Возможно мне стоило спросить напрямую, применив силу, если старец начнёт артачиться, но я ощутил интерес. Когда у меня ещё получиться узнать историю своего народа? Тем более, пока всё было спокойно и даже мои призраки сидели тихо и носа не казали.
— Ну, если так, — Кардл отставил стакан в сторону и близоруко щурясь покопался в принесённых Чередом книжицах, — тогда мы способны свести всё к небольшой лекции, которая потребует от нас, — он выудил толстый том карманного формата, — Тайную Хронику Сардуна, да благословит его имя Мотрин. Очень, правда, поверхностная работа, единственным достоинством которой является то, что она охватывает весь Запрет, Гордель его раздери.
Кардл некоторое время перелистывал хрупкие, от времени, страницы и, как мне показалось, прислушивался. Насколько я заметил, труд был рукописным, без единой иллюстрации.
Прелюдия затянулась. Старик, казалось, совершенно забыл о моём присутствии, скользя тонкими пальцами по выцветшим строчкам. Время от времени он шумно пил воду и подёргивал волосатым ухом. Его сын, уже совершенно не скрываясь, поглаживал рукоять оружия и рассеянно улыбался, рассматривая обложки бесчисленных книг.
Я повернул голову и посмотрел на девушку: Чарда подмигивала, закусив губу и весь её вид отображал растущее отчаяние. Хорошенькая девушка.
— Так как там, насчёт Тайных Хроник? — осведомился я, пытаясь скрыть раздражение.
— Ну, сначала здесь излагаются легенды о временах, предшествующих Запрету, возьми его Гордель, — старик вышел из транса и нервно почесал кончик длинного носа, — всякая ерунда, о которой так любят толковать шарлатаны от науки: летающие машины, повозки без животных и оружие, способное уничтожить целый город. Сардун, благослови Земма его память, упоминает обо всём этом, лишь для указания — истинная историческая правда утеряна, погребена под слоями псевдоисторической шелухи. В частности, в качестве исторического анекдота, он приводит легенду о том, что прежде виновники Запрета не были теми чудовищами, которых мы знаем.
— Да? — я хмыкнул, — и кем же они были? Может быть — людьми?
— Истинно так. Я же говорю — это просто исторический анекдот, — Кардл глухо закудахтал, — дескать, будучи людьми, они общались с нашим миром и даже вели торговлю, покупая дерево, камень и даже воду. Смешно, зачем кому-то покупать воду?
Затем, идиот, что в твоём мире не осталось ничего, даже воды! Тебе бы, кретину, почитать воспоминания одного из наших — вот где бездны отчаяния.
Ужас опустошённого мира.
— Так вот, помоги мне Земма, — стакан успел опустеть, и старикан недоуменно покосился на Чарду, а потом нахмурился, заметив знаки, которые девушка подавала мне, — переходим непосредственно к Запрету. В один момент из светящихся кругов вышли странные беловолосые существа, которые именовали себя львами, будь они прокляты Горделем! Облик пришельцев оказался невыразимо прекрасен и многие женщины, и мужчины посчитали их высшими существами, посланцами богов.
Однако, посланцы богов, как очень скоро выяснилось, были мерзкими пожирателями человеческих душ — упырями. Началась война. К сожалению монстры обладали неуязвимостью к человеческому оружию, поэтому многие города совершенно напрасно обратились в руины. К тому же, чем дольше продолжалась война, тем больше предателей, пожри Гордель их души, переходили на сторону упырей. Поэтому, в конце концов вышло так, что одни люди сражались с другими.
— Как обычно, — пробормотал я и в ответ на недоумённый взор антиквара, поинтересовался, — а сами-то, упыри, много людей убили? Был ли смысл устраивать побоище?
