— Или одни бандиты не любят других — это тоже возможно, — предположил Сергей.
— Ну а что он бычился на нас, когда мы были за столом? — поинтересовался Витя, вертя в руках финку. — А как вы сходили к нему в подсобку — совсем иначе стал смотреть...
— Значит, увидел то, что заставило его задуматься или поменять мнение, — резюмировала Женя. — Милосердие, например.
— Время покажет, — покачал головой Сергей. — Но времени-то и нет... Скоро все узнают, что замок Краг разгромлен. Нам за это время надо найти либо карту, либо того, кто сможет объяснить, что имела в виду Сайлуни, когда говорила про Эсвел. Что там было? "Рвёт Плетение"? Если я правильно понял, это сейчас главная проблема. Причём время не терпит.
— Ага. "За Дробящим Заливом, в логове Алоккайра". — дополнила Женя. — А вот что это за залив и что за Алоккайр... Залив — значит, где-то недалеко есть море? Логово — то есть речь о каком-то звере? Эх, надо было спросить Азалара... Но он ни о чём подобном не упоминал.
— Ну либо очевидное, что не требует упоминания, либо сам не знал, — пожал плечами Кирилл. — Что гадать-то...
— В общем, так, — Сергей присел на край стола, хлопнул себя по коленям. — Мы с Витяем пойдём, прогуляемся. Поищем лавки — может, что купить или узнать можно. Буквально напротив я видел то ли лавку, то ли склад с вывеской. Витя, ты идёшь с наганом, я с обрезом и луком. Остальное не берём. Пашка, Кирюха, Женя — осмотритесь тут. Комнаты — внимательно, соседи, пути отхода... Контрольное время — два часа. По истечении Пашка главный, решайте по обстоятельствам.
Двухэтажный дом напротив действительно был похож на лавку — вывеска, приоткрытая дверь... Впрочем, его решили оставить напоследок и сначала пройтись по деревне.
Деревня оказалась не особо большой. Вдоль главной улице, над которой нависал Старый Череп, дома стояли с обеих сторон — в основном небольшие, но половина из них многоэтажные. Деревьев было довольно много — летом наверняка поселение утопало в зелени.
По левой стороне за деревьями открылись обгоревшие руины — было ощущение, что крупное каменное здание взорвали. Руины были припорошены снегом, следов вокруг не просматривалось совершенно. Дорога-улица вышла на пустырь, в конце его по правой стороне от дороги возвышалась маленькая крепость с башней странной, словно перекрученной, как выжимаемое бельё, формы — судя по всему, та самая Кручёная Башня, о которой упоминал Азалар. Перед цитаделью на пустыре слонялись солдаты, и дальше Сергей с Витей не пошли — впереди был виден каменный мост через реку, уходящую за гору, на другом берегу — ещё какая-то крупная постройка. Дальний берег реки довольно густо порос лиственным лесом.
Справа вдали была видна ещё одна невысокая (или далёкая) горная гряда, вокруг расстилались поля — летом наверняка возделанные, но сейчас покрытые снегом. На многих из них стояли палатки военных лагерей — даже по самым скромным подсчётам, солдат тут было не менее полутора тысяч. Даже если предположить, что жителей в деревне и окрестностях было порядка тысячи — ни о каком балансе сил речи не шло, не говоря уж о том, что жителей надо для начала вооружить. И вдохновить на восстание... при котором многие погибнут.
Эта мысль и терзала Сергея, пока они с Витей шагали обратно к центру посёлка.
Поднять восстание... Это может сделать лишь тот, кому верят. Азалар, которого тут, судя по всему, очень хорошо знают — настолько, что враги объявили награду за его голову. Либо тот, кто завоевал доверие своими действиями. Действиями...
Можно партизанской войной начать изматывать армию Жентарима. Но как? Патронов мало — это первое и главное. Против партизан можно бросить карательные отряды — и у них будет преимущество, мы не знаем этих мест. Наконец, можно взять мирных жителей в заложники — почему-то Сергей не сомневался, что жентилары так и сделают. Что мы можем им противопоставить? Только дальность стрельбы — но с демаскировкой, здешнее же оружие стреляет бесшумно. Ну и плотность огня... секунд на десять, пока не закончится диск. При желании можно положить до взвода противника, не имеющего тактики против пулемёта.
