Риз потянулся к кружке, но тут же его пальцы обожгло, словно он прикоснулся к раскаленному камню. Он резко отдернул руку и зашипел.
— Не лапай ее руками!— прикрикнул на него Сатрас.— Ты должен поднять кружку силой мысли! Сконцентрируйся на ней, представь, как она отрывается от стола, и мысленно помоги ей.
Риз придвинулся к столу так, что кружка оказалась перед самыми его глазами, уставился на нее застывшим взглядом, наморщил лоб...
...Кружка не шелохнулась.
— Работай!— Сатрас зевнул.— А я пока делом займусь.
Он прошел к полкам, достал из плетеного лукошка хрустальный шар и положил его в центр стола. Заметив вопросительный взгляд Левитрока, он сказал:
— Так надо... И вот еще что: присматривай за ним. Если с ним что-то случится, быть беде.
После чего он улегся на кровать и закрыл глаза.
— Это ты называешь заняться делом?— недовольно проворчал Левитрок.
— Ты даже представить себе не можешь, сколько всего великий маг может сделать во сне! А ты не отвлекайся, трудись!
— Я есть хочу!
— Ты еще не заработал...— пробормотал Сатрас и вскоре захрапел...
Никакие телесные упражнения не изматывали Риза так, как попытка сдвинуть силой мысли треклятую кружку. От пота рубашка прилипла к телу, в глазах расплывались разноцветные круги, начали дрожать руки, но кружка упрямо отказывалась двигаться. В отчаянии он взмахнул рукой и снес ее со стола.
Грохот разбудил старого колдуна, Сатрас открыл один глаз посмотрел на разъяренного Левитрока, на опустевший стол и тихо произнес:
— Деревянная кружка победила знаменитого Охотника.— Он встал с кровати, потянулся, хрустнув костями.— Чтобы тебя утешить, раскрою одну маленькую тайну: мне в свое время понадобилось почти два месяца, прежде чем я сдвинул с места куриное перышко...— Он нахмурился и пробормотал: — Может быть, именно поэтому я так долго испытывал жгучую неприязнь к курятине?
— Ты долго собираешься прятаться в этой пещере?— спросил его Риз.
— До тех пор, пока ты не научишься самоконтролю.— Колдун понял с пола кружку и вернул ее на прежнее место.— Как только она хотя бы на толщину ногтя оторвется от стола, мы отсюда уйдем.
— Ты хочешь сказать, что мы будем сидеть здесь два месяца?!— выпучил глаза Риз.
— Ты себе льстишь,— усмехнулся Сатрас.— Меня начали приобщать к магии едва ли не с самого рождения. И начинал я как раз с медитации. По идее она должна успокаивать, умиротворять. Но меня она раздражала больше всего на свете... Потом были телесные тренировки, ибо сила духа напрямую связана с крепостью тела. Я изучал символику, жестику, алхимию, законы природы. Таким образом, я был основательно подготовлен к тому моменту, когда мы перешли непосредственно к практической магии. А ты... Сколько лет ты провел в Сером Замке?
Риз задумался:
— Больше десяти.
— Приплюсуй к ним годы, проведенные в поисках колдунов и нечестии, и можешь смело считать это время потерянным...
— Ты ошибаешься!— воскликнул Левитрок.— Нас многому научили в Сером Замке...
— Да чему вас там могли научить?— пренебрежительно поморщился Сатрас.— Мечом махать? Возможно, в этом деле ты и преуспел. Но что толку? Против мага — даже не самого могущественного — ты бессилен.
— Знаешь ли ты, скольких колдунов сразил я своим мечом?!— разгорячился Риз.
