Истребитель орков. Orcslayer. (Перевод)

— Твой летописец отстает, истребитель, — пришел голос Нарина над ним.

Феликс услышал ворчание и гномьи проклятья, и после этого, — Держись, человеческий отпрыск.

Отголоски хихиканья гномов донеслись до его ушей и заставили его покраснеть. Затем раздался звук грохота. Феликс посмотрел вверх, но было трудно понять, кто есть кто, не говоря уже о том, что происходит. Все, что он мог видеть, были подошвы сапог гномов и широкие гномьи поясницы.

— Хватай это, — позвал Готрек.

Моток веревки упал к нему, бросаясь в лицо Феликса, словно нападающая змея. Он увернулся. Небольшой железный крюк ударил его по голове. Он вскрикнул и чуть не разжал свою хватку.

— Береги голову, — рассмеялся Торгиг.

Крюк соскользнул вниз по скале между ног Феликса и остановился отскочив под его ногами за конец веревки, к которому он был прикреплен.

— Можешь освободить руку? — спросил Готрек.

— Да, — сказал Феликс. Он потер голову, пока он говорил это.

— Затем прикрепи веревку к поясу.

— Готово. — Феликс извлекал веревку одной рукой, пока он не нашел крюк, а затем провел им под и вокруг своего пояса два раза и снова прикрепил его к поясу. — Сделано, — Позвал он.

Канат начал скользить вверх по скале, пока он не был натянут.

— Иди вперед, — сказал Готрек.

Феликс начал подниматься снова. Веревка ослабевала чем выше он залезал, но потом подтягивалась каждые несколько футов. Феликс посмотрел вверх и увидел Готрека, протянувшего веревку через проушину крюка и крепко ее державший.

Все остальные гномы смотрели на него, как он поднимался, с веселыми улыбками на бородатых лицах.

— Что это за рыбу, ты поймал, Истребитель? — спросил Скетти.

— Не много ли на ней мяса, не так ли? — сказал Нарин.

— Да, — сказал Торгиг. — Брось его обратно.

Как только он поравнялся с ними, Феликс увидел, что Готрек вбил два крюка в скалу, один около пяти футов выше над другим.

— Выжди немного, человеческий отпрыск, — сказал он. — Поставь ногу на этот, и держись за другой.

Феликс с благодарностью шагнул на нижний крюк и держался за другой. Это было не много, но после цепляния кончиками пальцев за последний час, это было благословенное облегчение.

— Когда у тебя появятся силы, следуй дальше. Мы оставим для тебя веревку и колышки.

— Веревку и колышки, — фыркнул Скетти. — Как ребенок. Неудивительно, что люди воруют все, от гномов. Они не могут сделать вещи для себя.

— Хватит, Молоторукий проворчал Готрек.

— Прости, убийца, — Скетти глумился. — Я забыл. Он твой "Друг гномов". Он должен быть действительно очень дружелюбным, чтобы стать им в беде.

Готрек впился в железнолома своим мерцающим глазом и смех умер на губах старого гнома. Его белая борода дернулась, словно он сглотнул.

— Ладно, — сказал Готрек после того как повернулся к скале. — Вверх

Гномы начали взбираться на скалы снова, пока Феликс стоял на крюке и по очереди сгибал и вытягивал руки. Когда Готрек взбирался на следующие пятьдесят футов или около того, он вбивал еще один крюк в гранит лишь силой рук, делая место отдыха, словно маленький молот. Он привязывал к этому веревку Феликса и двигался дальше. После этого, так они и двигались. Унижение Феликса в использовании веревки было смягчено относительной безопасностью и простой продвижения. Он больше не падал и не застывал, засмотревшись вниз.

Спустя три четверти пути до обрыва, даже гномам пришлось использовать веревку и колышки. Скалы выпирали к вершине, словно расплавленный воск на верхушке свечи, и им пришлось подниматься вверх по низкой дуге. Готрек шел первым, достигая высоты он мог вбить крюк, а потом висеть в петле веревки от него, в котором, сидя, он мог вбить следующий. Феликс вздрогнул от этого зрелища. Убийца был настолько тяжел и его мышцы настолько плотные словно дубовая древесина, и крючья настолько крошечные, что он ожидал от них, чтобы они в любую секунду выпадут из скалы и Готрек рухнет на землю.

Гномы говорили, равнодушно, пока они ждали, легко цепляясь за свои веревки и отдыхая на своих крюках несмотря на свистящий вокруг ветер, как если бы они подползали к бару в уютной таверне.

— Посмотрите туда, — сказал Скетти Молоторукий, указывая и повышая голос, чтобы быть услышанным из-за шума водопада. — Вы с легкостью можете увидеть Карак Изор отсюда: третья гора, за расколотым пиком Варнрик Караз. Мы не думали, что гроби могут захватить наше владение. Мой путь лежал в железноломы и стать хранителем глубин, как мой прадед моего прадеда в свое время, и никакие зеленокожие никогда не проскользнули бы мимо нас. Мы вели бы неусыпную стражу.

— Ты подразумеваешь, что мы потеряли Карак Хирн из слабости? — спросил Торгиг с опасной нотками в голосе. — Ты говоришь, что мы сражались не достаточно яростно?

— Нет, нет, парень, — сказал Скетти, держась свободной рукой. — Я не хочу подвергать сомнению твою храбрость или твоего клана. Я уверен, что вы все сражались как должны были истинные гномы. Он пожал плечами. — Конечно, если какой-либо из ваших королей был там, все могло бы быть иначе.

— Теперь ты оскорбляешь Короля Альрика, — сказал Торгиг и его голос повышался.

— Я не делал этого, запротестовал Скетти. — Он не единственный гном, что пал жертвой порожденного эльфом вторжения хаоса. Я уверен, он хотел как лучше, желая помочь людям Империи во время нужды, но забота о гномах это его первоначальный долг.

— Если вы копнете еще глубже, Молоторукий, — сказал Торгиг, его кулаки сжались, — Вы зажжете огонь.

— Тихо! — донесся голос Готрека сверху.

Гномы прекратили спор и посмотрели вверх. Готрек висел над ними, вытягивая шею, чтобы увидеть через изгиб уступа. Он положил руку на рукоять своего топора.

Звук движения пришел к ним почти от вершины скалы, едва различимый за ревом водопада. перестук камешков протрещал и унесся в сторону озера.

Феликсу показалось, что он мог слышать команды, отданные высоким, резким голосом, но не мог разобрать слова. Как бы то ни было, говоривший не звучал как человек или гном.

Гномы застыли неподвижно, словно статуи, прислушиваясь. Звуки движения донеслись снова, на этот раз слабее, и на западе, а потом пропали. Через некоторое время Готрек возобновил вбивать следующий крюк.

— Патруль гоблинов, — сказал Друрик.

Нарин кивнул.

— Они знают, что мы здесь? — спросил Скетти, глядя с тревогой.

— Мы бы уклонялись от валунов, если бы они знали, что мы были здесь, — сказал Торгиг.

Кожанобородый крякнул. — Смерть не для истребителя.

— Они знают, — сказал старый Матрак отдаленным голосом. — Они все знают. Они знают, где ключи. Они знают, где двери.

Остальные посмотрели на него. Он смотрел вдаль, но его глаза ничего не видели.

— Бедный старик, — сказал под нос, Нарин.

Готрек достиг вершины вскоре после этого, и бросил веревку. Старый Матрак пошел первый, веревка была прицеплена к его поясу для безопасности. Какие бы проблемы не были с его разумом, но он все также был верен в своем движении. Он отпустил свой крюк и раскачался на повисшей веревке без всяких колебаний. Затем он стал взбираться на руках, пока не достиг уступа и смог поменять свою железную ногу с шипом на обычную.

Феликс поднимался четвертым, после Друрика. Он множество раз лазил по веревке в своих путешествиях с Готреком, и сталкивался со множеством опасностей, но раскачиваться на веревке, рискуя упасть, было одной из самых трудных вещей, которую он когда-либо делал. Только скептически хмурящиеся гномы, ожидающие своей очереди, не дали ему предаваться бесконечным сомнениям и колебанием перед тем как пойти. Будь он проклят, если он им позволит считать его шутом больше, чем они уже считают.

Конечно же, эта надежда была разбита, когда один из его крюков вылетел, после того он начал взбираться вверх по под уступом. Он потерял равновесие и врезался лицом в скалу, разбив нос. Он спохватился и восстановился почти мгновенно, но он мог слышать хохот гномов ниже и выше его. Его лицо горело от смущения, когда он поднялся на выступ и Готрек протянул руку, чтобы втащить его на него.

— Молодец, человеческий отпрыск. Ты первый пролил кровь в восстановлении Карак Хирн, — сказал убийца, ухмыляясь.

— Первым пролил свою собственную, — сказал Торгиг, посмеиваясь за его спиной.

— Я буду счастлив пролить чужую, — сказал Феликс, глядя на Торгига. Молодой гном начал действовать ему на нервы. У него была причина ненавидеть Готрек, как Феликс и предполагал. Истребитель нанес ему и Хамниру больше, чем оскорбление, но Феликс не давал причин Торгигу злиться на себя. Не причиной, а одним своим присутствием, — подумал он. Торгиг не Скетти, но он также относился с гномьим презрением ко всем не-гномьим вещам.

Феликс посмотрел вокруг. На вершине скалы был широкий плоский карниз, как посадочная полоса посредине горы. Оставшаяся часть вершины по-прежнему нависала над ним, ее белая снежная вершина вырисовывалась на фоне ослепительного солнца. Глубокий черный бассейн — зеркально спокойный брат близнец бурлящего Каулдрона ниже — был разрезан карнизом, веками эрозии. Справа от него, бассейн выходил за края скалы, чтобы стать узкими серебряными нитями водопадов. Здесь не было много пространства между водой и обрывом. Он чувствовал, как будто он и гномы стояли на краю гигантского каменного кувшина, который всегда будет лить воду в каменную чашу расположенную внизу. Верхняя часть водопада была достаточно тонкой, чтобы ее можно было перепрыгнуть, но перспектива поскользнуться порождала мурашки на коже Феликса.

Друрик изучал землю у края обрыва. — Это гоблины, — сказал он.

— Значит, они ищут нас? — спросил Скетти, оглядываясь с опаской.

— Не обязательно нас, — ответил Друрик. — Здесь ходят регулярные патрули. — Он указал. — Новые следы поверх старых.

Готрек повернулся к Матраку, после того как помог Кожанобородому подняться наверх. — В какую сторону дверь?

Матрак взмахнул на восток, за поток, где поднимался уступ на верхушке скалы раскалывающий основную гору на основу и неровный меньший пик — широкое плечо гордой головы Караза. — Вверх, Через это.

— Гроби пошли этим путем, — сказал Готрек. — Готовьте свою броню.

Гномы сняли шипы и натянули кольчужные рубашки, наплечники и наручи из своих сумок, заменяя на это все свое скалолазное снаряжение. Феликс пристегнул сшитый кожаный разъем и зафиксировал свой старый красный плащ вокруг своих плеч. Никто из них не носил щитов, которые были бы слишком тяжелы и громоздки для скалолазания.

Готрек оставил веревку на выступе и перепрыгнул через ревущий водопад. Гномы последовали за ним, очевидно, даже не раздумывая. Феликс затаил дыхание при разбеге перед прыжком и старался не представлять падение в воду и как его будет тащить к краю бушующего потока.

Безопасно перебравшись на другую сторону, компания последовала к карнизу который поднимался к разлому между вершиной горы и ее плечом. Это была узкая, затенённая расселина, словно рана между двумя пиками, открывавшаяся в глубокую седловину с плотно утрамбованным снегом, что слева упиралась в возносящийся кверху чёрный бок Карак Хирна, а справа — отвесно уходящий вниз обрыв. Последние несколько ярдов до скалы были покрыты черным льдом — замершими потеками наклоненных плоскостей снега, блестящих и гладких как горлышко винной бутылки.

