Битва за Эллиоты. Часть 3

А потом, не дожидаясь рассвета, адмирал Вирениус отослал в Порт-Артур миноноски, миноносцы, кроме '227-го', минные катера и подводную лодку. Что бы те отконвоировали 'Богатыря'. Оставшись, в заливе Талиенвань, с броненосцами 'Адмирал Посьет', 'Мощь Дракона', 'Фёдор Стратилат', броненосными канонерскими лодками 'Храбрый', 'Отважный, 'Грозящий', минным крейсером 'Всадник', миноносцем '227' и восьмёркой 'соколов'. Адмирал решил, в безнадёжном деле, борьбы с японскими тральщиками, сделать особый расчёт на трёхдюймовые пушки 'Всадника' и контрминоносцев. Чтобы не отвлекать, броненосцы и канонерки, от дуэли с большими кораблями японской эскадры. А '227-му' предстояла быть репетичным кораблём для флагмана. Благо эскадра была разделена на несколько отрядов. Броненосцев, канонерских лодок, две четвёрки 'соколов' и определённого в самостоятельные действия, между отрядами контрминоносцев, 'Всадника'.

5

Далёкий, но сильный взрыв, вырвал адмирала Вирениуса из небытия. Ибо назвать полноценным сном, ту тяжёлую, липкую дрему, в кресле адмиральского салона, назвать полноценным отдыхом было нельзя. И быстро приведя себя в порядок, адмирал поспешил на мостик броненосца 'Адмирал Посьет'. Где уже находился командир корабля. Который, увидев адмирала, тут же стал докладывать, что на выходе из залива Керр подорвалась канонерская лодка 'Атаго':

— Сработала ваша ловушка, ваше превосходительство, 'Атаго' наткнулась на мину и похоже с детонировали погреба, только обломки в разные стороны полетели, и столб от взрыва образовался. А когда опал, но на воде ничего видно не было. И теперь весь японский флот остановился. Мины тралят. Надеюсь, сегодня сражения не будет.

— Я бы так, Василий Александрович, не обольщался, — произнёс адмирал и поднёс к глазам бинокль, рассматривая стоявшие на месте, милях в семи, японские корабли, — Наш успех сугубо частный. На соотношение сил, к сожалению, не влияющий. Опасаюсь, что японцев он только раззадорит. А нам только и остаётся делать, что должно, и пусть будет то, что будет. Кстати делать о том, что должно. Я вчера разговаривал, с Романом Исидоровичем, так вот, он указал, что капитальные укрепления позиции выдерживают обстрел пушек в шесть дюймов, но беззащитны перед орудиями большей мощности. А посему нам обязательно необходимо вывести из игры корабли с подобными орудиями. Так что с 'Атаго', всё-таки вышло удачно. Её двадцатиодносантиметровое орудие армейцам более не опасно. Но вам, Василий Александрович, теперь предстоит вывести из игры бывший 'Мессудие'. Его главный калибр самая большая угроза армейцам. И передайте на 'Храбрый', дабы они в ходе боя особое внимание уделили, 'Цукуси'. С её парой десятидюймовок. И однотипной, со свежеутопшей 'Атаго', 'Чокай'. С её двадцатиодносантиметровым орудием. Да и сами вы, Василий Александрович, в ходе боя, про эти цели не забывайте. В предстоящем сражении они должны быть в приоритете.

— Есть, ваше превосходительство, — тут же произнёс Канин, с которого слетел некоторое благодушие, вызванное первой и лёгкой победой, — Не забудем. Но, почему же вы так решили, ваше превосходительство, что противник всё же добьётся своих целей?

— Противник имеет над нами многократное преимущество. К тому же, Василий Александрович, будет владеть инициативой. И это значит, он навязывать свой рисунок, свою схему боя, которой мы мало что сможем противопоставить. К тому же, учитывая 'малышек из Осаки', для нас будет смертельно опасно приближаться к северному берегу залива. Что сильно нас ограничивает в манёвре. Но нам крайне необходимо выиграть время. Оно работает на нас. Прошу вас учитывать эти нюансы, господин капитан второго ранга, если я не смогу выполнять свои обязанности.

