| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Все от того, что теперь металлоконструкции сваривались на земле в крупные секции, если необходимо — сразу с опалубкой под заливку бетона, и затем устанавливались краном или дерриком (разновидностью крана, а не виселицей) на свои места в общей конструкции, тогда как раньше рабочим приходилось заниматься промышленной акробатикой на высоте нескольких десятков метров — со сварочными аппаратами в одной руке и с каждой железякой в другой лазать по строительным лесам, шеей и коленями подтаскивая за собой кабель для сварочного аппарата, цепляясь зубами и пальцами ног за строительные леса и приваривая прутки и листы металла порой в совсем уж неудобной рабочей позиции, когда только и оставалось сожалеть, что далекие предки отбросили хвост за ненадобностью — сейчас бы он ох как пригодился !
А всего же доменная печь в Запорожье объемом 1300 кубометров вместе с обвязкой должна была быть построена по плану за год, построили вроде за восемь месяцев. Мы, правда, лишь подбирались к домнам таких размеров — если первые домны были у нас объемом всего пять кубометров, то сейчас мы начинали строить домну на пятьсот кубов и предполагали построить ее за два месяца — конечно, и с опытом, наработанным на наших "малышах", и с довоенным опытом строительства в Запорожье — там в результате широкого применения монтажа укрупненными элементами в период нормального поступления металлоконструкций выработка у монтажников повысилась в 2,5 раза. Дополнительно в результате укрупнения элементов на земле сократилось количество подъемов по кауперам: вместо 92 было всего 16 подъемов, по скрубберам вместо 98 было 9. Все мероприятия по укрупнению элементов монтажа привели к значительному сокращению затрат рабочей силы против сметы: по кауперам вместо 2572 человеко-дней затрачено было 1103 человеко-дней, что равно 43%; по скрубберам вместо 1687 человеко-дней затрачено 1 238 человеко-дней, или 73% и т.д. Одно слово — молодцы. Конечно, тут сказывалось постепенное насыщение строек мощной подъемной техникой — так-то советские специалисты не были дураками, они и раньше видели как можно было бы такими способами увеличить скорость постройки сооружений, да технические возможности отставали от желаний. И вот — с конца тридцатых, когда советские заводы после всех организационных неурядиц и болезней быстрого роста наконец начинали работать в полную силу, возможности все сильнее догоняли желания — ставка на индустриализацию начинала приносить плоды.
Относительно же жилья местное строительство можно было назвать скоростным с большой натяжкой — оно было скоростным только относительно предыдущих темпов, а так-то оно предполагало строительство одного этажа за 7 дней. С учетом того, что мы собирались строить пятиэтажные дома из железобетонных панелей за пару-тройку недель — небо и земля. Это была одна из точек экономии, с помощью которых я и рассчитывал провернуть дельце с массовым жилищным строительством в нужном мне русле — и без обращения к союзному бюджету со всеми этими согласованиями, и с организацией множества жилищно-строительных кооперативов, которые дадут мне инструмент по контролю выборов в советы. Ведь если мы построим пятиэтажку пусть даже за три недели, но в отчетности отразим срок в пять недель — как раз согласно довоенным показателям скоростного строительства по семь дней на этаж — то две недели "строительства" получатся нашей экономией, которую по бухгалтерии мы можем провести как затраты, а по факту пустить эти средства на оплату других строек. Да, выгода тут будет лишь на зарплате, топливе и амортизации строительной техники, но это все-равно — немалые средства. И если на каждом доме мы таким образом сможем экономить пусть даже десять тысяч рублей — это уже немало. А ведь бригады могут составлять и сто человек, что при средней зарплате в 400 рублей даст за полмесяца уже двадцать тысяч — это сорок квадратных метров жилплощади, выгаданных на каждом доме, а с учетом расходов на топливо и амортизации — и все полсотни метров. Целая квартира и даже чуть побольше если считать по жилплощади.
