Оруженосец обернулся, и Риз увидел слезы в его глазах.
— Прости, Риз...
Он не успел договорить, как из соседней комнаты вывалились лигисты во главе с Ораном Доматом. Риз бросился к двери, но она распахнулась, и в дом ворвалась подмога.
Ловушка захлопнулась.
Риз посмотрел на Гвино. С сожалением, с болью. Только что его предал лучший и, пожалуй, единственный друг.
— Прости, Риз,— пробормотал тот.— У меня не было другого выхода.
— Не было,— подтвердил Оран Домат. Он, в отличие от остальных, даже не обнажил меч. Безоружного Риза Левитрока он не боялся. Да и чего бояться, когда тебя окружает восемь лигистов, прошедших ту же самую школу, что и сам Охотник?— Пособники колдунов заканчивают жизнь в пламени Очищающего Огня. Так что выбор был очевиден.
— Я не виню тебя, Гвино,— сказал Риз. И это была правда. Его оруженосец имел целый ряд достоинств, но отвагой он никогда не отличался. И Риз давно с этим смирился.
— Это правда?— спросил вдруг Гвино.— Ты стал колдуном?
Риз промолчал. Он и сам хотел бы получить ответ на этот вопрос.
— А я снова тебя уделал.— Орана просто распирало от гордости.— Я был уверен, что ты обязательно здесь появишься. И я не ошибся: ты сам пришел в западню. Теперь тебе ни за что не отвертеться. Марск Мадден все еще сомневался, но ты сам все испортил, связавшись с Сатрасом... Кстати, где колдун?
— Я здесь!
Маг появился на пороге неожиданно. От прежней беспечности не осталось и следа. В глазах горел огонь, а тело окружала тонкая сверкающая аура. Стоявшие к нему спиной лигисты не успели обернуться. Сатрас протянул руки вперед и, развернув их ладонями наружу, резко развел в стороны. Четверых лигистов разбросало по сторонам. Остальные ринулись было на колдуна, но тот воздел руки вверх, подцепив двоих из них, а потом швырнул их так, что они сбили с ног двоих других.
Орана Домата магия Сатраса не задела. Он прикрылся щитом и выхватил из-за пояса жезл, скрывавшийся под плащом, и активировал заклинание.
— Быстро за спину!— крикнул маг Ризу, и того не пришлось уговаривать.
Но Оран ударил не в Охотника. Его целью был колдун. Несмотря на защитную ауру, его тело парализовало, сдавило так, что глаза полезли на лоб. Ноги оторвались от пола, и сотрясавшееся дрожью тело повисло в воздухе. Магия жезла была сильнее его возможностей.
Глава службы Предупреждения хищно оскалился:
— Ты бессилен против меня, колдун! Однажды я пощадил тебя, оставив в живых. На этот раз я не совершу подобной глупости.
Заметив, как поднимаются с пола его слегка помятые товарищи по оружию, он отрывисто крикнул:
— Убейте их обоих!
Риз не привык прятаться за чужими спинами. Тем более что в данной ситуации Сатрас не мог его защитить. И хотя у него по-прежнему не было оружия, он не стал дожидаться, пока его прирежут, как барана. Схватив с пола стоявшую у дверей корзину с углем, он бросил ее в ближайшего противника. Тот успел прикрыться щитом, но Левитрок ударил в него ногой, и лигиста отбросило назад. А Риз молниеносно переместился к печи, схватил кочергу и тут же отразил рубящий удар мечом.
Бил человек, которого Охотник знал с детства. Добрыми друзьями они никогда не были, но и зла друг другу не делали...
"Ах, как давно это было..."
А теперь он, слепо выполняя приказ командира, готов был убить того, с кем провел ни один год под крышей Серого Замка. Заглянув в его глаза, Риз не увидел ничего, кроме лютой ненависти — той самой, которую и он сам еще недавно испытывал к колдунам и прочим врагам Лиги.
И только сейчас Риз понял, что мир изменился, и уже никогда не будет прежним. И те, с кем он раньше сражался в одних рядах, отныне стали его самыми непримиримыми противниками.
Он почувствовал, как внутри закипает гнев. А потом увидел, как она, жарким пламенем, рванулась наружу, сорвалась с его ладони и опалила лицо бывшего товарища. Лигист завизжал от боли, отшатнулся, упал на пол, принялся кататься, пытаясь сбить пожиравшее его пламя. Замерли остальные, но Риза уже было не остановить. Кочерга раскалилась у него в руке, и он, заревев, пронзил ею грудь следующего лигиста, невольно опустившего щит. Остальные набросились, было, на него, но тут же отпрянули назад, не в силах выдержать жар окутавшего Левитрока пламени. А он выпустил из пальцев кочергу, позволив умершему лигисту упасть на пол, расправил плечи, развел руки в стороны и закричал, с новой силой выплескивая наружу всю ярость, которая скопилась в его душе. В миг его тело раскалилось так, что на него невозможно стало смотреть. Падающие с пальцев огненные капли воспламенили пол, от жара занялись занавески на окнах, обуглилась нехитрая мебель, собранная руками Гвино Сорбата...
— Держи себя в руках!— процедил сквозь зубы скованный параличом Сатрас. Он, как и все остальные чувствовал нестерпимый жар, источаемый Левитроком. Еще немного, и все, кто находился в этом доме, превратятся в обугленные головешки. И лигисты, и Оран Домат, и он сам — великий маг Сатрас.
Мобилизовав остатки сил, он взмахнул руками, разрывая путы сковывавшего его заклинания. Ноги коснулись почерневшего пола...
Он снова был свободен.
Оран Домат, прячась за щитом от заполнившего помещение жара, попытался снова заковать колдуна в магические кандалы. Но на этот раз Сатрас был начеку. Он парировал атаку, и тут же вцепился в жезл невидимой хваткой, рванул на себя и отнял магические оружие у главы Службы Предупреждения.
— Магия не нужна тем, кто ее не признает,— пробормотал он, пряча жезл за пояс.
Оран Домат не хотел уступать. Он выхватил меч, заревел и бросился на мага. Но сделал всего лишь шаг, когда его подхватила неведомая сила и отбросила на стену. Из Орана выбило дух, шлем упал с головы, и он распластался на полу без чувств.
Лигисты столпились кучей рядом с его телом. Они выглядели жалкими и беспомощными перед лицом великого мага. Они не просили о пощаде, но готовы были покорно принять уготованную им участь.
Однако в данный момент Сатраса больше волновало состояние Риза Левитрока.
— Успокойся!— крикнул он, щурясь от яркого света, источаемого телом Охотника.— Возьми себя в руки!
Это не помогло.
Тогда он окутался непроницаемой защитой, приблизился к Левитроку и, пробормотав какое-то заклинание, прикоснулся ладонью к его голове.
Риз замолчал, а следом за этим стал спадать и жар. Прошло немного времени, и он снова стал прежним. А о произошедшем напоминали лишь опалины, оставшиеся на его почерневшей от копоти рубахе.
Вместо того, чтобы воспользоваться возможностью и сбежать, лигисты продолжали жаться в углу комнаты. Страх сковал их сильнее любого магического заклинания.
Еще бы! Не каждый день приходится встречаться лицом к лицу с великим магом!
Покончив с одним делом, Сатрас развернулся к ним и сказал:
— А теперь ваша очередь.
Его глаза гневно сверкнули, по рукам пробежали молнии, заискрившись на кончиках пальцев.
Гнев отнял у Риза все силы, перед глазами стояла пелена, уши заполнял навязчивый шум, а мысли путались, но он понял, что задумал колдун, и сказал ослабевшим голосом, срывавшимся на хрип:
— Оставь их... пусть уходят...
Сатрас был не из тех, кто меняет принятые решения, но на этот раз он решил уступить. Он опустил руки, свет в его глазах погас и он сказал с нескрываемым недовольством:
— Убирайтесь, пока я не передумал!
Лигисты дружно вздрогнули, словно спало наваждение, и на ватных ногах направились к выходу, прихватив тела погибших и бесчувственного Орана Домата.
— Хотя этого ублюдка следовало прикончить,— пробормотал Сатрас, легкими пасами руки сбивая огонь со стен и мебели.
Риз разделял его чувства, но и он не привык менять своих решений. К тому же добивать раненых было не в его правилах.
Когда лигисты исчезли, в подпорченном огнем доме, заполненном дымом, остались лишь двое беглецов и Гвино Сорбат, жавшийся в углу в предчувствии скорой расплаты.
— Риз...— пробормотал он, заметив направлявшегося к нему Левитрока.
— Мой меч!
К сожалению, лигисты унесли с собой все свое оружие.
"Нужно было хотя бы щит забрать",— с опозданием подумал Риз.
Гвино кивнул и исчез в соседней комнате. А потом вернулся, неся в дрожащих руках сверток. Опустив его на покосившийся стол, он лихорадочно развернул тряпку, обнажив сверкающий меч Охотника.
Риз трепетно взял его в руки, провел пальцами по клинку, взялся за рукоять, покосившись на Гвино.
— Риз...— попятился тот.
Левитрок опустил меч на плечо, в последний раз взглянул на бывшего оруженосца и простился с ним навсегда:
— Живи.
После чего обернулся к Сатрасу и сказал:
— Идем.
Ему больше нечего было делать в этом городе.
На улице их встречала толпа людей, всполошенных шумом и несостоявшимся пожаром. Они испуганно расступились пропуская двух закопченных мужчин, вывалившихся из дома в клубах дыма. Один нес на плече меч, а глаза другого сверкали, словно угольки.
Беглецы направились к городским воротам. Те, как и следовало того ожидать, были заперты. У сторожки стояли стражники. Заметив двоих подозрительных людей, они схватились за оружие.
— Я, великий маг Сатрас, приказываю вам открыть ворота!— громко произнес колдун.
Подобные слова не звучали в Арсане уже более двадцати лет. Может быть, именно поэтому они не возымели действия. Народ начал забывать о том, что этим миром когда-то правили маги.
Стражники выхватили оружие и дружно бросились на шагавшую к воротам парочку. Сатрас встретил их широким жестом, отбросив нападавших назад. Его силы были на исходе — много ушло на то, чтобы разорвать оковы, — но кое-что он все еще мог.
Стражники разлетелись, словно тряпичные куклы.
— Открывайте ворота, бездельники!
На этот раз парней проняло. Даже не удосужившись поднять оружие, они поспешили к воротам. Загремели засовы, заскрипела лебедка, поползла вверх прочная решетка, створки ворот распахнулись, выпуская на простор мага и Охотника на колдунов...
Временное прибежище мага находилось на скалистом побережье южнее Арсана. Ночь пришлось провести в лесу. Когда рассвело, Сатрас исчез на некоторое время, а назад вернулся с небольшим мешком. Потом они долго петляли среди скал, пока не пришли на место. Пещера располагалась за сплошной стеной кустарника, так что, если не знать о ней заранее, ни за что не отыскать. К тому же у нее была прочная каменная дверь, открывающаяся при помощи потайного механизма. Оказавшись внутри, Сатрас высыпал из мешка на стол съестные припасы — как будто недавно собранные на грядке овощи и хлеб,— перекусил и, не сказав ни слова, лег спать на единственную в пещере кровать.
Риз последовал его примеру, расположившись на шкуре, брошенной прямо на пол.
Проснувшись, он какое-то время смирено дожидался, когда поднимется колдун. Тот лежал на кровати лицом вверх, и Левитроку показалось, будто он не дышит. Мысль о том, что старик мог умереть во сне, ничуть не расстроила молодого человека. Но он все же решил проверить, чтобы не терять понапрасну время. Он подкрался к кровати колдуна, склонился над ним в надежде услышать хоть слабое посапывание...
— Я все вижу!— пробормотал Сатрас, причмокнул губами и повернулся на бок.