Когда они уже были готовы шагнуть из расщелины на снег, красно-зеленое пятно вдалеке привлекло взгляд Феликса. Десяток гоблинов разделывали тушу горного козла и его кровь окрасила весь снег вокруг них. Как и орки, которых они видели раньше, гоблины поддерживали очень нехарактерную для зеленокожих тишину. Они не дрались за выбранные куски, или тут же пожирали свои порции, вместо этого они набивали свои сумки окровавленными ногами и мясом с боков для того, чтобы использовать их позже.

— Они на пути, — дрожащим голосом сказал Матрак, указывая на темную щель в скале на противоположной стороне склона снега. — Дверь за этим проходом.

— Нам придется атаковать их, — сказал Нарин.

— Спасибо Гримниру за этого, — сказал Скетти. — День в который я буду прятаться от гоблинов это тот день, когда я сбрею бороду.

В горле Кожанобородого начал зарождаться рык.

— Заткнись и нападай, — сказал Готрек. Он двинулся вперед разгоняясь.

Гномы бросились за ним так быстро как только могли, что по меркам Феликса было не очень быстро. Он старался бежать рысью, чтобы сильно не забегать вперед.

Гоблины увидели их приближение, но не заорали в ужасе или заметались в панике, как гоблины обычно делают. Вместо этого, они бросили куски разделанной козы, и повернули свои лица к гномам в тишине словно молчаливые монахи.

Друрик выпустил арбалетный болт , который вонзился гоблину глубоко в грудь, затем бросил лук в сторону и выхватил одноручный топор. Он, Феликс и гномы врезались в низкорослых гоблинов словно таран, отбрасывая их вниз чистой массой. Четверо гоблинов умерли сразу же, топоры были глубоко погружены в их тощую грудь заостренные черепа. Еще трое были сбиты с ног. Готрек разделил одного из них надвое. Феликс рубанул по второму, крошечному, острозубому ужасу, который увернулся от его лезвия. Старый Матрак растоптал другого своей железной ногой с шипом, нанизывая его на нее.

Лидер гоблинов сломал ход сражения с Торгигом, и два гоблина бросились прочь из боя, поднимаясь наверх. Кожанобородый отправил один из своих топоров вращаться за беглецом, но оставшийся приближался к открытой вершине снежного склона.

— За ним, человеческий отпрыск! — Позвал Готрек. — Сделай эти длинные ноги полезными!

Феликс бросился вверх по склону, ногами пробивая отверстия в жестком насте снега. Гоблин метнулся сквозь темноту к темной расселине и упал вниз, на каменные скалы. Феликс гнался за ним, набирая скорость с каждым шагом. Гоблин единожды оглянулся, бесстрастный словно рыба, а затем побежал дальше.

Дно расселины был заполнен камнями и россыпью гравия. Феликс поскользнулся и съехал вниз как если бы он бежал, дважды чуть не подвернув лодыжку. Он приблизился к гоблину на ярд и ударил его мечом, но тот прыгнул вперед, ныряя за большой валун и скрывшись из вида. Феликс широко обогнул валун, и оказался вдруг на краю широкой расщелины, что уходила далеко в темноту. Он накренился налево, сердце судорожно забилось, загребая ногами и пиная камушки в пропасть, он вовремя откатился от края.

Гоблин взобрался вверх на скалу перед ним. После этого Феликс вскочил, кожу покалывало от того насколько близко смерть прошла рядом. Никто и никогда бы не нашел его, упавшего в эту пропасть. Никто бы не узнал, что стало с ним: ужасный конец для летописца.

Гоблин поскользнулся на рыхлой осыпи и упал лицом вниз, после того как достиг гребня подъема. Феликс стремительно приблизился и, взяв себя в руки, нырнул за гребень. Феликс прыгнул на него, и прижал к земле. Они покатились вниз по дальней стороне гребня клубком конечностей, и остановились лишь у подножия склона, гоблин оказался сверху. Он поднял свой, короткий нож, чтобы ударить его, но Феликс ударил его в грудь свободной рукой и прокатился по нему, рубанув мечом. Удар стали пробил гоблинский череп. Маленький зеленый монстр дернулся и затих.