Причем советское строительство еще только осваивало новые методы, поэтому дел было полно, полно было и возможностей урвать еще немного средств. Так, в одном из довоенных докладов отмечалось, что "медленные темпы и плохая организация многих наших строек зависят в значительной степени от плохого использования подготовительного периода, неправильного порядка производства работ и частых изменений проекта не только во время проектирования, но и во время строительства. Для использования подготовительного периода, в течение которого должна быть обеспечена возможность скорейшего развертывания всех основных работ, необходимо в кратчайший срок построить подсобные предприятия и жилища для рабочих. Для использования подготовительного периода большое значение имеет также создание районных стройбаз, позволяющих почти полностью снять со строек, возникающих в районе, заботу о постройке подсобных предприятий и заготовке местных материалов и сразу сосредоточить все внимание на развертывании самого строительства".
И сразу же принимались меры. Были разработаны типовые проекты районных стройбаз, сборно-разборных зданий из типовых секций размером 5х3 метра, которые могли использоваться как опалубочные, плотничные, столярные, арматурные и ремонтно-механические мастерские, склады, конторы, столовые, общежития и так далее — подсобных помещений на стройках требовалось изрядно. Причем сборка такого здания могла быть выполнена за сутки, а разборка — за полдня. И, несмотря на вроде бы вспомогательную роль этих помещений, потребность в рабочей силе на квадратный метр построенной жилплощади снижалась с 2,5 до 1,2 человека — только за счет того, что эти вспомогательные строения переводились на типовые конструкции. В два раза ! Так что мы, с одной стороны, развивали свое строительство вовсе не на пустом месте, а с другой — работу можно было вести по передовым методам, но учет вести по "недостаточной подготовке производства" — соответственно, на таких "накладных расходах" можно было выгадать еще квартиру-другую на каждом доме. И таких небольших точек выгадывания набиралось прилично.
Например, мы активно наматывали на ус методику поточно-скоростного строительства, предложенную архитектором Аркадием Мордвиновым в 1938 году. Перед этим он построил промышленными методами другой дом — единый шаг пролетов, металлические стойки, железобетонные перекрытия, стеновые блоки, оконные блоки, двери, лестницы — все изготавливали на заводе и затем привозили на стройку и просто устанавливали на свои места — для меня это казалось естественным, но тогда это был прорыв. В результате, даже несмотря на то, что всю оснастку пришлось проектировать под данное здание, оно вместо двух лет было построено всего за 11 месяцев. Архитектору это понравилось, и он запроектировал такое строительство уже для целой улицы — с графиком последовательного выполнения различных операций специализированными бригадами — земляные работы, фундаментные, кладка стен и монтаж перекрытий, сантехника, установка окон и дверей — все делалось волнообразным перемещением специализированных бригад последовательно от объекта к объекту, с использованием механизмов, своевременным подвозом грузов — советским строителям удалось создать конвейер по выпечке домов. В результате на один дом уходило уже 6-8 месяцев — по тем временам существенное достижение, пусть дома и были всего по две трехкомнатные квартиры на лестничную площадку, рассчитанные на по-комнатное заселение семей — то есть строили мало того что коммуналки, так еще и по нерациональному проекту — с малым числом квартир на лестничной площадке. Ну да ладно — для тренировки и это сойдет. И до войны по этой методике успели построить, и довольно быстро, несколько участков улиц в Москве — на Большой Калужской, Велозаводской, Большой Полянке. Под это дело мы выпросили к себе на консультации и самого Мордвинова, и разгромленного им за "леонидовщину" Ивана Леонидова — представителя русского авангарда и конструктивизма — мне понравился его проект Дома Промышленности — практически современное мне здание, а также его Город Солнца, Словарь архитектурных форм — чувствуется, что человек творческий, так пусть и творит — строит нам Зеленоград в Менделеевской Долине, раз в Союзе его задвинули.
ГЛАВА 2.
