— Как успехи?
Я вернулся к реальности из своих мыслей и обратил внимание на обладателя знакомого голоса. Рядом с нашей лавкой стоял загорелый мужчина, на который был накинут привычный для большинства местных работников грязный фартук. Хищный взгляд выдавал в нем бывалого торгаша, никогда не упускающего свою выгоду. Что вполне подтверждалось теми сведениями, которые я о нем слышал. Атсуши Йорои — один из наших 'коллег по цеху', работавший с той же продукцией, что и мы, то есть с морепродуктами. В нашей среде был известен как человек алчный, хваткий, редко когда идущим на компромисс и всегда боровшийся до конца со своими конкурентами, в число которых входили и мы. Он был выходцем одного из прибрежных рыбацких поселков, в свое время перебравшийся в город и теперь занимавшегося торговлей рыбы и прочих даров моря, что подвозили ему его бывшие односельчане. Количество его 'поставщиков' редко когда менялось, что благотворно отражалось на объемах поставляемой продукции и собственно доходов, что делало его одним из наиболее успешных дельцов в нашей среде.
С нами он находился в состоянии 'вооруженного нейтралитета'. То есть пытался всеми силами выдавить нас из рынка, перехватить наших постоянных покупателей и тем самым обеспечить себе еще большую доходность. Мы же, то есть Горо и Киоко-сан этому активно сопротивлялись, а иногда делали свои попытки перехватить клиентуру у него, что нередко получалось довольно недурно. В частности, хозяин нашей лавки и всего 'бизнеса' имел за плечами не одно десятилетие опыта деятельности в этой сфере, поучаствовав за свою жизнь не в одной войне за место под крылышком коменданта рынка, вследствие чего обладал немалым авторитетом, который нередко выручал в конкурентной борьбе. А про Киоко-сан я уже говорил выше. С такой хваткой, как у нее, можно было вовсе перестать беспокоиться за свои позиции — только успевай ее всем обеспечивать, а уж со всем остальным она была способна разобраться полностью сама.
— И вам доброго утра, Атсуши-сан, — мило поприветствовала его Киоко-сан, вытирая покрытые слизью руки куском ткани и окидывая меня требовательным взглядом. Я чертыхнулся про себя и принялся менять местами две бочки из-под рыбы. Одну, порожнюю, требовалось вынести наружу, а вторую поставить на место первой, чтобы впоследствии опустошить ее, распродавая все то, что находилось внутри. Проклятье. Бочка была невероятно тяжелой. Не хватало еще надорвать себе спину!
Мужчина, нацепив свою привычную ухмылку, подошел практически вплотную, и быстро окинув взглядом помещение, присвистнул.
— Вижу, что сегодня торговля удалась, Киоко-сан. Одни порожние бочки. И как вы только успеваете.... Эх, до сих корю себя за то, что тогда не смог вас переманить. Сейчас бы почивал на лаврах.
— Благодарю за то, что вам отрадно видеть наши успехи. Как и то, что вы высоко оцениваете мои скромные заслуги. Вот только, сомневаюсь, что ваши дела обстоят лучше. Иначе мы не имели бы удовольствия наблюдать вас собственной персоной столь рано. Да и еще при параде.
— Что же, не скрою, торговля сегодня не в пример той, что была до дня Сбора. Но, все же, глядя на то, что вы уже все на сегодня закончили, аж зависть берет.
— Нехорошо завидовать, Атсуши-сан.
— Да бросьте, чем плоха хорошая зависть. В конце концов, все мы люди. О, а я гляжу Широ-кун растет. Раньше у него не получалось так просто передвигать полные бочки. А теперь, смотрите, как ловко справляется.
Я бросил раздраженный взгляд на торговца, который был встречен с насмешкой. Тоже мне, легко. Я эти бочонки едва сдвигаю с места, а он тут издевается еще! А еще без конца называет меня этим именем. Нет, я понимаю, если бы он сначала спросил бы меня о том, как мое настоящее имя (которого, увы, я не помнил, а придуманного он не стал слушать), а не стал обзывать меня 'белым'. Конечно, меня мало раздражала бы эта 'кличка', если бы ее не подхватили остальные, даже мои самые близкие знакомые, с которыми я собственно и работал, полностью игнорируя придуманный псевдоним. Возможно, меня не столь сильно бесило бы и то, что мне дали именно это имя. Но дело ведь было в том, что слово 'широ' в данном случае не подразумевало имя, со своим особым значением. Оно подразумевало собой именно слово 'белый', то есть цвет. Открытая такая насмешка над излишней бледностью моей кожи. Черт, столько времени прошло, регулярно бываю на солнце, в зимнее время ощущал на своей шкуре все прелести холодного морского ветра, насыщенного солеными брызгами, а никакого отражения на коже это не имело. Загар не появлялся, а в холодную погоду ни щеки, ни нос не краснели, сохраняя свой первозданный бледный оттенок. Из-за такой кожи у некоторых особо сердобольных соседей иногда возникали сомнения в моем самочувствии, некоторые так и норовили дать совет по поводу лечения той или иной болезни, посещение того или иного лекаря и так далее. Один раз один лекарь сам увидев меня таскающим бочонки, решительно подошел и начал настойчиво пытаться провести консультацию. В результате раздраженный замедлением темпа работы Горо 'попросил' господина лекаря не мешать рабочему процессу и пообещал, что сам обо мне позаботиться.
— Только вот кормить его все же нужно больше. Как был, так и остался кожей с костями. И как только его только ноги носят?
— Атсуши-сан, уверяю вас, что Широ-кун получает достаточно. Просто, знаете, люди так устроены. У одних еда имеет свойство накапливаться, а у других сразу уходить в силу.
Киоко-сан насмешливо покосилась на изрядно выпирающую часть тела конкурента, делая прозрачный намек на соответствующее телосложение мужчины. Тот либо не обратил на это внимание, либо сделал вид, что не обратил, продолжая коситься на меня жалостливым взглядом, пока не переключил все свое внимание на женщину.
Да, действительно, моя худоба была еще одним поводом для беспокойства сердобольных добряков и причиной раздражения как с моей стороны, так и со стороны Горо, которому не нравилось то, как мой вид оставался таким хилым при постоянном росте моих возможностей. Несмотря на неплохую кормежку, состояние 'кожа и кости' сохранялось практически неизменным. Нет, сначала было некоторое улучшение, вызванное по большей части переходом от полуголодного существования в лесу к питательным горячим домашним обедам. Сгладились 'углы', слегка прибавил в весе, стал выглядеть чуть лучше, чем обычно. Но потом наступил резкий стоп. Стопор, другими словами. Изменения прекратились, динамику словно законсервировали. И это при том, что не прекращались изменения в плане развития физической силы. Мое тело вполне неплохо адаптировалось к нагрузкам, и за эти пять месяцев удалось серьезно продвинуться в плане повышения возможностей работы. Мне удавалось справляться со всеми теми поручениями, которые давал мне Горо, я мог оказывать ему надлежащую помощь и при этом не пребывать в состоянии сильного истощения сил. Мало уставать. Парадокс? Почему бы и нет. Хотя....
— Собственно я по делу, Киоко-сан. Мне нужно увидеть Горо-сан. Могу я поинтересоваться о том, когда он будет здесь?
Атсуши стал серьезен, его примеру последовала и Киоко-сан. Взгляд стал сосредоточенным, она быстро уловила что-то особенное в его голосе, на что среагировала мгновенно.
— Должен скоро подойти. Сейчас он в городе, но мне неизвестно где именно. Дождетесь его?
— Боюсь, что нет. У меня тоже есть своя работа, которую нужно выполнять. Но встретиться с ним необходимо. Когда придет, передайте, пожалуйста, чтобы он связался со мной. И скажите, что вопрос требует серьезного разбирательства. Непременно сегодня.
— Я передам. Что-то еще?
