Нф-100: Шрамы на ладонях

Ео плакала не только там, около стеклянной лестницы. Вечером, в своей комнатке, она снова позволила себе пролить слёзы.

Не очень-то ей полегчало, но всё-таки...

Плакала Ео, конечно же, о себе. О своей жизни, сделавшей такой крутой поворот, что она и осмыслить его не смогла до сих пор.

Почему это всё произошло? За что ей, Ео, уготована такая участь? Что дальше делать?

Ответов на вопросы, конечно, не находилось, да Ео их и не искала. В этот вечер она просто плакала.

Ей, наконец, хватило сил поплакать...

А жизнь, так или иначе — продолжалась. После второго падения с лестницы к Ео начала потихоньку возвращаться способность думать, размышлять и сопоставлять факты.

Работа в конторе способствовала размышлениям. Там, наконец, пришло время располагать бумаги уже не по числам, а по их значимости. По содержанию.

Требовалось понять, как раскладывать бумаги. И для чего. Чтобы разложить бумаги по значимости, их, вероятно, следовало прочитать!

Сколько же нужно времени, чтоб вникнуть в содержание такого количества бумаг! Даже при работоспособности Ео!

Ео кинулась к начальнику, предчувствуя, что он ей ответит:

— Господин начальник! Я хочу вас спросить! Неужели мне прочитывать все бумаги?

— Читай! — распорядился господин начальник. — Ничего не поделаешь! Но не копайся! Мы и так опоздали. Твоя предшественница...Та, что работала до тебя — не делала ничего!

— Как я должна выбирать?

— Вот, по этому списку. Правда, это мой список. Смотри, не перепутай. Твоей предшественнице я давал всего три пункта, и то — она не справилась. Надеюсь, ты сумеешь отличить пищевые бумаги от строительных.

— Попробую, — кивнула Ео и протянула руку за списком. — Ох, и много!

— Прошу тебя...

На какой-то миг, на частицу мгновения пальцы господина начальника прикоснулись к холодной руке Ео. Как ошпаренный, господин начальник отдёрнул свою руку.

Ео взяла список и прочитала:

1) Пища, контроль.

2) Одежда, контроль.

3) Потреботряды, контроль.

4) Заводы, контроль.

5) Стройотряды, контроль.

6) Город, контроль.

7) Деревня, контроль.

8) Отходы, контроль

9) Дома детей, контроль.

10) Дома больных и старых, контроль

11)Похоронная служба, контроль.

Главное!

12) Контроль, контроль.

Сложенные по числам бумаги представляли собой отчётность по всем разделам и по всему району, где находилась контора. Примерно за год. Бумаги следовало рассортировать по двенадцати разделам.

Объём работы оказался велик. Очень велик, даже для Ео.

Не такая уж простая работёнка — подогнать отчётность за год, да ещё по стольким разделам. Да ещё и не зная ничего.

Ео принялась читать бумаги. Как ни странно, ей стало интересно! Она увлеклась! Каждое утро она спешила в контору, потому...

Потому, что по этим бумагам устройство нижнего мира становилось более-менее понятным для неё.

Устройство нижнего мира раскрывало перед Ео свои тайны. Свои — тайные пружины.

Нижний мир оказался устроенным по иерархическому принципу — так же, как и верхний. Но в чём же различие? Почему так холодно, неуютно и грязно в нижнем мире?

Ео, конечно, попыталась в этом разобраться.

Не сразу, но Ео догадалась. Может, её догадка оказалась не совсем точной, или не совсем полной, но кое-что она объясняла.

ГЛАВА 18

Отличие состояло в том, что в нижнем мире люди не хотели признавать и выполнять никаких Правил! Люди нижнего мира отказывались выполнять положенное или порученное им дело. Или выполняли его, но неправильно и неохотно. Просто бездельничали!

