Неизвестно, что осмысленного сумел бы сообщить окружающим раздосадованный репортер по поводу такой манеры преподавания, но вскочив на ноги и справившись с застежкой лицевой пластины, он обнаружил доброжелательно нависающего предводителя дружины.
— Тодс, Ингвар! — сообщил здоровяк.
— Тодс, Дитмар! — невольно согласился всклокоченный репортер.
...Спустя полчаса, оставив на богатом поясе лишь меч и соответствующий ему короткий столовый нож, он обмакнулся по пояс в неподъемную дубовую бочку у кузни, и сейчас сидел на родном табурете в тронном зале.
Смешанное ощущение боли и удовольствия знакомо многим начинающим и не очень спортсменам, умеющим разумно распределять нагрузки. Правда, сейчас причина была скорее магической, ведовской или какой-то еще. Стоило лишь войти в зал и поздороваться, ярл подозвал к себе, и на несколько секунд приложил руку к левому плечу.
Сегодня Игорь впервые взошел на пьедестал, устроенный для символа местной власти — кабаньего трона. Но значительно сильнее его занимали попытки разобраться в том, что же он испытал за тот короткий момент прикосновения. Поэтому участвуя в неторопливой беседе, все еще продолжал тщательно перекатывал в памяти пояснения ярла ивингов. Со слов Эрвина Сильного выходило, что боль бывает и полезна, поэтому он не стал ее убирать. Правитель-жрец лишь прибавил сил его организму.
— Я смогу заметно ускорить твое обучение. Тело будет легче восстанавливаться, и станет крепким заметно быстрее, чем само по себе. При этом оно и не потеряет чувствительности. Как и прежде ты станешь стремиться избегать ударов, — между делом сообщил собеседник. — Теперь каждый вечер после тренировочного поля заходи ко мне. Уже к утру на тебе не останется и следа, но сам ты не сможешь забыть опыт от полученных ударов...
* * *
Беседа на этом не прекратилась. И вот уже почти час Игорь размышляет, как узнать: откуда такая забота?!
Когда после битвы ему не дали умереть, тут все было просто — он бился за ярла и поместным традициям, если есть возможность, тебе обязательно помогут. Дружину за обучение, как ему намекнул Дитмар, нужно будет угостить на фестивале в честь самой длинной ночи (38) в году.
(38) Длинная ночь — ночь зимнего солнцестояния или Йоль — традиционно языческий праздник проводился и в христианские времена, совмещаясь с Рождеством. Германцы ожидали возрождения Короля Дуба, Солнечного Короля, Дарующего Жизнь, который согревал замёрзшую землю и пробуждал жизнь в семенах, хранившихся в её лоне всю долгую зиму. На полях разжигали костры, а урожай и деревья благословляли, распивая пряный сидр.
Игорь помнил, что на Земле что-то такое язычники праздновали в конце декабря, значит, учитывая, что сейчас середина сентября, сделать это предстояло через два с половиной — три месяца.
В цитадели постоянно жили чуть более шести дюжин хускарлов. Вокруг них вертелись еще несколько десятков их разновозрастных бастардов, мечтающих пойти по стопам отцов. Некоторые из парней успели подрасти, и их время от времени ставили в караул на второстепенных точках, поэтому на случай пира следовало учесть и молодежь.
Еще дюжина присматривала за несколькими угольными шахтами, в которых работали рабы-янгоны из трех близлежащих слабо укрепленных поселков. Восьмая дюжина дружинников патрулировавшая земли у Врат батавов, обновлялась каждые двадцать восемь дней. Соберись они все, и даже зазови Дитмар уважаемых "пенсионеров" живущих с семьями в крепости и близлежащих хуторах, накормить и укачать "гостей" медовухой станет в 150-170 гельдов. Вряд ли больше.
"А вот что потребует за помощь ярл... вряд ли он работает за еду..."
