Конечно, у Сергея были и свои соображения, как могли бы действовать женты. Например, по длинному коридору никто не мешал спускаться под прикрытием щитов, из-за которых могли действовать волшебники с дальнобойными заклинаниями — впрочем, как раз таких волшебников у Жентарима, похоже, и не было. По крайней мере, прямо сейчас. Через винтовую лестницу можно было подать воду или ядовитый газ, вроде того, под какой попал Витя в храме Шар — тогда бы тем, кто внизу, не поздоровилось... Но это уже проблемы дроу. Сейчас важно уйти вовремя, причём эвакуировав людей.
Грейанна выслушала рассказ о произошедшем со скептическим выражением на лице, причём, похоже, совершенно не удивилась, когда ей сказали, что Женя в одиночку мало того что прервала одержимость Моурнгрима, но ещё и собственноручно уничтожила тень. Правда, брошенный ей на девушку беглый взгляд вполне можно было бы назвать уважительным. Шаэрл попыталась было начать рассказывать о расположении помещений башни, но эльфийка, аж перекосившись, заявила, что башню строили её предки, и план её она сама знает ничуть не хуже. И почти швырнула амулет в виде полумесяца — кстати, Жене, а не Шаэрл или Моурнгриму.
На Моурнгрима было жалко смотреть. Зрелище толпы пленников-горожан ввергло его в шок, а когда он увидел среди них своих родителей — бывший лорд расклеился окончательно. Явно он не помнил последних событий. Дроу не скрывали злорадных ухмылок, но, впрочем, враждебности не демонстрировали. А ведь был и ропот толпы — кажется, многие до сих пор считали Моурнгрима виновным в "приглашении" Жентарима, несмотря на сказанное Сергеем перед походом наверх.
Грейанна, похоже, рада была избавиться от людей. Правда, в сопровождение выделила всего двух разведчиков в качестве проводников, по своему обыкновению процедив сквозь зубы, что путь безопасен, а если и нет — иллитиири не собираются заботиться о риввинах. Впрочем, Сергей и сам предпочитал поскорее расстаться с непредсказуемой жрицей — по большому счёту, сопровождающие нужны были лишь для того, чтобы пройти охраняемый чудищем мост. Договорились лишь, что в случае возможного штурма башни горожане не трогают дроу, а те, в свою очередь, атакуют лишь солдат Жентарима.
Путь обратно прошёл без особых проблем — хотя не обошлось и без истерики бывших пленников при виде тирана рядом с мостом. Впрочем, чудище опять меланхолично отплыло в сторону, давая понять, что столь мелкая добыча ему абсолютно неинтересна. Факелов горело довольно много, один из дроу шёл впереди, второй замыкал шествие. Темновидение Кирилла ещё действовало, так что он тоже шёл в авангарде.
Кстати, он рассказал Сергею о том, что хотел сделать ещё до похода — оказывается, у него была мысль в случае предательства дроу перегородить проход каменными стенами при помощи свитков, найденных ещё в замке Краг — особенно при том, что это вполне могла бы сделать Шаэрл. Впрочем, сейчас это было уже неважно.
Радость бывших пленников при виде серого утреннего неба была неописуемой. Многие плакали, кто-то, несмотря на одежду из одних лохмотьев, радостно рухнул в снег, кто-то просто молчал... А вот три телеги с одеждой и провизией, доставленные Азаларом и фермерами, оказались как нельзя более кстати.
Людей в сопровождении Азалара под прикрытием волков и друидов решили пока что перебросить к руинам Мрачного Замка — какая-никакая, а крыша над головой. Учитывая, что патрули жентиларов были сильно прорежены волками, можно было считать, что освобождённые будут в относительной безопасности. А бойцы уже к полудню вернулись в ставшую родной пещеру.
Там их ждала незнакомая пикси с неприятным известием из города.
Кручёная Башня гудела, как потревоженный улей. Часть жентиларов стягивалась к цитадели, Фортар метался меж ей и лагерями — похоже, теперь, после смерти Эрегула и исчезновения фальшивого Моурнгрима, он остался за главного — и обещал сделать завтра на рассвете такое, что город надолго запомнит...
Времени мало, но оно ещё есть. И вот теперь бойцы сидели в пещере, чистили оружие, пекли в золе привезённую фермерами картошку и обсуждали события этого жаркого утра...
Женя молчала и думала, то и дело ловя на себе взгляды Вилема, который явно порывался что-то спросить. Думала о произошедшем за все эти дни.
Полученный от Сайлуни серебряный огонь. Странное ощущение свечения ладоней — тогда, в дозоре. Странный сон. Волшебное зрение. Ощущение того, как действует портал в подвале замка Краг. Спонтанное изготовление патронов в гостинице. Чувство Плетения в склепе с бехиром. Уничтожение разрыва в Плетении вкупе с мощным выбросом энергии, вылившемся в россыпь патронов. Уничтожение проклятия на разрушенной хижине Сайлуни. Серебристая пыль в святыне Мистры. Наконец, эта расправа с тенью практически врукопашную, в каком-то странном восприятии мира...
Женя уже не сомневалась, что всё это — звенья одной цепочки. "Со мной что-то происходит... но что? Я ведь по сути не знаю волшебства этого мира. Да я даже читать не умею!"
— Не обязательно знать. Важнее — чувствовать, — негромко прозвучал голос Вилема.
"Я что, сказала это вслух?" — Женя вскинулась. Глядящий на неё Вилем покачал головой:
— Ты молчишь. Но у тебя на лице всё написано... Ты ведь думала, что совсем не знаешь, как работает Плетение?
Девушка кивнула, не в силах сказать хоть слово.
Полуэльф помолчал.
— Знаешь, действительно важнее чувствовать, чем знать, — наконец сказал он. — Кирилл тоже не знал, как действует Посох Ночи, но в критический момент высвободил две его силы. А ты... скажи, у тебя ни разу не было чувства, что... что Сайлуни — скажем, твоя кузина? Или ощущения, что Азалар — твой давно знакомый родственник?
Женя не очень понимала, к чему клонит Вилем, но поймала себя на мысли — да ведь она уже не раз вспоминала Сайлуни как сестру. Вроде тогда, у Алоккайра, да и сейчас, у Моурнгрима, что-то мелькнуло... не вспомнить.
— Д-да, — немного помедлив, пробормотала девушка. — Что-то похожее было...
— Женя, ты Избранная Мистры, — тихо сказал Вилем. — Восьмая Сестра... нет, уже, к сожалению, седьмая. Ты — защитник Плетения. Никто, кроме Семи Сестёр и других Избранных, не может творить с Плетением то, что делала ты. Ты ведь делала это напрямую с Плетением, верно? Без каких-либо заклинаний? Ты же просто не знаешь их?
Девушка молча кивнула, судорожно сглотнув. Она даже не обратила внимания, что разговоры смолкли — все слушали Вилема.
— Анализ магического двеомера портала. Обнаружение волшебства. Изготовление копий предмета. Исполнение желания. Рассеивание проклятия. Экзорцизм. Бестелесная хватка. Женя, я совсем не удивлюсь, если ты простым усилием воли откроешь портал обратно в свой мир или разорвёшь Плетение голыми руками, как грозила этим дроу. Скорее всего, это тебе действительно по силам.
Все слова, которые хотела сказать Женя, застряли у неё в горле. Но главное — она понимала, что Вилем прав. Прав...
После освобождения Моурнгрима она действительно чувствовала, что может сделать это.
— Рад приветствовать вас в Тенистой Долине... седьмая Сестра, — чуть улыбнулся полуэльф.
— Так вот они что задумали...
— Да. Скорее всего, массовая казнь.
Сергей протёр стёкла бинокля от налипшего снега — сыпало с утра хоть и не сильно, но заметно. Бойцы расположились в лесу за рекой Ашаба, недалеко от осквернённой святыни Мистры — наконец-то нашёлся повод посмотреть на неё вблизи. Святыня представляла собой несложную пирамиду, шестиметровую у основания, ступенями сужающуюся кверху. Находилась она почти напротив Кручёной Башни, на противоположном берегу, недалеко от кромки леса. До башни отсюда было метров триста.
Когда пришли сюда, вокруг висело, несмотря на спокойное зимнее утро, стойкое ощущение неуютности, страха и зла — ну да, всё верно, и Шаэрл сказала, что Малатон принёс здесь кого-то в жертву... Женя избавилась от этой пакости за несколько минут — такое ощущение, что это даже не потребовало от неё усилий. Полуэльф пояснил, что на чёрном камне на верхушке пирамиды раньше было выбито серебром имя Мистры, но его сбили жентилары. Ничего, вот разберёмся с оккупантами — вернём всё на место...
Отсюда было хорошо видно и обгоревшие руины по другую сторону дороги от Кручёной Башни — тот самый сгоревший храм Латандера. Башня же словно вымерла — впрочем, раньше её сильно оживляли кружащиеся небесные маги, но они, судя по всему, были выбиты в полном составе — один у стоунхенджа, один при побеге из города и ещё двое — при вылете навстречу каравану. И это приятно — превосходства в воздухе у Женатрима больше нет.
Теперь можно было рассмотреть и постройку, которую до этого видели только из-за реки — прямо напротив Кручёной Башни у дороги стоял небольшой церковный комплекс, окружённый невысокой стеной, ядром которого было здание с крупным золотым куполом. Вилем пояснил, что это и есть храм Тиморы, богини удачи — тот самый, в котором жрецы столь вовремя устроили игорный дом. Сейчас, из-за довольно раннего часа, у него было пустовато.
Основное действие развивалось на противоположном берегу реки.
Главная улица городка была забита людьми. Почти все были без оружия, народ сдерживали солдаты, держа их на расстоянии остриями и древками алебард. Кстати, многие из жентиларов были с большими деревянными щитами, обитыми железом, и держались бок о бок, почти как фаланга, выставив перед собой копья — значит, они таким манером и в подвал смогут войти... ну ничего, дроу внакладе не останутся, попьют их кровушки.
Даже сюда доносились крики. Группа в центре, прикрытая со всех сторон фалангистами, упрямо двигалась по дороге к мосту. Состояла она из четверых огров устрашающего вида, одетых в доспехи из шкур, и десятка лучников. Распоряжался всем крепкий стриженый бородач в начищенном латном доспехе — как пояснил Вилем, тот самый Фортар Хелвенстрон.
Окружённые жентиларами и наёмниками, понуро брели люди, человек тридцать. Сергей стиснул зубы: в основном это были старики, женщины и дети. Фортар поступил мерзко, но расчётливо — вряд ли горожане решатся на активные действия сейчас, когда перед их глазами творится такое... А вот фермеры уже начали — по всей долине поднимались дымы, и, кажется, в лагерях Жентарима на полях тоже что-то происходило.
Интересно, на что Фортар рассчитывает? Если пленников убьют — людям будет уже нечего терять... ну да, и они ринутся на солдат? Не смешно. Силы всё ещё неравны. Акт запугивания... Убьём ваших близких, а вы сделать ничего не сможете. Они не фашисты. Они... хуже фашистов.
Группа приближалась к мосту через Ашабу. Отсюда, чуть сбоку, мост просматривался отлично — капитальный, каменный, трёхпролётный. Перил нет, сбоку огорожен невысокими бортиками — скорее для того, чтобы телеги не съезжали, человек-то упадёт сразу. Лучники идут грамотно — перемешавшись с пленниками, чтобы не дать предполагаемому противнику использовать гранаты, неважно — наши или местные... Впрочем, гранат всё равно нет.
Но в одном вы, гады, просчитались.
Вы не знаете, что мы уже здесь.
Ваши луки стреляют максимум шагов на сто.
А вот мы вас достанем даже отсюда.
— Ребята... — Сергей кашлянул. — Это ещё не последний бой. Но сейчас на нас будет смотреть весь народ Долины. Мы обязаны не просто завалить этих гадов — это-то несложно. Мы должны постараться, чтобы пострадал минимум пленников.
Он обвёл взглядом бойцов, одетых в псевдомаскировочные костюмы из распоротого нижнего белья. Лица у всех были каменными. Вилем — бледный как полотно.
— Витяй, пока не открывай огонь вообще. Пашка, ты тоже. Начнём мы вдвоём. Киря, сначала огров — они огромные, не промахнёмся. Женя, следи в оптику — если кто-то дёрнется, вали его к едрене фене. Спасти людей гораздо важнее, чем перестрелять подонков. Фортара первым, если будет возможность — живьём хорошо бы, но он вряд ли дастся.
Группа уже втянулась на мост. Сейчас до неё было метров полтораста.
— Командир, я тоже могу по ограм, — сказал Витя. — Не то расстояние, чтобы мазать.
— Хорошо. Ну, ребята... с Богом!
Коммунист, грустно подумал Сергей про себя. И, примостившись за деревом, первым спустил курок.
Одному из огров Витина очередь размозжила голову моментально — огромное тело, пошатнувшись, кувырком полетело с моста и рухнуло в воду, проломив лёд. На камень брызнула кровь. Двое, озираясь, первым делом полезли в заплечные мешки, один даже успел вытащить из него увесистую каменюку, видимо, намереваясь её в кого-то метнуть — но рухнули на мост прежде, чем увидели противника. Четвёртый, шедший первым, неуклюже побежал вперёд, и Витя полоснул по нему короткой очередью, едва чудище отдалилось от пленников.
Среди пленников раздались крики — в основном голоса женщин и детей. А вот из города донёсся протяжный многоголосый вопль, и Сергей понял — вот оно.... НАЧАЛОСЬ.
"Акт устрашения" после вмешательства бойцов сработал строго наоборот.
— Карина, сигнал нашим, — азартно заорал сержант.
До этого порхавшая рядом пикси взмыла вверх и метнулась в сторону Кручёной Башни. Сергей знал — ещё несколько минут, и с противоположной стороны в городок ворвётся Азалар с сатирами и волки Стаи Лунной Тени, со стороны Мрачного Замка должны подтянуться те из освобождённых, кто способны держать оружие, в полях начнётся массированная драка между вооружёнными фермерами и расквартированными солдатами, а от Гламери Ветроветви уйдёт безмолвное сообщение Грейанне о начале восстания...
В городе уже началась свалка — появились вооружённые горожане, в одном месте строй щитов был пробит, где-то блеснуло пламя — занялись дома, используемые жентиларами как казармы.
Грохнул хлёсткий выстрел трёхлинейки — Фортар завалился на спину и остался лежать. Лучники ошалело метались по мосту, выискивая цели, и две СВТ разили их, почти как в тире. Жалости не было ни капли.
К храму Тиморы подошли почти одновременно с отрядом, подоспевшим со стороны Мрачного Замка. Немногочисленные жентилары на этом берегу реки заметного сопротивления оказать не смогли.
Отряд, насчитывающий около тридцати человек, возглавлял Моурнгрим. Двуручный меч вчера из башни не забрали, и сегодня лорд был вооружён устрашающей булавой. Сергей с удовлетворением отметил, что лорд Амкатра приходит в норму — вчера пикси принесли весточку, что он совсем плох. Услышав о том, что он натворил, мужчина несколько раз порывался наложить на себя руки — плохо помогал даже кулон Ашабы, провозгласивший во всеуслышание, что именно Моурнгрим Амкатра является законным владыкой Тенистой Долины. Но сегодня в его глазах была целеустремлённость — победить или погибнуть.
А вот этого не надо. И сержант тихонько шепнул Шаэрл, вооружённой парой жезлов, чтобы она присматривала за мужем.
Люди, оставшиеся после расстрела охраны на мосту, бросились навстречу — и было видно, что они верят Моурнгриму. Верят, несмотря ни на что.
Подошёл Гунтор, коротко кивнул. Вилем пояснил вчера, что здоровущий кузнец был не человеком, а дварфом — представителем древнего горного народа, давшего этому миру лучших кузнецов, мастеровых и бойцов. В руках у Гунтора был огромный молот-чекан.
