Гарольд наконец увидел сквозь муть облаков свою цель. Крошечная скала с возвышающейся на ней двемерской башней маяка и площадкой для посадки дирижабля, встретила его бушующими волнами. Да только где им тягаться с могуществом двемерских строительных заклинаний. Пять тысяч лет стояли двемерские города без присмотра, но почти и не пострадали. Так только слегка пришлось верхние уровни Фалбтарза и торчащие из моря башенки Нчардака подровнять. Имперский город в Сиродиле является примером пика архитектуры и строительных технологий айлейдов. Битва Красного Золота состоялась, потому что альтмеры захлебнулись в трёх штурмах столицы империи Тамриэля. Впрочем, и древние норды в этой сфере от меров не отстали. Такие города отгрохали по всему северу Тамриэля, что мама не горюй. От Даггерфолла в провинции Хайрок на западе до Иднакара на острове Роскреа на востоке.

И будет это всё ещё веселей. Уж Гарольд дал себе зарок в том, что Хогсмид и Хогвартс станут воплощением возрождённых технологий атморанцев. Реноме надо поддерживать. Возможно сила Голоса помогала зачаровывать атморанцам свои города. Как бы то ни было, но уязвлённое самолюбие требовало свершить нечто такое, что Талос и рядом не стоял. Избранный он или погулять вышел?

* * *

Где-то в самом глухом углу болот Чернотопья произошло открытие межмирового портала. Оттуда вылетела как пробка из бутылки чёрная кицунэ с громким криком. Корсак-кицунэ в чём мать родила плюхнулась в самую грязюку. Благо там было неглубоко, всего-то ей по пояс болотной мути, ряски и сапропеля с пиявками блевотно-розового цвета, а под ногами гранитная материковая порода.

Поднявшись из грязи, словно Венера из морской пены, изображающая из себя бабу-ягу в санатории, корсак-кицунэ цветисто выругалась, выдавая тем самым свою давнюю службу в армии. Попытавшись выбраться на сухое место, девица-лиса опять подскользнулась, снова ныряя в лечебные грязи.

— Твой рот ебала! Болото, мать твою! Пидорас его имя, очканавта подшконочного! Чёртов профессор Попадалов! Говорящая фамилия, восемь драконьих хуёв ему в жопу! Насади его черти дульным тормозом на сто тридцатку!

С каждой секундой корсак-кицунэ зверела всё больше и больше. Наконец-то она выбралась из болота на скалы, достала из собственного пространственного кармана капсулу изолирующую воздействие магических полей во время портального перехода на её содержимое. Ударив пару раз камнем, девушка достала из треснувшей капсулы амулет-маяк и активировала его. Не от хорошей жизни она рисковала. Их мир стремительно умирает. Она рискнула всем, чтобы отыскать путь к спасению. Если не всех, то хотя бы десять тысяч поселенцев должны будут уйти сюда.

— Ну где их чёртов монолит? Вечно эти отморозки долго запрягают!

Словно по волшебству открылся второй портал, плюхая в болото огромный каменный монолит испещрённый рунами, переплетёнными в самые невероятные комбинации. Стоило ему оказаться в этом мире, как символы на нём засветились всеми цветами радуги, собирая данные об условиях возможного проживания будущих беженцев.

Пока монолит собирал информацию, корсак-кицунэ наконец-то смогла магией трансфигурировать себе удобную площадку посреди скал и бассейн, где она принялась мыться. Тем временем монолит завершил первый этап анализа чужого мира. Пакет с данными отправился через обратный портал назад.

Спустя несколько часов в болото плюхнулись из нового портала пара морских контейнеров с необходимыми запасами. А следом за ним в болотную грязь вмазались голые тела целого батальона добровольцев. К тому времени корсак-кицунэ уже успела трансфигурировать несколько площадок под лагерь и теперь вытаскивала бойцов из болота, помогая в первую очередь тем, кого закинуло в настоящую трясину. В этом деле ей тут же кинулся помогать здоровяк-десантник, облепленный склизкой грязью с ног до головы.