Проголодавшись, Риз ополовинил остатки недавнего обеда, а потом — от скуки — решил похозяйничать в пещере. Беглый осмотр имущества колдуна позволил ему уличить Сатраса во лжи. Тот обещал меч... Даже три меча. Но Риз не обнаружил в пещере вообще никакого оружия, если таковым не считать дорожный посох, частично затертый ладонью до блеска. Наверное, им пользовался еще прадед Сатраса.
Зато на полках он нашел великое множество всевозможных порошков, толченых трав и кореньев — непременные атрибуты любого колдуна. А за изъеденной молью занавесью Риз обнаружил проход, уводивший далеко под скалу. Левитрок взял факел и решил прогуляться, но чуть было не заблудился в лабиринте ходов.
Когда он вернулся в жилую часть пещеры, Сатрас по-прежнему спал. Ризу захотелось подышать свежим воздухом, но он так и не нашел механизма, отпиравшего каменную дверь.
Сидя в сумрачной пещере, освещенной масляной лампой, он совершенно потерял счет времени, хотя и знал о том, что снаружи все еще день благодаря скромному лучу света, проникавшему в пещеру через небольшую отдушину на потолке. Когда отдушина почернела и начали слипаться глаза, он снова лег спать. А проснувшись, обнаружил Сатраса уже на ногах — бодрого и полного сил.
И первым делом старик начал его поучать.
— Ты должен научиться контролировать свою силу!
— Зачем?— удивился Риз.— Я не собираюсь становиться магом.
— Глупо! Глупо пренебрегать столь редкостным подарком судьбы! Многие тратят долгие годы и саму жизнь для того, чтобы пробудить магические способности. Ты же получил их почти даром...
— Будь проклят тот день, когда я встретился с Рогеном!— воскликнул Левитрок.— Я бы отдал полжизни, чтобы все изменить.
— И всегда думай, прежде чем что-то сказать!— строго сдвинул брови Сатрас.— Слова — это не пустое сотрясание воздуха. Порой они становятся явью.
— Тогда вспомни о том, что ты обещал избавить меня от проклятого дара.
— Раз обещал, значит, сделаю,— пробормотал колдун.— Но это будет не просто. Понадобится какое-то время, чтобы приготовиться к ритуалу, найти подходящее место, собрать необходимые компоненты. Так что это произойдет не сегодня. И не завтра. Именно поэтому тебе придется научиться контролировать эмоции. Иначе ты раньше времени угробишь и себя, и тех, кто будет находиться рядом с тобой... К тому же концентрация пригодится тебе для ритуала.
Риз вздохнул и спросил:
— Что я должен делать?
— Есть несколько действенных способов развить самоконтроль,— заложив руки за спину, Сатрас прохаживался по пещере.— Например, медитация. Ты ведь знаешь, что это?
Левитрок кивнул. Ее рекомендовал мастер Хилвер тем молодым воинам, которые перед сражением испытывали жуткий мандраж. Медитация помогала успокоить нервы и взять себя в руки. При всем уважении к заслуженному мастеру, Риз считал это глупостью. Ему нравилось возбуждение перед боем: оно разгоняло кровь и придавало остроту ощущениям.
— Забудь!— махнул рукой Сатрас.— В нашем случае медитация не годится: бессмысленная трата времени. Мы с тобой займемся телекинезом.
— Это еще зачем?— нахмурился Риз.
— Во-первых, суть телекинеза заключается в предельном самоконтроле и концентрации на предмете, который ты хочешь сдвинуть с места. К тому же у тебя к телекинезу есть предрасположенность. Помнишь, как ты, находясь в теле Костяного Слуги, подтянул к себе осколок Путеводной Звезды? Конечно, я тебе немного помог при этом, но большую часть работы ты сделал сам.
— А во-вторых?
— Во-вторых, от телекинеза гораздо больше пользы, чем от медитации.
— Что в ней такого полезного?— фыркнул Левитрок.
— Никогда не знаешь, что может пригодиться в жизни,— задумчиво отметил колдун, потом встрепенулся, сдвинул на край стола пустую кружку и сказал: — Попробуй приподнять ее!
