Но даже такая сравнительно простая работа потребовала от меня полного дня трудов с большим напряжением сил. А предстояло еще худшее: каталогизация химических соединений. Я с самого начала положил себе делать упор на аналитическую химию (без нее металлургия легированных и вообще качественных сталей становится почти абстрактным понятием), а органическую пока что целиком отложить в сторону.
Но тут на помощь неожиданно пришла моя Иришка. Отдать ей должное: для начала она внимательно изучила то, что здесь составляло таблицу Менделеева, потом задала сколько-то вопросов, затем прочитала мои записи, а закончила заявлением:
— Я могу тебе помочь. Ты называешь соединение, я его ищу в справочнике. А ты тем временем изучаешь по учебнику, для чего оно годится, даешь ему нужное... химическое название и записываешь.
Слово 'химическое' было выговорено с запинкой. Для Иры оно все еще было непривычным.
Дело и вправду пошло веселее. Может быть, даже быстрее. Мне, правда, до крайности не хотелось, чтобы она в беременном виде занималась химией вообще, но теорией — так и быть.
А через пять дней приехал Сарат. На этот раз самодовольство на физиономии не читалось. Скорее это была усталая гордость — или гордая усталость — короче, выглядел он, как шахматист, на кончиках ногтей выцарапавший победу в труднейшем ферзевом эндшпиле. Поэтому он получил в приказном порядке день отдыха (то было как раз воскресенье), а потом его пришли слушать и Шахур, и супруга, и я сам, конечно.
Докладчик выглядел вполне отдохнувшим. На стол легла порядочная стопка исписанных листов вкупе с книгой.
— Кхм. Значит, так. Магические обстоятельства, приведшие к образованию этой луговины, известны...
Последовала ссылка на монографию и пару диссертаций.
— ...но вот самопроизвольное снятие 'Глотки жабы' ('Черное пятно' не в счет) ранее не наблюдалось. По крайней мере, Тугур об этом не знает. Что же касается магического механизма, то он обусловлен...
Далее последовала лекция по теормагу. Из нее следовало, что нестойкость этих заклинаний при наложении их на воду известна давно и прекрасно изучена, но вот снятие их водой же считалось практически неосуществимым. Хотя действие с успехом гасится слоем воды, но по убирании этой самой воды заклинания вновь обретают силу.
Про себя я отметил, что парень хорошо поработал с материалом.
— Здесь это описано...
Палец лектора ткнул на монографию.
— ...однако вот в этой диссертации...
Палец уперся в стопку листов без переплета.
— ...доказано, что возможно ослабление магического потока вплоть до обнуления путем его рассеяния, причем на процесс влияет не только и не столько само наличие воды, сколько ее скорость относительно грунта, толщина водяного слоя, а также длительность выдержки под водой...
Последовал показ формул. Я не нашел в них ничего зубодробительного, но по тем временам выдача подобного расчета студенту в качестве задания (даже на курсовую работу) приравняли бы к убийству без отягчающих.
— Строго доказать это, разумеется, невозможно, но (применительно к 'Глотке жабы', конечно) на основании приблизительного расчета можно предположить, что в этом месте случилось наводнение с сильным течением, причем толщина слоя воды над почвой составила не меньше трех ярдов, а вода не спадала в течение восьми суток...
Лектор сделал паузу. Теперь в его лице и голосе стало со всей очевидностью проявляться довольство собой.
— ...и сверх того я сам доказал, что наличие в воде мелких частиц глины и песка (а при наводнениях они обязательно присутствуют) способствует рассеянию потоков...
Вот теперь была моя очередь для самодовольства. Ай да ученик! Правду сказать, он частично мой, но все же.
— ...однако, конечно, результат сильно зависит от количества частиц и от их величины; это отдельный расчет. Если крупный песок, то эффект практически отсутствует. А вот если глина, то эффект исчезновения может ускориться, скажем, процентов на двадцать пять или даже больше. Вопросы?
Я отмолчался. Удивительно, но первой с вопросом вылезла Моана.
— Учтено ли влияние присутствующей в воде органики?
Даже студент-старшекурсник обязан уметь отбрыкиваться от каверзных вопросов преподавателей — что уж говорить о лиценциате.
— Живая органическая материя, разумеется, должна способствовать устойчивости 'Глотки жабы', но для данного случая степень этого воздействия не может быть большой. С учетом угасания потоков по Шарриму, на расстоянии всего лишь три четверти ярда от грунта таковое воздействие можно считать пренебрежимо малым. А толщина слоя воды в нашем случае, напоминаю, была намного больше. Уж не говорю о том, что подход Шаррима применим лишь для чистой воды.
Еще с полчаса шло обсуждение. Сильных доводов против гипотезы Сарата так и не удалось найти. Последнее слово осталось за Моаной:
— Профес, почему вы думаете, что наличие этой луговины столь важно?
Мне показалось, что она уже знает ответ, но ради младших магов пришлось объяснить:
— Дело не в том, что это дополнительное пастбище для нужд переселенцев, хотя оно, конечно, лишним не будет. Тут другое: есть основания ожидать, что на побережье материка (в удобных местах, конечно) существует вероятность для появления подобных участков, очистившихся от 'Глотки жабы'. Например, устья рек, где случаются мощные наводнения. Предвижу, что таких мест мало, их площадь невелика, и вряд ли там есть население. А если оно и есть, то ведет себя тихо, и Академия, а равно Повелители моря о нем не подозревают. Но обследовать побережье на наличие таких участков стоит. Даже если там никто не живет, можно найти... кое-что, представляющее интерес.
Разумеется, Шахур не смог сдержать любопытства:
— А что? Редкие кристаллы? Золото?
— И это тоже, но в первую очередь редкие растения, которые потом можно развести в других местах.
Молодые маги старались не показать разочарования. А вот у Моаны под челкой появился знакомый мне прищур. Она даже не утрудилась придать голосу вопросительную интонацию:
— Вы что-то знаете об этих растениях.
— Да.
— Почему вы думаете, что там они есть?
Подоплека была наипростейшей: еще не факт, что растения, известные в моем мире, существуют здесь.
— Я этого и не говорил. Но они МОГУТ быть.
Сарат почувствовал, что разговор заходит куда-то не туда и поспешил переменить тему:
— Командир, я привез те самые светящиеся кристаллы... хочу сказать, излучатели... ну, ты помнишь. Могу тебе показать издали.
Мы вышли наружу. Солнце было закрыто облаками, так что условия для демонстрации были не так уж плохи. Ночью это выглядело бы эффектнее, но ждать никто не хотел.
Это был бесцветный кварц в виде призмы длиной сантиметров восемь. Сарат стоял на расстоянии метров тридцать. Разумеется, днем луч виден не был, но очень яркое свечение торца призмы не заметить было невозможно. Последовали восхищенные ахи и охи.
Моана воздала хвалу и почти сразу же удалилась. Младшие же, наигравшись, крикнули мне, что скоро придут ко мне в комнату. Я тем временем мысленно пробежался по идеям относительно этого светильника. Когда ребята явились, у меня уж был проект.
— Твои бакалавры создали отличный амулет, без вопросов. Но его можно улучшить.
Уши навострились.
— Для получения...
Тут пришлось напрячься, ибо термины здешней физики сильно отличались от русских эквивалентов.
— ...узкого и не расходящегося луча света ты ориентировал магические потоки вдоль оси кристалла...
— Мои сами до этого догадались. Очевидный подход.
— Насколько помню теормаг, потоки при переходе из кристалла в серебро частично рассеиваются, а частично преломляются.
— Ну да.
Раз есть преломление, то возможно и полное внутреннее отражение. На него я и рассчитывал.
— Надо нанести тончайший слой серебра на боковые грани призмы. От него будет хорошее отражение потоков. Более эффективное использование магической энергии. Проще говоря, светить дольше будет. Но это лишь для удлиненных кристаллов.
— Хорошее отражение потоков? А доказать?
Запросто. Лекция на часочек или два по волновой теории магии с использованием формул и соотношений, о которых здесь понятия не имеют, — и дело в шляпе. Примерно это я и сказал, получив в ответ недовольное:
— Нам на теормаге этого не читали...
— Не читали? Ну и пусть. А мы попробуем на практике.
Тут в разговор влез Шахур:
— Это на магистерскую тянет.
— Не думаю, — осторожно возразил Сарат. — Тема не содержит ничего нового в части заклинаний.
— И не надо. Здесь новый эффект в поведении магических потоков в кристалле и на границе с серебром, и если рассмотреть теоретический аспект...
— Стоп, ребята. Это теоретическая часть, и она может подождать, хотя твоим бакалаврам, Сарат, будет очень и очень интересно. Уверен в этом. Шахур, ты хотел еще что-то сказать?
— Вопрос: как наносить этот слой серебра?
— Да так же, как и на стекло в биноклях... хотя ты же не присутствовал... ну да я покажу, это чистая химия.
— Чего?
— Наука о превращениях веществ без магии, это я вам расскажу потом. Что-то еще?
— Ага. Можно улучшить изделие: поставить вот здесь серебряное зеркало. Но не для потоков, а лишь для света. Чтобы все шло, значит, в ту сторону...
Почему-то на этот раз в роли скептика выступил Сарат.
— Нехорошо. Зеркало будет перпендикулярно потокам, рассеяние увеличится.
— А вот и нет. Слой воздуха между серебром и кварцем, понимаешь? Отражаться будет лишь луч света...
— Полированное серебро? Может пройти...
— И даже еще лучше. Полировать стекло, на него нанести слой серебра. Между стеклом и кварцем прослойка воздуха.
— Кстати, стекло и полировать не надо, Сафар сделает...
— А сюда линзу.
— Зачем?
— Луч узкий, ты сам видел. А если тебе нужно осветить площадку побольше? Линза будет луч расширять...
— ... и сделать ее съемной. Чтобы так и так можно было...
— Точно. И еще футляр. Лучше бронзовый или латунный. А управление вынести сюда. Вот держишь так его, отсюда луч...
Ребята с пылающими щеками обсуждали, спорили, размхаивали руками. Я не вмешивался, только изредка поддакивал и одобрял. По моим прикидкам, Сарат должен был изготовить фонари, самое большее, через четыре дня.
