— Браво, браво! — донёсся до нас голос, в котором скользили нотки откровенного восхищения.
— Галя, черти бы тебя взяли! — сказал я и поймал, наконец, губы Зары, -м-м, мы знаем, что ты там сидишь, но это не повод отпускать бесполезные комментарии.
— Нет, я действительно в восхищении! — улыбающаяся львица спрыгнула с подоконника и присела на край нашего ложа, — а я-то думала, будто всё знаю и умею. Но этот ваш финт...Нужно будет попробовать. Выглядело просто восхитительно!
— Чувствовалось ещё лучше, поверь.
— Давно хотела сделать так, — немного смущённо пробормотала Зара и легла на меня так, что я ощутил прикосновение её сосков, — ещё...Тогда. Но Чар был против. Говорил, будто это — разврат.
— Разврат, ещё какой разврат! — подтвердил я, — видишь, даже наш сексуальный эксперт, про такое никогда не слышал. Обязательно нужно будет повторить.
— Я проголодалась, — прошептала девушка мне в ухо и стрельнула изумрудной стрелой из прищуренных глаз, — покормишь?
— Чуть позже, — я укусил её за мочку, — у меня есть идея.
Галя легла рядом с нами и забросила ногу на обнажённую ягодицу Зары. Физиономия у неё была хитрая, как у тысячи лис, вместе взятых. Она держала локон львёнка и щекотала им мои подмышки.
— А у тебя, как дела? — осведомился я, — ты довольная, как слон.
— Давно хотела сестричку, — хихикнула кошка, — такую красивую! А у меня ещё и новый ухажёр. Стеснительный, правда. И смешной! Больше, говорит, не могу, а то командир заметит, что меня нет. Накажет.
— А в постели как? — поинтересовалась Зара. Похоже, сейчас она не могла думать ни о чём другом.
— Активный, но бестолковый, — сообщила Галя и перевернулась на спину, положив мою ладонь на свой живот, — проверяю на нём свой дар инструктора.
— А прежде, ты таких с минаретов сбрасывала, — напомнил я, — стареешь, очевидно, мудреешь...
Ох, зря я это сказал! Обе кошки немедленно объединили усилия и спихнули меня с кровати. Потом, громко шипя, накинулись и начали кусать за разные части тела. Пришлось оглушительно реветь и унижённо просить прощения. Искусанного и исцарапанного, меня простили и милостиво разрешили подняться обратно. Вот мерзавки! Я им ещё это припомню.
Кроме того, Галя услышала, как львёнок просит есть и начала мне высказывать всё, что думала о моей бесчувственности.
— Вымотал котёнка! — бормотала она, пиная меня под рёбра, — а есть не даёт, скотина бессердечная! А ну, оторвал свою задницу от перины и пошёл за продуктами. Не всё же тебе одному, балбесу, еду в постель получать!
— Да погоди ты! — отбивался я, — я её на охоту поведу! Пусть научится сама пищу добывать.
Галя прекратила издевательства и щёлкнула языком.
— Молодец! — одобрила она, — это ты здорово придумал, даром что большой бестолковый хищник. С вами пойти? А то, чему ты её сможешь научить? Как начнёшь всех сам ловить — котёнку ничего и не оставишь! Последний раз, вон чего натворил.
— Не слушай её! — я закрывал Заре ушки и она, со смехом, отбрыкивалась, — я тебя предупреждал: врёт она всё!
— Нет — ты слушай, слушай! — кричала Галька, — ты всё, про него, должна знать.
— Какой ужас, — внезапно, совершенно серьёзно прошептала Зара, — а ведь я могла остаться человеком! — в её глазах плеснулся ужас, и она крепко обняла меня, — подумать только — навсегда человеком и никогда не узнать, как это — жить настоящей жизнью! Спасибо тебе, спасибо, милый!
Мы переглянулись с Галей и она, со значением, подмигнула мне. Потом кошка волной перехлестнула через подоконник, и мы остались вдвоём. Было очень приятно прижимать к себе горячее тело и чувствовать возбуждение, исходящее от него.
