А уж потом всё будет зависеть от меткости стрелков. Чем больше стрел попадёт в корпус ладьи, тем труднее их будет потушить.
Кстати о боеприпасах. На этом слове я чуть не погорела, стоило мне его произнести.
— А от кого вы, нэда, слышали это выражение? Ведь это дословный перевод имперского "эгменталис", — поинтересовался патер.
— Уж не приняли ли вы меня, отец Фергюс, за шпионку? — изумилась я, не зная, куда спрятать свой длинный язык. Вот выкручивайся теперь.
— Нет, — мотнули головой оба почти синхронно.
— Но эшли вы, нэтына, это шлофо шлышали, шкашите от кохо, — добавил Хабд.
И что ту сказать? Придётся выворачиваться, как уж на сковородке.
— Если вы о слове запас (припас и запас тут одно и то же), то я часто слышала его от Фиды, упокой Создатель её душу (тут голос мой дрогнул, причём не специально, а совершенно искренне) и Неллы. Они часто говорили о заготовке припасов на зиму.
— Но мы спросили о боевых припасах, — мягко, но настойчиво вернул меня к теме нашей беседы отец Фергюс, не дав мне уйти в сторону от ответа.
У-у-у, злодей.
— Вот я и говорю: есть продовольственные припасы, есть имущественные. А эти дротики с горючим зельем на острие — боевыми. А как их ещё назвать?
Сержант склонил голову, священник почесал затылок. А что они могли ответить?
— А что значит имущественный припас? — никак не желал уняться патер, — Много раз слышал это слово от имперцев, а ведь в нашей армии даже понятия такого не существует.
— Точно не знаю, но могу предположить, — отозвалась я, — Вот у нас каждый владелец феода снаряжает дружину по своему усмотрению. Правильно?
Мои собеседники молча кивнули.
— А вот в империи всё централизованно. Вы же сами мне вчера рассказывали, отец Фергюс, — священник кивнул, а сержант на него удивлённо посмотрел (мол, к чему грузить головку маленькой девочки такой фигнёй), — Ну что оружие там одинаковое и снаряжение (про последнее не помню — может говорил, а может — нет). Я так поняла, что у них и одежда и обувь — всё однотипное, даже цвета, наверное, одинаковые.
— Я не уверен, — вновь почесал затылок священник.
— Что одежда похожая?
— Нет, что я это всё говорил.
— А разве всё не так, как я сказала.
— Да нет, вы правы... но вот это-то меня и удивляет. Я исходил с караванами пол-империи, и только в этом Создателем забытом форпосте (при этих словах сержант поморщился, как от зубной боли, но ничего не возразил) маленькая девочка... Правда иногда, нэдина, я об этом забываю ...как бы между прочим, объяснила мне очень многое, что я, несомненно, видел, но не обратил должного внимания. Ну как тут не почувствовать себя круглым дураком! — всплеснул руками патер.
— Но какоэ отношание это фшо имеет к боепъыпашам? — не выдержал Хабд.
— Для имперской армии это один из трёх видов снабжения: продовольственного, вещевого и боевого, — пояснил Фергюс, — Но раз обувь и туники они шьют централизованно, как они решают проблему с размерами, — нахмурился он.
А как её решали у нас в армии? Выдавали всем третий рост и тем, кому нужен седьмой, и тем у кого первый. У одних рукава после стирки по локоть, у других — подвёрнуты два раза. С шинелями то же самое. Хоть сапоги можно было подобрать по размеру, иначе вообще кранты. Только вряд ли в имперской армии было такое позорище.
— А разве у них солдат не сортируют по росту. Я имею в виду высоких — в гвардию, средних — в пехоту, мелких — в инженерные войска.
— Никогда бы об этом не подумал, — почесался патер теперь уже под левой челюстью.
Блохи его что ли заели, или это — нервное.
— Я фто-то такое шлышал, — буркнул гаар, — но не шнал тля шего.
— То есть, так солдат проще снабжать, — подытожил священник.
— Не только солдат, — как бы между прочим, заметила я.
— Что?
— Ну у них ведь есть нарги?
— Конечно есть.
— А их разве не сортируют. Тех, что покрупнее — в тяжёлую кавалерию, что поменьше — в лёгкую.
— Не-е, — замотал головой Фергюс, — в лёгкой у них кочевники на своих тачпанах.
Как выяснилось это что-то вроде крупных сайгаков с горбом на носу и небольшими рогами. Естественно, гораздо мощнее их земного подобия, настолько, что на них можно было скакать, как на лошадях. Вот только ни на тачпана, ни на его всадника тяжёлого вооружения было не навесить. Впрочем, кочевников-табиров это не особо смущало.
— М-мда, как же такое можно было не заметить?
Я уж хотела сказать, что для этого нужен намётанный глаз разведчика. Только откуда об этом могла знать Ола?
— А вы заметили, что мы женщины, даже самые маленькие, на многие вещи смотрим по-другому, чем вы, мужчины? — выдала я вслух. Вот пусть постоят и почешут репу.
Глава 4.
В общем, всё было прекрасно. Способ подпалить вражеские корабли мы нашли. Осталось только успешно реализовать нашу задумку. Вернувшихся с обеда Эрфура и ещё одного воина отправили вниз с охапками дротиков, готовить горючий боезапас. Так его и стали называть. Вслед за ними спустился и отец Фергюс. А мы с Хабдом ещё постояли, наблюдая за вражеским лагерем. Вроде бы после ночного нападения давги присмирели или, наоборот, копили силы для новой атаки. Обычная возня, никакой лихорадочной суеты не наблюдалось. Правда, и накануне тоже ничто не предвещало внезапного вторжения. А ведь эти гады, подкравшись тихим сапом, чуть не захватили форпост.
Ладно, смотреть было не на что, и я уже собралась спуститься вниз, как...
— Давги! Давги идут! — пронёсся над крепостью крик стражника.
Я кинулась к бойнице. И что? Э-э-э, я не поняла. Кто идёт? Куда идёт? Я оглянулась в поисках сержанта. Он оказался с противоположной стороны. Я подбежала и встала у соседнего просвета между зубцами.
Мать моя, женщина! Ну что за хрень!
Вверх по реке шли давги! Опять! Ещё три корабля. Проклятье!
И ещё, от этих шигов так и веяло смертью. Нет, не так — СМЕРТЬЮ!!!
Судите сами. Если предыдущие ладьи давгов были покрыты резьбой, их паруса раскрашены весёленькими разноцветными символами, а носы и корму венчали золочёные идолы изображавшие тварей морских глубин, то шиги новых гостей выглядели так, будто, появились из самой Бездны. Чёрные корабли, чёрные паруса, воины тоже были во всём чёрном: одежда, доспехи, щиты. Нет, кое-где виднелось белые и серебряные узоры и детали, но они только оттеняли и подчёркивали черноту. К тому же при ближайшем рассмотрении это оказались надписи и изображения черепов, которые тоже не настраивали на весёлый лад. Да по сравнению с этими поклонниками готики, все предыдущие давги казались весёлыми скоморохами, приехавшими в своих разноцветных шарабанах на ярмарку, народ веселить.
У меня аж мурашки побежали по телу.
Но это был даже не страх, а пол— или четверть страха, которым на меня повеяло, когда я разглядела, что торчит у этих варягов на носах и корме шигов. У-у-у. И в чьём извращённом воображении могли родиться эти монстры. Не иначе, как кто-то изобразил самые уродливые порождения хаоса. До чего ж в Голливуде поднаторели создавать всяческих тварей, но до такого переплетения клыков, рогов, пластин и шипов даже им было далеко.
Или, точнее, не выпить столько виски, в промежутках занюхивая коксом, причём, и то, и другое — лошадиными дозами.
В общем, если уж мне с такого расстояния видеть этих уродов было страшно, то находиться с ними на одном корабле я не согласилась ни за какие деньги.
А вот не надо было зарекаться. Ведь была?
Да, но недолго, но ведь мы сейчас не об этом.
