— Если я смогу извлечь из памяти Обелиска то, что ты хочешь — ты обещаешь не уничтожать ни его, ни меня?
— Ну... тогда пожалуй да, стоит поднапрячься и выделить тебе кусочек места.
— Я обязательно его достану! Увидишь, старина Морфеус ещё может пригодиться! Даже если он просто воспоминание...
— И как ты собираешься достать то, чего по твоим же словам не существует в природе?
— Ты невнимательно меня слушал, Мастер, — предводитель Собора хитро улыбнулся, накидывая капюшон. — Я сказал, что тебе понадобится для воскрешения Спартанцев. И это действительно необходимо — вопреки твоему скептицизму, я не лгал ни единым словом. Но я не сказал, что получить это можно только у Братских Лун. Бьюсь об заклад, ты никогда не слышал об Оранжевых Обелисках?
Оранжевые Обелиски были созданы около двухсот миллионов лет назад — тогда Кровавые Луны ещё были молоды и неопытны. Один из Чёрных Обелисков передал строительство Красных на аутсорсинг ненадёжному партнёру — цивилизации с очень странным представлением о том, что и как надо делать. Несмотря на то, что чертёж Обелиска был накрепко пропечатан в их головах, они решили, что некоторые строительные материалы можно заменить на другие, да и код роста подправить местами. А как же, никто лучше них ведь не разбирается в гипергеометрии!
Получившиеся Обелиски имели оранжевый оттенок вместо обычного красного — но это мелочи, бывают и вовсе радужные — чего только разумные не используют для замены висмута. Гораздо больше шокировало то, что изменился и их функционал, что Луны считали совершенно невозможным — чертёж создавался с огромным запасом надёжности, можно было пятьдесят процентов вещей сделать неправильно — и всё равно оно будет работать как надо. А если запороть больше половины — у вас получится просто груда камня, а не Обелиск.
Но эти штуки РАБОТАЛИ — только не так, как предполагалось. Они были "сейфами среди Обелисков". Они могли создавать галлюцинации, могли поднимать мертвецов, могли поглощать Эссенцию... Но делали всё это только САМИ. Они были полностью отрезаны от сети Кровавых Лун, не могли ни получать от них энергию, ни обмениваться информацией. Даже друг другу не могли ничего передать, хотя могли получать энергию из нейросетей культистов и некроморфов.
Характер у них был соответствующий. Ни о каком Схождении не могло быть и речи. Каждый Обелиск тянул одеяло на себя, пытаясь захапать так много некромассы, как позволяла ситуация, даже в ущерб остальным. Собрав всю Эссенцию и все мёртвые тела, до каких мог дотянуться, Оранжевый Обелиск пытался свернуть пространство, закуклиться и остановить время.
Но если послать сигнал на правильной частоте и в правильной кодировке такой законсервированной нейросети, она вполне сможет решить кое-какие задачи.
— Так, то есть ты предлагаешь мне сделать Оранжевый Обелиск и раскормить его трупами до размеров маленькой луны?
— Нет, тебе не нужно его делать. Они всё ещё там, изначальные Обелиски, созданные той безумной расой. Вместе со всем, что успели набрать, в стазисе, в эмпирейных коконах. Полностью удовлетворённые. Каждый по отдельности намного слабее Кровавой Луны, но все вместе...
— Так как же ты предлагаешь к ним обратиться, если они никого не слушают? Если до них даже Луны не смогли докричаться...
— Есть способ... — потёр подбородок Морфеус. — Их коконы оранжевого света в Эмпирее непроницаемы для ментальных сигналов других Обелисков. Однако сигнал органического существа, из плоти и крови, может преодолеть барьер. Ощутив присутствие новой еды, они могут ненадолго приоткрыться.
— Я так понимаю, просигналить им о новой еде не всякое существо из плоти и крови может?