Причем эти проекты скоростного строительства преподносились как великое достижение советских строителей, чем они на самом деле и были. Но если приглядеться к подробностям, то картина выглядела пока не такой уж радужной. Так, при скоростной застройке Калужской улицы в Москве, стоимость сборных железобетонных конструкций составила 612 рублей за кубометр кубатуры здания (это не жилая площадь, по которой принято считать при покупке квартир, а именно объем здания, который так "любят" применять в подсчетах архитекторы и строители — и соотношение между этими величинами зависит от конкретного проекта — прежде всего высоты потолков). Это вместо 220 рублей за кубометр при возведении зданий из монолитного железобетона — то есть новые и вроде бы более прогрессивные методы строительства обошлись в три раза дороже привычных. Все от того, что изделия и опалубки, сделанные для строительных организаций на заказ, обходились гораздо дороже чем те же конструкции, сделанные кустарным способом непосредственно на стройплощадках — а ведь такая кустарщина уже сама по себе была дорогим удовольствием, но здесь еще добавлялись накладные расходы на взаимодействие между разными организациями, когда уже не скажешь рабочему "не, фигню делаем, давай-ка сдвинем эту перегородку на десять сантиметров" — нет, тут мало того что уже не проконтролируешь сам процесс, так еще все надо заранее согласовать, а получив в итоге фигню — выяснить кто виноват и все переделать — а это новые круги согласований. Так что неудивительно, что, несмотря на указания повсеместно внедрять передовые методы строительства, внедрялись они медленнее чем могли бы.
И тут было поле непаханое для укрытия очередных "бесплатных" квартир. Ведь эти методы промышленного строительства медленно внедрялись прежде всего потому, что отсутствовали установившиеся и согласованные на всех уровнях чертежи деталей — то есть советская промышленность еще до конца не определилась — а что же она будет выпускать. Соответственно, каждый завод делал свои варианты одних и тех же деталей — лестниц, подоконников и прочего — вроде бы и по типовым проектам, но количество этих проектов было сравнимо с количеством строящихся зданий, соответственно, сами здания строились фактически по мелкосерийным проектам (пусть и "типовым", но — только для данных нескольких домов), а где мелкая серия — там высокая стоимость. У нас такой проблемы не было из-за меня — я уже видел на чем советская промышленность в итоге остановилась, то есть у меня были опробованные временем решения (которые, конечно, немного улучшим, но костяк был), а военное положение и "начальственная дурь" (пусть и подкрепленная завоеванным в предыдущие два года авторитетом) позволяли мне одним росчерком пера сказать "делаем так". И все — оснастка начала проектироваться и изготавливаться, из нее уже начали сходить первые элементы — пока только для тестирования на стендах со знакопеременной нагрузкой — механической и температурной — и в некоторых пробных строениях — посмотрим, как быстро будут разваливаться детали и строения, сделанные по одним чертежам, но разным технологиям — по паре-тройке десятков на каждый строительный элемент. Метаний и кустарничества у нас не предполагалось изначально.
Только в Москве про это еще не знали (как и вообще про программу жилищного строительства). И это давало нам широкий простор для манипуляций с отчетностью и бухгалтерией — ведь если все те детали и изделия, что мы будем выпускать уже промышленными методами, мы будем отражать как выпущенные кустарными способами либо по высоким договорным ценам — как это и было до войны во многих случаях строительства промышленными методами, то есть с применением готовых элементов — лестниц, перекрытий и прочего — то мы на каждом доме сможем выгадать еще минимум по паре квартир, хотя вообще-то даже больше — ведь при том же скоростном строительстве в Москве даже двери выходили более чем в два раза дороже — 70 рублей на квадратный метр жилплощади вместо 31 рубля — все из-за нестандартности чертежей самих дверей и их косяков. А по сорок рублей с каждой из тысячи дверей одного дома — это сорок тысяч рублей — 80 квадратных метров жилой площади — почти три "бесплатные" квартиры (ну да — "бесплатные" — за счет утаивания этих средств от союзного бюджета).
