Стратег. Назад к суровым иллюзиям.

Больше Джей ничего мне не сказал о своих мыслях. Это был первый и последний раз, когда я мог уличить его в проявлении хотя бы какой-то слабости. Однако, мне хватило этого мгновения, чтобы окончательно понять — мой любимый человек — такой же человек из плоти и крови, как и я, способный страдать, переживать и винить себя за ошибки. И расходиться во мнениях с самим собой, ведь еще вчера он учил меня не бояться их совершать. А мне стало легче... И я устал так, как будто не рассказывал о своей жизни, а изображал ее во всех подробностях. Я вымотался, но на смену тревоги и ярости ко мне пришло успокоение и опустошение.

До дома мы добрались уже к самому вечеру. Пока я с брезгливостью стягивал с себя насквозь промокшие ботинки и штаны, Джей уже успел растопить камин в нашей комнате и под уютное потрескивание дров расположил на столе листья ватманов и стопку документов по моему новому поручению. Мне было лень даже смотреть на этот рабочий пейзаж. Хотелось завалиться спать. А лучше — заниматься любовью пол ночи, а уже потом — завалиться спать. Я, задумавшись, завис, прижав к себе пару сухих носков, мечтая о теплой и мягкой кровати...

— Как глубоко ты проникся заданием. — Усмехнулся Джей, наблюдая за мной, склонив голову набок.

— Да, подумываю вот о... А кстати, что там за задание то? — Я нехотя подошел к столу, склонившись над листами бумаг. — О! Совершенно банальное, я уже сейчас вижу его решение! Может быть, оставим его на потом, а сейчас отдохнем немного? — Попытался я отмахнуться от работы.

— Нет. Ничего откладывать мы не будем. Особенно, если, как ты говоришь, ты уже видишь его готовое решение. Сейчас ты быстренько начертишь свое готовое решение, а я сделаю нам чай. Идет?

— Почему ты такой занудный, а? — Грустно спросил я, обрушиваясь на старенький деревянный стул.

Йохэнсен смахнул с лица вьющиеся пряди челки, прикусив кончик простого карандаша, помолчал, улыбнулся пространственно... Вообщем, как всегда, проигнорировал мой вопрос, занявшись более важными и приятными раздумьями.

"Какой он, все-таки, странный" — Думал я, наблюдая за ним в такие секунды. — "Как будто из другого мира. Такого, где все ясно, просто и красиво..."

— Джей!

— Да? — Он обернулся, уже взявшись за ручку двери.

— Здесь же раньше не было камина!

Швед в ответ на мое удивление лишь неопределенно пожал плечами.

— А тебе не нравится?

— Да нет, почему же... Просто это...

— Вот и отлично. — Обрадовался он и выскользнул в коридор.

"Странный, странный, очень странный!" — Я бездумно водил карандашом по бумаге, повторяя про себя эту мысль.

Голова у меня была полностью занята размышлениями о моем тренере, к тому же без компьютера было очень тяжело работать, поэтому я слабо верил в то, что сделаю хоть что-нибудь путное. Тяготило только то, что Джей приучил меня сдавать работу в срок. И с каких пор я стал таким совестливым? Не самое лучшее качество для стратега по противозаконным преступлениям.

— Вот — твой чай. Ужинать будем на кухне. — Джей поставил передо мной большую грубую кружку, исходящую паром.

— А кофе в лесу не пьют? — Я сделал глоток, обжегшись. Поморщился, отодвинул от себя кружку. — Нам обязательно общаться с этой мерзкой старухой?

— Дэймон, я представлю, что ты этого не говорил.

— Ну хорошо! Нам обязательно общаться с... нет, ну она же мерзкая!

— Как ты категоричен. А она права во многом, кстати. И говорит тебе почти о том же, что и я.

— Но ты то меня не раздражаешь. — Улыбнулся я как можно шире и соблазнительнее.

Поднялся со стула и сел на стол, оказываясь лицом к лицу перед Джеем и забирая из его рук чашку.

— Ну и что ты делаешь? — Невозмутимо поинтересовался Джей, хотя в глазах его блеснула заинтересованность.

— Учусь быть смелее.

— Тогда хотя бы смести свой зад со своих же чертежей.