* * *
(сцена, которую я видеть никак не мог)
— Господа, мы здесь собрались, чтобы выслушать Пятого. У него есть материалы по переговорам, о которых речь шла на нашем прошлом заседании. Прошу вас, Пятый.
— С вашего позволения, господа, есть хорошая новость. Руководство Гильдии не отвергло наш заказ. Однако при этом был выдвинут ряд условий. Первое из них следующее: исполнители категорически настаивают на сборе дополнительных сведений об объекте. Причем это они намереваются сделать сами. Не бесплатно, как вы понимаете, а под аванс. Даже если собранная информация докажет, что заказ неисполним, аванс нам все равно не вернут. Второе и очень важное условие состоит в том, что если в ходе выполнения заказа окажется, что мы невольно снабдили исполнителей неверными сведениями, затруднив тем самым их работу, то плата увеличится. Третье условие: если исполнители обнаружат, что кто-то из нас осознанно затрудняет их работу (например, помогая объекту), то заказ аннулируется, а мы при этом полностью выплачиваем оговоренную контрактом сумму, а также возмещаем затраты и убытки. Копии раскладки по расходам, а также расценок на различные варианты услуг вам розданы. Вопросы?
— Какого рода дополнительные сведения требуются?
— Речь идет о перемещениях объекта. Сюда не включена информация о способностях объекта, потому что ее мы уже предоставили.
— По какой причине заказ может быть признан неисполнимым?
— Таковых не так уж много: если объект умрет до исполнения заказа...
Кое-кто из собравшихся фыркнул.
— ...или переберется к Повелителям моря на постоянное жительство.
— И все?
— Именно этот вопрос я и задал. Ответ был уклончивым. Тогда я спросил в другой форме: сколько раз за всю историю Гильдии заказ признавался неисполнимым по каким-либо другим, не вышеупомянутым причинам. Ответ был: за последние две тысячи четыреста тридцать лет подобного не случалось. Из чего я сделал вывод, что такое все же может быть, пускай и редко.
— Еще вопросы? Нет? Тогда у меня вопрос: как они нам докажут, что работа выполнена?
— Предоставление таких доказательств — отдельная работа, в прейскуранте она указана. А вообще-то мы и сами можем это проверить. По этой причине я предлагаю не вносить это в заказ.
— Больше нет вопросов? Тогда обсуждаем.
На этот раз поднялось несколько рук.
— Второй, вы первым подняли руку, вам слово.
— Я подсчитал общую сумму расходов, и она представляется несколько завышенной...
— Извините, что прерываю, но меня сразу предупредили, что расходы по отдельным позициям сметы обсуждению не подлежат.
— Я не это имел в виду. Я прикинул также примерные потери в случае снижения цен в соотвествии с тем, что... мы обсуждали ранее. Они составят (по самой пессимической оценке) сравнимую с суммой заказа величину. Это бы еще ничего, но меня беспокоят дополнительные издержки. Что, если заказ не удастся выполнить с первого раза? Вы все прекрасно понимаете, что дополнительные расходы, каковы бы они ни были, повесят на нас. Примите во внимание, что информация по объекту страдает фрагментарностью, чтобы не сказать большего. Вот почему я полагаю, что с объектом куда дешевле договориться.
— Ваша мысль понятна. Четвертый?
— Я согласен со Вторым в том смысле, что сведения по объекту, прямо скажем, выглядят не вполне надежными. И как раз это вижу причиной для принятия условий исполнителей...
— Напоминаю: имеются сведения, что объект весьма честно ведет дела; в частности, он держит свои обещания. Отсюда следует, что если нам удастся заключить с ним договор, то есть все основания полагать, что он выполнит свою часть. Извините, что прервал.
— Вы, сами того не предполагая, очень точно описали мои опасения. Что, если он откажется заключать такой договор? Вот почему я голосую за принятие условий наших контрагентов.
— Что скажете, Третий?
— Возражаю Четвертому. Если будет принято решение о переговорах, мы ничего не теряем. В лучшем случае мы заключим соглашение с Профес-ором, и... я бы выразился так: не останемся в проигрыше. В худшем мы согласимся на условия, которые нам только что были предъявлены.
— Пятый?
— Поддерживаю позицию Четвертого. Считаю, что противоречивость информации об объекте делает наше положение непредсказуемым. Этого допускать ни в коем случае нельзя.
— Вижу, мнения разделились. Что до меня: я имею веские причины поддержать мнение Четвертого и Пятого. Помимо тех обоснований, что уже были высказаны, есть и политические соображения. Сам факт переговоров с Профес-ором может быть расценен как уступка или даже как проявление слабости... сами знаете, кем. Господа, мы представляем собой силу. Но этого недостаточно. Надо еще и заявить о себе как о силе. Напоминаю, мы уже показали это... в некотором смысле. Вот почему в наших действиях должна быть видна последовательность. Шаг назад — непозволительная роскошь. На этом голосование разрешите закрыть. Пятый, потрудитесь сообщить вашим партнерам по переговорам, что их условия приняты.