А ведь кроме дверей в домах были и окна, и лестницы с перилами, и балконы-лоджии — только на этой мелочевке набегало по десятку квартир с дома. Пожалуй, такими темпами окажется, что у нас будет еще и прибыток от всего этого строительства. Так что можно будет борзеть поменьше и градус борзоты снижать быстрее — скажем, за год такого оголтелого борзежа мы поднакопим капитала, а затем будем плавно снижать приписки и утайки, так как пойдет уже поток денег в качестве оплаты за построенное жилье от наших советов, промышленных и общественных организаций, так что может через два-три года можно будет даже начать пересчет и возврат "неправильно рассчитанного и отраженного по бухгалтерии" — глядишь, и удастся мне проскочить мимо посадки, благо что, если смотреть по закону, то "уголовку" мне не пришьешь — отсутствует корыстный интерес, "политику" — тоже — жилье строится именно для народа, и остается только превышение служебных полномочий и бесхозяйственность — вот это и будем "исправлять" возвратами и пересчетами. Но — позднее, когда дело, как я надеюсь, уже встанет на прочные рельсы социалистического строительства. Сейчас же, повторюсь, надо надыбать побольше точек утаивания — чем их будет больше, тем больше будет пространство для маневра — сначала — за их счет резко накопить нужные средства, и затем понемногу "сдавать" эти точки теми самыми возвратами и перерасчетами. Причем не факт что нужно будет сдавать все — мы так же вели боевые действия в первые год-полтора, когда быстро захватывали свободные от крупных сил противника территории с расчетом сдать их в случае большой опасности, вот только зачастую оказывалось, что у противника уже нет сил чтобы их вернуть. Ну это еще посмотрим как и что.
До войны-то в СССР также разворачивались широкие работы по промышленном производству строительных деталей и конструкций. Так, уже в 1939 году состояние индустриальной базы трестов Главцентростроя давало возможность вынести со стройплощадок на производственные предприятия (то есть индустриализировать строительство) около 8-10% всего объема работ, в 1940 строительство обеспечивалось промышленно изготовленными стройдеталями и полуфабрикатами уже на 15%, а на первоочередных стройках — и до 25%. На 1941 год было запроектировано увеличение охвата индустриальными методами работ до 23% уже по всем стройкам. Причем, если многие дома и здания в конце тридцатых еще предполагалось строить с применением металлических опор и горизонтальных прогонов между ними, и затем внутри этого каркаса из металлических балок делали кирпичную кладку, и расход металла получался 30 килограммов на квадратный метр жилой площади, то уже в 1940 году проекты начинали пересматривать в направлении внедрения в сооружениях сборных конструкций, замены дефицитных материалов, например, кирпича и металла, на шлакобетон и железобетон — а у нас это будет широко и изначально — вот еще одна точка экономии. Более того, довоенные дома по новым проектам были, похоже, не такими уж и теплыми — за счет применения стальных конструкций архитекторы сделали стены тоньше — теперь стенам не требовалось держать вес здания, а потому их толщина была всего в два кирпича — полметра. Да у нас толщина панели лишь на четверть меньше, при том что теплопроводность кирпича 0,4-0,7, а мы ориентировались на аналог кирпичной стены толщиной в один метр. То есть уже тут была возможность обосновать более высокую стоимость строительства — типа потом будем экономить на отоплении ... ну или брать денег за отопление как будто стена всего "в два кирпича" и дельту между нормативом и фактом пускать на оплату следующего строительства — подумаем. К тому же советские проектировщики еще не могли отвязаться от кирпичной кладки — и для выкладки внешних стен, и для выкладки внутриквартирных перегородок, поэтому их конструкции должны были иметь модуль 130 миллиметров — то есть быть кратными шагу кирпичной кладки с учетом швов. Мы же ориентировались на гипсокартон и бенобетонные блоки, которые можно пилить как душе угодно, хотя, конечно же, мы просто проектировали оснастку под блоки на конкретные места — благо что они все-равно были больше кирпича, а потому их укладка была менее трудоемкая. Ну а если говорить о панелях — то тут вообще была полная свобода в размещении дверей и их размерах. И такая отвязка от модуля кирпича позволяла более свободно подходить к проектированию отдельных элементов — архитектору уже не нужно было выбирать из двух зол — то ли заузить проход чтобы он совпадал с шагом кирпичной кладки, но зато потребовал бы нестандартного косяка, то ли сделать его нормальным, но добавить операцию рубки кирпичей. Вдобавок, двери-косяки везде можно было ставить стандартного размера. Ну или двух-трех размеров, но все-равно — стандартных. А значит — массовых, как минимум в плане каркаса, да и облицовок потребуется штук двадцать, ну пусть тридцать — по нынешним временам это невероятное разнообразие. А значит — дешевых. Снова — экономия.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