В общем, не дай Создатель, приснится такой монстр ночью. Тем более встретить наяву. Тьфу-тьфу-тьфу через левое плечо, хоть тут так и не принято.
Что была ещё обиднее, будто сама природа в тот миг перешла на сторону врага. Солнце закрыли неизвестно откуда набежавшие тучи (ведь буквально полчаса назад на небе было ни облачка), а с моря подул пронизывающий северный ветер. Казалось, что нас коснулось морозное дыхание владыки Хаоса. Если кто-то в потустороннем мире решил таким образом нагнать на нас жути, то не знаю, как на Хабд, а на меня всё увиденное очень даже подействовало. К тому времени, как тучи ушли, и вновь засияло солнышко, меня колотило всю: от ногтей на мизинцах ног до корней волос. И я-я н-нич-ч-чег-го н-не м-м-мог-гл-ла с-с-с эт-ти-м п-под-дел-лать. Ни-че-го.
И ещё, эти гады шли совершенно молча. Ни поносной брани, ни обидных выкриков или жестов. Только смотрели в нашу сторону, и это пугало ещё больше. Даже гребки вёсел и мерное заунывное пение не нарушали тишины. Шиги скользили по воде, как призраки. Только ветер наполнял их чёрные паруса с намалёванными на них черепами и костями. Наверно от того и веяло от них потусторонней Бездной.
Ты забыла сказать, что и морды у этих поклонников чёрного тоже были раскрашены тем же цветом. Не полностью, конечно, а в виде каких-то замысловатых узоров. Ну и страхолюдины же из них получились.
— Сержант Хабд, — спросила я через несколько минут, немного отойдя от шока, — кто это?
— А это, девочка, воины тьмы, — казалось, речь воина стала более внятной, или я к ней уже привыкла.
— Прямо из царства Хаоса?
— Да что вы, нэда, это глупые сказки, — попытался усмехнуться гаар, только вышло это у него очень и очень плохо. Судя по всему, там была изрядная доля правды, иначе б не была улыбка сержанта такой натянутой.
— Расскажите мне о них, — надеюсь, мои зубы не сильно стучали, когда я это говорила.
— Это будет слишком страшная история для такой маленькой девочки.
— Ну, вы же не на ночь мне её будете рассказывать. И потом, если бы не это, — я показала рукой в сторону чёрных шигов, — я бы и не спрашивала.
— Хорошо, нэдина...
И сержант поведал мне легенду про затерянный в море большой остров, где находится храм владыки Хаоса. А недалеко — омываемой волнами окно в Бездну, откуда время от времени появляются порождения мрака.
— А часто оно открывается?
— Раз в сто лет.
Ну, тогда ничего страшного. Э-э-э...
— А когда это произошло последний раз?
— Дай Создатель памяти... девяносто четыре, да нет, уже девяносто пять лет назад.
О-ба-на! Вы Апокалипсис заказывали. Я вот — точно нет.
— А какие они, эти порождения Мрака?
— Те из воинов, кто с ними встречался, не выжили, а что взять с рыбаков и крестьян. Огромные, страшные, вот и всё, что они могли рассказать.
— А купцы их не видели, они же всё примечают.
— Вы-то про это откуда знаете, нэдина?
— Отец говорил, — без запинки соврала я (скоро научусь это делать непроизвольно), — торговец, едва товар привёз, уже должен знать и цены, и последние новости. В общем — очень многое.
— Вы не поверите, нэда, насколько вы правы.
Почему не поверю, очень даже поверю. Купец во все времена — первый шпион в чужом тылу.
— Так вот, говорят, — сержант перешёл на полушёпот, будто боялся, что его услышат, — были среди видевших тех тварей и купцы, и благородные. Только тронулись они все умом.
У-п-с-с-с! А вот это плохо, оч-чень даже плохо.
— А эти, — Хабд кивнул в сторону поднимавшихся вверх по реке шигов, — да не так они страшны, как кажутся...
И, всё более и более увлекаясь, воин принялся рассказывать про адептов Хаоса.
— Воины они не из последних, отчаянные, никогда не знающие страха. Вот только одержимые и неуправляемые. Говорят, оттого, что пьют перед боем саму тьму...