— Не тупите! Помогаем друг другу. Пошевеливайтесь крысы болотные! У нас здесь не прогулка. Бытовики занимаются организацией лагеря! Медики займитесь обмывкой персонала и созданием медпункта! Десант на позиции. Готовьтесь драться хоть голыми руками. Обычная пехота на разгрузку контейнеров! К моменту, когда прибудут учёные и гражданские, тут всё должно быть готово к приёму переселенцев.

Корсак-кицунэ недовольно посмотрела на военного командира и перевела взгляд на монолит. Ей не повезло, монолит выдал сигнал о том, что сюда лучше направить небольшую группу переселенцев, так что скорее всего сюда сбагрят тех волшебников, сквибов и магглов, которые смогут приспособиться к здешним условиям. Впрочем она могла и сама догадаться, что сюда направят лишь десять тысяч беженцев. Магия слишком свободно циркулирует по этому миру. Она буквально пропитывает всё окружающее пространство. Но в тоже время здесь она может вздохнуть свободно. Энергия умирающего и разрываемого катаклизмами мира более не струиться в её теле медленным ядом.

— Эй, лиса, ты в порядке?

— Да. С кем имею честь работать?

— Полковник Виктор Александрович Крумов. Оперативный корпус Тринадцатого Отдела.

— Виктор Крам!?

Корсак-кицунэ вдруг поняла, почему интуитивно этот громила показался ей знакомым. Настолько неожиданной была встреча, что она перешла на родной язык. Хотя с момента, когда она видела его прошло уже много лет.

— Беглянка из Великобритании? Мы знакомы?

— Мимоходом. Я в Хогвартсе тогда училась на младших курсах, когда состоялся турнир.

Оба не знали, что сказать. Уж слишком много с той поры в мире случилось всего.

— Удивительно встретить кого-то из вашей брати. Я думал кицунэ на островах не живут. Слишком уж тамошние маги...

— А я и не была тогда кицунэ. Мне сдохнуть не повезло около проклятого источника.

— Сочувствую. Представляю, как ты наебенилась, когда поняла всё.

Корсак-кицунэ оскалилась в такой жуткой ухмылке, что Виктор даже сделал шаг назад.

— На похоронах своих убийц наебенилась. Жаль главные ублюдки лыжи смазали салом, а то им бы и феникс не помог. Ничего, Витя, я за своих как следует отомстила. За папу и маму, братьев, дедушку и бабушку, двоюродную бабушку, папиного кузена, любимого человека. Хороший плащик получился из содранных ебальников и скальпов врагов.

Только тут Крумов заметил на запястьях кицунэ больше десятка выжженных полосок на оранжевой шерсти. Он её понимал. У самого пять отметок за свой род имеется.

— Не, у меня только парочка чаш. По старой традиции.

— У меня ещё ожерелье есть из перьев и когтей.

— Откуда?

— Ну как русские любят говорить: "Забралась лиса в курятник и устроила курям геноцид". Геноцид на гриле.

Девушка задумчиво начала перекатывать между изящными пальчиками шарики из чёрного лисьего огня.

— Ладно, потом поболтаем, командир. Я по болоту пробегусь, местность разведаю, а ты пока лагерь укрепи.

— И то верно. Не высовывайся. Местных встретишь, на контакт не иди.

— Да не дура, понимаю, что без пороха мечами и мотыгами мы много не навоюем.

— Да уж. Я бы сейчас и старой трёхлинейке был бы рад. С одной магией голым себя чувствую.

========== 62. ==========

Комментарий к 62.

Уважаемые читатели, большая просьба переходить по ссылке в шапке фанфика и смотреть иллюстрации. Они периодически обновляются и мне будет приятно, если вы повысите просмотры не только не только здесь, но и на моей странице на самиздате.

