За третьей гранью
Мы стоим у начала двух разных дорог.
Чтоб расстаться со мной не ищи предлог.
Уйдём к горизонту, туда, где восход,
Тихим ветром бесшумным и рябью вод.
Разойдёмся на веки и на два мгновенья.
Не ищи меня — Я твоё отраженье.
...У третьей грани сойдутся пути.
И за руки взявшись, будем вместе идти.
Часть 1
Элис
Ты — колкая как иголка,
Пружина, готовая распрямиться.
Чтобы ударить, не нужен повод,
Чтобы выжить, нужно крутиться.
Каннуников
— Лисаа!
Убила бы!
— Сколько раз тебе повторять, что меня зовут Элис! — возопила я.
Вы когда-нибудь видели, чтоб старшая сестра слушала младшую, даже если разница в возрасте составляет четыре минуты двадцать семь секунд? Нет? Если нет, то всё верно — закон природы. Если же да, то бегите и падайте, перед вами аномалия. Моя сестра, к моему глубочайшему сожалению, относится к первому типу.
В комнату неторопливо вошла Хельга(1), моя старшая сестра-близняшка, похожая на меня как чайник на табуретку.
— Я тебя не понимаю, — улыбаясь, сообщила она, — чем тебе так нравится английский эквивалент твоего имени, но так не нравится его сокращение?
Я закончила расчёсывать свои волосы и, швырнув на стол расчёску, взглянула в зеркало. М-даа, так себе... Может, не стоило стричь себе волосы, да ещё самой, да ещё тупыми канцелярскими ножницами, и к тому же, без зеркала?
Заправив выбившуюся прядь за ухо, я достала косметичку и начала подводить глаза тёмно-бордовым карандашом, прекрасно зная, как не сочетаются изумрудный оттенок моих глаз с цветом карандаша.
— Ау, Лис, с кем я разговариваю?
Нет, она точно хочет меня рассердить, зараза такая!
— С собой! — грубо ответила я, подкрашивая губы тёмно-вишнёвой помадой с золотым блеском. Хель, чей макияж состоял исключительно из светлых и лёгких оттенков, неодобрительно посмотрела на тёмный флакончик, исчезающий в недрах косметички, и покачала головой, удержавшись от длинной проповеди о правильном подборе тонов косметики. Наверное, весьма живописно представляла, куда в таком случае я её пошлю вместе со всеми лекциями. — И не смей называть меня Лис! — решила закрепить успех я.
— Ты не ответила почему, — напомнила мне моя дражайшая сестричка.
— На риторические вопросы отвечают только полные кретины... и ты! — я не удержалась от ехидства.
— А я почему? — заинтересовалась Хель.
— Потому что ты, моя милая, ходячая иллюстрация к понятию "зубрила", — тоном "объясняю последний раз для особо одарённых" ответствовала я.
Хель сдавленно захрюкала, сдерживая смех.
— Я что-то смешное сказала? — холодным тоном осведомилась я.
Хельга расхохоталась во весь свой не слабенький голос.
— Вообще-то нет, но в данном контексте — да.
Я вежливо приподняла бровь, ожидая объяснений. И они не замедлили прозвучать.
— Я хотела попросить тебя сдать вместо меня зачёт по третьей аксиоме световых волн.
Теперь уже хохотала я. Нервно.
Нет, мне просто интересно, моя сестра действительно такая наивная идиотка или только прикидывается? Скорее второе: иначе хрен бы она попала в Высший Государственный Университет Теоретической и Практической Магии. Аббревиатура — ВГУТиПМ или Вгутик, как нежно прозвали свою alma mater неунывающие студиозусы.
Я схватила Хель за руку и подтянула её к зеркалу.
— Посмотри на нас внимательно и объясни мне, глупой, как в твоём универе объяснить твоё же столь внезапное и кардинальное преображение?
Хель с интересом воззрилась на наши отражения.