В силу профессии, Игорь прекрасно знал, что такое играть роль от и до, и вкрадываться в доверие. Нередко уже через час после его интервью, пресс-службы известных персон начинали звонить и перечислять целые страницы откровений, которые затрагивать никак не надо, потому что "Такой-то Такович увлекся и рассказал это не для печати". Но вот ярла он не мог воспринимать, как "работу". Крепкий пожилой мужик вызывал у него безусловную приязнь, как родственник или давний хороший знакомый.
— "... Вознаграждение жрецу храма за сращивание костей или лечение суставов: 25 гельдов — от свободного человека, 15 — от фриза разделившего свою волю (39) и 10 гельдов — от раба", — процитировал по памяти бывший репортер одну из недавних бесед, решив, что ну их эти пляски.
(39) Разделивший волю — зависимый человек. Формально один фриз не мог обратить другого в рабство, внутри своего собственного племени. Но некоторая часть бедняков, все равно теряла свободу. К такому могла привести ситуация, если он, например, получал серьезную травму и оказывался неспособен оплатить лечение. Тогда бедняк мог прийти и "разделить свою волю" с местным или любым другим храмом, пока не отработает или не отдаст долг. То же самое условие могло действовать, если он вынужден был взять в долг у богатого соплеменника.
Мимические морщины у ярла вокруг глаз и рта, казалось, заострились еще сильнее. И без того благожелательное выражение лица смягчилось еще больше.
— Ты хочешь спросить: отчего тебе такие милости?
— В одной истории, которую у нас рассказывают детям, мудрый и переживший многое старик сказал: "Делай добро и бросай его в воду!" Впервые я слышал ее в виде шутки, но с возрастом понял, что ее главный смысл в том, что если хочешь сделать что-то хорошее — не жди награды и благодарности. Сделал — "выбрось в воду" — забудь! Я и сейчас считаю эту мысль не только правильной, но и мудрой. Однако думаю, вряд ли правители "ходят теми же тропами"...
— Почему так считаешь?
— Опыт мне подсказывает: все, что есть у правителя, в том числе и его доброта, нужнее всего его же народу. И когда он отдает что-то лишь потому, что правильный человек, властитель поступает не правильно. А наш гостеприимный хозяин мне показался "правильным" и очень мудрым. Поэтому и хочу понимать: почему ты отдаешь мне то, что мог бы отдать кому-то другому?
— Для этого есть не меньше двух причин. Как думаешь, сколько я уже прожил?
— Наверное, лет сорок пять, может быть, даже пятьдесят...
— Нет, я начал жить третий раз по столько. Жрецы нашего народа и правда, живут долго. И это первая причина — я могу позволить себе что-то отдать и просто по зову сердца. А вторая... вторая причина, конечно же, в ином. Купцы или воины, приходя из соседних городов, часто приносят что-то важное и полезное. Но это соседи, жизнь которых не сильно отличается от нашей. Поэтому я уверен: люди, пришедшие с Прародины, могут принести что-то новое и по-настоящему важное. Или не принести, — рассмеялся правитель.
Некоторое время он помолчали.
— Именно поэтому я иногда делаю так, чтобы никому из вас не хотелось идти куда-то еще. Чтобы здесь вам было лучше, чем в любом другом месте наших земель. И предваряя твой невысказанный вопрос, уточню: но вы все равно можете уйти и, конечно же, никто не станет вас удерживать помимо воли!
— Наверное, мы и правда, могли бы отправиться искать свое место где-то еще. Я уже думал о таком. Но мне, к сожалению, будет сильно не хватать наших бесед, — улыбнулся Игорь, ответно отсалютовав кубком. — Кстати, господин, насколько безопасны здешние земли для чужака?
