Нф-100: Шрамы на ладонях

Правда, не узнала она у отца, когда надо произносить волшебные слова. И какие.

Нет, лучше не вспоминать то, что уже прошло!

Не вспоминать себя маленькой, сидящей в уголке кухни родного дома. Дома, который отверг тебя. Нет, не теперешнюю, а ту, маленькую, сидящую в уголке.

Никому на свете Ео не рассказала бы о том, что чувствует. Да она и сама полностью не отдавала себе отчёта в своих чувствах.

Чувства — непозволительная роскошь...

ГЛАВА 10

Соседями Ео по комнате оказались две девушки. Лао, с естественнонаучного факультета, и Мио, с пищевого, как и Ео.

Сказать по правде, Ео немного побаивалась совместного проживания с другими людьми. Ведь на факультете каждому человеку полагалась отдельная комната. Одиночество полагалось!

А тут! Три незнакомых человека под одной крышей! Есть от чего заволноваться!

Видимо, девушки испытывали что-то подобное.

— Добрый день, — робко поздоровались они друг с другом.

— Нам предписано жить здесь... втроём...

— Как будем жить?

— Давайте сделаем то, что предписано.

Это был прекрасный выход из неловкого положения.

Правила!

Слава тому, кто придумал Правила!

Первым делом, собравшись под одной крышей, люди мира Эмит-трей делали то, положено. Вот и три молодые девушки, прежде всего, прочитали Правила совместного проживания в летнем городке.

Прочли, и сразу всё встало на свои места. Каждая поняла, что можно делать, а что — нельзя. Как можно поступать, а как — нет.

Как нужно друг с другом разговаривать, как и когда ложиться спать, как и когда вставать. Когда молчать, а когда можно и пошуметь.

Ео волновалась зря. Девчонки оказались дружелюбно настроенными.

Лао — задумчивая, спокойная. С тёмными волосами, с карими "тенистыми" глазами. С мягкими движениями и низковатым голосом.

Мио — весёлая, слегка простоватая и наивная. Полноватая. Русоволосая, с прозеленью в широко распахнутых глазах.

И она, Ео. Зеленоглазая, медноволосая. Худая и хрупкая. Скорее грустная, чем весёлая. Но способная на многое.

Оказывается, можно неплохо жить и не в одиночестве.

ГЛАВА 11

Очень, очень нравилось Ео жить в летнем лагере!

Лагерь словно разбудил её!

Всё ей нравилось: и купаться в изумрудном озере, и греться на солнышке, и играть в спортивные игры.

Нравилось бродить по лесу, убирая с тропинок сухие ветви. А потом устраивать из этих ветвей костёр. Глядеть на оранжево-зелёные языки пламени, и думать о чём-то хорошем. Загадывать — что впереди?

Ещё три года учёбы на среднем этапе, а потом Совет подыщет ей пару! Как она будет жить с тем, кого предназначит ей Совет?

Кем он будет? Каким он будет?

И ребёнок! У неё, у Ео, родится ребёнок! Интересно, кто? Мальчик, или девочка? Хорошо бы и мальчик, и девочка. Так ведь бывает!

Правда, редко.

Каждая девушка и каждый парень мира Эмит-трей знал, что пару им подберёт Совет. Поэтому, отношения между студентами оставались спокойными. Никто не стремился выбирать пару заранее, зная, что, скорее всего, Совет не одобрит выбора.

Если кто и "влюблялся", то, наоборот, старался отходить подальше от предмета своих воздыханий.

Так предписывали Правила.

Между прочим, помогало! Помогало "выбросить дурь из головы". Если это — дурь.

Все варианты отношений никто из молодых просчитать не мог.

Да в этом — и необходимости не было. Совет — значит, Совет.

Ео нравилось плавать и играть в игры, чувствуя на себе взгляды юношей. Впервые она почувствовала их, эти взгляды. Но — ничего больше, никуда — дальше.

Всё — по Правилам.

Нравилось Ео работать на кухне, помогать поварам. Способы приготовления пищи студентам начинали преподавать на втором году. Почему бы не попрактиковаться заранее?

Работали они сначала вместе с Мио, соседкой по домику. Мио, правда, кухня быстро надоела.

— Не хочу я возиться в грязи! — заявила она. — Надоели мне очистки и шкарлупки. И от запахов кухонных меня тошнит!

Мио имела право уйти, и она ушла. Ео — осталась.

Её не тошнило от кухонных запахов. Они ей нравились. Ей нравилось чистить овощи. Потому, что овощи, на её глазах и с её помощью, сбрасывали свою грязную оболочку и обнажали свою прекрасную и полезную суть.

Ео не допускали, конечно, к окончательным этапам готовки. Но она не теряла надежды, что постигнет и это.

Ей нравилось резать продукты на мелкие части, если её ставили на такую работу. Ей нравилось, как целое, собираясь стать чем-то полезным и необходимым, распадается на части. Не хаотично распадается, а чётко и ровно, повинуясь её легкой и крепкой руке. По приказу её, Ео! После её целенаправленных действий!

Здорово!

Ео, честно говоря, даже ждала тех положенных часов, которые отводились работе на кухне.

Сердце её теплело и оттаивало около кухонных плит.

И правда, никому неизвестно, где, когда и почему начнёт оттаивать наше сердце.

ГЛАВА 12

Ещё Ео нравилось болтать по вечерам, перед сном, с Мио и Лао. Впервые она слушала рассказы о чужой жизни.

Слушала и сравнивала со своей.

История Мио оказалась простой и бесхитростной, как и она сама. Похожей на её, Ео, собственную историю.

Правда, Мио прожила свою жизнь без всяких нарушений Правил. Её никто не вызывал в Совет образования, и не грозил выслать на Остров.

Отец и мать Мио занимались ремеслом. Мать — пошивом одежды, отец — перевозкой грузов.

Отец почти не жил дома, всё время находился в поездках. А мать... Мать, как мать. Еда из раздачи, усталость. Спокойствие, больше похожее на равнодушие.

Всё, как у всех.

Даже удивительно, как Мио смогла хорошо закончить первый этап обучения и получить допуск в среднему этапу.

Мио даже не посылала запроса родителям, могут ли они её принять на первые каникулы.

Точно знала, каким будет ответ. И сама не хотела ехать.

Жизнь Лао оказалась совсем иной! Оба родителя Лао закончили высший этап обучения. Более того — родители Лао преподавали на высшем этапе и сами занимались наукой. Биологией. На стыке с медициной. Они изучали, как можно использовать для нужд человека всё, что создала природа.

Родители так увлекались своей наукой, что забывали о Лао. А чтоб совсем не забывать о ней, всюду таскали её за собой.

Всюду. В институт, в экспедиции, в лаборатории. Все, кто находился в институтах, в экспедициях и лабораториях, приглядывали за маленькой Лао.

Как? Кто как мог. Лао воспитывала сотня нянек, не меньше!

Живая девочка смотрела вокруг, широко раскрыв глаза, и запоминала.

Запоминала, запоминала!

Когда Лао подросла, коллеги родителей начали заниматься с Лао разными науками. Все, кому не лень, учили Лао. Всему, чему не лень.

Учёные рассказывали Лао о мире, об удивительных растениях и ещё более удивительных животных.

Более того — иногда они рассказывали Лао сказки!

— Сказки? — удивлялись Мио и Ео. — А что это такое — сказки?

— Ну, — пыталась объяснить Лао. — Это — такие истории. Которые вроде бы есть, а на самом деле — их нет!

— Зачем же их рассказывать, если их нет? — не понимали Мио и Ео.

— Ну... — тянула с ответом Лао. — Ну... от них сердце замирает.

— От рассказов? — удивлялись Мио и Ео.

— Да, от рассказов!

— Тогда расскажи их нам!

— Ну... Этого же не бывает! — пятилась назад Лао. — Вы не поверите... не поймёте...

— Ну, и что! Расскажи! — просила Ео.

— Хоть одну! — настаивала Мио.

— Ладно, — соглашалась Лао. — Расскажу. Только позже.

— Обещаешь?

— Да.