— Не хочу! Твою мать, как же я не хочу лезть туда. Блядский Чёрный Предел... Фаликарндмез Дипрт... — Гарольд добавил к двемерскому названию самой крупной подземной каверны Скайрима ещё и несколько непереводимых технических оборотов подслушанных у Загарака и Таури.

— Ну, а как же двемерская железная дорога? А ещё там находится мастерская по изготовлению двемерских аркебуз. И конечно же доступ в башню Мзарк. А это обсерватория, тональная библиотека, гармоническое устройство чтения древних свитков, мастерская двемерских зачарований.

Молодой человек взял предлагаемую ему чашку с чаем, вдыхая приятный запах трав, что отдали напитку свой букет, сдобренный сладостью мёда. Его собеседница оказалась единственной на Гномьем маяке, кто мог внятно объяснить происходящий здесь лютый пиздец.

— Искушаешь? Ах, ну да, работа у тебя такая.

— Не без этого. Родословная обязывает. К тому же мой папа был бы рад пополнить коллекцию своих знаний копиями двемерского архива.

— Да уж, двемеры на славу потрудились защитить свои авторские права даже от принцев даэдра.

Мастер Ураг гро-Шуб безбожно приврал, когда рассказывал о том, что Септимий Сегоний это поехавший кукушкой исследователь древних свитков. Старикан оказался наглухо ебанутым маньяком от науки. Единственное что Гарольд смог от него добиться, так это указания где можно взять уже готовую партию магических свитков для коллегии магов Винтерхолда. А потом в ответ на просьбу рассказать о том, где могут находиться древние свитки, гениальный безумец дал ярлу-магу поручение сходить в Чёрный Предел через Альфтанд, отыскать легендарную башню Мзарк и воспользоваться устройством для чтения древних свитков, чтобы записать на двемерский словарь информацию с него. Охуеть-похудеть! Гарольд себя конечно считает сильным, но прогулка в Чёрный предел даже для него будет испытанием на грани возможного. Ведь Альфтанд — это огромный подземный город двемеров, расположенный в недрах Снежных гор.

— Что будешь делать?

Огма Мора, дочь даэдрического принца познания Хермеуса Моры напряжённо вглядывалась своими даэдрическими глазами цвета вод Апокрифа в этого необычного молодого смертного, пытаясь понять мотивы, которые им движут. Многое из того, что он уже совершил и что было известно ей от отца совершенно не вязалось с тем, что она сейчас наблюдала. И было относительно молодой даэдра невдомёк, что главная постоянная смертных — это их переменчивость и противоречивость.

— А у меня выбор есть? По-моему выбор между жизнью и смертью — это ни хуя не выбор! Это неизбежность. и я с этим уже смирился, понял и принял.

— А...

— Отправлюсь в Чёрный Предел, добывать этот грёбаный древний свиток.

— Ты не обязан этого делать.

— Возможно. Я бы смог бы забить даже на то, что мои родители пожертвовали собой как бараны на жертвенном алтаре, вместо того, чтобы уйти от той постановочной бойни. Но они же не знали о том, что участвуют в спектакле, срежиссированном задолго до их рождения. Но с другой стороны об этом не догадывался и мой кровник.

— Почему же ты решил идти тем путём, который выбрал?

Гарольд допил остывший чай. Даже Серана с её огромным возрастом и опытом воспринималась ближе к людям, чем эта даэдра. Огма не сказала ему о том, что её матерью является Мираак, но Гарольд догадался об этом по контексту между строк во время их бесед. А это ещё один прочный канат, который связал его с Нирном. Безумная милфа с жаждой власти, любительница тентаклей, очередная строчка в списке безумцев желающих править всем миром. Потема Септим по крайней мере была всего лишь злым духом, который держался за свой крестраж. Но если прикидывать грубо, то Мираак уже вторая безумная милфа в списке целей на устранение.