— Да ты что, нет там никаких чертежей! — Удивился я. — Это я так... карандаш расписывал.

Джей вытащил из-под меня лист ватмана и подал его мне. Я вскользь пробежал глазами по белоснежной поверхности. Потом посмотрел еще раз, уже внимательнее... Мне стало страшно.

— Ты сам сказал, что уже знаешь, что именно будешь чертить.

— Но ты же и сам в это не верил, да?! Я же даже в документы толком не заглянул...

— Слова, Дэймон, — они материальны.

— Не слишком ли? — С сомнением протянул я. Мне все еще было жутко. — Ах, да... Ничему не удивляться, верно?

В следующие минуты вопросы о чертежах сами собой отошли для меня на второй план. Джей придвинул меня к себе, подхватывая под спину, заставляя лечь на стол и обхватить его ногами...

— И все таки... Неужели там все правильно получилось?..

— А разве иначе я бы дал тебе отвлечься от работы? — Удивился швед, методично расстегивая на моей одежде множественные пуговицы.

Плавно соскользнул на пол ватман, очертив косую дугу в воздухе. За ним съехала со стола стопка бумаг и скатился карандаш. Я, уткнувшись лицом в плечо Джея, с силой сжимал пальцами ткань его свитера на спине. Почему-то мне было горько. Чувство тревоги не покидало меня еще с утра и сейчас я старательно гнал от себя его, вспоминая о спасительном правиле настоящего момента. Помогало оно слабо и я инстинктивно цеплялся за Джея, обхватывая его руками. Как будто боясь потерять. Как будто веря в то, что смогу удержать его...

*50

— Может быть, все-таки уже переместимся на кровать?

Я блаженно вытянулся во весь стол. По всему телу медленно протекала сладкая истома.

— Не знаю... Мне и здесь удобно.

— Это я заметил. — Усмехнулся Джей. — Но мне вот не очень.

Он, упершись руками в стол, все еще нависал надо мной, пока я, жмурясь, как весенний кот, восстанавливал сердцебиение и силы. Открыв глаза, я столкнулся с его прямым взглядом. Джей внимательно всматривался в мое лицо, как будто сканируя меня, изучая изнутри и запоминая каждую черточку моей внешности.

— Что такое?

— Ты красивый. — Йохэнсен грустно улыбнулся.

— А ты только сейчас заметил? — Я позволил себе немного самодовольства. В конце концов, я уже слишком сильно отклонился от своего привычного образа.

— Если бы ты видел себя сейчас... моими глазами...

Я блаженно купался в его восхищении, которое перепадало мне не так уж и часто, как замерзшая чайка в лучах редкого солнца.

— А что со мной такое? И что тебя так расстроило?

— Расстроило? Меня? Ничего, кроме того, что у меня затекли руки.

Джей наконец-то поднялся, выпрямившись во весь рост, и потянул меня за собой.

— Я пойду в душ, наверное... — Я потянулся, обнял Джея, облокотившись на него всем своим весом и замер... — Нет... я все-таки пойду в душ.

— Не заблудись по дороге.

Напутствие его имело определенный смысл, учитывая, что с домом Берты мы так и не смогли найти общего языка. Он понимал меня так же плохо, как и его старая хозяйка. Когда я, отчаянно внушая себе, что в том, что я уже пару минут кружу по одному и тому же коридору, нет ничего странного, он все-таки изволил вывести меня к ванной комнате обшарпанного и старого вида.

— Ну, спасибо тебе. — Поклонился я стене напротив.

Подставляя лицо слабым струям теплой воды, я опять думал о нас с Джеем. Впрочем, никаких "нас" не было. Был только месяц необыкновенных приключений, полностью занятый для меня одним единственным человеком. А еще моя никому особо не нужная любовь, темное будущее и последний день нашего благополучия. Я не боялся возвращения в город. Скорее, эта перспектива больше меня радовала. Я устал от дикой природы, и мне не хватало шума машин за окном и людных улиц. Но что-то все-таки меня пугало... Тяжелое предчувствие, основанное на предположениях и догадках.

— Когда-нибудь ему придется уехать. — Признал я наконец-то сам себе вслух. — И не факт, что это "когда-нибудь" не наступит завтра.