Я тоже никак не мог насытиться, но отлично понимал, молодой львице просто необходимо возобновить потраченные силы. Пройдёт ещё немало времени, прежде чем она научится, подобно всем нам, аккумулировать полученную энергию. Сегодня ночью она излучала её так, что едва не подожгла кровать. Даже сейчас, кожа её была горячей и приятной на ощупь и очень хотелось остудить её мириадами поцелуев.
Леся напросилась с нами и Галя, скрепя сердце, разрешила чертёнку прогуляться в подземелье. Поэтому всю дорогу, нас развлекали бесконечным трёпом обо всём на свете. О том, что в подвалах дворца водятся огромные серые крысы, которые забавно пищат, когда их ловишь; о том, что у Зесы уже начала расти грудь, а у неё, у Леси — ещё нет; о том, что новая хозяйка очень красивая; о том, что мясо серых крыс, хоть и жёсткое, но вкуснее человеческого; о том, что если ночью залезть на крышу, то видно, как светится Звёздный Портал; о том, что если спрятать три листа одинаковой формы под подушку, то приснится, как летаешь; о том, что руки хозяйки такие тёплые, когда она гладит по голове и спине; о том, что Муяр хотел показать какую-то штуку, но она, Леся, дала ему пару оплеух и он теперь дуется и о том, что она давно хотела поохотиться, но хозяйка не позволяла.
— Мы пришли, — выпалил я, совершенно одурев от этого извержения, и зашвырнул болтливое создание в дыру, — какой ужас! Как Галя всё это терпит?
Зара, громко захохотав, спрыгнула следом за Лесей. Я пощупал уши и только убедившись в том, что они не опухли, решился отправиться вниз. Зверёныш и не думал останавливаться: продолжая тарахтеть, он вприпрыжку двигался вглубь подземелья. Кошка весело взмахнула рукой: мол, не бойся, догоняй!
Мы заранее условились, как будем держать связь, поэтому вызвать знакомую самку не составило особого труда. Времени миновало совсем немного, но оно показалось мне вечностью. Самое интересное, дьяволёнок напрочь игнорировала мои приказы заткнуться, а когда я пытался её схватить, молниеносно удирала прочь и показывала язык, с безопасного расстояния. Зара просто умирала от смеха и клялась, попросить Галю, чтобы та разрешила Лесе постоянно быть вместе с нами.
Вместо одинокого человека, к нам прибыла целая делегация. Ух ты, а статус моей протеже заметно вырос: её принесли на чём-то, напоминающем паланкин, да и одеждой она выгодно отличалась от толпы оборванцев, из её окружения. Два десятка огромных мускулистых парней, словно по команде, опустились на колени. Я обернулся: Зара была слегка смущена, но воспринимала происходящее, как должное. Истинная львица! Леся... Чертовка вела себя так, словно эти почести предназначались исключительно ей. Поймаю — надеру уши!
— Как делишки? — поинтересовался я и поднял своего человека с колен, — тебе разрешаю стоять.
— Хозяин, — она низко поклонилась, одновременно покосившись на моих спутниц, — мы любим хозяина!
— Как поживают твои проблемы, с плохим человеком?
— Хозяин помнит? — она выглядела осчастливленной, — я убила его, как и советовал хозяин. Потом пришлось убить ещё парочку, из совета, они начали сомневаться в моих приказах. Остались только двое старых дураков, и я их просто прогнала, всё равно от них не было никакой пользы.
— Молодца! — одобрил я и погладил по голове, — хороший пёсик.
— Я счастлива, служить хозяину.
— Слушай, — меня посетила шальная мысль, — у вас же есть какая-то связь с другими городами? Ну, с другими катакомбами?
— Конечно, хозяин. Все селения соединены между собой. Есть даже транспорт, для быстрого путешествия в отдалённые аванпосты. Машины, правда, старые, но ещё действуют.
— Я, просто, подумал: а почему бы тебе не стать верховной правительницей всех городов? Самой главной, над всеми?
Она даже попунцовела, от удовольствия.
— А если кто-то вздумает возмущаться — пожалуешься мне, я спущусь вниз и оторву засранцу голову. Так всем и скажешь: хозяин назначил тебя императрицей.