Знаем мы эту тьму. Накачаются наркотой до бровей — потом море по колено. Оттого и мажут лица всякой дрянью, чтобы видно не было, те ли перед тобой воины или уже следующие. А предыдущих, сдохших от передозы, уже вороньё доклёвывает.
Я поинтересовалась — а как они хоронят своих мертвецов. Оказалось, что сжигают, как и все на Аврэде. Тут "чёрные" оригинальностью не отличались.
Как оказалось, тела воинов тьмы тоже были разрисованы чёрным. Вооружение их было однотипным и гораздо лучше, чем у остальных давгов.
Надо ли говорить, какого оно было цвета? Даже мечи и кинжалы — воронёные.
— А часто они ходят в набеги?
Как оказалось — это была большая редкость. Все давги отдавали храму часть добычи. Наверняка что-то перепадало и остальным жителям острова. Так что эти варяги припёрлись, скорее всего, не ради банального грабежа, а с какой-то другой, только им ведомой целью. Что отнюдь не радовало.
Хотя с другой стороны, если призадуматься. Что может привлечь их в нашем форпосте? Тогда выходит, что их цель — в Омморе. Такой расклад мне больше нравится.
Наверно от этих мыслей я невольно улыбнулась.
— Что вас так развеселило, нэдина? — удивлённо воззрился на меня Хабд, пристально вглядываясь в лицо. Уж не подумал ли он грешным делом, что я со страху повредилась умом.
Хотя, что тут удивительного: по реке плывёт воплощённый ужас, а я, знай себе улыбаюсь.
— Просто подумала, что то, что им нужно, вряд ли находится в нашей крепости, — озвучила я свои мысли.
Сержант нахмурился.
— Может, нэда, вы и правы. В любом случае мы это скоро узнаем.
Вот так мы и стояли на вершине башни, глядя на вражеские шиги и с нетерпением ожидая, куда Создатель... Нет. ...Дьявол... Нет. ...Хаос... Да не важно! ...подтолкнёт их владельцев.
Лишь бы пинок был посильнее! Чтоб мимо крепости летели со свистом!
К сожалению, ни одна из высших потусторонних сущностей не вняла нашим молитвам. Чёртовы ладьи пристали сразу за лагерем наших "соседей", к которым мы уже успели привыкнуть. Вот если бы они на нас не напали, а, закончив свой "турпоход", отвалили восвояси, им бы вообще цены не было. Однако, серьёзно рассчитывать на это не приходилось.
Что могло порадовать, так это то, "старожилы" встретили появление своих соплеменников без всякого энтузиазма. Никаких тебе приветственных криков, весёлой перебранки, братских объятий и рукопожатий. Нет, вылезли посмотреть на гостей почти все. Так и стояли молчаливой гурьбой, пока командиры не разогнали своих подчинённых заниматься делом.
Мы с Хабдом посмотрели друг на друга. Тот отрицательно покачал головой.
— Мы плохо знаем, как у них отношения между кланами.
Между этими "чёрными" и "белыми" точно кошка пробежала. Впрочем, что за дело убегающему оленю, до отношений в стае волков, которая мчится по его следу.
Сравнение было не самым приятным, и я невольно поёжилась.
— Сержант, вы не отказались от своего плана сжечь шиги, их стало больше?
— Я заметил, нэдина, — усмехнулся гаар, — Боюсь, что нашего боезапаса на них всех не хватит.
— А после?
— Что после?
— Когда обстреляете. Ведь вся эта толпа, — я кивнула в сторону давгов, — кинется на нас.
— Вы так боитесь умереть? — сержант презрительно скривил рот.
Я посмотрела в его холодные серые глаза. Что мне ему было сказать? Что да, боюсь. А кто не боится? Только психи. Смелые люди тоже боятся, но им хватает воли преодолеть свой страх. Трусам это не под силу. Знает ли это Хабд? Конечно знает. Это сейчас он круче крутого. Интересно было б на него посмотреть в его первом бою. Но я спросила о другом.
— Вы никогда не отступали?