— Есть, ваше превосходительство, при необходимости выполнять ваши обязанности, — тут же поднёс руку к фуражке Канин, — Разрешите идти?

— Да, Василий Александрович, идите. У нас с вами сегодня предстоит тяжёлый день, — ответил адмирал, продолжая рассматривать корабли японского флота. Вокруг которых, поставив тралы, суетились тральщики.

И пока командир броненосца отдавал, необходимы распоряжения, адмирал вышел на крыло мостика 'Адмирала Посьета' и огляделся. Совсем недалеко у входа в бухту Даугушань из воды виднелись мачты японских миноносцев '82' и 'Фумизуки'. Совсем недавно бывших турецкими 'Абдул Меджидом' и 'Альпаготом'. И так недолго прослуживших, новым хозяевам. Остальных жертв сражения, минных катеров, видно не было. Они в буквальном смысле, канули в воду.

В кильватере идущего 'восьмёркой' на экономическом ходу 'Посьету' шли 'Мощь Дракона' и 'Фёдор Стратилат'. Следом за ними, отстав от последнего броненосца, где-то на полмили свою 'восьмёрку' выписывали броненосные канонерские лодки 'Храбрый', 'Отважный' и 'Грозящий'. При этом, на двух последних кораблях, уже были разобраны полубаковые надстройки. Что позволило вести огонь, их девятидюймовыми орудиям, на борт. Но вот дополнительные орудия установить не удалось, не успели. За канонерками, и несколько ближе к минному полю, шла четвёрка 'соколов'. Так же, только чуть впереди головного броненосца, двигалась ещё одна четвёрка контрминоносцев. А между отрядами контрминоносцев неспешно разрезал волны 'Всадник'. Да ещё в кабельтове от флагмана, на его траверзе дымил '227-й'. Адмирал окинул взглядом сына, который отдавал, какие-то распоряжения, готовясь, как и все на эскадре к неизбежному бою. Потом, взгляд адмирала соскользнул, по лицам, снующих по палубе броненосца, матросов. Которые, с серьёзными выражениями лиц готовились к тяжёлой и опасной работе. И не заметив, на лицах подчинённых, отрешённости, связанным с неизбежным фатумом, а только суровую сосредоточенность, готовых, сделать до конца, пусть тяжёлую, грязную, неприятную и при этом весьма опасную, но свою работу, мужчин, адмирал снова перенёс взгляд, на начавшего движение противника. Русские матросы были хмурыми, полноценного отдыха у них не получилось. Но, даже небольшой сон и обильный завтрак позволили им восстановить силы, перед новым раундом сражения. И их движения всё так же чёткими и верными.

Однако, новый бой, начался не по схеме предыдущего дня. Японские броненосцы в этот раз выдвинулись вперёд, строем фронта. Возглавив тот таран, что попытался продавить русских. Чуть левее и чуть сзади шли канонерские лодки. Более трёх десятков миноносцев держались мористие, на траверзе броненосцев. Где была поставлена 'заплата' на минном заграждении японцы знали. Береговых наблюдателей никто отменить не мог. Поэтому японцы могли спланировать действия своих тральщиков. Которые первоначально держались в тылу главных сил флота. И не спешили ставить тралы. Позволив японцам развить довольно высокую скорость хода.

Всё это заставило, адмирала Вирениуса, менять схему сражения с русской стороны. Снова вся тяжесть боя ложилась на броненосцы и канонерские лодки. Которым вновь, пришлось вести, и артиллерийскую дуэль, с японскими кораблями прикрытия. И при этом, отгонять тральщики, защищая минную постановку, от их поползновений. И поэтому, памятуя судьбу, ещё не построенного 'Грома'[12], на Касарском Плёсе, в 1917 году, адмирал приказал, 'соколам' сначала отойти, за линию своих более тяжёлых кораблей. А потом собрались в голове колонны. В готовности парировать в случае необходимости атаку японских лёгких сил. И при этом не подставиться подобно 'Грому', пытаясь уничтожить тральщики, под огонь японских тяжёлых кораблей. Наверняка зная, что из подобных попыток ничего хорошего не получиться. А миноносец, получивший тяжёлый снаряд и потерявших ход, в гуще сражения обречён.