Родители Лао погибли, когда она ещё училась на первом этапе обучения. Несколько лет назад. Вернее, они исчезли. В один ужасный день они исчезли прямо из лаборатории. О чём Лао сообщили, вызвав в одно из отделений Совета.

Бедная Лао! В один день она потеряла и родителей, и свой дом. Её перевели к другим родителям, у которых что-то случилось с их ребёнком.

С новыми родителями Ео прожила до окончания первого этапа обучения. Привязаться к ним она не успела. Да и они с трудом смотрели в сторону Лао, думая о своей утерянной дочери.

Не смотря на то, что настоящие родители иногда напрочь забывали о её существовании, Лао всё время вспоминала о них. Она не побоялась даже сказать Мио и Ео о том, что "любила" своих исчезнувших родителей.

Что с того, что её забывали! Не окончательно же...

— А как это — ты их "любила"? — интересовалась Ео.

— Ну... так.

— Как?

— Не приставай, — вздыхала Лао.

Лао долго тешила себя надеждой, что родители вернутся. Но надежда, по прошествии времени, почти совсем улетучилась.

Лао держала в документах родительское фото. На Совете ей разрешили оставить фото у себя, когда родители исчезли.

— Вот, смотрите! — показывала она фото Мио и Ео. — Это мои родители! Правда, красивые?

— Да! — кивали Мио и Ео. — Очень красивые!

А с фото на них смотрели два обычных человека, мужчина и женщина, в форме научных работников.

Хорошо, если хочется хранить чьё-то фото...

Как это хорошо.

ГЛАВА 13

— Рассказывают, что иногда... когда человек очень-очень просит, к нему приходит Светлый вестник. Или Светлый гонец. Он приходит, одетый в белый плащ. Волосы у него белые-белые, и сияют. И глаза не зелёные, и не коричневые, а светло-голубые.

— Таких не бывает! — не удержалась Мио.

— Тогда не проси сказку рассказывать, если перебиваешь! Сама же упрашивала меня! — недовольно отозвалась Лао . — В сказках всё бывает. Так вот. Светлый вестник. Он может изменять человеческую судьбу. Он — даже сильнее Совета. И делает своё дело так, что никто не понимает, как всё произошло.

— А как это — "очень просить"? — поинтересовалась Ео.

— Ну... очень!

— А давайте — попросим!

Мио приподнялась на кровати:

— Давайте — попросим! Светлый вестник, приди! Поменяй мою судьбу!

— А на какую судьбу ты хочешь поменять свою? — усмехнулась Лао. — Ты это знаешь?

— На лучшую!

— А ты знаешь, какая она — лучшая судьба?

— Нет.

— Тогда — о чём ты просишь?

— И кого? Разве вестник уже здесь? Где ты, вестник? — включилась в игру Ео. — Под кроватью?

— За шкафом!

— В ванной!

Вдоволь насмеявшись, девчонки снова улеглись. Но Лао, оказывается, ещё не закончила.

— Подождите, подождите! Вестника нельзя дразнить! Сказка ещё не закончена! Если человек вдруг ошибётся, и начнёт просить неправильно...

Лао сделала паузу и продолжила говорить "замогильным" голосом:

— Если человек начнёт просить непр-равильно, то вместо Светлого вестника к нему может пр-рийти Чёр-рный вестник. Стр-раш-ный Чёр-рный вест-ник! Чёр-рный гонец!!

— А-а-а! — сквозь смех завопила Мио. — Не пугай меня! Не хочу Чёрного вестника!

— Кто же его хочет! У Чёрного вестника чёрный плащ и чёрное лицо. Только не говорите, что не бывает чёрных лиц!

— Молчим, молчим!

— Чёрный гонец тоже может менять судьбу, только он меняет хорошую судьбу на плохую.

— А какая это — "плохая судьба"? — спросила Ео.

— Не знаю. Но плохая. Так мне рассказывали, и я так рассказываю вам. Наверно, это всё — выдумки. Я же говорила, что такие рассказы называются сказками. В них говорится о том, чего не бывает.

— Зачем? — не могла не спросить Ео. — Зачем придумывать то, чего не бывает?

— Не знаю.

Мио куталась поглубже в одеяло:

— Ну, да! Чего только не придумают люди, которые занимаются наукой! У них, наверно, от науки мозги портятся! Белый вестник, Чёрный вестник... Если жить, как положено, никакие вестники не нужны. И гонцы — тоже. Соблюдай Правила и живи спокойно — вот она, судьба. Зачем лучшая нужна, или худшая?

Мио лопотала-лопотала, и заснула. Притихла и Лао.

Ео долго не могла заснуть. И правда, если все соблюдают Правила и живут так, как предписывает Совет, откуда могут взяться слова о лучшей или худшей судьбе? Ведь каждый проживает такую судьбу, которая определена его способностями, талантами, трудом. По Законам и Правилам, как положено.

Сказки! Сказки! Вот они какие! Точно, как сказала Лао — "бередят душу".

Надо ли это ей, Ео?

Нужно ли это человеку вообще?

Наверняка, не очень нужно, а то бы людей заставили изучать сказки ещё на первом этапе обучения.

Но почему же становится тревожно на душе от небылиц?

С этими вопросами Ео, наконец, заснула.

В своём тёплом, комфортном мире Эмит-трей, под звездой Альсиус и двумя лунами: голубым Гетором и красным Нетором.

На берегу изумрудного озера, окружённого бурым лесом, в домике, стоящем на розовом песке.

Проживая идеальную Эмит-трейскую судьбу, предназначенную именно для неё.

ГЛАВА 14

Срок пребывания в студентов в летнем лагере подходил к концу. Ео окрепла и стала чувствовать себя как-то свободнее, что ли.

С неё свалился груз печали и одиночества.

От работы на кухне руки обрели силу. К концу смены Главный повар доверил Ео встать к плите и готовить обед вместе с дипломированными поварами.

— Если вдруг захочешь когда-нибудь заниматься именно приготовлением пищи, можешь обратиться ко мне. Я походатайствую перед Советом, — пообещал на прощание Главный повар.

В принципе, приготовление пищи, как профессия, стояло на уровне ремесла, а не среднего этапа обучения. Но Ео имела права на такую смену рода деятельности, если бы очень захотела.

Ей оставалось только поблагодарить Главного повара. Пусть не профессию, но уверенность в себе работа на кухне ей предала, и Ео была благодарна повару за это.

А ещё она сдружилась с Лао. Частенько они вместе отправлялись на очистку леса. Мио просто ленилась далеко ходить и выбирала себе какое-нибудь дело поближе к домику. Кроме того, с Мио было неинтересно гулять! Ничего кроме того, что предписывалось Правилами, Мио не знала.

Но даже о том, что знала, Мио не умела рассказывать. Кроме того, она обижалась, если её не понимали. И вообще — обижалась. Поджимала губы, дулась.

Правда, и отходила быстро.

А для Лао и Ео очистка леса превращалась в далёкие, душевные прогулки.

Нет, лес совсем не был загрязнён!

Лес окутывал таинственностью и величественностью.

Ох, как нравилось Ео забраться куда-нибудь в чащу и там, в тишине, слушать, как шумит листва, любоваться редкими травами и цветами, которых не встретишь в городе.

Оказалось, что Лао тоже это нравилось. Кроме того, Лао ведь училась на естественнонаучном факультете. Изучение дикой природы составляло часть её профессии. Как раз со второго года Лао требовалось определиться, что она хочет изучать: мир растений или мир животных.

Лао склонялась к растениям. Ведь растения изучали и её родители! Лао и сейчас знала названия некоторых растений, знала, для лечения каких болезней человек может использовать то, или другое растение.

— Здорово! — восхищалась Ео. — Откуда ты всё это знаешь? Неужели вас за год могли этому всему научить?

— Ещё и не приступали к обучению! — смеялась Лао. — Ты не забудь, я же ходила и ездила с родителями в экспедиции.

— Здорово!

— Тебе тоже нравятся растения, — продолжала Лао. — Я это вижу. Может, тебе сменить факультет на естественнонаучный? Вместе бы изучали... всю эту красоту. И пользу.