Значит, нужны союзники. Но где и как их найти, не зная здешних реалий? Одна надежда — на Азалара. Впрочем, есть ещё те, кого он назвал... но к ним нельзя идти с бухты-барахты.
И надо искать эту чёртову Эсвел (вспомнив чёрта, Сергей мысленно перекрестился — воспоминания из подвала замка были ещё свежими). Если верить Жене, тут всё упирается в то самое Плетение, и его уничтожение будет смерти подобно.
От размышлений Сергея отвлёк Витя — он показывал на ответвление от дороги, уходящее к подножию горы. Можно и сходить...
Эта дорожка, ведущая вдоль небольшого пруда, была не особо широкой и упёрлась в полузасыпанные снегом руины какого-то небольшого (или когда-то башнеподобного) строения. М-да, немало зданий со следами погромов... Хотя тут и обломков не было — одни опалённые остатки фундамента. Не того ли Эльминстера башня? Хотя нет, от башни должны были остаться обширные руины, тут же вообще ничего нет — как ножом срезано.
Место, впрочем, живописное — летом тут наверняка очень красиво.
Из-за руин башни вышли двое в чёрной униформе Жентарима — один подтягивал штаны. Не исключено, что он использовал это уединённое местечко в качестве туалета. Увидев Сергея и Витю, заржал:
— Что, зелёные, тоже интересно, где старый Эльм небо коптил, пока его не угробили? Смотрите, коптите, вам тоже тут недолго осталось...
Второй тоже радостно захохотал, будто была сказана какая-то очень смешная шутка. Наверное, следовало ответить что-то едкое — не исключено, что и солдаты ждали чего-то подобного — но Сергей промолчал. Мысли были заняты другим — "старый Эльм". Скорее всего речь идёт именно об Эльминстере... Что это нам даёт? Да ничего, в общем-то...
Они вернулись на улицу и пошли к складу.
— А солдатня гуляет как у себя дома, — вполголоса сказал Витя.
— Угу, — кивнул Сергей. — Но минимум по двое-трое — скорее всего, боятся получить нож в спину от наёмников...
— Полное взаимопонимание, — согласился Витя. — Заметь — они скорее всего не верят никому... но своим командирам верят. Мы можем проредить их командиров?
— Теоретически, на верхушке Черепа можно найти хорошую точку для снайпера, — подумав, сказал Сергей. — Проблем три — оттуда не скрыться тихо, разведка на тех тварях обнаружит стрелка моментально, ну и мы даже не знаем, чем отличаются внешне командиры от солдат...
— Тю, — махнул рукой Витя. — Тут не униформа, а скорее цвет одежды. Командиры наверняка в более красивом и качественном. Может, в чем-то вообще другом, чтобы выделяться. Ты вспомни сорок первый — сколько наших командиров положили фрицы из-за зелёных шерстяных гимнастёрок и фуражек... У нас есть этот опыт. У них — наверняка ещё нет.
— Вить, не считай себя умнее всех, — прошептал Сергей. — Присматриваемся, потом уже делаем выводы...
Дверь скрипнула, в темноте над ней звякнул колокольчик.
Да, это очень походило на склад — стойки-пиллерсы, поддерживающие потолочные балки, стеллажи вдоль стен, на которых не без некоей системы свалены вещмешки, сложенная одежда, стоят сапоги, на стойке у стены висит несколько мечей, на гвоздях в стенах — мотки верёвок, в бочке стоят незажжённые факелы... Судя про всему, "Товары для путешественников" или что-то похожее... Может, и карта есть? Только вот как о ней спросить?..
На звук колокольчика из смежной комнаты вышел человек. Невысокий, полноватый, небритый, на плечи накинута шерстяная накидка — в магазине прохладно, на голове нелепая шапка, похожая на ночной колпак, какие Сергей видел только в кино. Скользнул взглядом по бойцам — видимо, отметил, что не встречал их раньше.