Пригладив пятерней мокрые торчащие волосы, я вышел в коридор. Однако, попал в кухню.

— Ну что же... Кухня, так кухня. — Пожал я плечами.

Мне было ни сколько не по себе от этого дикого дома, сколько от того, что я с ним разговариваю. В ночном сумраке старинная мебель в кухне казалась кем-то живым, притаившимся за темным углом, а предметы на столах и полках принимали причудливые формы и расплывчатые силуэты. Я протер рукой глаза, пару раз моргнул, а когда открыл их снова, то передо мной возникла сама Берта в длинном красном балахоне. Я застыл от неожиданности.

— Ах вот, кто копошится в моем доме и мешает мне спать! — Черные с сединой волосы ее были убраны в узел на затылке, а на шею была накинута та самая материя, на которой она так старательно что-то вышивала только сегодня утром. — Не спится?

— Да вот... — Я развел руками, раздумывая, что бы соврать. — Пить захотелось...

— Так сильно, что ты решил целиком засунуть голову в ведро с водой? Запомни, я прекрасно знаю все то, что и в какое время происходит в моем доме.

— Неужели? — Искренне ужаснулся я.

— Ты все еще хочешь пить? — Спросила меня хозяйка дома неожиданно миролюбивым голосом. — Я заварю тебе отвар из трав с молоком. Бессонницу, как рукой снимет.

— Может быть лучше не нужно?

— Не волнуйся, не отравлю. Хотя, это было бы лучшим, что я могла бы для тебя сделать.

Я без возражений уселся за стол. В конце концов, Берта откуда-то знала Джея. Пускай и заочно. Может быть, она была моей единственной и последней возможностью узнать о нем хоть что-нибудь?

— Тебе не стоит питать напрасных надежд, мой мальчик. — Берта поставила передо мной напиток со странным запахом и цветом. — Пей.

— Надежд?.. Вы о Джее?

— Сколько времени вы с ним знакомы? — Вопросом на вопрос ответила она.

— Месяц... Чуть больше.

— Удивительно! Джей в Мемфелисе так долго? Это непохоже на него...

— А сколько его знаете вы?

— О, я его совсем не знаю. — Улыбнулась старуха. — Но я замечательно знаю — кто он и откуда. Не занимай свой молодой разум напрасными размышлениями. Если будет суждено — ты сам все узнаешь. Но вряд ли ты узнаешь это от Йохэнсена.

— Вы знаете — кто он? Расскажите мне, пожалуйста! — Взмолился я, забыв про свои старые обиды на Берту.

— Ты знаешь намного больше меня, в любом случае, Дэймон. Ты ведь любишь его?

Я смутился.

— Да, люблю. Но он для меня — загадка. А вы говорите...

— Если любишь, то в любом случае знаешь. По крайней мере, до того момента, пока не разочаруешься.

— Вы меня запутали. — Раздраженно поморщился я. — Скажите мне хоть что-нибудь толковое!

— Ты хочешь узнать, кто такой Джей... А что ты знаешь о себе самом?

О, это был вопрос в упор... Так сказать, контрольный удар. Я осекся, сбился и замолчал.

— Почти ничего. Может быть, вы и обо мне знаете — кто я и откуда?

— Знаю. Но я бы не хотела тебя пугать. А если сам Джей не хотел этого, то...

— Ну говорите же! — Я облокотился на стол, почти что ложась на него грудью, готовый схватить вредную бабку за рукав балахона. — Говорите!!

— Успокойся! И не повышай голос на старших! — Я затих. — Я много... очень-очень много лет живу в этом доме. И почти никуда не выхожу из него. Тебе это знакомо, я думаю... Не перебивай!.. Я чувствую свой дом, как саму себя. Я управляю им, я знаю его, я слушаю и разговариваю с ним. Пока я в стенах своей обители — я всесильна и почти не уязвима. Мой дом — это мой дар и мое проклятие... Я не знаю толком — он моя собственность, или я — его. Я не знаю, почему так, что это и зачем... Но я продолжаю делать то, что должна. Не зная, почему так повелось и какая в этом цель. Я — неразрывная часть моего дома. И это — моя маленькая власть...

— Иногда я чувствую такую же связь со своим городом, но...