Может, лет в семь — десять мы и были близняшками, но теперь между нами сходства, как между вышеупомянутыми чайником и табуреткой. Волосы огненно-рыжие, с редким медно-красным оттенком, ярко-зелёные кошачьи глаза — вот и всё сходство. Дальше шли различия. Хель любила одновременно заплетать косу и хвост, и, однажды, во время одного из своих опытов, она сожгла пол-хвоста, и теперь щеголяла асимметричной причёской. Я терпеть не могла возиться с волосами, заплетая косы или завивая кудри, вследствие чего недавно остригла волосы по плечи и покрасила их кончики и несколько прядей экспериментальной краской Хельги, главными достоинствами которой были серебряный цвет и полная несмываемость (краски, а не Хельги, в смысле!).
Черты лица были относительно одинаковы, но мои чуть острее и грубее, чем Хель, да и телосложение у меня было более плотным... И это не пристрастие к хлебобулочному!
Когда обнаружилось, что я абсолютная пустышка, было принято стратегическое решение обучить меня всему, без чего не может прожить в цивилизованном мире ни одна порядочная девушка...
...Только представления о "необходимом, цивилизованном и порядочном" у моих родственников было довольно странное...
В результате этого, бедную меня тренировали, как спецагента ФБР, когда засранка Хель играла в куклы и лопала пирожные. Как же, маг земли и целитель! Гордость семьи, где никто ничем кроме воздуха не владел. Вот и скажите после этого, есть ли справедливость в мире!
Теперь бедная и несчастная я владею несколькими видами восточных единоборств, стреляю с обеих рук, не целясь, как из пистолета или винтовки, так и из арбалета (попадаю, правда, редко и не туда, куда надо). Бросаю кинжалы, сюрикены, ножи и вилки, но это уже хобби.
...Правда, всем этим владею довольно хреново... Не надо, наверно, было уроки прогуливать... Хотя вилками в Хельгу ещё ни разу не промахивалась...
Хель в своей жизни ничего опаснее столового ножа в руках не держала и никого страшнее комаров не убивала.
— Ну, а теперь объясни мне, близняшка, — я выделила тоном последнее слово и одарила Хельгу скептическим взглядом, — как объяснить, что лапочка ты внезапно, в такой короткий срок, превратилась в стерву меня? И если внешний вид натянуто объяснится кардинальной сменой имиджа, то моя привычка материться через слово вообще не поддастся здравому осмыслению!
Хельга пожала плечами.
— Мама иллюзию наложит, а характер можно будет папиным заклинанием скорректировать, — спокойненько так произнесла сестрёнка, словно я уже на её авантюру согласилась! Что ж, не будем пока близняшке радость обламывать. Облом — не лом, не заржавеет.
— Сестричка, скажи-ка, кто я такая? — вкрадчиво поинтересовалась я. Хель как-то странно на меня посмотрела... Как обычно на неё смотрю я... На её задумавшемся лице отчётливо читалось: "с сумасшедшими не спорят, над психами не смеются". Затем Хель вспомнила, что я могу сдать её зачёт, и решила ответить:
— Ты — Элис, моя сестра-близнец. Родилась двадцать седьмого июня 2053 года, в полдвенадцатого ночи. Возраст — двести тридцать пять месяцев. Рост — один метр семьдесят два сантиметра. Вес — э-э-э... шестьдесят семь килограмм. Цвет волос...
Я взвыла. Потом выматерилась. Красиво так выматерилась, художественно. Всё-таки у меня были великолепные учителя, из которых профессиональные тайны приходилось выбивать. В прямом смысле этого слова.
Хель заученно воспроизводила текст моей личной анкеты, которая заведена на каждого члена Семьи. Дальше шли группа крови и резус-фактор. Но главного она не сказала. Но главного там не было.
— Я — пустышка, дурочка, — вздохнув, напомнила я. — Человек с даром пустоты. Человек, в котором нет ни капли магии. Человек, настолько чуждый магии, что она на него не действует.
Близняшка чуть прищурилась, заглядывая в мои — такие чужие! — глаза. Забавно сморщившись, она заявила:
— Энтар изобрел новое заклинание — иллюзию не на человека, а вокруг него.
— Если я не ошибаюсь, такое заклинание создаёт вокруг человека щит, не позволяющий другим увидеть истинное лицо мага, его способности, Силу...
— Откуда ты это знаешь??!!