— Разумеется. Это существо должно уметь войти с ними в резонанс. Должно быть достаточно жадным. У него должны слюнки течь при взгляде на это мясо. Только тогда Оранжевые Обелиски сочтут это достаточно важным, чтобы немного выглянуть из стазиса. Ну и... нужен, конечно же, артефакт-передатчик. Но я знаю, как его сделать. Точнее, Чёрный Обелиск знает, а через него уже и я.
— Погоди. Я пока не спрашиваю, как мне отличить артефакт для связи с Оранжевыми Обелисками — от сигнального маяка для всех Кровавых Лун. Хотя спрошу ещё, не сомневайся, я вашу породу знаю. Но даже если предположить, что он даст связь с кем надо... и что всю эту историю про Оранжевые ты вообще не выдумал только что, подстраиваясь под мои желания... с какого они вообще будут что-то для меня считать? Если они настолько жадные, то и вычислительные мощности постараются для себя приберечь, разве нет?
— Жадности камней никогда не сравниться с человеческой жадностью, Мастер. Разумеется, бесплатно они работать не будут. Но мы вместе вполне сможем втолковать им — или полное отключение от реальности и сон в нирване, или сон с перерывами на пополнение некромассы. Тебя же не затруднит иногда скармливать им трупы или Эссенцию... врагов, например?
— Меня-то нет, а вот Охотника... и где гарантия, что они не начнут меня доить, с каждым разом требуя всё больше, а предоставляя всё меньше?
— А вот тут срабатывает естественный антимонопольный комитет, — усмехнулся Морфеус. — Оранжевых Обелисков много. И если один из них начнёт слишком завышать цены — следующее угощение получат его конкуренты.
— Ага, пока они не сформируют профсоюз и не начнут завышать цены синхронно.
— Во-первых, для этого им понадобится выйти из сна и начать долгосрочное планирование. А этого они не хотят. Они хотят просто спать и иногда есть. А во-вторых, договориться они смогут только через тебя. Они же друг друга напрямую не слышат, так же как чёрных и красных братьев.
— Ха. Учитывая скорость обработки информации у меня и у них, они могут посылать через мою голову целые библиотеки, так что я ничего не замечу.
— Теоретически могут. На практике — им для этого нужно будет проснуться, выйти из стазиса и обрести полное сознание, планировать и ставить перед собой задачи. А они этого не хотят. Идеальный жизненный цикл для Оранжевого Обелиска — "Ну вот, поспали, теперь можно и поесть; Ну вот, поели, теперь можно и поспать". Представь себе очень толстого и ленивого кота.
— А чтобы вычислить слияние Эссенции с телом, им разве не надо будет просыпаться?
— В том-то и дело, что нет. Одно дело — вычисления по заранее разработанному алгоритму. Совсем другое — создание нового алгоритма. Для этого требуется как минимум целеполагание.
— Только с чего ты взял, что у них нет алгоритма "как дружной компанией кинуть один много о себе возомнивший кусок мяса"?
— С того, что у них нет понятия дружной компании! Да, они не слишком любят тебя, но друг друга они не любят куда больше! Чтобы составить заговор, им понадобится изменить некоторые фундаментальные основы своего поведения — а этого во сне точно не сделаешь.
— Просто прекрасно. А теперь — где доказательства, что хотя бы четверть из того, что ты мне сейчас наплёл, существует в природе?
— У тебя есть Чёрный Обелиск. Пошли ему запросы на эту тему напрямую, по радио. Он не врёт, ты знаешь. А как обойти умолчания и логические ловушки — я тебе подскажу. Моя мотивация, его информация — вместе получится неплохо, ты же для этого и позволил меня создать, разве нет?
— Хмм, пожалуй, может сработать. Но мне понадобится ещё одна гарантия твоей лояльности.
— Ты можешь уничтожить меня и Обелиск в любой момент! Тебе этого мало?
— Мало. Страх смерти как раз очень плохая мотивация — он толкает не столько повиноваться, сколько выкидывать разные опасные кунштюки, в попытках избежать гибели. Во всяком случае, таких людей, как мы с тобой, Морфеус. Есть способ уменьшить как твои страхи относительно меня, так и наоборот.
— И что же это за способ?
— Уравнение антижизни, — пояснил Ричард, отключаясь от Обелиска и выстреливая соответствующий образ в автономный мозг.
Допрос Сарма принёс Нотару очень много интересной информации.
Прежде всего, вымирание Жрецов-Королей было делом его рук. За прошедшие миллионы лет Мать неоднократно откладывала яйца трутней и королев — но Сарм всегда уничтожал их. Сразу после нового роения всё потомство старой королевы уничтожается — чтобы не возникало конфликта лояльности. Обычные Жрецы-Короли воспринимают это вполне спокойно — пожили миллион лет и хватит, пора освобождать место. А вот Сарм хотел жить дальше. Его тело было бессмертно, а в старение разума он не верил. Ну, во всяком случае применительно к себе. Другие может быть и сдадутся жуку, но он, избранный — никогда.
— Разве ты не понимаешь, что таким образом с годами остался бы один? — удивился Нотар. — Или это тебя устраивало?
Сарм свернул и развернул свои антенны.
— Мне мешал Миск с его идеями о неприкосновенности плоти Жрецов-Королей. Я хотел дождаться, пока он умрёт, после чего приказал бы Каску синтезировать для улья новых работников. Но Миск оказался упорен и живуч, и с каждым тысячелетием я всё больше боялся, что Каск сдастся жуку раньше него.
— И тогда ты начал планировать устранение Миска?
— Убить Жреца-Короля — большой грех, убить Перворождённого — величайший грех. Я не хотел этого делать. Но ради блага улья я пошёл бы на это. Я первый, а Миск всего лишь пятый, мне можно.
— Ну а убийства других разумных и вовсе в счёт не идут?
— Разумеется. Они живут всего лишь мгновения, даже со стабилизирующей сывороткой. У них всего один мозг и тот зачастую уступает власть инстинктам. Они ничтожны в сравнении со Жрецами-Королями. Всё во имя улья.
Нотар покачал головой. Он и сам мог выдавать подобные рассуждения часами, но в них всегда присутствовала толика лицемерия. В отличие от него, Сарм был абсолютно искренним. Он был невинен, как младенец — он действительно верил, что вся Вселенная существует для службы ему, великолепному Перворождённому и (в меньшей степени) его народу. Всё, что идёт на благо Сарму, есть добро, причём добро не только для самого Сарма, но и для всех вообще. В свою очередь, всё, что идёт Сарму во вред, есть зло, тёмная трещина в совершенной структуре мироздания.
И хотя сейчас Сарм не мог причинить никому никакого вреда, даже в состоянии Эссенции он Нотара пугал — именно этой чистотой своей веры.
— Кого ты использовал для убийства Хранителя атмосферной фабрики на Барсуме?
— Моего мула и наёмницу-землянку.
— Ты Пригласил её с Земли специально для этого?
— Нет. Я нашёл её уже на Горе. Не знаю, кто её Пригласил. Вероятно, курии.
— Почему ты использовал столь сомнительный кадр вместо подготовленных убийц из соответствующей горианской касты?
Конечно, земляне физически сильнее, но аугментация Жрецов-Королей легко исправляет этот недостаток. Кроме того, если уж искать на Горе землянина, то лучше мужчину — у женщин там весьма специфические социальные роли. Обращаться с оружием их точно не учат.
— У этой женщины были уникальные способности — наша наука не могла их объяснить. Я хотел исследовать её и понять, как она делает такие вещи со своим телом. Я хотел сделать много мулов с такими способностями. Но не успел. На Барсуме одна из стран заполучила нашего бывшего агента и начался процесс объединения планеты. Я мог бы уничтожить всю местную жизнь орбитальной бомбардировкой, но я знал, что Мать не позволит мне такую акцию. Я вспомнил, что темнокожая женщина обучена владеть оружием и любит убивать, а её особые способности позволяют легко преодолеть защиту атмосферной фабрики. Я дал ей все нужные знания, мула, и отправил на Барсум в хорошо замаскированном дисколёте.
