Истребитель орков. Orcslayer. (Перевод)

Феликс делал это медленнее. Его лодыжка не позволила бы ему их длинные прыжки, и он двигался в тишине, его ум изо всех сил пытался принять мысль, что Готрек, с кем он путешествовал больше двух десятилетий, может быть мертв.

Было слишком рано скорбеть — он еще не мог поверить, что истребитель исчез. Но от мысли жизни без него закружилась голова. Что ему делать? Следование за Истребителем заняло почти всю взрослую жизнь Феликса. Его обязанность описать смерть Истребителя продолжалась так долго, что ему было трудно вспомнить, что было до нее. Что он хотел делать до встречи с Готреком? Писать стихи, пьесы? Отказаться от своих богемных путей и помочь брату с семейным бизнесом? Жениться? Иметь детей? Это то, чего он хочет сейчас?

Сколько ему сейчас? Сорок? Сорок два? Он потерял счет времени во время его с Готреком путешествий на востоке. Было ли слишком поздно, чтобы начать с того с чего он остановился? Был ли сорокалетний студент слишком смешным? Конечно, даже если Готрек был мертв, Феликс по-прежнему был должен ему некоторую работу, прежде чем он займется своей собственной жизнью. Его обет не исполнится, пока он не напишет эпос смерти Истребителя.

Его сердце сжалось при мысли. Готрек был бы в ярости, если бы он записал, что тот умер от рук — "простых орков". — Это не было подходящей смертью для истребителя, который в свое время убивал демонов и гигантов, антикульминационный момент первого порядка. Готрек никогда бы не позволил Феликсу описать подобный конец. Вот только ... Феликс задохнулся от неожиданного рыдания, когда то, наконец, ударило его. Кроме Готрека...

— Вот он, — сказал Нарин, указывая далеко вниз, под ним.

Феликс уставился во мрак котла долины, ищущим взглядом, и наконец разобрал участок ярко-красных волос на берегу пенящегося озера. Истребитель неподвижно лежал на животе, наполовину в воде. Он упал со скалы на берег или его притащило к нему? Феликс чуть не потерял хватку, как он поспешил опуститься на землю.

Нарин, Торгиг и Кожанобородый были внизу раньше него, но из какого то чувства такта ждали пока он достигнет земли прежде чем начать обходить кипящее озеро по кругу. При хромающем темпе Феликса, казалось, это займет вечность, но, наконец, они стояли над ним. В долине было достаточно света, чтобы увидеть, что спина и шея Готрека будто пылали, злым красным, как будто гигантская рука ударила его. Его единственный глаз был закрыт, а гребень обвис и испачкался. Кровь бежала из его рта и носа, и собиралась на черной глине под его головой. Из-под его плеча струилось еще больше. Его топор лежал рядом с ним.

— Готрек? — сказал Феликс.

Ответа не было.

Феликс присел на корточки и потянулся к Истребителю, но затем заколебался. Если бы он прикоснулся к нему, он бы узнал, и он боялся узнавать: -Готрек ... ты?

Глаза Готрека затрепетали, открываясь. Он застонал, а потом яростно закашлялся. Вода пролилась на глину.

Феликс и три гнома вздохнули с облегчением.

кашель Готрека утих. — Ко... пуши, — сказал он едва слышно. — Почему ты... Так долго?

Нарин опустилась на колени рядом с ним: — Ты можешь двигаться, истребитель? Что-нибудь сломано?

Готрек долго думал, глаз закрылся, а потом снова открылся. — Нет, — пробормотал он: — Просто ... немного жалит. — Он попытался перевернуться и сесть, но его руки дрожали и он откинулся.

Торгиг и Кожанобородый помогли ему опереться спиной о скалу. Он шипел с каждым движением и прикосновением. Феликс увидел, что у него была глубокая, кровавая рана в левом плече.

— Что это такое?— спросил он, указывая.

Готрек прищурился, смотря на рану. — Это? — Он поднял свою руку к ней, но оказалось, что он устал слишком сильно. Он позволил ей упасть на колени. — Это причина почему я оставил орков.

— Не говори мне, что ты сделал этот скачок нарочно, — фыркнул Кожанобородый.

— Конечно, — сказал Нарин: — Воробей оскорбил его прапрадеда, и он спрыгнул, чтобы бросить ему вызов.

Торгиг засмеялся. Они выглядели немного легкомысленными, после того как нашли Готрека живым. — Они будут звать его, Истребитель воробьев.

— Нет, — сказал Готрек тяжело покачав головой. — Они выстрелили в меня. Сбили с обрыва.

— Выстрелили в тебя? — смущенно спросил Торгиг. — Из чего? Здесь нет раны от стрелы.

— Длинноствол, — сказал Готрек.

— У орков нет огнестрельного оружия, — с издевкой сказал Нарин: — У них едва ли есть огонь.

— Гномий длинноствол, — закончил Готрек.

Гномы замолчали.

— Это действительно очень странные орки — сказал, наконец, Торгиг.

В памяти Феликса высветились сверкающие черные глаза орочьего лейтенанта. Он был согласен.

Торгиг открыл полевой комплект Друрика и вытащил бинты. Он перевязывал плечо Готрека так осторожно как только мог, словно сам чувствовал все его раны.

Когда он все залатал, Готрек попытался встать. Его качнуло, словно колосок пшеницы на ветру, и он сел назад: — Проклятье. Кожанобородый, твое плечо. Мы не можем ждать.

Кожанобородый помог Готреку подняться перекинул его руку через свое плечо.

Готрек приподнял бровь смотря на Феликса, когда они начали идти вокруг бассейна: — Все в порядке, человеческий отпрыск? Ты выглядишь немного бледным.

Феликс кашлянул. — Я ... Я просто рад, что мне не пришлось писать — сбитый с обрыва орками — это звучало бы не очень героически. —

— Ты думал, что я мертв, не так ли?

— Это... Это пришло мне в голову.

Готрек фыркнул. — У тебя должно быть больше веры. Он зашипел и споткнулся. Кожанобородый поймал его, и они продолжили: — Хорошо, что бассейн был глубоким.

Они спешили так быстро, как только могли, вокруг основания Караз Хирна. Сначала это было не очень быстро, но Готрек восстановился примерно через полчаса и смог самостоятельно ходить. После этого стало лучше, хотя было все еще трудно, проталкиваться через пересеченную местность и густой подлесок сосновых деревьев в почти полной темноте. Гномы, не желая привлечь внимание еще какого-нибудь патруля гроби, пренебрегли использованием фонариков, и ориентировались в лесу с помощью прирожденной способности ориентироваться в туннелях, что была присуща их расе. Феликс, однако, постоянно разбивал голову о низкие ветки или перекручивал лодыжку о выступающие корни.

После еще одного часа трудного путешествия пятеро товарищей пришли в долину, по которой шла старая гномья дорога, которая вела к входной двери Карака Хирна. Когда они пробились через густой лес в сторону дороги, Кожанобородый остановился и поднял руку.

— Кто-то на дороге, — прошептал он.

Они прислушались. Звон и грохот армии на марше доходил до их ушей, тут и там факелы подмигивали сквозь клубок ветвей.

— Это не может быть Хамнир — сказал Торгиг. — Передовая позиция по крайней мере на милю севернее. Он все еще не может быть на позиции. —

— Кто еще это может быть? — спросил Нарин подергивая сгоревший кусочек щита Друтти в бороде: — Подкрепление из другого владения?

— Орки поднимающиеся снизу? — спросил Кожанобородый.

— Мы не узнаем, разговаривая-, — сказал Готрек. Он проталкивался вперед, а другие последовали, более осторожно, стискивая оружие как только могли.

Вскоре лес истончился, и они из тени увидели дорогу и гномью армию, медленно идущую на юг.

— Это Хамнир!— сказал Торгиг: — Что случилось? Он идет не в ту сторону!

Кожанобородый указал на хвост колонны состоящий из раненых и погибших на носилках и пони-повозках, отстававших за основной колонной.

— Дурак напал без нашего сигнала?— спросил Нарин.

— Принц Хамнир не дурак! — сказал Торгиг сердито.

-Он дурак и есть, если напал на расположенное под землей владение, — сказал Готрек. — Пошли.

Гномы вышли из леса и подошли к голове усталой колонны. По пути на них пялились гномы, их лица были суровы и злы. Некоторые из них сплевывали при виде отряда.

— Ах, это приветствие героя, — сказал Нарин.

— Что мы должны были сделать? — спросил Торгиг.

Когда они достигли головы колонны, они обнаружили, что Хамнир мрачно шествует с Горрилом и его другими помощниками. У Хамнира был порез на лбу, и его кольчуга была залатана в двух местах. Горрилу и другим досталось точно так же. Они выглядели совершенно истощенными.

Хамнир бросил на Готрека равнодушный взгляд, как только он поравнялся с ним. — Итак, ты жив. Мне жаль это слышать.

— Как и мне — сказал Готрек: — Не из-за отсутствия попыток.

Хамнир проигнорировал его: -Мертвый, ты был бы героем — храбрым истребителем, который пытался и не смог выиграть свой путь о владение, чтобы открыть дверь для армии. Живым ... Живым, тебе есть за что ответить. — Он грустно посмотрел на Торгига. — Как и тебе, Торгиг.

— Гроби раскрыли нас, князь, — сказал с болью Торгиг: — Мы бы не дошли до входной двери, чтобы открыть ее. Мы сделали все возможное, чтобы остаться в живых, чтобы вернуться и предупредить вас не нападать.

— Если вы напали без нашего сигнала, — сказал Готрек, — У тебя достаточно вопросов на которые придется ответить.

— Мы не атаковали! — закричал Хамнир. — Мы были атакованы! Зеленокожие набросились на нашу позицию, пока мы ждали, чтобы услышать рог, лучники на холмах, что мы не могли занять, застрельщики, которые ударяли и отбегали, волчьи всадники. Мы не осмеливались преследовать, опасаясь рассеять нашу силу, и поэтому мы сидели, ожидая сигнала, который никак не приходил, в то время как они отбирали у нас одного за другим, нам же едва удавалось взять одну жизнь за пять наших.

— Принц, — сказал Торгиг, его молодое лицо побледнело за бородой. — прости нас, мы не...

— Действительно, мне есть за что ответить — горячо продолжил Хамнир, перебивая его: — Ибо когда Горрил и другие умоляли меня уйти и посчитать идею провальной, я не позволил, ибо я верил в своего старого спутника, Готрека Гурниссона. Воистину, Великий Истребитель не потерпит неудачу. Конечно, это будет делом нескольких минут, прежде чем мы услышим Рог. — Он повесил голову: — Ради своей глупости я потерял еще пятьдесят благородных гномов.

Готрек усмехнулся: — Ты обвиняешь меня, потому что ты плохой генерал?

Горрил и Торгиг ощетинились на это, но Хамнир помахал им уставшей рукой: — Я вообще не генерал, как ты хорошо знаешь. Я торговец, продавец острой стали, прекрасного Эля и драгоценных камней. Именно судьба и долг привели меня к этому перевалу, а не задатки. Я делаю все, что в моих силах. — Он повернулся, и впился тяжелым взглядом в Готрека. — Так же, как вы поклялись сделать все возможное.

— Ты думаешь, что нет? — зарычал Готрек.

— Вы живы, и дверь остается закрытой. Можешь сказать, что отдал все?

— Наша смерть не выиграла бы дверь, Принц Хамнир, — сказал Нарин: — Гроби были предупреждены о нашем присутствии, когда бедный старый Матрак споткнулся о новую ловушку, которая убила его, Кагрина и Скетти Молоторукого. Они вошли через секретную дверь и напали на нас, и даже если бы мы победили их —

— Новые ловушки? — прервал Горрил, его голос стал резким. — Что значит, новые ловушки?

Хамнир застонал: — Матрак и Кагрин мертвы?

— В проходе были ловушки, о которых Матрак не знал, мой принц, — объяснил Торгиг: — Гномья работа, — сказал он, — и построена в течение последней недели, был запах нового камня. Он нашел и разрядил все, кроме последней.

— Орки открыли секретную дверь и коснулись секретных рычагов, которые обезвредили все ловушки, как будто они сами их построили, — сказал Нарин.

-Невозможно, — сказал Хамнир, его лицо было пепельно-серым.

— Да, — продолжил Кожанобородый, — но это истинная правда. Мы все это видели.

— Даже если бы мы победили орков, которые прошли через секретную дверь, — продолжил Нарин: — сигнализация уже была поднята. Было бы целое владение злых зеленокожих, готовых сражаться. Возможно, убийца Гурниссон мог бы это сделать, но остальные не дожили бы, чтобы помочь ему открыть двери.

Голова Хамнира опустилась. Он долго смотрел на землю, а потом, наконец, посмотрел на Готрека: — Если этот рассказ истинен, то я полагаю, что должен верить, что вы сделали то, что могли сделать.

Готрек неудовлетворенно ухмылялся.

— Но как это может быть? — Хамнир продолжал практически сам с собой. — Откуда могли возникнуть ловушки о которых не мог знать Матрак? Откуда гроби могли знать как их использовать? В этом нет смысла.

— Я боюсь, что мы можем узнать ответы на эти вопросы только после того, как вернем владение, мой принц— , — сказал Горрил.

— Да, — сказал Хамнир, его челюсти сильно сжались от разочарования: — Да, но как нам это сделать? У них, кажется, есть противодействие для каждого нашего движения! Мы думали, что это единственный возможный путь. Мы можем найти другой?

— Может быть, вы можете убедить их обменять владение на какой-то прекрасный Эль или драгоценные камни, — прорычал Готрек.

Кулаки Хамнира сжались: — Если бы был шанс, что это сработает, я бы это сделал, — сказал он: — А ты, истребитель? Или вы оставите владение гроби, потому что в вашей победе будет недостаточно славы? Он многозначительно отошел от Готрека и начал говорить понизив голос с Горрилом.

Готрек уставился на Хамнира на долгое мгновение, потом хмыкнул и отвернулся.

Истребитель и принц оставались молчаливыми и угрюмыми до конца марша. Феликс снова задумался, что заставило их так ненавидеть друг друга. Даже среди гномов злоба между ними казалась особенно яркой. Он только один раз видел такую сильную ненависть между братьями, которые пали. Готрек сказал, что это было из-за разбитого обета, но что было обетом? Это как-то связано с тем, что Готрек принял присягу истребителей? Оскорбление? Женщина? Из-за молчаливости истребителя, Феликс, возможно, никогда не узнает ответ.

На следующий день, после глубокого и заслуженного сна, Феликс присоединился к Готреку, когда он вновь собрался с Хамниром, Горрилом, старым Руном и другими советниками принца в покоях Хамнира. Казалось, что сколько бы вражды не было между Готреком и князем, Хамнир все равно хотел получить его совет.

Перед встречей Феликс был осмотрен гномьим врачом, седовласым длиннобородым с золотыми очками, который проигнорировал все визги, вздохи и проклятия Феликса когда он безмерно ударял и крутил опухшую лодыжку. Казалось, что старый мямля ломал то, что было только растяжением, но, к удивлению Феликса, после того, как гном обмазал его гнусно пахнущей мазью и завернул его в бинты, отек фактически опустился, и он смог ходить по нему почти не морщась.

Феликс и другие члены партии, которые пытались проникнуть в секретный проход Бирри, были приглашены присутствовать, чтобы они могли связать все, что произошло: каждую ловушку и каждый переключатель, которые они нашли, каждую встречу со странными орками. Когда они закончили, собравшиеся гномы покачали головой, сбитые с толку.

— Есть только две возможности, — сказал Хамнир, — и ни одна из них не возможна. Это не могут быть зеленокожие, у них нет навыков, и это не могут быть выжившие гномы, потому что они никогда не объединились бы с гроби.