— Всем своим победам ты обязан исключительно везению и защите магии доспехов,— отмахнулся старик.— Без них тебя бы уделал даже начинающий маг. И не смотри на меня так! Ваша Лига запретила любые проявления магии, но сама вовсю использует ее для достижения своих целей. И это касается не только доспехов. Тебе многое неизвестно, мой мальчик. Марск Мадден задурил ваши детские головы и на протяжении многих лет использовал вас для собственной выгоды. И будет использовать до тех пор, пока его кто-нибудь не остановит... Что касается тебя... Если бы твой отец в свое время внял уговорам братства, то у тебя был шанс пройти по тому же пути, который проделал я и другие маги. И сейчас тебе было бы гораздо легче победить деревянную кружку... Но не расстраивайся. Ты парень способный, у тебя все получится... Рано или поздно. Работай...
Он скрылся за занавесью, а через некоторое время вместо него появился крестьянин с окладистой бородой, в лаптях и простой рубахе, подвязанной веревкой. От неожиданности Риз потянулся к мечу, но селянин заговорил с ним голосом Сатраса:
— Расслабься, это я.
— Здорово!— восхитился Левитрок.— Ты еще и внешность менять умеешь?
— Я много чего умею,— проворчал старик.— А это не преображение. Это обычные чары. На них тратится меньше энергии. На самом деле я выгляжу так же, как и всегда, но окружающие видят меня в ином облике.
— Куда ты собрался?— спросил его Риз.
— Надо запастись провиантом,— он потряс мешочком с деньгами.
— Зачем куда-то ходить и тратить деньги? Разве ты не можешь организовать нам роскошный обед, не покидая пещеры? Ну, как тогда, с жареной курицей?
— Красть нехорошо,— покачал головой Сатрас.— А еще мне нужно видеть предмет, который я хочу... хм... получить. К тому же я иду в город не только ради еды. Нужно посмотреть, чем занята Лига, послушать, что говорят в народе о нашем побеге и вообще...
— Понятно.
— А ты давай, не отлынивай от занятий! И присматривай за хрустальным шаром.
— Что в нем такого особенного?— Риз потянулся к шару, но Сатрас его остановил.
— Осторожно, не прикасайся к нему!
Риз отдернул руку и спросил:
— Почему?
— Не стоит пачкать его ауру. А еще ты можешь его уронить и разбить. Так что береги его...
Прошло два дня.
Сатрас оказался строгим учителем. Он не давал поблажек Ризу, заставляя его часами пялиться на кружку. Когда Левтрок начинал нервничать, отчего раскалялись ладони, старик выпускал его из пещеры подышать свежим воздухом, но как только молодой человек успокаивался, требовал продолжать упражнение.
Чем дольше Риз занимался, тем больше убеждался в том, что у него ничего не получится. Впрочем, однажды ему показалось, что...
— Ты видел?!— воскликнул он так громко, что разглядывавший с кровати каменный потолок колдун вздрогнул от неожиданности.— Она шевельнулась!
Сатрас лениво повернул голову, посмотрел на кружку и проворчал:
— Ерунда... Тебе показалось... Продолжай!
У колдуна были серьезные намерения. Из города он вернулся с полным мешком еды, а значит, на самом деле, решил остаться в пещере до тех пор, пока Левитрок не добьется положительных результатов.
— На первое время должно хватить,— сказал он, лишая Риза последней надежды.
Впрочем, в город он не заходил, купил все необходимое в предместье. Там же узнал последние новости. Лига не посвящала жителей Арсана в свои проблемы. О том, что кому-то удалось сбежать из застенков Серого Замка, никто не знал. Но власти разыскивали двух опасных преступников, за головы которых была обещана солидная награда. Весть быстро распространилась за пределы Арсана, на перекрестках стояли заставы, а между ними курсировали разъезды. Задерживали всех подозрительных, кого-то потом отпускали, остальных же отправляли в столицу на дознание.
Сам Сатрас все время либо валялся на кровати, либо экспериментировал с порошками, отравляя и без того спертый воздух пещеры. Время от времени он подходил к столу, пристально разглядывал хрустальный шар, ворчал и в очередной раз напоминал о том, чтобы Риз за ним присматривал.
На третий день колдун снова отлучился и вернулся ближе к вечеру.
— Что нового?— спросил его Риз, наблюдая, как крестьянская личина меняется на привычный облик колдуна.
— Марск Мадден не дурак. Он прекрасно понимает, что в Арсан мы не вернемся. Но он понятия не имеет, где нас искать. Поэтому лютует больше обычного. Лигисты хватают всех, кто косо посмотрит, тащат несчастных в Серый Замок. И что-то подсказывает мне, что на волю выйдут не все. Скверно все это... Как твои успехи?— Колдун по привычке взглянул на хрустальный шар, прикоснулся к нему ладонью, медленно прокатил по столу.
Риз красноречиво поморщился.
— Понятно. Продолжай!
Мягко оттолкнув шар, Сатрас направился к кровати.
Риз не сводил глаз с опостылевшей кружки. Искоса он заметил, как хрустальный шар подкатился к противоположному краю стола и, сверкнув, полетел на пол. В следующее мгновение Левитрок испытал целую бурю эмоций: и злость на беспечного колуна, который требовал особого внимания к сохранности шара, но при этом сам игнорировал собственные правила; и беспомощность от того, что не успеет подхватить артефакт, который вот-вот разобьется о каменный пол; и еще что-то доселе неведомое, отчего чувствительно закололо кончики пальцев. Уставившись на шар, Риз машинально протянул руку. И хотя их разделяло расстояние почти в три локтя, он будто бы почувствовал прикосновение к гладкой хрустальной поверхности. И в этот момент шар завис в воздухе, прекратив падение.
Сатрас резко обернулся, увидел ученика, застывшего в неестественной позе, усмехнулся. А Риз замер, боясь вздохнуть. Он не сводил глаз с шара и явственно продолжал ощущать его округлые формы под пальцами. Одновременно с этим он был уверен, что, стоит ему только пошевелиться, чары развеются, и шар разобьется.
Колдун медленно приблизился к повисшему в воздухе артефакту, аккуратно взял его в ладонь, проворчал:
— Вот видишь, можешь, когда захочешь.
Сказав это, он небрежно бросил хрустальный шар через плечо. Тот ударился о стену, упал на пол и разлетелся на тысячи сверкающих кусков.
— Ты...— удивленно уставился на Сатраса Риз.— Ты что наделал?!
Ему хотелось броситься на колдуна и придушить его.
— Он исполнил свою роль, и больше не нужен,— спокойно ответил тот.
— Но...
— Это старая уловка. Я постоянно твердил об исключительной ценности шара. И ты сам в это поверил. Когда артефакту угрожала опасность, ты невольно мобилизовал скрытые силы. И добился результата даже раньше, чем я предполагал.
— А шар?— не унимался Левитрок.
— Обычная безделица. Раньше такие продавали на каждом углу. С их помощью очень удобно морочить головы доверчивым обывателям.
— Ну ты...— скрипнул зубами Риз. Он глубоко вздохнул, сдерживая ярость. Но тут ему в голову пришло кое-что обнадеживающее.— Значит, обучение закончено? Мне больше не нужно пялиться на кружку?
— А ты сможешь повторить результат?
Риз посмотрел на кружку, сосредоточился, протянул руку с растопыренными пальцами и...
...ничего не получилось.
— То-то и оно. Продолжай!
— Стоило ради этого гробить хрустальный шар?— вздохнул Риз.
— Стоило. Теперь ты сам знаешь, на что способен...
Хрустальный шар пострадал не напрасно. Кроме уверенности в собственных силах Риз начинал понимать, что ему следует делать, чтобы воздействовать на предметы на расстоянии. Он мог сколь угодно долго напрягаться, пытаясь подцепить кружку, но все старания были напрасны. Однако стоило ему представить, как пальцы прикасаются к предмету — при этом было важно почувствовать само прикосновение, — как происходило чудо.
— Смотри!— радостно воскликнул он, привлекая внимание Сатраса. Кружка короткими рывками ползла по столу к его растопыренным дрожащим от напряжения пальцам. И пусть пока получалось коряво и лишь на близком расстоянии — начало было положено. Это подтвердил и сам Сатрас:
— Теперь, если ты не забросишь тренировки, дело пойдет быстрее.