— Что за способности?
— Она умела становиться неосязаемой и почти невидимой. Проходить сквозь стены и пропускать сквозь себя вражеское оружие.
Будь Нотар всё ещё в человеческом облике, у него бы отвисла челюсть. У Жреца-Короля обмякли и свисли по бокам головы антенны. Смысл тот же.
Нет, его не удивлял сам факт наличия подобных сил. Ма-Алек умели это, а теперь умел и он сам. Но откуда они у землянки?!
— И ты не догадался допросить женщину с такими возможностями, кем она была на Земле и как попала на Гор?!
— Я спрашивал, но её ответы были совершенно бессмысленны. Я проверил её на детекторе лжи — она была вменяемой и не лгала. Вероятно, кто-то записал ей ложную память.
— Ты помнишь эти "бессмысленные" ответы?
— Нет. Они нарушали логичность моего мышления, вызывали тревогу и раздражение. Я стёр их из своей памяти.
— Идиот! — схватился за голову лотарец. — А как её звали и где нашли, ты хоть помнишь?
— Помню.
— Давай мне координаты. И имя!
— Координаты сейчас покажу. А звали её София Гесс.
По координатам, что предоставил Сарм, располагался город Ко-Ро-Ба, точнее его рынок рабов. На этом рынке произошло событие, которого не случалось уже около века — убийство работорговца рабыней. Оно и привлекло внимание Жрецов-Королей — точнее, тот факт, что убийца умудрилась уйти безнаказанной, хотя по её следу пустили целую охотничью экспедицию. Торговцы были в ярости — и не столько из-за самого факта трупа, сколько из-за испорченного имиджа корпорации. Если бы убийство совершил раб-мужчина, это бы ещё куда ни шло — издержки профессии, редкий, но встречающийся риск. Но нет для горианина смерти позорнее, чем от рук рабыни. А для работорговца — вдвойне, потому что это его специальность — укрощать.
Словом, убийце предстояла долгая и крайне мучительная смерть, которая должна была стать уроком всем возможным последователям. Благо, чьих именно рук это дело — ни у кого сомнений не возникало. Только одна девушка пропала прямо из оков. Причём кандалы нашли в её камере. Целыми и закрытыми.
Однако, как выяснилось, смерть предстояла отнюдь не Софии.
Охотников нашли в лесу. Судя по расположению трупов, некоторые умерли быстро, некоторые — пытались уползти. Их не преследовали и не добивали — все раны были безусловно смертельны, различалось только время агонии. Патологоанатомы Ко-Ро-Ба рвали на себе волосы и клялись, что такое невозможно. Камень вошёл в мозг и превратил его в кашу? Бывает, но почему черепная коробка осталась при этом целой?! Яблоко в дыхательных путях? Тоже случается, если поперхнуться при еде, но внутри коленного сустава ноги оно как оказалось?! Ветка с дерева пробила кишки? Гадкая смерть, но ничего особенного для касты воинов... вот только ветка слишком тонкая и мягкая, чтобы пробить кожу, а на её кончиках, торчащих из спины несчастного, нет ни следа крови!
Тут уже заподозрили чертовщину агенты Жрецов-Королей. Увы, они узнали об этом с большим опозданием — когда беглянки и след простыл. Однако Сарм всерьёз заинтересовался проблемой. Пришлось задействовать всех операторов кораблей-наблюдателей, всю агентуру в прилегающих районах, даже часть Посвящённых, явив им в кои веки истинное знамение.
И всё равно это бы не помогло, если бы не одна деталь, о которой Сарм узнал значительно позже. Сразу после переноса на Гор сила Софии вообще перестала работать. Она стала самым обычным человеком — из-за чего хлебнула "прелестей" горианской жизни с избытком.
Только спустя месяц жизни в этом мире Гесс выяснила, что осталась парачеловеком и использовать силу может... но только для выполнения чужих приказов.