— Ты сам видел и бился с западными горцами. Тамошние края населены в отличие от наших скал. В годы, когда у них подрастает много мальчиков, янгоны могут дюжину дюжин и даже больше раз беспокоить живущих в долинах. Их жадность и ярость достаются в основном владеющим западными землями тубантам. Бывает, они приходят и сюда. Думаю, в этот раз они шли разорить угольные шахты, но потом наткнулись на следы моего отряда и... нам повезло.
— Я хотел бы купить пару верховых лошадей, но на нижнем рынке животные и птица только к столу.
— Хочешь выезжать? Действительно, мои земли богаты дичью. А зачем тебе покупать лошадей?
* * *
С верховыми прогулками все разрешилось намного проще, чем ожидалось.
Не желая испытывать лингвистические таланты чужеземца, ярл призвал одного из воинов у входа в тронный зал и тщательно его проинструктировал. В итоге к хозяйским конюшням они отправились вместе.
В итоге тот все подробно объяснил тамошним слугам и рабам-янгонам, и теперь Игорь в любой момент мог, получить верховую лошадь. Как и все местные дружинники или старшие из слуг правителя.
По возвращению ее можно было вернуть, и избавиться от всякого беспокойства. Правда, они заранее оговорили, что если пострадает животное или сбруя, нужно будет, конечно же, восстановить их стоимость. И понятно, что возражений такое разумное условие никаких не вызвало.
...Идти было не далеко, однако парень с говорящим прозвищем Сонбьеси — Цикада, успел за это время почти все рассказать о себе. Провожатый, кстати, оказался действительно неожиданно юн для хускарла. Среди дружинников редко встречались мужчины моложе тридцати. Скорее всего считалось, что трудно доказать свои умения и удачливость в бою за меньший срок. Но этот говорливый веселый человек носил меч, а значит, не мог быть никем иным.
Между делом Игорь вынужден был узнать, что воин родился четвертым сыном у небедного землевладельца, где-то в двух днях пути ближе к побережью. Когда Цикада появился на свет, двум старшим братьям было по пять и семь лет, поэтому всем было понятно — ему придется искать свою судьбу в пути или остаться прислуживать братьям.
Хорошо поместье было действительно богатым, поэтому отец не экономил и нанял старого опытного воина из тубантов, чтобы сыновья не выросли неумехами. Очень быстро наставник выяснил, что говорливого оболтуса боги благословили талантом мечника. И учеба пошла в прок.
До такой степени, что год назад, когда он, повздорив с братьями, сумел без труда изрядно отходить, как двух старших, так и пару их слуг. Наследник оказался слишком силен и оттого глуп. Ему пришлось подрезать сухожилия. Второй — отступил быстрее, но ему понадобилось долго орать, в поисках отрубленного уха. А вот слуги проявили завидную смекалку, и почти сразу "осознали" свою неправоту. Поэтому легко отделались — без членовредительства.
— Ну, может быть, и струсили, — охотно согласился Цикада.
Дальше парень поведал, что братья у него, конечно, говеные мечники, но родная кровь, а потому добивать он их, конечно, и не думал. Просто сразу пошел, и повинился перед отцом за то, что "ввел того в расходы".
— Сухожилие и ухо — это же никак не меньше 50-60 монет в храм отнести. Но батюшка хоть и ругал, однако не долго. На прощанье дал мне меч и куртку с железными пластинами, из тех, что получше. Коня, все другое — нужное, и велел поутру убираться, — с улыбкой поведал Цикада. — На заре еще и матушка сунула немного серебра, а батя добавил совет: идти такому мечнику к ярлу. Если уж тот не возьмет, тогда, мол, ищи доли сам.
— И как, взял? — заинтересовался Игорь.
— Нет, — с каменным лицом сообщил балагур и, не выдержав, расхохотался, уточнив, что стоило Дитмару испытать его, как тут же выделили койку.
Конюшни располагались между цитаделью и центральными воротами в Эверберг. Все вместе они оставляли единое укрепление, и даже в самые мирные времена там никогда не было меньше шести воинов.
Конечно же, основная часть довольно солидного табуна боевых лошадей Эрвина Сильного в спокойные времена паслась за пределами крепости. Но не меньше трех десятков всегда были готовы стать "под седло". Их меняли раз в несколько дней, поэтому сильный отряд хускарлов всегда мог на свежих скакунах выйти из крепости и заняться наведением порядка. С учетом использования колесниц, трех десятков лошадей хватило бы, на отряд минимум в 35-40 воинов.
На короткие расстояния стандартные военные двуконки фризов способны быстро доставить до шести бойцов, в зависимости от тяжести вооружения. Для преследования разбитого врага или убегающих разбойников, в повозки не брали больше трех человек.
Кстати, обычно местные армии передвигались смешанными отрядами из верховых и колесничих. Первые — давали скорость, гибкость и натиск, вторые — позволяли ко всему прочему брать дополнительный запас стрел, копий или дротиков, а после боя еще и более комфортно, чем в седле, вывозить раненных или ценную добычу.
Самой малой тактической единицей считалась "дюжина", и она была изначально задумана как подразделение, состоящее из двух равных по силе отрядов. В каждую половину входила: колесница с возничим, способным выступить в качестве легковооруженного застрельщика, лучник и тяжеловооруженный воин-копейщик, а также три хорошо вооруженных всадника с двух-трех метровыми пиками.
Из-за местной географии колесничие чаще всего действовали в пешем строю. Самые крепкие в дюжине — воины-копейщики — составляли первый ряд построения со своими ростовыми щитами и трех-трех с половиной метровыми копьями.
Лучники из-за их спин забрасывали врага стрелами, но способными были схватиться и в ближнем бою. Верховые же могли спешиться, сменить пики на секиры или мечи, и на случай атаки перейти во второй ряд вместо лучников, а могли и в конном строю обойти противника и ударить ему в спину.
В дальние походы всегда брали в качестве слуг и помощников дружинных бастардов постарше или ищущих приключений сыновей бондов. Обычно те заботились о стоянках, ухаживали за лошадьми и раненными, присматривали за пленниками и другим прибытком. Но в случае необходимости, вместе с возницами, могли пустить в ход свои легкие боевые топоры, дротики, луки или пращи.
Сотни лет сражений позволили разработать очень гибкую и универсальную тактику, подходящую как для мелких отрядов, так и крупным армиям в сотни и тысячи воинов. Правда, во многих племенах фризской конфедерации были и собственные тактические особенности.
Например, часть племен по-прежнему почти не разводила дорогостоящих коней, и всем средствам передвижения предпочитала боевые корабли.
* * *
Главные врата Эверберга, осень 2037-ая от Исхода, ранее утро
(30 октября 2017 года по "земному" календарю)
По-хорошему, дозорным, конечно, полагалось стоять каждому на своей стороне башни. Но разве может добрый фриз колом торчать спиной к приятелю, пялиться только на въезжающих или выезжающих полную стражу кряду, и ни разу не обсудить этих неугомонных?!
Бормотать в спину — тоже не дело. Если бы человеку следовало слушать затылком, добрые боги не пожалели бы ему туда хоть одно ухо. Поэтому десятник обычно не карал за такие вольности. Особенно если ему не попадаться.
— Куда это он опять?
— Да кто же его ведает-то?! Уж две седмицы как берет конька поспокойнее, и едет, куда глаза глядят. Конюх сказал, что животину возвращает не заморенную, но усталую. Значит, где-то далеко бывает, просто не торопится.
— Может господин ему поручил чего проведать?
— Ну, о чем-то же говорят они чуть не каждый день. Может и поручил. Он, как будто ищет чего... Хотя может и просто бродит. Если так и есть, завтра, думаю, на полдень (40) отправится.
(40) Полдень — юг; соотнесение сторон света с ходом солнца встречается у большинства народов: Восток — Восход, Запад — Закат, Север — Полночь и Юг — Полдень.