— Ответ банален, и даже предсказуемо циничен. Те, кто становится одержим пророчествами, попадаются в сеть своего разума. Выйти из этой ловушки крайне сложно и даже практически невозможно. Я за всю свою жизнь только одного человека знал, кто смог это сделать самостоятельно, а не потому что его кто-то или что-то выдернули вовне.

Ярл-маг загадочно улыбнулся этому существу в облике человека. Дожился, к нему чуть ли не психоаналитика прислали из обливиона. Конечно забота принцев даэдра впечатляет, но вопреки тому, что он имеет постоянный контакт с этой группой разумных, лучше держать содержимое своей черепушки подальше от них. В эту игру с шахтёрскими ребусами можно и вдвоём играть. В конечном счёте бессмертие лучше всего приобретать своими силами, а не полагаться в этом вопросе на неведомые могущественные сущности, которые ещё хрен знает какой логикой оперируют. Даже чуждые людям изначально меры имеют в основе своей мотивации императивы, которые опираются на общие с людьми параметры. От банальной природы тела никуда не деться, потому что какают в этой жизни даже принцы и принцессы, единороги и сказочные драконы. Причём помёт этих животных воняет далеко не сказочно. То, что к категории животных он причислил принцев и принцесс, Гарольда совершенно не смущало. Уж в Хогвартсе он нагляделся на подобный контингент. Иные такие твари божьи, что может помочь только ружьё.

Да что там говорить, если свой круг общения он смог расширить только в Нирне. И этот момент в первое время был огромной проблемой для ковена вольных магов. Причём в некоторой степени это проблемой до сих пор является. Николас Фламель всему магическому сообществу Европы оказал медвежью услугу, привив остальным свои психологические расстройства в разной степени запущенности. Добавьте сюда собственные заморочки каждого волшебного рода, и пиздец неминуем. Единственный кто понимал это также, как и Гарольд в начале своего знакомства с волшебным миром, является Матиас Гринграсс — лидер нейтралов. Нет, не Матиас Гринграсс, а Мортальд Зелёная Трава, и никак иначе. Ведь ярл-маг и сам здесь принял то наследие, которое противоречило его образу "великого героя света". Всё потому, что никакого героя не было никогда.

А был всегда простой мальчик из чулана под лестницей, которого против его воли запихивали во всякое дерьмо и смотрели, что будет. Его жизнь была расписана и предрешена за него другими людьми. И в таком безумном мире, каким ему открылось общество волшебников выжить можно было только безумцу. Он и выживал, как мог и умел, не светя своими сомнительными талантами, которые появились у него вполне закономерно от такого детства. Тётушка его называла негодяем и хулиганом, неблагодарным отродьем своих беспутных родителей. В этом она была безусловно права. Только такой негодяй и мерзавец как он смог объединить теневые гильдии под властью Совета Клевера в единую сеть. Даже более того, сделать их продолжением своей воли и частью государственной машины Скайрима. Тётя Петунья была права, когда распространяла слухи о его хулиганстве и преступных наклонностях.

— Кстати, а старик-то ведь не так прост, как кажется на первый взгляд.

Огма загадочно улыбнулась на это, показывая, что с интересом выслушает измышления Гарольда на сей счёт. А сам ярл-маг, узнавший о том, что Септимий Сегоний является верным слугой Хермеуса Моры, всё никак не мог понять, что за странность скрывается за этим стариком.

— Секундочку! Это мы уже проходили.

Вспомнив всё, что он знает о сиродилике Гарольд записал имя старика сперва на скайримский манер, а потом на имперский. Поменять местами личное и родовое имя. Сигнус Септим. Даэдрическая девица предвкушающе улыбнулась, выдавая с головой истинность измышлений Гарольда.

— Да как так-то?!

— Обыкновенно, человек. Старшие братья Мартина Септима святыми не были, как и он сам. Миды — наглые узурпаторы, которые перебили всех бастардов Септимов и бюрократическими механизмами и сговором с руководством ордена подчинили себе Клинков, а потом избавились от них, когда подвернулась удобная возможность.