— Как я пойму, что пора остановиться?
— Совершенству нет предела! А ты находишься лишь в самом начале пути. Так что выводы делай сам.
Риз протянул руку к кружке, и она медленно подползла к самому краю. Он проделал это настолько непринужденно, что теперь не мог понять, почему у него раньше не получалось? Он отставил ее в сторону, обернулся к Сатрасу и попросил:
— Расскажи мне о магии.
— Что ты хочешь знать?
— Все!
Сатрас засмеялся:
— Нет такого человека, который знал бы все о магии. Даже Ушедшие не обладали полными знаниями.
— Расскажи мне о них.
Сатрас задумался.
— О них мало что известно. Они ушли в те времена, когда у человечества не было письменности, и вся информация передавалась из уст в уста. Многое не дошло до наших дней. А то, что сохранилось, было настолько искажено, что теперь трудно понять, что правда, а что вымысел.
— Говорят, это были великаны...
— Ерунда! Они от нас ничем не отличались. И все же в них было что-то особенное.
— Что?
— Это нельзя объяснить. Это нужно почувствовать.
— А ты откуда знаешь?
— Так говорят.
— Куда они ушли?
— В иной мир.
— Разве есть другие?
— Да, их много. Одни похожи на наш, другие отличаются настолько, что наши законы природы там бессильны.
— Почему они ушли?
— Они искали мир, где нет смерти.
— Нашли?
— Кто знает? Одни уверены, что, да, нашли. Другие сомневаются, считают, что они до сих пор скитаются в поисках благодати.
— Неужели они ни разу не возвращались с тех пор, как покинули наш мир?
Сатрас нахмурился, пристально посмотрел на Левитрока и пробормотал:
— Существует поверие о том, что день, когда они вернутся, станет последним для нашего мира.
Риз хотел еще что-то спросить, но колдун встал с кровати и направился к выходу:
— Пойдем, полюбуемся на закат. Он бесподобен в это время года.
Они вышли из пещеры, поднялись на скалу. Сатрас опустился на камень и уставился на солнце, уже наполовину скрывшееся за холмами. А Ризу не сиделось на месте. Он прохаживался по скале, пинал камешки ногами, поднимал их и бросал вдаль. Вдруг его взгляд упал на ворона, примостившегося на ветке высохшего дерева, одиноко стоявшего у самого обрыва. Ему показалось, что птица внимательно наблюдает за ними. Сразу нахлынули воспоминания: заброшенный хутор... Роген... и ворон, служивший колдуну глазами...
— Сатрас!— позвал Левитрок старика.
Тот ничего не ответил.
Обернувшись, Риз увидел колдуна, задумчиво провожавшего взглядом солнце.
— Сатрас!
Тот вздрогнул, повернул голову.
— Что?
Риз молча указал на ворона.
Но стоило старику взглянуть на птицу, как она оттолкнулась от ветки и камнем рухнула вниз. Спустя некоторое время ворон появился снова, поднимаясь все выше и выше.
— Это всего лишь птица,— пробормотал Сатрас, но в его голосе не было уверенности.
Он поднялся с камня и сказал:
— Завтра мы уходим.
— Куда?
— Для начала в Ковах, а там видно будет...
Риз Левитрок никогда не бывал за пределами Мисхета. И если Ковах он еще мог себе как-то представить, то более отдаленные области бывшего королевства Эволин воображение рисовало такими же зыбко-призрачными, как внезапно прерванный сон. Естественно, он много слышал о землях, расположенных за хребтами гор Улиглис и от путешественников из самого Мисхета, и от пришлых торговцев, родившихся за пределами земель, подчиненных ныне Лиге Очищающего Огня. Но одно дело слышать, другое же — увидеть все своими глазами. Раньше Риз и не помышлял о том, чтобы покинуть Мисхет хотя бы даже на пару дней. Да и сейчас, сложись обстоятельства иначе, он бы предпочел остаться.