Но людям же надо как-то существовать! Если каждый будет делать то, что ему вздумается, или не будет делать ничего, или — из рук вон плохо, люди просто вымрут с голоду! Или поубивают друг друга!

Может получиться и такой вариант, что сильные подчинят более слабых. И превратят их в бессловесных, бесправных рабов, трудящихся по принуждению, под страхом голода или смерти!

Но и в этом случае должны соблюдаться Правила! Хоть какие-нибудь! Хоть несовершенные или несправедливые, но Правила!

Жизнь в мире Эмит-дуо приближалась ко второму варианту. Варианту рабов и элиты. Но рабы нарушали Правила.

Теоретически Правила существовали, но...

Для того, чтобы дела хоть как-то выполнялись, и Правила не нарушались хоть чуть-чуть, к каждой ступени общественной лестницы был прикреплён отряд надсмотрщиков, или подгоняльщиков, или...

Одним словом, они назывались "Контроль".

Над мусорщиками стояли водители, над водителями — техники, и так далее.

Иерархия контроля.

Над нижележащим контролем стоял вышележащий контроль! Чем выше ступень в иерархии, тем более приличный внешний вид приобретали органы контроля и наблюдения. (Контролёры, при этом, нарушали свои правила так же, как и все).

По сути, методы устрашения для тех, кто работал, оставались одними и теми же — перевод на нижнюю ступень, телесное наказание, смерть. Или — просто исчезновение. Только Ео пока не могла понять, как и куда.

В сельской местности нижней ступенью иерархии, или первой категорией жителей, считались потребительские отряды. Правда, местность назвать "сельской" было трудно. Судя по рапортам контролёров, там давно уже всё погрязло в полном развале и запустении.

Работники потреботрядов жили в бараках и постоянно находились под охраной, в отличие от относительно свободных мусорщиков (городских обладателей низшей ступени бытия).

Лишь часть земли возделывалась. Но как! Надо понимать — как и всё остальное. Урожай с горем пополам собирали и перевозили на маленькие заводики, где и производились продукты.

Те, кто возделывал землю, стояли ниже тех, кто работал на заводиках. На заводиках рабочие имели вторую категорию, а их непосредственные начальники — третью.

Имелись ещё строительные отряды. Вторая от конца степень городской иерархии. Вторая категория городских жителей. Часто эти отряды занимались не строительством, а разбором обвалившихся зданий.

Строили так же плохо, как и разбирали завалы.

В городах люди жили в отдельных комнатушках. Отдельная комнатушка полагалась только с третьей ступени иерархии, как это произошло с Ео. Чем выше ступень, тем мягче и светлее форма, тем лучше еда, тем лучше жильё.

Всё разумно! Но никто не желает соблюдать Правила. Все стремятся что-то получить, ничего не давая взамен. Стремятся не делать ничего. Или делать то, что заблагорассудится. Неизвестно, что хуже.

Каждый из людей находится под контролем. Там, где работает. И там, где живёт. Чтоб хотя бы страх попасть в низшую ступень заставил человека делать хоть что-нибудь.

Это Ео поняла, когда раскладывала бумаги в папки с названием: "Город, контроль".

Поучалось, что люди нижнего мира просто ничего не делали без контроля!

"Неужели так может быть?" — думала Ео, разбирая бумаги.

Выходило, что так.

Нет, не этому учили её в верхнем мире! Там учили тщательно и добровольно выполнять своё дело. Там учили с достоинством занимать своё место в иерархии!

Где ты, верхний мир? Верхний мир недосягаем.

Он остался в прошлом.

В прошлом! Как ни обидно... Как ни больно...

В настоящем — Ео сидела в пыльной комнате, заполненной бумагами, и смотрела на серо-фиолетовое небо за окном.

Так как Ео сидела на полу, возле бумаг, она, как раз, и видела в окошко только небо. Не считая верхушек серых развалин.

ГЛАВА 19

Чрезвычайно редко в нижнем мире случались повышения людей по иерархической лестнице. Так, как произошло с ней.