При этом, против трёх русских броненосцев, действовало пять японских броненосцев и один безбронный крейсер. А против трёх русских канонерских лодок выдвинулись семь японских канонерок и один вспомогательный крейсер. Как сказали, выловленные из воды пленные, японские моряки, с погибших миноносцев, эти крейсером была 'Лизистрата-Мару'. И на которой, стояло шесть стопятимиллиметровых орудия фирмы Круппа. Не опасных для бронезащиты русских кораблей. Но, крайне неприятных, из-за своей скорострельности.

Корабли японцев достаточно легко достигли линии нового минного заграждения. Заставив русских несколько сместиться на запад. Выбирая выгодную, для своей артиллерии, дистанцию боя. Но из-за этого, вынужденных отходить, под давлением японцев. Что бы, не оказаться, под обстрелом, весьма многочисленной, японской, мелкокалиберной артиллерии. Что позволило японским тральщикам, поставив тралы, приступить к организации прохода в новом заграждении. Попытка атаковать японские тральщики 'Всадником' и 'соколами' оказалась отбита, довольно плотным огнём противоминного калибра японцев. И прежде чем Солнце достигло зенита, японский флот снова вошёл в залив Талиенвань. Вынудив русские корабли отойти, на запад, в сторону порта Дальний, за вторую линию минных заграждения. Японцы же стали продвигаться на северо-запад. Вытянувшись в колонну, с броненосцами во главе. Одновременно стараясь нащупать своими тральщиками вторую полосу русских минных заграждений. Которые стояли ломаной линией, буквально несколькими зигзагами, в центре залива Талиенвань. И прикрывалось уже не только кораблями русского флота, но береговой артиллерией. В районе посёлка Талиенвань находилось три двадцатиодносантиметровых и пять четырнадцатисантиметровых орудия. Два и четыре орудия каждого типа уже успели демонтировать и отправить в Порт-Артур. Как и два орудия с побережья Кинджоуского залива. Причём, в момент боя оставшиеся орудия располагались крайне неравномерно. Всего в обороне посёлка Талиенвань было пять старых китайских батарей. Три батареи располагались возле посёлка и имели всего три орудия. Одно двадцатиодносантиметровое и два четырнадцатисантиметровых. А две батареи находились на противоположном берегу бухты Джонок. Имея два и четыре соответствующих орудия. И относились эти батареи уже не к Тафаншинской позиции, а уже к Нангалинской позиции. А восточнее порта Дальний расположилась дюжина восемьдесятсемимиллиметровых орудий. Несколько позже, к ведению огня по японским броненосцам, присоединилась, своими четырьмя шестидюймовками Канэ, и железнодорожная батарея поручика Борейко.

Японские броненосцы, подойдя ближе, совместно, с орудиями японской армии, тут же обрушили свои снаряды, на береговую оборону возле посёлка Талиенвань. А японские канонерские лодки и миноносцы сделали попытку сдержать русские корабли, не входя в зону эффективного огня русских восемьдесятсемимиллиметровых пушек у порта Дальний. Правда, к этому моменту у японцев было уже не семь канонерских лодок. А четыре. Канонерские лодки 'Цукуси', 'Чокай' и 'Удзи' поспешили отойти в бухту Даугушань. Но и у русских, в порт Дальний, вынуждены были уйти 'Мощь Дракона' и 'Отважный'. Получивших, попадания в бронепояс, тяжёлыми японскими снарядами. С 'Суво' и 'Цукуси' соответственно. После чего на этих кораблях открылась течь, и они были вынуждены выйти из боя. Да и остальные, русские корабли, выглядели далеко неблестяще. Представляя собой, скорее нагромождение скрученного и обгорелого метала, между которым вырвались языки пламени, чем боевые корабли. И только благодаря броневому поясу, русские корабли, ещё держались на воде. Пытаясь теперь помочь, избиваемым японским флотом, и не менее чем шестью десятками осадными, тяжелыми орудиями японской армии, русским артиллеристам.