— Добро пожаловать в "Товары Вереганда", Вереганд — это я, — сказал он скучным голосом без эмоций. — У нас есть всё, что нужно для дальних походов...
— Карта есть? — брякнул Витя.
Сергей был готов прибить его. Или как минимум сильно стукнуть. Но при Вереганде этого делать явно не стоило.
В глазах торговца проснулся интерес.
— Карта? Для чего?
Сергею Вереганд не понравился. Он вообще с неприязнью относился к нэпманам, хотя прекрасно понимал, что тут правила жизни совсем другие, и торговцы-частники являются элементом торговой системы, но себя пересилить не мог. Да и внешне... Бегающие глазки, толстые губы, эта вот небритость... Вереганд производил отталкивающее впечатление — говорить ему правду откровенно не хотелось. Да и тот факт, что он продолжил свою работу при оккупантах, тоже не добавлял ему очков в глазах Сергея.
— Мы не отсюда. Хотим работать на здешнюю власть, но нам нужно получше узнать эти места, — вывернулся Сергей.
Фраза получилась двусмысленной — Сергей не уточнил, какая именно власть имеется в виду, законная или оккупационная. Впрочем, Вереганд, похоже, не обратил на это внимания — его лицо скривилось в ухмылке:
— Не зная броду, не лезут в воду!
Еще секунда — и в стойку рядом с его головой впилась брошенная Витей финка.
— Слышь, тюфяк... Не заговаривайся.
Вереганд застыл. Ситуация была опасной — кто знает, каковы отношения торговца с новой властью? Если сейчас позовёт солдат? Сергей лихорадочно прокручивал варианты и решил, что в случае чего можно обвинить торговца — дескать, тот препятствует тем, кто работает на Жентарим. Хотя, это шум... Ёлки-палки, вот Витя подсобил... дважды.
Паузу прервал сам торговец, расплывшись в виноватой улыбке:
— Прошу простить — разные люди... заходят. Для тех, у кого есть деньги — найдётся и товар.
Витя неторопливо приблизился и выдернул финку из столба. Убрал в ножны.
— Так что про брод? — собрав всё своё ехидство, поинтересовался Сергей — если торговец действительно "поплыл", надо было поддерживать свой образ.
— Я ничего не говорил! — Вереганд поднял ладони — словно сдавался. — И я ничего не хочу знать! Я понял — карта. Тоже хотите найти Азалара?
— Так хочешь знать или не хочешь? — развязно пропел Витя, не убирая руку с рукояти финки.
— Не хочу, не хочу! Просто... все ищут Азалара. Награда же обещана. Но вот вы первые, кто спрашивает карту — другие спрашивают проводника.
— Карта, — твёрдо сказал Сергей. — На которой есть окрестности и дороги. И отмечены места, которые что-то значат. Лучше с расстояниями.
— Приятно видеть людей, которые знают, что хотят... Заходите вечером. Я скажу, возможно ли это. И это будет стоить сотню золотом, не меньше. А может, и больше.
— Витя, вот какого фига, а? — спросил Сергей, когда они вышли из магазина. — Ты сам хоть соображаешь, что натворил?
— На ходу придумал, командир, — пожал плечами Витя. — Зато смотри — сразу заговорили о деле. А сколько бы мы ходили вокруг да около...
Они неторопливо пошли по улице направо, в сторону увитого плющом здания.
— Мерзкий тип, — высказал своё мнение Витя. — Был у нас в деревне похожий, ещё до колхоза. Тоже глазки так же бегали... Даже не кулак — барышник. Зерно давал в долг. Выслали его потом. Всем сразу легче стало...
— Вот и мне он не понравился, — вздохнул Сергей. — А мы его расшевелили...
Встречная пара солдат окинула бойцов взглядом, но почти сразу потеряла интерес. Пожалуй, действительно — тут столько разнообразного народу, что на вновь прибывших внимания не обращают... до поры до времени.
