Битва за Эллиоты. Часть 3

— Где они сейчас? — произнёс Стессель.

— Его превосходительство с вверенными ему кораблями, в составе всей эскадрой убыли на помощь окружённым войскам. А капитан Шварц должен находиться на командном пункте командующего корпусом.

— Каком ещё командном пункте командующего корпусом! — снова заорал Стессель, — И лучше бы они при обороне станции Пуландян помогли. А то, как утоп их катер тут же сбежали из залива. Ночью, правда мины в заливе кинули, и тут же снова сбежали, так огонь гаубиц макак и не подавив.

— Командном пункте командующего корпусом, который находиться на самой высокой точке горы Самсон, — тут же доложил Москвин, промолчав, что 'Сивуча' притащили на буксире, следом за минным заградителем 'Богатырь', да и остальные канонерские лодки выглядели сильно побитыми, — Рядом с морской сигнальной станцией, это там где Андреевский флаг.

— Ладно, господа, поедем те, посмотрим, что там самотопы учудили, — обращаясь уже к свите, кинул Стессель и дал шенкеля своему коню. Направляя его в сторону горы Самсон, собираясь проехать между траншеей и линией колючей проволоки, но его остановил капитан Москвин. Который схватил коня генерала под уздцы.

— Туда нельзя, ваше высокопревосходительство, там ловушки. Объехать можно только позади траншеи.

— Какие ещё ловушки, господин капитан!

— В земле выкопаны ямы, по колено, куда вбиты заостренные колья, сверху всё прикрыто дёрном, — тут же стал докладывать Москвин, — Его превосходительство контр-адмирал Вирениус уверяет, что во Французском Индокитае туземцы эффективно применяли подобные ловушки против французов. Если наступить, то нога провалиться и будет проткнута колом.

— Хм... — произнёс Стессель, — Ни когда не слышал, про такую жестокость, свойственную дикарям, но против макак такое применять можно. И за мной господа!

— Ваше высокопревосходительство позвольте мне остаться и разместить дивизию, — тут же подал голос генерал-майор Анисимов.

— Да, оставайтесь, и немедленно начинайте готовить нормальную позицию, с люнетами и редутами, — кивнул в ответ Стессель и рысью направился к горе Самсон.

— Ну-с, господин капитан, — провожая взглядом командующего корпусом, произнёс командир второй Восточно-Сибирской дивизии, — показывайте, что вы тут соорудили. Если уверяете, что тут всё есть. Но ничего не видно.

— Ваше превосходительство, быть может, пройдём на командный пункт полка, и я вам всё на карте покажу? — произнёс Москвин.

— Командный пункт полка, господин капитан? — переспросил Анисимов, внимательно оглядываясь, — Где он?

— Вон тот бугорок, на склоне сопки, в полуверсте от сюда, ваше превосходительство, — тут же стал бодро докладывать Москвин, — Там защищённый блиндаж и отличный вид, можно понять, где проходит траншея, а где ходы сообщения, и где находятся блиндажи, а также артиллерийские позиции, на обратном скате высоты.

— Тогда ведите, господин капитан, — разрешил Анисимов, — А для командира дивизии, что-то приготовлено?

— Так точно, ваше превосходительство, приготовлено. Командный пункт командира дивизии. Он возле морской сигнальной станции на высоте с отметкой 1120 футов. В трёх верстах, на запад, от сюда.

— Занятно, занятно, господин капитан, — командир второй Восточно-Сибирской дивизии снова окинул взглядом окрестности, — Впервые вижу такую позицию. Но, пожалуй, в ней, что, то есть. Осталось только понять, как управлять артиллерий, с закрытых позиций. А то у японцев это неплохо получается.

— С помощью телефона, ваше превосходительство. На всех командных постах оборудованы рабочие места для артиллерийских корректировщиков. Из офицеров крепостной артиллерии. Которые связаны, с артиллерийскими позициями и другими соседними командными пунктами, защищённой телефонной связью. А командные пункты командиров дивизий и командующего корпусом оборудованы ещё и полевым телеграфом. На морских сигнальных станциях же есть ещё и беспроволочный телеграф.

— Хм, занятно, — повторяясь, покачал головой Анисимов, — Занятно. Будет интересно, на всё это посмотреть. И что это ещё, за защищённая телефонная связь, господин капитан?

— Все телефонные линии проложены в траншеях, ваше превосходительство, — тут же начал докладывать Москвин, ведя командира дивизии, вдоль хода сообщения, к ближайшему командному пункту, — в полсажени глубиной, и сверху защищены, листами метала. Это призвано защитить линию от разрывов трёхдюймовых снарядов. И обеспечить устойчивость связи. Как между командными пунктами, так и с артиллерией.

[1] Крепость на исторической границе Китая, там, где Великая Китайская стена выходит к морю. Во время восстания ихэтуаней штурмовалась русскими войсками. Практически всё вооружение, за исключением нескольких орудий взятых немцами, из Бейтана, Таку и Пекинского Арсенала были вывезены в Порт-Артур и Дальний.

3

Генерал Марэсукэ Ноги, находясь на своём командном пункте, на расстоянии трёх миль, от русской позиции, с интересом насматривал эту самую позицию, в немецкий бинокль. Благодаря работе разведчиков, которые под видом китайцев, работали над сооружением позиции, он знал об её оборонительных сооружениях всё. Вплоть до расположения блиндажей, артиллерийских позиций и линий траншей. Он даже знал схему проложенных русскими телефонных и телеграфных линий. Но генерала очень смущало то, что он видит только одно. Одинокую линию проволочного заграждения. Которая, увы, была не так проста, как могло показаться. Спереди от этой линии под наклоном отходила переплетённая в ячеистую сетку полоса из колючей проволоки, шириной метра два, а за самой линией, в два, густо обёрнутых проволокой, кола, находилась спираль из той же колючки. Что не позволяло перепрыгнуть это, в общем, то не высокое, всего по пояс заграждение. К тому же, русские, всё время совершенствовали свою оборону 'британского типа', без перерыва создавая позади первой траншеи вторую, а местами и третью.

Почему то все агенты разведки докладывали, что концепция подобной, весьма странной, оборонительной линии была разработана в Великобритании. Хотя это заявление, нельзя было сказать это не сказать, шокировало английского корреспондента Эллиса Бартлетта. Прибывшего, на специально выделенном, с целью дать возможность членам японской палаты депутатов, иностранным морским агентам и прочим заинтересованным лицам посетить окрестности Квантуна, пароходе 'Манху-Мару'. И теперь, этот корреспондент, везде сопровождал командующего 3-й японской армии. Генерал с усмешкой вспомнил огромные глаза и растерянный вид корреспондента, а по совместительству и агента британской разведки, когда японские офицеры, прибывшие из русского тыла, сообщили, что русский считают эти позиции, позициями 'британского типа'. Да и ещё уверяли, что на рисунках, послуживших идеей этой позиции, и подсмотренных ими у русских военных инженеров, видели силуэты английских солдат. Показывающих размеры сооружений, относительно человеческих пропорций. Которые ещё и сопровождались пояснениями на английском языке. На что англичанин только мотал головой и уверял, что про ничего подобного он не знает. И никогда не слышал. Что вызвало недоверие у японцев к англичанам. Породив мысль, что британцы, предложили русским проверить свои новейшие разработки в области оборонительных позиций. А японцев заставили их штурмовать.

И это были, явно не те классические позиции русской армии, которые генерал видел буквально несколько дней назад, чуть севернее. Тут не было ни каких возвышающихся над землёй укреплений. Проходящих по самым высоким точкам местности. И поэтому отлично видимые, и уязвимые. Наоборот, тут всё было врыто в землю и тщательно замаскировано. Даже отрытые за день русскими новые траншеи, ночью тщательно маскировались. И утром их было уже сложно найти на местности. К тому же глубина траншей позволяла перемещать солдат совершенно незаметно для японских наблюдателей. При этом солдаты, офицеры, командные пункты и все тыловые службы находились в защищённых блиндажах. Практически неуязвимых для настильного огня японских полевых пушек. В подобных же перекрытых убежищах находились и противоштурмовые пушки, и пулемёты. А также орудийные погреба, с запасами снарядов. При этом генерал Ноги знал, что при малейшей необходимости, орудия или пулемёты, русских могли быть выкатаны расчётами, из своих укрытий, на огневые позиции. И весьма быстро открыть огонь.

Удивляла и русская артиллерия, в том числе и полевая. Которая тут не стаяла, открыто по гребню высот. И не выкатывалась, для открытия огня, на прямую наводку. Но нет, сейчас орудия, при необходимости стреляли, с обратной стороны высот. Сначала следовало несколько пристрелочных выстрелов. А потом на зазевавшихся японцев обрушивался ливень снарядов. При этом попытки обстрелять позиции русских батарей ни к чему не приводили. Русские пушки так же находились в заглублённых в землю двориках. Оборудованных узкими щелями, для укрытия расчётов при обстрелах. И даже если удавалось придавить огонь русских батарей, немедленно сразу же после прекращения обстрела, русские батареи оживали вновь.

Нет, поднятый аэростат вполне успешно рассматривал позиции русских войск. Особенно в промежутке между двумя полевыми трактами. Позволял аэростат, и корректировать огонь японской артиллерии. Благо в третьей армии её было много. Помимо 144 полевых трёхдюймовых пушек в составе трех артиллерийских полков в дивизиях, его армии, и совпадающих по номерам с номером дивизии, а также 2-й отдельной артиллерийской бригады, поддерживающей его армию, и имеющая в составе своих 16-го, 17-го и 18-го артполков 16 пятнадцатисантиметровых и 28 двенадцатисантиметровых гаубиц Круппа, его армию поддерживала осадная артиллерия. Первые три, по номерам, полка. И имеющих в своём составе три десятка старых, ещё бронзовых, двенадцатисантиметровых пушек, четыре новейших, в десять с половиной сантиметров, пушек Круппа, семьдесят две пятнадцатисантиметровых и две дюжины восемьдесятивосьмимиллиметровых мортир. Помимо этого, армию поддерживала морская артиллерийская бригада. В состав, которой флот выделил шесть двенадцатисантиметровых и восемнадцать трёхдюймовых морских пушки. К сожалению, следовавшие в армию, полторы дюжины двадцативосьмисантиметровых мортир четвёртого осадного полка уже никогда не прибудут.

Эти пушки перевозились пароходами 'Хитаци-Мару', на котором находились стволы мортир, и 'Садо-Мару' [2], на котором находились остальные части орудий. И в Цусимском проливе эти пароходы были потоплены тремя русскими броненосными крейсерами. Уйдя на дно со всем грузом. И большим количеством людей. Так его армия помимо мортир и артиллеристов потеряла более тысячи носильщиков-кули, а также весь понтонный и телеграфный парки армии. Вот потеря последнего сильно сказалось на продвижение армии. Которая не имела возможность развернуть на многочисленных речках и ручьях Ляодуна объездные пути, мимо повреждённых русскими, при отступлении, мостах. И имея большие проблемы со связью. Благодаря местным ресурсам получилось восполнить только потерю кули. Для этих целей задействовали китайцев. Которые теперь, под командованием ограбивших их же хунхузов, отнявших у китайцев выданные им русскими, за работу на позиции, деньги и продукты тянули пушки и таскали снаряды. Для разрушения своих же трудов. С тоской поглядывая на обедавших японских солдат, и получая от хунхузов только удары палками, для стимуляции работы.