Такие события отмечались в бумагах. Ео нашла даже короткую бумажку относительно себя.

Она нашла в бумагах ещё три рапорта, о людях, переведённых за год на более высокие ступени. На всякий случай Ео запомнила их имена и адреса. Записывать она побоялась. Из угла комнаты на неё постоянно глазела камера контроля.

Камеры контроля наблюдали и за подчинёнными, и за надзирателями.

Согласно иерархии!

Где и как заканчивалась иерархия, Ео разобраться не смогла. Сколько иерархических ступеней существует — тоже. Начальник Ео стоял на четвёртой степени, его начальник — на пятой.

Ео ещё интересовали бумаги с информацией о том, где висят камеры контроля, и как ведут наблюдение по ним. Но в той куче, что разбирала Ео, таких бумаг не попадалось.

Вероятно, за камерами следил или начальник, или его специальный зам. Тот, кто следил, докладывал вышестоящему начальству.

Ведь как-то отследили её на мусорке!

В разделе "Контроль, контроль", который разбирала Ео, в основном собирались короткие и неграмотно написанные ежедневные рапорты охранников и контролёров, стоящих над нижними ступенями.

Теперь Ео неплохо разбиралась в "категориях" жителей, в их "льготах" и "правах". Первая категория — мусорщики и те, кто работал в сельских потреботрядах. Им не полагалось новой форменной одежды. Им полагались обноски высших категорий. Мусорщики питались сами, а в потреботрядах еду выдавали регулярно. Кашу, лепёшки, овощи. Не густо. Только, чтоб не умереть с голоду. По крайней мере, бумаги о расходах еды Ео подшивала в чётком хронологическом порядке.

Во вторую категорию входили все рабочие и строители. Им полагалась чёрная форма, и жилье — хоть и в бараках, но поделенное на клетушки. Правда, строителям разрешались ещё и обноски — на время работы с камнями, растворами и красками.

Третья категория, куда сейчас попала Ео, составляли мелкие служащие, замы и помощники начальников — в конторах, на заводиках, в других городских службах. Они носили форму посветлее, жили в отдельных комнатках и имели право на кое-какие личные вещи.

Контроль каждой категории был выше на одну ступень.

Более крупные начальники имели четвёртую категорию. Имелась и пятая категория, и шестая. Возможно, существовали, и седьмая, и восьмая. Пред-элита. Та самая, в дом представителя которой занесло её вместе с Дааном.

Сколько ступеней в пред-элите, Ео пока не выяснила. Может, и десять.

На самом верху иерархии нижнего мира находилась элита. Непонятная и недоступная.

Имелось и ещё кое-что.

Иногда на улицах встречались люди в чёрных плащах до пола, в низко надвинутых капюшонах, с лицами, закрытыми чёрной сеткой. Правда, не такой глухой, как в верхнем мире. Но лиц их, всё равно, нельзя было разглядеть.

О, Ео очень хорошо знала, что это за люди!

Никаких бумаг о них она не находила. Существование этих людей оставалось окутано тайной, хотя они и встречались на улицах!

Если в верхнем мире Ео видела такого человека один единственный раз, то здесь они появлялись часто, оставляя за собой шлейф всё того же, неприятного запаха. Ео несколько раз уже успела столкнуться с ними, когда шла по улице, с работы и на работу.

Сердце замирало... Но...

Несколько раз Ео подмывало спросить у начальника об этих людях, но каждый раз ей что-то мешало.

Страшновато спрашивать...

ГЛАВА 20

Разбирая и анализируя бумаги, Ео начала думать.

О нижнем мире. О его жителях. И, конечно — о себе.

О том, почему она оказалась в нижнем мире. Пора забытья закончилась. Пришла пора осмысливать своё положение.

Ох, каким же трудным делом это оказалось!

Анализ своего падения Ео начала с самого начала своей жизни. Некоторое время она потратила, вспоминая детство. Особенно — тот период, после которого родителям пришлось тащить её на Совет.

Чего ей не хватало? Куда она стремилась тогда?

Разве не помнит она, как сладко замирало сердце, когда она нарушала Правила и ждала, чем всё закончится?

Почему все называли её сначала смелой и напористой, а потом — упрямой и строптивой? Не в этом ли кроется разгадка?

Вопросы повисали в воздухе, и дальше вопросов дело не двигалось.

Ох, как же трудно оказалось искать и признавать свою вину, даже наедине с собой! Даже тогда, когда всё давно прошло...

Человек — странное существо. Ведь каждый, в глубине души, способен отличить, когда виноват он сам, а когда обстоятельства складываются трагически. И нельзя их изменить.

Но чувство вины может ощутить и вынести на своих плечах только сильный человек.

Так, чтобы правда не сломала человека.

Нужно обладать достаточно крепким характером, чтоб сказать, пусть даже самому себе: "Вот, здесь я был виноват". Или: "Вот, за эту вину я несу наказание".

Слабого человека чувство вины может сломать. Даже — свести с ума.

А ещё... человек инстинктивно пытается ускользнуть от чувства вины. Уворачивается, как угорь. Человек стремиться оградить сам себя от признания вины. Нам всем хочется заслониться от того, что нам тяжко.

Тогда человек начинает искать виноватого. Как хорошо, когда в том, что он поступил так, а не иначе, виноват кто-то!

Разве Ео — не человек?

В голове Ео мелькали обвинения и претензии к родителям. Наверняка, это родители делали что-то не так, раз она выросла такой упрямой!

Да! Родители!

Сладко искать виноватого! Чувство собственной ответственности за содеянное отодвигается.

Отодвигается, отодвигается... А если ещё виноватых несколько!

Ео начала обвинять факультет — за то, что там допускались дополнительные занятия. И что на этих занятиях студенты могли оказаться предоставленными сами себе!

Разве нет?

Она обвиняла информационные Центры, особенно Центр редкой информации, — за то, что в них не осуществлялось должного контроля за доступом к информации.

Вот! Вот главное!

Почему никто не остановил человека в чёрном плаще, с таким подозрительным лицом, идущего по факультету! Почему никто не остановил человека, несущего невинным студентам сок дерева Го?!

Неужели в Отделении Порядка и Защиты все спали, и видели сны, когда это всё происходило?

ГЛАВА 21

Тут Ео остановилась в своих размышлениях.

Видимо потому, что слово "контроль" засело в её мозгу за время разбора конторских бумаг, она, наконец, произнесла ту самую, на данный момент ключевую, фразу:

"Почему же в верхнем мире нет никакого контроля?"

"Почему же в верхнем мире нет никакого контроля?"

Несколько раз Ео повторила эту фразу про себя. Мысль казалась совершенно правильной! Но почему-то эта правильная мысль не приносила успокоения.

"Но в верхнем мире вообще нет такого контроля, как в нижнем! Иначе... верхний мир ничем не отличался бы от нижнего..."

В верхнем мире люди свободно, по своей воле, по традиции, по обучению, наконец, но сами выполняют Законы и Правила.

Свободно! Вот в чём отличие!

Там есть только предупреждения. Но принуждения — нет. Нет ничего, кроме обучения и воспитания.

Ведь тогда, на Совете, ей рассказали, что много предупреждений даётся человеку только в детстве.

Чем взрослее человек, тем больше у него свободы. Но тем больше у него сознательности! (должно быть... должно быть...)

Тут Ео вспомнила, что к ней, всё-таки, подходила девушка из Отделения Порядка и Защиты. Там, на ступеньках информационного Центра. Девушка, которая куда-то записывала какое-то предупреждение.

"Да, это не "контроль", — подумала Ео. — Кого может остановить такой контроль?"