— Я тебе ничего не говорила! — Берта быстро поднялась со стула.

Спустя пару мгновений в кухне появился Джей. И не просто появился. Он стремительно подлетел ко мне так, как будто собираясь схватить меня и силком вышвырнуть в коридор. Половицы под его быстрыми, но легкими шагами жалобно скрипнули, по дому прошел сквозняк. Я испуганно вжался в стул.

— Дэймон, ты не задержался? — Он остановился в нескольких сантиметрах от меня и теперь возвышался надо мной строгой статуей правосудия.

— Разве? — Я невинно моргнул. — Я ненадолго... — В кухне Берты больше не было, хотя я даже не видел, как она ушла. — Ненадолго решил...

— Не старайся, я смотрю, твои творческие способности на сегодня истощились. — Раздраженно произнес Джей, как-то напряженно оглядываясь и постукивая пальцами по спинке моего стула. — Тебе не надоело постоянно врать и выкручиваться?

— Я не вру! По крайней мере, я еще даже не успел ничего соврать... — Я беспомощно посмотрел на своего учителя, не понимая, что могло его так сильно разозлить. В любом случае, это было связано с тем, что рассказывала... начала рассказывать мне Берта.

Что же ты от меня скрываешь, мой дорогой? А?

— Ладно... Извини. — Джей провел ладонью по волосам, снова становясь устало-взволнованным. Долго злиться он, очевидно, не умел.

В последний раз я видел его в похожем настроении, когда мы были у женщины-друида Регины. Очевидно, на него всегда так влияют мои попытки узнать хоть что-нибудь о нем. Или о себе...

— Ты так сильно соскучился, пока меня не было? — Улыбнулся я, разряжая обстановку. В любом случае, теперь мне есть, за что зацепиться. Хотя я и не мог сказать, что мои догадки меня радовали.

— Нам завтра рано вставать. Нужно успеть на первый автобус...

Это были последние его слова за сегодняшний день, которые он произнес, глядя на меня. После этой, ничего не значащей фразы, он, повернувшись ко мне спиной, вышел в коридор. Не разговаривал он со мной и в постели, когда я, проигнорировав предоставленную мне кровать, перебрался к нему и прижался к напряженному телу Йохэнсена, собственнически обняв его руками и перекинув через него ноги. Вдыхая привычный запах темных волос и кожи, ощущая под руками любимое тело, я уже снова изнемогал от желания. К тому же мне было досадно и страшно. Впервые в жизни Джей демонстрировал нечто, похожее на обиду, а я даже не мог понять, что именно его так разозлило!

— Может быть, ты все-таки на меня хотя бы посмотришь? — Попросил я, сам начиная обижаться. — Все-таки, это уже не вежливо! И ты ведешь себя совсем не профессионально. Разве психологи должны злиться на своих подопечных?..

Ответом мне было тягостное молчание. Я демонстративно вздохнул и, покрепче обняв своего непонятного шведа, закрыл глаза. Буду так лежать, пока у него не кончится терпение, или не проснется жалость.

"Викинг"... — Вспомнил я, как назвала его Берта, и улыбнулся.

— А я тебя все равно люблю. — Произнес я, чувствуя, как в глазах покалывают подступающие слезы, прорываясь сквозь сомкнутые ресницы. В горле противно защекотало.

Я не помню, когда я плакал в последний раз. Скорее всего, это было по какой-то незначительной причине и очень давно. В принципе я и сейчас не собирался этого делать, но предательская капля уже съехала по правой щеке, оставляя неприятную, влажную дорожку. Я плакал беззвучно, улыбаясь сквозь слезы. Тому, что я могу обнимать своего любимого человека, пока у меня есть такая возможность, тому, что я люблю и тому, что я плачу и не сдерживаю слез. Это было ново... Как и многое, что произошло в моей жизни за последний месяц. Месяц... Берта говорила, что это очень долго для Джея. Долго для чего? Кто же он? Путешественник без своего дома и места? Странник... А кто я?... Слова Берты имели огромное значение. Определенно, в ее рассказе был явный смысл... И я почти что смог ухватиться за эту логическую цепочку, дабы вытянуть весь ответ на поверхность, но... но сейчас у меня уже не было на это сил.