Они подошли к трёхсекционному зданию с колоннадами. Работы в саду ещё шли, двойные двери на центральном здании были приоткрыты. Над дверьми укреплена роза, искусно вырезанная из дерева и вплетённая в плющ настолько эффектно, что казалась растущей из него даже сейчас, когда не было листьев.
Из приоткрытых дверей слышались голоса. Сергей и Витя переглянулись и вошли.
В небольшом зале, без особой роскоши украшенном узором из колосьев и фруктовых ветвей, были преимущественно крестьяне, человек десять — это отлично угадывалось по простой одежде, натруженным мозолистым рукам и лицам с таким загаром, который можно получить лишь после постоянной работы на солнце. Среди них как-то терялась женщина, выглядящая совершенно иначе — в ниспадающем платье желтовато-зелёного цвета и аристократических перчатках выше локтя, с ухоженными чёрными волосами. Роднила её с крестьянами разве что загорелая кожа.
Говорила в основном она. Сергей с Витей прислушались.
— ...Всё пройдёт, как проходят времена года. Ведь из года в год мы проживаем и плодородное лето, и суровую зиму. Но никто из вас не сетует на холода, потому что знает — за зимой придёт тёплая весна, и природа стряхнёт с себя снежный покров. Так же в своё время уйдёт и то, что чуждо — как эти солдаты, что разбили лагеря на ваших полях...
Витя толкнул Сергея в бок.
— Слушай, это же проповедь... Зуб даю — это церковь. Смотри, она же говорит им о смирении...
Сергей погрозил пальцем, прислушиваясь.
— ...они тоже живые существа, а все живые существа живут по законам природы. Все живые существа смертны... — женщина сделала паузу, — ...а природа часто отторгает то, что мешает ей жить. Иногда надо, чтобы и люди приложили к этому силы, но силы должны быть. Потому и не надо тратить силы попусту — нужно набраться сил...
— Любопытная проповедь, — шепнул Сергей. — Интересные вещи говорит...
— А жить нам как, почтенная Гламери? — подал голос один из крестьян. — Корову они увели, свинью зарезали. Одна коза осталась, а как детей растить?
Оп-па. Это что, и есть та Гламери, о которой говорил Азалар? Получается — это храм Чонти?
— Богиня не покинет нас. Чонти есть природа, а природа всегда рядом с нами. Приходите в Дом Плодородия, и мы вместе решим ваши проблемы...
Крестьяне зашумели. Опять заговорили о потоптанных полях, о сломанных деревьях, о забитых коровах... Сергей стиснул зубы: колхозники в освобождённых деревьях рассказывали о фашистах то же самое. Правда, тут, похоже, ещё не додумались до того, чтобы жечь деревни вместе с жителями...
А Гламери хороша. Голос мягкий, обволакивающий, крестьян успокаивает своей проповедью моментально. И странно это смотрится — вроде и говорит, что противиться не надо, и тут же вещает о том, что надо набраться сил, чтобы... чтобы что?
Но не зря же Азалар о ней говорил.
Значит, духовенство... Одета намного лучше крестьян — явная аристократка. Оккупанты её не трогают — ну да, у нас фашисты даже церкви открывали, что были закрыты до войны. А вот священники бывали разные — кто-то своё людям отдавал, а кто-то явно работал на "новую власть"... Интересно, какова вот эта?
"Дом Плодородия"... Богиня... Тут что, бог есть природа?
Крестьяне понемногу расходились. Сергей успел заметить, как Гламери даёт крестьянину — тому, что говорил про козу — несколько медных монет, и тот благодарно склоняет голову. А ведь она, получается, реально помогает им... Интересно, с каких денег? Пожертвования храму? Или храм берёт с кого-то плату за что-то? Как всё сложно...
Гламери прошла мимо, скользнув по бойцам незаинтересованным взглядом — видимо, наёмники сюда периодически забредали. В руке у неё была чаша, в которой болталось немного медных монет. Подойдя к невысокой стойке-кафедре у стены, поставила чашу туда.