Но выдвинувшиеся, против береговых батарей, броненосцы 'Сагами', бывший 'Асари-Тевфик', 'Ики', бывший 'Фетхи-Буленд', и 'Окиношима' с 'Мишимой', бывших некогда 'Авнилахом' и 'Муин-и-Зафером', имели, кроме броненояса, ещё и бронированные казематы, для своих орудий. Что позволило им довольно эффективно использовать свои орудия, против русских береговых батарей. Оставаясь в относительной безопасности. Периодически им помогал 'Суво', который при атаке русских кораблей, выдвигался в их сторону, на помощь канонерским лодкам. И легко парировал, своим превосходством, и совместно с миноносцами, которые тоже атаковывали русские корабли, любые действия адмирала Вирениуса.

И в одной, из таких минных атак, шесть японских миноносцев сумели практически выйти, на дистанцию торпедной атаки 'Адмирала Посьета'. 'Сокола' оказались связанными боем с остальными японскими миноносцами и 'Фусими'. 'Всадник' оказался на другом фланге и не успевал прикрыть русского флагмана. И тут положение спас '227-й'. Миноносец, выдвинувшись вперёд, преградил путь японским миноносцам, с их дюжиной мелкокалиберных Гочкисов. И сумел мощью огня, трёх своих Максимов-Норденфельда и нескольких пулемётов винтовочного калибра, заставить японцев отвернуть. И отказаться, от торпедной атаки, русского флагмана. Хотя это и стоило десятком попаданий в русский миноносец, с потерей им хода и большими потерями среди экипажа. Благо, подошедший вскоре 'Всадник' взял миноносец на буксир и оттянул его в порт Дальний.

А адмирал Вирениус заметил, что помимо двух ручных пулемётов Манлихер-Мордовина, с крыльев мостика миноносца, открыли пулемётный огонь и пара других пулемётов. Стреляющая очередями не в пять, а десятка в два патронов. Рассмотрев потом, и две необычные конструкции, на мостике миноносца. На одну из которых опирался Николай Вирениус. И удостоверившись, что сын, хоть и был с перевязанной головой и отставлял, стараясь не беспокоить, плотно замотанную в бинт ногу, но бодро распоряжался на своём корабле, когда 'Всадник' протянул '227-й' мимо 'Адмирала Посьета', адмирал продолжил управление боем.

Хотя его результат и так был понятен. Избитые, русские корабли, оттеснили в самый дальний угол залива Талиенвань. В бухту Виктория. И, пожалуй, только весьма сложная форма, второго русского минного заграждения, в заливе Талиенвань, оберегала русские корабли от уничтожения. Ведь, чтобы до них добраться, японцам было необходимо, ещё несколько раз, прорвать эту линию минных заграждений. А вот русская береговая оборона оказалась уничтожена. К закату, ответный огонь вела только железнодорожная батарея. Оказавшаяся не уязвимой, для ответного огня японцев. А обе линии минных заграждений оказались прорваны. Ценой потери всего пары небольших пароходов и девяти паровых катеров. Затонувших от огня русских. При этом, в самом заливе Талиенвань, господствовал японский флот. Канонерские лодки которого, с повреждёнными миноносцами, с закатом, отошли в бухту Даугушань. Броненосцы ушли в залив Керр. А оставшиеся боеспособными японские миноносцы стали готовиться к ночной атаке русских кораблей. Правда, начавшаяся после полуночи, атака не принесла результата. Ни в бухте Виктория, ни в порту Дальнего, в который, так же проникли японские миноносцы, русских кораблей обнаружено не было. На глади акватории порта, не было видно, ни одной даже самой маленькой посудины. В порту не было не только барж для перевозки угля, но и даже китайских джонок. Только обгорелый остов 'Хана', приткнувшийся к берегу у посёлка Лиудятень, в бухте Хунуэза, да стоявший в доке Дальнего 'Муравьёв-Амурский' напоминали о том, что тут некогда находился русский флот. Неудачное, для русского флота, сражение в бухте Талиенвань закончилось