Она плюхнулась на колени и принялась тереться головой о мою ногу. Ну, это совсем ни к чему! Я отпихнул её и сказал:
— Теперь, непосредственно к делу. Мне нужны два, нет — три, здоровых, крепких парня. Хозяйка желает охотиться. Немедленно!
— Одного — мне! — взвизгнула Леся, — побольше!
— Значит, ещё одного — этому чертёнку. Итого: четыре.
Женщина поднялась на ноги и закусив нижнюю губу, внимательно изучила свою свиту. Потом улыбнулась и щёлкнув пальцами, выкрикнула четыре имени. Названые, медленно встали. Их лица искажали судороги ужаса, а кожу покрывала плёнка пота. Страх — это хорошо. Значит охота получится удачной.
— О ваших семьях позаботятся, — равнодушно бросила будущая императрица и поцеловав мою ладонь, полезла в свой паланкин, — хозяин, обещаю, скоро в центре каждого города будет стоять ваше изваяние.
— Ну— ну, — покивал я, ухмыляясь, — до встречи.
Процессия покинула освещённый перекрёсток, где происходили переговоры, и канула в густую тьму тоннеля. Остались только мы и добыча, испуганно переминающаяся с ноги на ногу. Зара подошла ко мне и положив голову на плечо, мурлыкнула нечто возбуждающе-ласковое. Её коготки, в это время, нежно ласкали меня между лопатками. Приятно. Леся, нервно металась около здоровяков, едва не тыкаясь носом в их пупки. На тощей физиономии зверька был написан натуральный экстаз. Похоже, она никак не могла выбрать. Ребёнок...
— Вот этот — твой, — я показал ей лысого громилу, на тупой физиономии которого тут же отразилось облегчение. Гм. Ну-ну, — остальные, марш в эти тоннели! Не будете стараться — вас станут убивать долго и мучительно. Заставите хозяйку побегать — она выпьет вас легко и незаметно.
Троица, отобранных для Зары, тотчас рванула, со всех ног, в указанном направлении, а лысый увалень неторопливо затрусил в боковой ход, презрительно поглядывая на Лесю. Чертёнок уже собрался бежать, когда я поймал её за ухо.
— Если с тобой случится какая-нибудь неприятность, Галя с меня не слезет! Справишься?
— Угу.
— В прошлый раз, у тебя не слишком хорошо получилось.
— Это было давно и неправда. Пусти!
Я не удержался, ещё раз дёрнул за ухо (какое наслаждение!) и лишь потом отпустил зверёныша. Та побежала, с такой скоростью, что я едва успел увидеть, как мелькнули тощие лодыжки. Зара потянулась и выпустила когти.
— Надеюсь, ты не станешь мне мешать, — проворковала она и нежно поцеловала, — я тебя позову.
И растаяла.
Ухмыляясь, я медленно пошёл следом за ней и вдруг услышал дикий вопль из того тоннеля, куда умчалась Леся. Потом ещё один, уж совсем нечеловеческий. Вроде бы мужской. Мне стало немного интересно, и я решил полюбопытствовать. Долго искать не пришлось: глупый пингвин не стал торопиться, понадеявшись на свой рост, вес и силу. Сперва, я обнаружил оторванную кисть, потом довольно большой кусок содранной шкуры, а после, и всё остальное. На этом остальном сидела девчушка и сосредоточенно жевала. Неприятное зрелище, нечего сказать — вся физиономия в крови. Галя устанет отмывать это чудо.
— Разве это охота? — прочавкала Леся, — он почти не сопротивлялся.
— Тебя никто не учил: разговаривать, с полным ртом, некультурно? — строго осведомился я, — когда закончишь мараться — бегом к хозяйке! И я, на твоём месте, сначала отмылся бы, как следует.
— Угу.
Вот засранка!
Первое тело я обнаружил по запаху. Жертва пыталась спрятаться в вентиляционной шахте, когда кошка настигла её. Похоже, она была не слишком довольна такой быстрой развязкой, поэтому мерзавец получил несколько мощных тумаков. Поделом. Я ведь предупреждал.