Генерал уже бывал в этих местах. Десять лет назад, во время войны с Китаем. Тогда именно его первая дивизия, одной атакой, буквально с ходу, захватила Рёдзюн. Крепость, которую, в эту войну, планировали захватить к середине июля. Но пока его армия, только разворачивалась, для атаки передовых позиций Талиенваня. Той самой крепости, которая, в прошлую войну, была оставлена китайцами без боя. По диспозиции составленной генералом, на правом фланге, против высоты 1120 футов, разворачивалась первая резервная бригада. Поддерживать которую, своими двумя дюжинами бронзовых древних двенадцатисантиметровок, помнящих ещё первый штурм Рёдзюна, и дюжиной восемьдесятивосьмимиллиметровых мортир, должен был первый осадный артполк. В центре должна была наступать первая дивизия. За которой, в резерве армии, была развёрнута четвёртая резервная бригада. И атаки которых, должны были поддерживать огнём третий осадный полк, имеющий десять пушек, шесть бронзовых и четыре стопятимиллиметровых стальных, две дюжины пятнадцатисантиметровых и дюжину восемьдесятивосьмимиллиметровых мортир. А также второй осадный артполк, из четырёх дюжин пятнадцатисантиметровых мортир. Левый фланг, вдоль горы Самсон и далее до бухты Керр занимала девятая пехотная дивизия. Которую должны были поддержать огнём шестнадцатью пятнадцатисантиметровых и дюжиной двенадцатисантиметровых гаубиц 2-я отдельная артиллерийская бригада. Ещё шестнадцатью гаубицами последнего типа, бригада поддерживала огнём одиннадцатую дивизию. Которая, в свою очередь, пыталась уничтожить отрезанный и прижатый к морю, при последнем наступлении, четырнадцатый стрелковый полк русских. Под командование полковника Савицкого. Усиленного подразделениями русских моряков. Но на помощь отрезанным русским частям пришёл флот. И уничтожить их никак не получалось. Японские моряки пытались развернуть там орудия своей бригады. Но это было не столь быстрое, как хотелось, дело. Да и вообще действия русского флота сильно нервировали японского генерала. На западе, в море, маячила канонерская лодка и несколько минных кораблей русских. А напротив залива Керр разрезала волны целая русская эскадра. Включавшая в себя, в том числе, и три однотипных броненосца. А также транспорт, над которым висел аэростат. И с которого явно просматривались тылы и артиллерийские позиции японской армии. Как, впрочем, и с горы Самсон. Довлеющей над местностью.

Генерал решил атаковать русские позиции в тот момент, когда у русских должен был быть обед. Для этого, японские солдаты были накормлены заранее, чтобы в случае успеха атаки не останавливаясь развить наступление. А русские же солдаты, по плану, должны были попасть под обстрел японской артиллерии в тот момент, когда соберутся вокруг своих кухонь. И как только пришло время, японская артиллерия, открыла огонь по русским позициям. Прикрывая развёртывание и выход на рубеж атаки японской пехоты. В ответ же русская артиллерия, как полевая, так и корабельная, довольно быстро пристрелялись по позиции японской артиллерии.

При этом под обстрелом русской артиллерии оказались и колонны японских войск. Которые, попытались было, броском преодолеть проволочное заграждение, используя один штурмовой мостик, на взвод. Что оказалось катастрофически мало. Возле мостиков образовалось столпотворение, по которому открыли огонь русские пулемёты, противоштурмовые пушки и раздались залпы русских стрелков. Попытка, преодолевших проволочное заграждение, японских солдат ворваться в русскую траншею пресекли русские ямы-ловушки. И, пожалуй, именно вид корчащихся, на кольях, японских солдат, вдохновил британского журналиста Эллиса Бартлетта на описание зверств русских. Коими он щедро дополнил свой репортаж, об устроенной русскими бойни, для бедных японцев. Которые ни хотели ничего плохого, а просто шли в атаку. Генерала же, судьба несчастных, навела на мысль, что атака окончательно сорвана. Поэтому то, он и не отдал приказа, о вводе в бой четвертой резервной бригады. А стал думать, как ему найти, какое-то другое решение. Дабы прорвать русскую позицию. Убрав в первую очередь флот. Чьи десятидюймовые снаряды, метко падавшие на позиции японской артиллерии, и явно направлявшиеся с несущего аэростат парохода, заставили замолчать большую часть японской артиллерии. Да и довольно меткий ответный огонь русской артиллерии наводил на мысль, что между армией и флотом у русских есть взаимодействие. И надо было ещё решить проблему с заграждением из колючей проволоки. Обеспечив быстрое преодоление заграждения большим количеством пехоты.