Звянг-звяянг-звянг...
Исами почувствовал как по спине у него ползут ледяные мурашки. Перезвон колокольчиков вселял ужас, заставлял мутнеть разум погружал в безумие...
Звянг-звяянг-звянг...
На груди полыхнул очередной талисман, очищая разум, и Исами развернувшись побежал обратно, слыша за спиной топот Кадо и приближающийся звон. Ворвавшись в сгрудившихся вокруг жриц людей, повелительно взревел:
— Круг! Живо! — и подавая пример начал чертить заградительную полосу.
Перепуганные экзорцисты засуетились, вычерчивая круг, развешивая талисманы, призывая шикигами.
Звянг-звяянг-звянг... — неизвестный приблизился так близко что звон его колокольчиков был уже слышен всем экзорцистам в храме. Этот звон как будто забивал гвозди прямиком в мозг, сводя с ума от боли. Амулеты едва справлялись с ментальной атакой... но они были не у всех. Арата Цучимикадо самый молодой экзорцист для которого эта кампания должна была стать экзаменом на зрелость, сойдя с ума напал на соклановца... и его смогли обезвредить только заклятием. Все это нагнетало обстановку еще больше, и люди, предчувствуя беду, работали как проклятые. Они закончили как раз к тому моменту когда перезвон слышался уже у самого входа в храм.
Оттеснив жриц в центр круга, люди напряженно уставились на появившуюся в проеме, и ясно видимую несмотря на ночь белоглазую тень.
Та в свою очередь насмешливо оглядела людей — каждый почувствовал на себе ее взгляд — и... исчезла.
Экзорцисты панически заозирались, оглядывая храм, но тени нигде не было видно. Внезапно с потолка что-то упало прямо в центр круга, заставив людей шарахнуться в стороны. Кин стоявший ближе всего к упавшему предмету, кончиком клинка осторожно перевернул его, отшатнулся и выругался.
Голова Казуо с застывшей гримасой ужаса впечатлила даже повидавшего многое воина.
По всему храму пронесся зловещий ледяной смех, заставивший огоньки талисманов шелохнуться, отвечая на этот смех голова Казуо широко открыла глаза, сардонически улыбнулась застывшему воину и взорвалась облаком фиолетового газа. Ближайшие люди вдохнув его, рухнули зловонными грудами расползающейся слизью плоти, а те кто стоял в отдалении зашлись в кровавом кашле.
Моментально погибло семь человек, среди них одна из жриц, старейший и опытнейший из Цучимикадо — Кин, и заместитель Кадо, но самое страшное... Круг был нарушен.
Исами застывший в ужасе пропустил момент когда тень оказалась среди них.
Просто в один момент, тень оказалась за спиной одного из Цучимикадо и пронзив его клинками исчезла, дабы появиться в другом месте, и убить еще одного экзорциста. После третьего убийства, он стряхнул оцепенение, подхватил клинок Кина и заблокировал удар предназначавшийся последней оставшейся в живых жрице.
Рыкнув перепуганной девчонке "Вон отсюда", надавил на клинок, но тень насмешливо оскалившись звякнула бубенцами заставляя сознание помутиться... и рассеялась дымом — заставив его провалиться вперед.
Жрица бросилась к выходу.
Увидев это, тень проявилась прямо перед ней, занеся клинок, но не иначе как чудом девчонке удалось проскользнуть под клинком, и выскочить наружу. Взревев нечеловеческим голосом тень одним пассом воздвигла стену из теней — заставившую врезавшегося в нее Шинджи исчезнуть без следа, вторым пассом отправила существо появившиеся рядом — вслед за жрицей, вонзила клинки в пол, подчиняя тени людей, оплела темными тенетами их тела обездвиживая, и выпрямившись, зачерпнула ночной тьмы, создавая вторую пару клинков.
* * *
Аки бежала в ужасе, не чувствуя земли под ногами. События произошедшие буквально несколько минут назад жгли разум, намертво отпечатываясь в сознании. Она знала что если переживет эту ночь... кошмары не оставят ее никогда.
Остановившись она несколько раз судорожно втянула воздух пытаясь отдышаться и услышала приближающийся рык... он заставил ее позабыв про всякий отдых сорваться с места.
Пытаясь начаровать хоть что-нибудь, она на бегу обернулась, бросая ворох листов на землю и врезалась во что-то твердое... отозвавшееся металлическим звуком.
Оказавшись на земле, она оглушено помотав головой подняла взгляд.
Последним что увидела несчастная девушка, был глаз цвета расплавленного золота заглянувший ей в душу...
* * *
Мирин равнодушно перешагнул через обмякшее тело, поднял руку останавливая посланного в погоню пса — многоглазого и сплетенного из теней — взмахнул рукой убирая тело в пространственный карман, и шагнул прямо сквозь подернувшееся рябью пространство, выходя прямо возле ворот-торий храма. Хмыкнул, увидев незадачливых часовых, пришпиленных темными копьями к красным бревнам, убрал тела и направился в храм.
Цицерон был там.
Сидя прямо на телах сваленных грудой, он внимательно рассматривал трофейный клинок, отобранный у предводителя экзорцистов. На вошедшего он не обратил никакого внимания.
Осмотрев побоище Мирин еще раз хмыкнул. Несколько экзорцистов превратились в зловонные лужи, несколько полегло от клинков, но остальные умерли одним и тем-же способом. Длинный косой разрез проходил через сердце, разделяя его пополам. Этот разрез отсутствовал на одежде и броне... он был только на плоти. Цицерон использовал магию подобия и связал воображаемый образ сердца с настоящими. Прием доступный лишь немногим, обладающий массой ограничений, оказался удивительно действенным.
— Мы уходим, Цицерон. — Упомянутый поднял взгляд от клинка.
— Тела?
— Забираем с собой.
Кивнув, Цицерон спрятал клинок, и поднялся на ноги. Позвал тени...
* * *
Они забрали все. Тела, оружие, технику. Стерли все следы пребывания экзорцистов. Круг обеспокоенный исчезновением стольких магов, выслал еще одну группу, но она так ничего не нашла.
Полтора десятка магов Цучимикадо и две жрицы Кагамимори исчезли без следа.
Глава 8. Скучная...
Запах лекарств защекотал ноздри, заставляя чихнуть до боли в голове. Медленно открыв глаза я увидел знакомый потолок, изученный мною за последние четыре года в мельчайших подробностях.
Повернув голову я увидел Харуку вымачивающую в тазу компресс. Вытянув его из воды она отжала мокрую ткань и повернулась ко мне. Подойдя, она села на колени и увидела что я смотрю на нее.
— Очнулся малыш? — ласково спросила она и предупреждая мой ответ добавила — не говори, просто моргни.
Я послушно выполнил требуемое, чувствуя во рту настоящую Сахару, и она покивав головой, взяла небольшую чашку стоявшую на подносе возле моей постели (наполненную судя по запаху зеленым чаем... гадость!) помогла мне приподняться и выпить чай. Несмотря на мерзкий вкус, чай был освежающим и отлично помог мне избавиться от сухости, возвращая возможность говорить.
Чем я, после того как лег обратно, не замедлил воспользоваться:
— Сколько я пролежал?
— Почти шесть дней. — Я завис переваривая информацию.
— ...Почему?..
— Почему? Хм. — Харука задумалась, пододвинула таз и погрузила в него отрез ткани, — Химари сказала что у тебя опять был... приступ... — я осторожно кивнул, — ну, во время него ты сильно повредил себе руки, потерял много крови и приобрел магическое истощение... Ты так быстро пришел в себя лишь благодаря неизвестному мне лекарству, которое частично нивелировало эффект истощения, и помогло тебе дойти до дома... — она поменяла компресс на холодный — На будущее, я понимаю что ты плохо себя контролируешь во время этих своих Грёз, но постарайся больше не травмировать себе руки, ну или держи при себе нож для этих целей. Регенерация у тебя конечно отменная, но когти бакэнэк обладают нехорошим свойством блокировать почти любую регенерацию, одновременно нанося повреждения тонким телам — я смогла лишь немного залечить твои раны, остальное зависит от способности твоего тела к восстановлению.
— Спасибо и за это. — искренне поблагодарил я, она довольно кивнула, — а где Химари? — Сейчас, мои чувства были очень сильно притуплены, и я с трудом чувствовал даже висящего над моей головой и желающего что-то сообщить духа, не говоря уже о чем-то большем (неприятное чувство, весь мир как сквозь слой ваты!).
— Она обедает с твоими дедушкой и бабушкой. Сейчас позову... — она вышла из комнаты.
Проводив ее взглядом, я обратил внимание на нетерпеливо витающего духа:
— Что у тебя? — он, обрадованно подлетев, прикоснулся к моему разуму показывая размытые картины небольшого каменного склепа, усеянного мистическими знаками, где-то в горах.
— Молодец — похвалил я, и отправил ему чувство благодарности, с толикой своей силы. Дух окутанный флером веселья взметнулся и мелькнул к своим собратьям кружившим вокруг дерева-источника. Сидевший в самом дереве дух-страж, отличавшийся от собратьев силой, размерами и начавшим формироваться обликом почтительно поприветствовал меня, открывая для меня источник магии. Блаженно зажмурившись я начал впитывать ману, чувствуя облегчение, и легкость в теле, пустив толику магии в тело, подстегнул регенерацию, и решительно перекрыл канал. Хватит, больше сейчас нельзя!
Открыл глаза я очень вовремя — чтобы увидеть входящего в комнату деда в сопровождении Химари. Он стремительно пересек комнату, приблизился ко мне и не говоря ни слова опустился на колени до хруста в ребрах обнимая меня.
— Во-воздуха... — судя по скорости которой он меня отпустил, думаю мой хрип был очень похож на предсмертный.
— Прости... — извинился он, внимательно осматривая меня.
— Ничего. Давно приехал?
— Еще четыре дня назад. И тут же узнал что ты лежишь в постели и неизвестно очнешься ли... заставил ты нас поволноваться! — я потупил глаза в ответ на справедливый упрек.
— Ты же знаешь — я плохо контролирую себя во время Грёз...
— Только это и спасает тебя от наказания! Как и Химари. — нэко, тихо стоящая за его спиной, склонила голову.
— Она ни в чем не виновата! — я резко вскинул взгляд, посмотрел ему в глаза — не смей ее наказывать!
— Даже не думал, — успокоил он меня — можешь не защищать ее... маленький защитник, хе-хе.
— Я просто ненавижу когда мою семью обижают... или оскорбляют.
— Семью... — повторил он со странной интонацией, на миг меняясь в лице и убирая улыбку, затем посмотрел уже немного иным взглядом на меня — Ясно. Как ты убрал печать?
— Просто захотел. — Я невинно улыбнулся.
— И все? — не поверил он.
-А надо еще что-то? Кроме желания?
— Ну не знаю. Тебе — наверное не надо.
— Вот и славно. Кстати! Я голоден...
— О! — подскочил дед. — Старый дурак! Совсем забыл, что ты не ел уже несколько дней. Сейчас принесу. — поднявшись он вышел из комнаты оставляя нас с Химари одних.
Переведя взгляд на нее я спросил:
— Как ты?
— Лучше чем ты, — она присела рядом. — Харука, когда ее позвали всех переполошила... долго недоумевала почему ты еще жив.
— Уж поверь, убить меня очень нелегко, и для этого нужно что-то большее чем банальное истощение... Ты лучше скажи что я пропустил пока лежал.
— Леший приходил.
— Да? И как?
— Ну, — она улыбнулась, — Генноске сначала принял его очень недоверчиво, мне даже пришлось убеждать его что Леший действительно твой вассал, а затем они разговорились, выпили, и в результате, ночью бабушка Савако растаскивала их за шивороты — Генноске сильно досталось на следующее утро — ему запретили похмеляться!
— Жуть! — я представил себе его муки, и передернулся. — Бабушка в гневе страшная!
— И не говори — поддержала меня Химари, и мы дружно рассмеялись.
* * *
— Я тут тебе подарочек привез — с этими словами, дед вошел в комнату с подносом в одной руке и бумажным свертком в другой.
Отвлекшись от разговора с Химари я заинтересованно посмотрел на него. Поставив поднос он перехватил сверток и начал снимать провощенную бумагу, открывая содержимое.
Книга! Старая толстая книга, в потрескавшемся кожаном переплете, окованном медными уголками.
Издав восторженный вопль, я выхватил книгу у него из рук, (запястья отозвались уколом боли) опустил тяжелый фолиант на колени, благоговейно провел кончиками пальцев по обложке, прочитал полу осыпавшуюся надпись на затейливой вязи арабики "Особенности и бытие народа Катар" за авторством некоего Али ибн Хаани, раскрыл книгу с наслаждением вдыхая книжную пыль, всмотрелся в пожелтевший потрепанный пергамент.
Книга была очень старой, да к тому же еще и оригиналом, сосредоточившись я смог уловить даже тени обрывков мыслей писателя и множества читателей (их мысли находились на более позднем слое)...
Химари выдернула книгу прямо у меня из-под носа...
— Сначала поешь! — Уставившись на нее глазами побитой собаки, я попытался выхватить книгу у нее из рук, но она была непреклонна, безжалостно протягивая мне чашку с бульоном.
Тоскливо посмотрев на эту предательницу, и обратив внимание на то что деда уже нет в комнате я с тоскливым вздохом подчинился грубой силе...
— Молодец, — похвалила меня нэко. — Теперь можно и почитать. — Она взяла книгу, раскрыла и поставила передо мною. Прочитав страницу я попытался перевернуть ее и столкнулся с непредвиденными трудностями — страницы были очень старыми и обращаться с ними нужно было крайне осторожно. Химари понаблюдав немного за моими мучениями, придвинулась поближе и мы придя к консенсусу (я читаю, она переворачивает страницы), продолжили чтение.
* * *
На улице уже было темно, когда я закончил читать. Химари уснула еще час назад, и я заканчивал читать помогая себе все тем-же телекинезом. Отложив книгу, я осторожно погладил белоснежные волосы прикорнувшей девушки, тихо, дабы не разбудить, встал с постели, дернул шнурок выключая свет и вышел из комнаты.
В кабинете деда горел свет, и я направился именно туда, отодвинув перегородку, зашел без стука.
Дед вместе с бабушкой сидели за столиком потягивая чай, и тихо разговаривая. Повернувшись на звук и увидев меня, замолчали и потеснились освобождая немного места.
— Ну как ты Юто? — бабушка взъерошила мне волосы, вызывая недовольную гримасу.
— Могло быть и лучше. Дед, Химари сказала что Леший приходил...
— Да это так. — с ухмылкой подтвердил дед, получив в ответ недовольный взгляд от бабушки. — Хороший у тебя вассал появился. Интересно, какие еще сюрпризы ты преподнесешь?
Я вопросительно глянул на него:
— Ты о чем?
— Химари отказалась говорить и о том где ты пропадал, и о том как получил ранения, даже о Лешем она сказала только когда он сам пришел, — было непонятно, злится он или одобряет поведение нэко. — Мне не удалось выдавить из нее ни слова.
— Ну это хорошо.
— Да как сказать. — протянул дед, и залпом допил чай.
Мы немного помолчали, я смотрел на деда, он вертел в руках пустую кружку, бабушка внимательно смотрела уже на меня.
— Зачем понадобилась печать на Химари? — они вздрогнули от вопроса, и переглянулись.
— Так потребовал Ичиро, — неохотно ответила бабушка. — это было условие на котором он согласился на твое проживание здесь.