Кардл, задыхаясь, заплямкал тонкогубым ртом, а потом сделал попытку выпить из пустого стакана. Всё его лицо пошло разноцветными пятнами, а нос, так и вовсе, приобрёл очаровательный оттенок спелого баклажана. Черед яростно сверкнул на меня глазами и начал успокаивающе шептать в ухо разошедшемуся папаше. Видимо слова сына возымели необходимый эффект, потому как антиквар, мало-помалу успокоился и жадно выпил из наполненного растерянной Чардой стакана.
— Мы сражались за свободу! — провозгласил Кардл, с таким пафосом, будто он сам принимал участие в боевых действиях, — эти жертвы показали богам, мы готовы отстаивать, — тут его немного застопорило. Видимо человек и сам не понимал, какую именно хрень отстаивали бессмысленно погибшие соплеменники. Тысячи жизней — коту под хвост, ну-ну, — к сожалению, мы потерпели поражение и наступило царство ужаса: господство проклятых упырей. Запрет.
На физиономии человека появилось столь скорбное выражение, что я с трудом удержался от смеха. Кардл перелистнул несколько страниц старинной рукописи и продолжил, добавив трагизма в скрипящий рассказ:
— Завоевав наш мир, пришельцы принялись обустраиваться, начав с постройки огромных городов. Несчастные люди возводили гигантские башни, подпирающие небо, в которых селились их новые хозяева, со своими прихвостнями, будь они прокляты! Сами несчастные, спаси их души милосердная Земма, ютились в крошечных домиках, у подножия зловещих исполинов, позже названых, Проклятыми Башнями.
— То есть, всё было просто ужасно? — это я так, для поддержания беседы поинтересовался, — несчастные люди, в лапах злобных бессмертных упырей?
Кардла даже перекосило от моего вопроса. С одной стороны, он, похоже, был объективным человеком, а с другой — говорить истину, у него язык не поворачивался. Поэтому он долго цедил воду из стакана, звонко цокая зубами и сверлил меня колючим взглядом.
— Нет, — в конце концов сказал он, — было и хорошее, но это не отменяет того факта, что Горделевы создания, использовали людей в качестве пищи. Да, хорошо — они искоренили болезни и преступность, но это напоминало то, как пастух бережёт стадо, приготовленное на убой. А то, как львы отбирали лучших юношей и девушек, спаси их милосердная Земма! И самое ужасное: те радостно шли к своим будущим палачам, отдать невинность, а после — и жизнь.
Кстати, любопытнейшая вещь — эти отборочные олимпиады, в период золотого века, не могу понять, в чём был их смысл. Ведь можно было и так выбирать кого захочешь, заниматься с ним любовью, а после — либо отпускать, либо выпивать. Похоже, я упускал нечто очень важное. Мне крайне недоставало общения с кем-то из пральвов, живших в тот период. Да где их взять? Все погибли.
— Проходили тысячелетия, а отвратительная империя, пожри её Гордель, процветала и расширялась. Мерзким упырям стало тесно в нашем мире, и они отправились дальше, создав множество переходов, способных переносить не только их, но и предателей рода человеческого, служивших новым хозяевам, — у меня появилось ощущение того, что антиквар вот-вот расплачется, — и тут случилось неожиданное: мы узнали, проклятые твари не только уязвимы, но и смертны. Львы начали погибать. Поначалу смертей было немного — одна в год, пять лет, но спустя пару столетий, на упырей напал сущий мор — они гибли десятками, — Кардл даже руки потёр от удовольствия, — причину никто так и не узнал, но сам факт не мог не ободрить истинных патриотов, которые тут же поднялись на священную борьбу.
Хм, вот как Война Тени выглядела с точки зрения животных: как мор. Лев, чьи воспоминания я читал на грани Титанов, крайне неохотно описывал события того периода. Неприятно, когда не знаешь, кто именно одержим безумием, вынуждающим убивать собратьев. После завершения Войны никто даже понятия не имел, все ли психопаты погибли или кто-то сумел уцелеть.
— К сожалению — это восстание оказалось столь же безрезультатным, как и предыдущие, но в душах остался гореть светоч веры в Земму и Мотрина! Вновь, на тысячи лет человечество погрузилось в кошмарное сновидение рабства и скотской жизни. Горе смирившимся! Возникло и начало шириться поклонение бессмертным упырям — секта, так называемых, Верных. Глупые предатели утешали себя тем, что принеся себя в жертву, обретают бессмертие. Более того, некоторые пребывали в искреннем заблуждении, будто особо отличившихся, львы способны обратить в подобных себе!
Зара! Укол был чересчур чувствителен. Моя милая, я так скучаю по тебе! Сумеешь ли ты добраться до Сердца, чтобы мы вновь воссоединились? Образ кошки стоял перед глазами. Почему подсознание ни разу не создало именно её? Увидеть львицу, коснуться...
— И тут произошло событие, давшее всем нам освобождение! Земма и Мотрин услышали молитвы несчастных страдальцев и послали хаос в империю упырей. Началась война между проклятыми созданиями и была она столь яростна, что в живых остались считанные десятки.
Война Хаоса. Массовое безумство, истребление всех и каждого и паническое бегство уцелевших на другие грани. Лев, чьи воспоминания я читал, очень поверхностно упоминал Хаос — видимо ужас от происходившего оказался столь велик, что уничтожил почти все воспоминания. Странно, я по-прежнему не мог вспомнить, где я мог почерпнуть информацию о порче, рассказанную мне призраком Ольги. Интересно посмотреть на реакцию старого дурака, сидящего передо мной, если бы он узнал, что обожаемые им Земма с Мотрином были львами?
— Кроме того, — повысив голос, почти нараспев, продолжил Кардл, — в наши руки попало оружие, способное убивать мерзких тварей — эти самые пиявки душ. Когда последствия войны были залечены, самые сильные и отважные, из людей, создали орден Защитников: организацию предназначенную, для уничтожения львов, в каком бы мире они не находились. Защитники воспользовались порталами упырей и кое-каким уцелевшим оборудованием захватчиков, чтобы преследовать упырей.
Вот так — мало того, что мы сами истребили большую часть сотоварищей, так ещё и вручили тупоголовым животным оружие, при помощи которого они продолжили делить нас на ноль. К чему жаловаться на превратности судьбы? Сами виноваты во всём. Однако, в чём же причина массового помешательства? Какая порча вынудила нас убивать друг друга?
Кардл небрежно перелистал последние страницы и вновь прислушался. За дверью кабинета уже некоторое время кто-то тихо покашливал и чем-то шелестел. Я бы оценил количество гостей в семь голов. Похоже теперь об их присутствии знали все, потому как папаша с сынулей, скрывали злорадные ухмылки, а Чарда была — само отчаяние.
— Осталось немного, — антиквар потёр иссушенные лапки, — после Запрета мы уничтожили всех предателей, кроме тех, кто успел убежать от праведного гнева. И до сих пор эти омерзительные подонки, пожри их Гордель, продолжают ожидать возвращения своих хозяев, собирая информацию о временах Запрета. Не правда ли, ублюдок?
Черед выхватил из-под одежды широкий нож и направил его на меня. Мальчик достаточно профессионально держал оружие, стало быть пользовался им не в первый раз. Чарда поднесла сжатые кулаки ко рту и в этот момент двери распахнулись, дабы наши новые гости могли поучаствовать в общем веселье. Стало тесновато.
Пять рослых парней в тугих кожаных куртках опоясанных широкими ремнями. На груди у каждого очаровательное украшение: значок с перечёркнутым львом и такой же, только меньше, на коричневом берете. Хм, такие мне ещё не попадались.
— Встать! — самый старший, из пришельцев, ткнул в меня толстым пальцем, — сбрось капюшон, я хочу видеть твоё лицо!
— Ты ещё что за хрен с бугра? — осведомился я, даже не пошевелившись, — будем знакомиться?
— Капитан особого подразделения войск защиты приказывает тебе, урод, встать! Взять его!
Два коренастых здоровяка вложили зазубренные кинжалы в ножны и встали по обе стороны моего кресла, положив мозолистые ладони на мои плечи. Ну-ну... Вся эта компания здорово потела, и я начинал задыхаться. Кроме того, я, по-прежнему, не получил нужной мне информации.
— Господин капитан, — радостно прошамкал Кардл и выложил на стол Зарин тресп, — у этого негодяя, пожри его Гордель, была пиявка.
— Запрещённое оружие, — охотник криво ухмыльнулся, — отягощает. Хоть, куда уж дальше! Как-то поуменьшилось количество этих отродьев Горделя, словно их кто-то предупреждает. Поднимите, мерзавца!
— Не стоит утруждаться, — я перетёк в стоячее положение и отбросил плащ назад, накрыв обоих недоумков, — представляться, видимо, не требуется?
Глухо ревели спелёнатые балбесы, за спиной; кто-то глухо охнул, кто-то присвистнул, а капитан, вытаращив глаза, попятился к выходу. Там, кстати, тоже что-то происходило — какая-то непонятная возня, за прикрытой дверью.
Пока люди не успели прийти в себя, я повернулся и стукнул, освободившихся охотников головами — минус два. Когти автоматически выдвинулись в боевое положение, и я набросился на оставшуюся троицу, наблюдая, как замешательство превращается в ужас. Да — это вам не заигравшихся соплеменников арестовывать.
Капитан попытался выхватить какое-то оружие, но я просто отшвырнул его к стене и рослый человек врезался в книжную полку, обрушив настоящий водопад из множества томов и разбитого стекла. Ага, дёргает ногой, стало быть — живой: хорошо, он может ещё потребоваться. А вот для оставшихся двоих имелись скверные новости: для меня они были абсолютно бесполезны.
Нет, охотники, конечно были опытными бойцами и работать кинжалами умели, как следует, но какой в этом прок? Да они, похоже и сами это понимали: когда я резал им глотки, на бесстрастных, прежде, лицах проступила маска обречённости.
— Господин!
Истошный женский вопль заставил меня обернуться в тот момент, когда младший Кардл попытался вонзить тресп в мою спину. Быстрый парень — среагировав на моё движение, успел отскочить назад и вновь сделал ещё один выпад. На этот раз я был готов и, перехватив мускулистое запястье, сломал предплечье. Черед хрюкнул и опустился на колени, прижимая повреждённую конечность к груди. Я пнул парня в грудь, и он растянулся на полу кабинета.
Я оглядел поле боя: четыре неподвижных тела и четверо уцелевших. Капитан вяло ворочается под книжным завалом и неразборчиво глухо бормочет; Черед перевернулся на бок и, оскалив зубы, волком смотрит на меня; Кардл продолжает сидеть за столом, вцепившись побелевшими пальцами в столешницу и с ненавистью уставился на...Чарду? Девушка опустилась на колени и с благоговением смотрит на меня.
— Господин, — прошептала она и по её гладкой щеке поползла слезинка, — я даже не думала, что мне так повезёт!
— Сучка! — внезапно завопил старый антиквар и клочья пены полетели из впавшего рта, — отродье Горделя! Это всё твоих рук дело, мерзавка! Это ты предупреждала всех этих ублюдков!
— Я спасала своих братьев, — спокойно ответила Чарда и повинуясь моему жесту, поднялась на ноги, — просто я, в отличие от вашего недалёкого сына, могла не только читать старые тексты, но и понимать, о чём в них говорится. Понимать и сопоставлять с окружающим миром. После ухода хозяев, мы скатились вниз по эволюционной лестнице и продолжаем терять все те знания, которые они дали нам.
— Дура! — продолжал исходить слюной посиневший Кардл, — лучше свобода, чем...
— Свобода? — перебила его девушка и приблизившись ко мне, несмело заглянула в глаза, — какая свобода? Нынешние правители, такие же люди, как мы, но своими законами, налогами и войнами истребляют подданных в сотни раз больше, чем людоеды, как вы их называете.