— Нет, благодарю. Я буду ждать его.... И да, вот еще что. Как я и обещал.
Он засунул свою руку под фартук и через мгновение извлек оттуда кожаный мешочек, который довольно скоро оказался в руках Киоко-сан.
— Как бы ни хотелось отдавать, увы. Долг.
С этими словами он развернулся, при это бросив на меня очередной взгляд, и скрылся в толпе. Киоко-сан открыла мешочек и через секунду высыпала на руку целую горсть ярких желтых камешков, которые, как оказалось, были нанизаны на тонкую проволоку. Ожерелье? Похоже на то.
Увидев мой взгляд, она пожала плечами.
— Не удивляйся. Было время, когда мне удалось поймать его на крючок и сыграть с ним в одну игру. Результат видишь перед глазами.
Я кивнул, показывая, что прекрасно все понимаю. И продолжил заниматься своим делом.
Дрова, объятые языками пламени, мирно потрескивали, обдавая нас жаром. Окружавшее очаг кольцо из камней издавали шипение каждый раз, когда очередная капля просочившейся с крыши воды капала на них. Тихо булькал суп в котле, маня своим потрясающим ароматом. Было тепло и уютно, особенно на фоне того, как снаружи свирепствовал ливень. Увы, но утренние тучи, весь день державшиеся вдалеке, ближе к вечеру вернулись с 'подкреплением'. И сейчас обильно поливали землю потоками воды.
Мы сидели неподалеку от очага — единственного источника света в доме. Лампы в такие моменты старик обычно не зажигал, предпочитая экономить масло. Меня обычно такое положение дел мало устраивало, из-за темноты часто клонило в сон еще до того, как мы успевали поесть и посидеть за какой-то очередной байкой. Однако своего недовольства я никогда не выказывал. В конце концов — хозяин барин. И я буду последним человеком, кто эту аксиому оспорит.
Сегодня, впрочем, меня вполне устраивал и такой вариант. Горо, который после разговора у Атсуши вернулся довольно мрачным, и даже несмотря на то, что обычно в доме редко можно было дождаться минуты, когда он переставал рассказывать свои истории или болтать о повседневных делах, сейчас сидел подозрительно тихо. И честно говоря, такая его мина мне не нравилась. Не нравилась не оттого, что меня что-то не устраивало. Нет, тут был замешан страх. Я боялся того, что могло произойти такого между двумя мужчинами или же в их общем деле. Собственно, поэтому вел себя я тихо и был озабочен возможными проблемами.
Ужин прошел быстро, в состоянии того же гробового молчания. Тогда, когда мы, наконец, отложили миски в сторону, он убрал котел от очага, подбросил дров, отчего стало заметно светлее, и вытащил из-за пазухи небольшой сверток пергамента, который начал раскладывать у себя на коленях.
— Нам нужно с тобой поговорить, Широ....
В моей душе заскребли кошки. Что-то явно случилось. Тон у старика не предвещал ничего хорошего.
— Я вас слушаю, Горо-сан.
Старик тяжело вздохнул и бросил на меня такой взгляд, от которого мне стало не по себе.
— Я уже не один час пытаюсь начать, но все никак не мог.... Не буду тянуть кота за хвост. Нам с тобой придется попрощаться.
Да, новость была не самой приятной, но, она не была настолько плохой, чтобы испытывать такие душевные муки....
— Не думай, что я выгоняю тебя просто так.... Дело, к сожалению, не во мне. Оно возможно, даже не в тебе. Но, так уж получилось, что ты оказался связан со всей этой кутерьмой. Прости.
— Я не совсем понимаю, Горо-сан. Объясните. Что случилось? Что сказал Атсуши-сан?
— Атсуши тут не причем. Он лишь передал мне это, — он указал на кусок пергамента, лежавший у него на коленях, — И растолковал, что к чему.
— Что это?
— Послание. Сведения, касающиеся одного события.... Не буду держать тебя в догадках. Поясню как есть. Две недели тому назад из города Гифу в столицу прибыл караван. Среди купцов оказались много тех, кто перечислил себя к беженцам. От них мой давний друг и прознал о том, что из насиженных мест этих людей вынудил не какой-то голод или война в обычном понимании этого слова. Увы, нет. Здесь замешаны железнобокие.... Эти твари, не знающие, что такое жалость, беспощадно вырезали несколько селений, и лишь из-за того, что они кого-то искали.... Как всегда, они появляются, и, не считаясь ни с кем, устраивают кошмар на земле! Чудовища....
У меня засосало под ложечкой. Неужели они?
— Кто они такие — эти железнобокие?
— Чудовища! — сказал, как выплюнул старик, сжимая кулаки, — я впервые услышал о них, когда мне минуло только двадцатый год. Тогда они пришли сюда, в этот город. Появились из неоткуда, прошлись по улицам, вывели и казнили несколько сотен человек, столько же увели с собой. После них город пришлось восстанавливать чуть ли не с основания. Никто не смог их остановить. Гарнизон истребили за мгновения. Просто порезали и забросали ножами. Точно такими же, как и тот, который ты до сих пор хранишь у изголовья. А выползшие из тени 'призраки' сразу же пустились наутек. В тот год, мы впервые ощутили, что значит слово война в истинном значении этого слова. И познали настоящий хаос. Новому дайме потребовалось два года, чтобы заново вернуть под контроль свои земли и вычистить отсюда нахлынувших преступников, бандитов, разбойников и бродяг с оружием.... С тех пор минуло столько лет и вот они снова вернулись. И, кажется, что и на этот раз они настроены вполне решительно. От города Гифу камня на камне не оставили. Сожгли его дотла. А потом рассеялись по ближайшим поселениям, лесам, болотам, что-то там вынюхивая.
— Горо-сан, но причем здесь я? Вы ведь не считаете....
— Именно что считаю, Широ. И я уверен, что на моей стороне правда. Им нужен ты.
Я ошеломленно сидел, переваривая эти слова. Они ищут меня? Меня? Зачем? В чем моя ценность? Или какая от меня им угроза, выгода, я не знаю что! В чем дело?
— Ты ведь понимаешь это? Понимаешь, с чем это связано?
— Я....
— Я не был бы собой, если бы не обращал внимание на очевидные вещи. Также как и на неочевидные. Не каждый мальчишка.... да что я говорю, не каждый взрослый, закаленный взрослый человек не способен пройти лес от самих гор вдоль реки так легко и просто. Не каждый человек, с таким телосложением как у тебя, был бы способен делать то, что способен делать ты! Ты ведь умный парень. Все понимаешь. С тобой что-то не так. В смысле, с тобой что-то не так, если судить как обычного человека. А если взглянуть на это по-другому. Как те же 'призраки' или же железнобокие.
— Но....
— Они двигаются явно по твоему следу. Быть может, я ошибаюсь, быть может, мой друг ошибся, но извини, я не собираюсь менять свое мнение. Мое чутье меня еще не подводило. Рано или поздно железнобокие нагрянут сюда. В этот город, обшарят окрестности. И они будут искать тебя. И найдут. Потому что на тебе уже есть их клеймо.... Ты все правильно понял. Никто не способен выжить после ранения от их оружия. Тут уж положись на мои знания, Широ. Я это видел. Слышал, как стонали даже те, кого эти ножи задевали лишь слегка. Как они умирали в страшных мучениях. 'И легенда гласит, что в жилах их течет яд'.
Я долго думал. Пытался осмыслить все то, что свалилось на меня столь внезапно и осознанием многого из того, что раньше я не замечал. Или же не обращал нужного внимания.
— Я вас понял. Мне нужно собираться.
Старик встал и, подойдя вплотную ко мне, положил руку на плечо.
— Если ты считаешь, что я собираюсь выставить тебя на улицу лишь ради спасения своей шкуры, ты сильно ошибаешься. Горо своих не бросает. И не оставляет без средств существования.