Понятно. Энтар опять проболтался о новинке Хельге. Просила же молчать!!!
— Милая ты моя! А по чьим выкладкам, как ты думаешь, Энтар заклятье-то плёл? Не по маминым же! — умилилась я. Полюбовавшись на ошарашенную мордашку Хель, я снизошла до объяснений: — Если я не могу пользоваться магией, это не значит, что я не могу создать её основную матрицу!
Пока Хель осоловело хлопала глазками, я продолжала:
— Думаю, даже щит, если его заметят, можно будет как-нибудь объяснить твоим дотошным экзаменаторам. Ну, допустим, порчи боюсь, там сглаза... Только характер я себе изменять не дам. Он у меня единственный и неповторимый, как и я сама! Впрочем, я всегда мечтала быть актрисой, вот и попробую себя в этом амплуа! Покажешь голограммы своих учителей и однокурсников, скажешь, кто есть кто, кто какой магией владеет и кто на какую пакость горазд, чтобы не возникло квипрокво(2), — тоном бизнес-леди велела я. — Заклинание Энтара должен накладывать кто-то из старших, а то у нашего дражайшего кузена руки из за... мм-м... ну ты поняла, откуда ... растут.
Хельга на конец-то опомнилась. Лучше бы не опоминалась.
— Так ты согласна, да? Сдашь ведь за меня экзамен? Ур-р-рааа! Спасибочки, сестричка, миленькая! Спасибо тебе преогромное! — продолжая вопить что-то похожее, близняшка повисла у меня на шее, стремясь всю меня обцеловать.
Вот и появился наиподходящий момент обломать всю её малину.
— Хель, прекрати! Перестань! Хель, фу!! Нельзя!! — я пыталась отбиться. Безуспешно. — Хельга!!! — наконец рявкнула я, подражая папочкиным интонациям. Сестрёнка опомнилась и отпрыгнула от меня куда подальше, вовремя вспомнив о том, что от моих кулаков ни один щит не спасёт. — Лучше подумай, кого мы будем просить накладывать заклинание и под каким предлогом!
— Маму, естественно, — фыркнула Хель. Да, мама — это что-то. Хуже неё только элессы(3). — Ты же знаешь, ей начхать на всё, кроме своей лощёной физиономии! Скажем, что хотим на тебе проверить новое заклинание Энтара!
— Если рядом не будет папочки, — тихонько буркнула я. Папа — это вообще за пределами понимания. ФСБ отдыхает, ФБР нервно курит в сторонке.
— Ну, так ты согласна? — с надеждой спросила близняшка, делая умоляющие глазки. Можно подумать, на меня это действует.
— Нет.
— Почему-у??
Полюбовавшись на её вытянувшуюся, как старый джемпер после стирки, мордашку, я объяснила.
— Ты не сказала, что мне придётся сдавать.
— Третью аксиому световых волн, — робко предположила Хель.
— Ну, мне-то не ври! — обидно хохотнула я. — Я же тебя насквозь вижу! И можно подумать я не знаю, что данную аксиому сдают воздушники! А вот что сдаёшь ты, и, следовательно, я?
Тяжело вздохнув, будто я у неё последнюю помаду отбираю, Хель призналась:
— Теория магического обеспечения жизнедеятельности и две теоремы: преобразование энергии Джезебел Морган и элементаль земли. И не проведёшь же тебя, Алиска!
Та-ак, хорошо. Отлично. Просто великолепно! Какая же я умница, что сразу не согласилась. Что-нибудь посложнее даже вообразить сложно! А впрочем... Риск — благородное дело.
— Что я буду с этого иметь?
Хель задохнулась от возмущения. Видя её состояние, близкое к эпилептическому припадку, я поспешила поправиться. Удивительно, что она ещё не смирилась с тем, что её сестра стерва, сволочь и ..., в общем существо премерзкое, продажное, паскудство полное и редкостное.
— Я не собираюсь сдавать за тебя такие сложные теоремы. Одна Морган чего стоит!
— Возможно, в билете будет что-нибудь одно, — робко заметила Хель. — В билете может быть только одна тема из предложенных.
