам и придумал.
— Сколько помню правила поединков, вызванный предлагает три площадки на выбор... через секундантов, понятно... верно?
— Так и есть. Ой...
До всех дошло. Вероятно, мы ничего не сможем сделать с чужой площадкой. Никаких 'закопать галенит заранее' не будет. Напряженное молчание. Нарушила его Моана.
— Есть вариант. Во-первых, одним из твоих секундантов буду я. Магам жизни это не запрещено.
— Но...
— И даже не вздумай спорить. Во-вторых, я одену мое темно-зеленое платье с длинными рукавами — ты его знаешь — и сапожки на высоком каблуке.
Мое аналитическое искусство икнуло и застыло в обалдении. Справедливости ради: не я один выглядел полным дураком. Наиболее отважным оказался боевой офицер. Со всей учтивостью он поинтересовался:
— Не могли бы вы объяснить, Моана, какая связь предстоящего поединка с вашим платьем и сапожками?
— Связь есть...
Глава 19
Начиная с этого дня, все трое младших магов с усердием, достойным завзятых троечников в ночь перед экзаменом, пробовали варианты телепортации человека. Я не вмешивался, конечно. Вместо того я послал гонца к мастеру-стекольщику в Субарак с просьбой продать кусок цветного стекла и переслать его с гонцом же. Форма, разумеется, не регламентировалась. Оговаривался лишь цвет (предпочтительно темно-желтый, годятся также красный, розовый, фиолетовый, но не зеленый) и вес: от трех до пяти фунтов.