Второй старался лучше: пытался перекрыть узкий тоннель, уходящий куда-то вниз. Первую дверь, которую он запер на засов, львица сорвала с петель, а во второй проделала рваную дыру. Балки, коробки и какие-то ящики — всё было сломано и разбито в мелкие щепы. Зара прошла здесь словно живой таран, нацеленный на добычу. К несчастью, для обоих, шахта заканчивалась тупиком. Этого беглеца львица выпила аккуратно и оставила нетронутое тело у стены. Я принюхался. Ха! Она поцеловала его, перед тем, как начала есть. Умничка моя. Правильно. Достойного противника не грех и вознаградить.
Это пришло, словно мощный толчок! Я понял — меня зовут и знал, куда. Чёрт, ещё ни одна из кошек такого не делала! Я вообще не знал, что такое возможно. И ещё раз. Моя девочка звала меня, как и обещала. Я бросился на зов, со всех ног. Быстрее, ещё быстрее! По главному тоннелю, здесь свернуть и запрыгнуть на второй ярус, подняться по лестнице в заброшенный склад, выбежать в дверь. Ещё десяток шагов...
Она сидела на полу и держала руку, с выпущенными когтями, на груди дрожащего здоровяка. Львица выглядела просто очаровательно, в своей охотничьей ипостаси и её огромные глаза сияли тёплым жёлтым светом.
— Я поймала его, для тебя, — сказала она и поманила пальцем, — не желаешь разделить трапезу со мной?
Мы выпили добычу вдвоём, глядя другу-другу в глаза, а потом, когда всё было кончено, она нежно поцеловала меня и прошептала:
— Я люблю тебя.
И я сказал, в ответ, слова, которые никогда не собирался произносить.
Мы — не люди, хоть они и напоминают нас. Мы не едим, как люди. Мы не спим, как люди. Мы не живём, как люди. Мы не умираем, как люди. Долгое время я считал, будто у нас вообще нет ничего общего, кроме облика. Оказывается — есть. Это чувства и ощущения. Мы приходим в ярость, нам бывает больно, мы ощущаем голод. Есть одно исключение: львы не способны на любовь. Так я думал раньше. Я ошибался.
Это — как огромная волна, которая накрывает тебя с головой. Ты не можешь дышать и тебя всё время переворачивает с ног на голову и обратно. Мир, вокруг, вращается словно торнадо, и ты перестаёшь его воспринимать. Да он больше и не нужен. Тебе необходима только эта волна, которая несёт к неведомому берегу, чтобы выбросить на тёплый светящийся песок, где можно, блаженствуя, отлежаться и осмотреться.
Ты увидишь жаркий солнечный день и огромную площадь между высоких дворцов. Полдень, и тень от огромных фигур в центре круглого фонтана кажется небольшой чёрной кляксой. Редкие облака волчьей стаей окружили светило, дожидаясь, пока то ослабеет, чтобы сожрать его. Ленивый ветерок, нехотя, пинает сухие листья, не в силах унести их достаточно далеко.
Веранда прогрелась тёплыми лучами и стала особенно комфортной. Деревянные стойки пылают золотом, а ступени напоминают раскалённые, добела, плиты. Четыре плетёных кресла и круглый столик, посреди — единственная мебель, имеющаяся здесь. Все кресла заняты.
АККА.
— У нас гости, — заметил Илья, не отрываясь от книги Торрина.
— Видимо у меня приступ дежавю, — я блаженно щурился на лучики света, пробивающиеся через щели в крыше, — впрочем...Их не так много, как в прошлый раз.
Кошки не стали отвлекаться на подобные мелочи. Они сосредоточенно играли в интереснейшую игру, которую сами же и придумали, сегодняшним утром. Игра назвалась: выпихни соперницу. Сидя по обе стороны, от меня, львицы положили обнажённые ступни на мои вытянутые вперед ноги и пытались столкнуть пятки компаньонки. Победителей, пока, не было. Покоя мне, тоже. Сегодня ночью Галя, хитро улыбаясь, прокралась в комнату, где мы с Зарой, занимались сексом и предложила львице испытать мои возможности. Та, тотчас, согласилась. В результате, я наслаждался блаженным покоем, а кошкам — хоть бы хны. Даже не заметно, что они всю ночь скакали на мне, словно сумасшедшие.