— А могут быть все вместе и с дополнительными вопросами, — отрезала я.— И с какой собачьей радости я должна тебе помогать?
Хель вздрогнула и отвела глаза, шаркая ножкой по полу. Я ухмыльнулась. Этот вопрос следовало задать с самого начала.
— Ладно, сдаюсь, — капитулировала Хель. Видимо экзамена она боялась больше, чем энного вознаграждения мне. — Будут тебе санки, будет и свисток.
Что ж, благодарить Хельга умела, дело за...
— Стоп! А когда экзамен?
— Через пять часов...
Ой, ...!!!!!!!!!!!!!!!!
(1 Вообще-то, по паспорту она Ольга, так как слишком уж утомительно объяснять чиновникам, что магам положено иметь красивые и редкие имена.)
(2 Квипрокво (лат. qui pro quo, букв, — кто вместо кого), недоразумение, возникшее в результате того, что одно лицо, вещь, понятие, понятие принято за другое.)
(3 Одна из высших рас, у которых воспитание детей сваливается на крайнего или рыжего.)
Хель
Чтобы слова не расходились с делом, нужно молчать и ничего не делать.
Ленивый молчун
Вот недотрога! "Сестричка, скажи-ка, кто я такая?". Еле уломала. Но спасибо небесам, что она согласилась. Не представляю, что бы я на экзамене наговорила... С такой сестрой впору вешаться.
— Чего стоим, кого ждём? — хмуро спросила Элис, скрестив руки на груди.
Я выпала из транса, где костерила свою стервозную сестрёнку на чём свет стоит.
— Э-э... Ну... надо к Энтару за заклинанием зайти. Ну и к маме...
Алиса поперхнулась и вытаращилась на меня.
— К МАМЕ? Зачем?
Я порядком струхнула.
— Ну-у-у... разрешение спросить, мнением насчёт нашей авантюры поинтересоваться...
Не знаю, чего я боялась больше: того, что Элис откажется участвовать в этой авантюре или того, что она начнёт доказывать мне мою глубокую неправоту кулаками. Это у неё универсальный метод на все случаи жизни.
Сестрёнка вытаращилась на меня ещё сильнее, затем иронично хмыкнула и подозрительно приторно-ласковым голоском (которым обычно разъясняют прописные истины конченым кретинам) пропела:
— Сестрёнка, душечка, ты, будь добра, лапочка, расставь свои мысли в нужном порядке и просвети меня, тёмную, у кого ты собираешься просить заклинание и кого просить его накладывать.
И бывают же такие... в Семье! Ладно, в конце концов, этот чёртов экзамен того стоит. Ну... по крайней мере половины того. Терпела же я её изо дня в день, потерплю и ещё пять часов.
— М-м-м... — лучше этим и ограничиться, но язык так и чешется обозвать её Лис и объяснить этой выскочке, где раки чихают.
Крокодилья улыбочка Алисы стала ещё шире.
— Вот и я о том же, деточка, — сестра гордо взглянула на меня и перевела изумрудный взор в небо. В потолок, вернее.— Смею тебе напомнить, что только этим утром ты заикнулась о новом заклинании Энтара. Так? Так! И что мы должны упросить его участвовать в твоей афере. Так? Так! Ещё ты сказала, что заклинание наложит мама. Так? Конечно же так! ТАК КАКОГО ЖЕ ВОДЯНОГО МЫ ДО СИХ ПОР ЗДЕСЬ??!!
Риторический вопрос... Ну и пошла бы ты... лесом! И вообще, какая наглая ложь! То что заклятье наложит мамочка, это она сказала, а на меня валит!
Я тяжело вздохнула. Ничего из вышеподуманного я не рискну сказать в глаза Алиске, особенно сейчас, когда от её решения зависит моя успешно/не успешно сданная/не сданная сессия.
— Как пойдём-то: лесом или порталом(1)?
— Порталом, — нагленько заявила близняшка, садясь на кресло и закидывая ногу на ногу. — И чтоб побыстрее!
Зараза! Ещё и издевается! Знает же, что портал, как воздушную магию, мне, магу земли, с нахрапа не создать! Я вспылила:
