— Смотри внимательнее, скоро покажется Пристань, — сообщил я Куэс.
— Так быстро? — удивилась ведьмочка, — я думала что до нее еще очень далеко...
Я демонстративно похлопал лису по боку, и прислушался. Пять ударов колокола.
— К счастью, из Тамы получилась очень хорошая лошадка... — и сам не понял как очутился на земле. Протерев запорошенные глаза и отплевавшись, поднял голову и напоролся на мрачный взгляд сменившей облик на получеловеческий, кицунэ. Прижатые ушки и убийственный взгляд отчетливо показывали степень ее раздражения.
— Дальше пешком пойдешь! — гневно заявила она и демонстративно пошла вперед, все спиной высказывая свое неодобрение моими словами.
Посмотрев ей вслед я хмыкнул и помог подняться Куэс. Ничего, пускай злиться, за потерю такого ценного экземпляра нежити, я прошлый, вообще бы прибил столь наглого фамильяра.
— Вот скажи, можно поверить что это — мой фамильяр?!
— Я бы так не сказала — честно ответила Куэс и благородно протянула мне платок. — У тебя лицо испачкано.
— Кхм... Спасибо, но я, пожалуй, откажусь.
Приведя себя в порядок мы поспешили за Тамой.
Тропа или, скорее, дорога, была довольно длинной и абсолютно прямой как стрела. На обочинах, помимо костяков и вездесущего праха иногда встречались указатели затейливо сложенные из громадных костей, по виду принадлежавших великанам, а не людям. Черепа увенчивавшие их вершины, неизменно указывали лицевой стороной вперед, а заполненные тьмой глазницы под массивными надбровными дугами, обшаривали каждый миллиметр пространства, в поисках незваных гостей посмевших вторгнуться на Тропу Мертвых. К таковым, судя по всему, относилась и блуждающая нежить, что во множестве блуждала по равнине, не осмеливаясь подходить к тропе даже когда чуяла жизненную силу Куэс.
Первые призраки умерших появились спустя несколько минут пути. Души, человеческие и нет, принадлежавшие мужчинам и женщинам, старикам и младенцам, умершие от старости и насильственно, ожидавшие очереди на погрузку уныло и молчаливо ожидали своей участи, стоя в длинной, постоянно увеличивавшейся за счет новых, появляющихся прямо из воздуха душ, очереди, провожая нас безучастными взглядами. Под их взором, наполненным равнодушием, молчаливой покорностью и унынием не по себе стало даже мне, что уж говорить про Куэс. Даже Тама, неосознанно замедлив шаг старалась держаться ближе.
— Почему они...такие... — Куэс замялась пытаясь подобрать слова.
— Равнодушные, — подсказал я.
— Да, почему?
— Смерть меняет всех, к тому-же разумом они не здесь и не сейчас. Сейчас, большая часть этих душ, переживает все мгновения своей жизни и не осознает где находиться... А те кто остался... мне их даже жаль.
— Почему? — заинтересовалась лиса.
— Те кто находиться разумом здесь, прожили абсолютно серую никчемную жизнь, и им нечем расплатиться с Лодочником. Остается лишь надеяться на милость этого существа. Кстати, пока не забыл, держите — я протянул им тяжелые восьмигранные монеты. Выполненные из странного зеленого металла, увесистые, с круглым отверстием в центре и вязью рун мертвого языка на гурте, украшенные с обеих сторон руной Смерти, они являлись единственной валютой что принимал Лодочник.
— Теплая... никогда не видела такой металл, из чего она?
— Это не металл, а память души, воплотившиеся в виде монеты. Каждая душа, осознав свою жизнь отдает кусочек своих самых ценных и дорогих воспоминаний в виде платы Лодочнику. Те кто прожил насыщенную яркую жизнь, сохранят даже свою личность и большую часть памяти, те кто прожил жизнь поскучнее, отдают более весомый кусок себя, ну, а те кому вообще нечего вспомнить...
Законы этого пути перерождений суровы. Нечем платить — скитайся вечно.
— А как же дети? Они ведь зачастую даже мир не видели.
— Имеет значение личный вес воспоминаний, а не их численность.
Удовлетворившись ответом Куэс на время замолчала, переваривая новые знания.
Чем ближе мы подходили к Пристани, тем яснее и живее становились взгляды душ, появлялись первые разговоры, собирались даже целые группы, неизменно замолкавшие при нашем приближении и долго провожавшие взглядами, редчайшее зрелище — живых в среде мертвых. У многих из них в руках имелись монеты, а кто-то держал даже несколько. Такие люди могли отдать свою монету другому, заплатив за него Лодочнику, взамен получая кое-что весомей воспоминаний — силу. После перерождения, такие души получали большую силу духовных оболочек, магический дар или — в редких случаях — даже Ме.
Закон компенсации и воздаяния в действии.
Возле самой пристани цепочка призраков разделялась на две. Одна из них, — счастливчики заплатившие за себя, или получившие плату от другого, пройдя мимо Лодочника по короткому, высеченному из серого камня и вдавшемуся в Реку пирсу, поднимались на корабль, вторая — те кому нечем было заплатить, отходили в сторону провожая первых пустыми взглядами.
При нашем появлении оживились все. Зашушукались стоявшие в очереди на корабль счастливчики, оживились неудачники, негромко хмыкнул Лодочник.
Не обращая на них внимания я последовал прямиком к высокой укутанной в серый плащ фигуре и протянул монету.
— Очередь, — глубоким, заставляющим дрожать сам воздух от силы в нем таящейся голосом, сказал Лодочник.
Окинув его взглядом я на миг задумался и резко обернувшись, взмахнул руками. Множество тусклых зеленоватых монеток, взмыв в воздух, приковали к себе взгляды всех находившихся здесь душ и осыпались градинами. Миг заминки, и очередь сломалась. Души, проявляя совсем человеческую алчность и вожделение бросились собирать монеты, стремясь взять побольше. Завязались первые драки.
— Теперь все? — невинно осведомился я у сущности.
Окинув меня нечитаемым взглядом светившихся синим в глубине капюшона глаз, Лодочник хмыкнул, принял монеты и рыкнул на души, призывая их к порядку. От его негромкого, но угрожающего рыка души замерли на месте, а самых слабых даже развеяло.
Мигом став послушными и покорными души стали собираться обратно в цепочку.
Сама лодка представляла собою низкий, безмачтовый и широкий корабль. Увенчанный раскрывшей пасть с внушительными клыками головой монстра на носу и высокой пристройкой на корме, украшенный резьбой искаженных в муках фигур на бортах цвета пыли, он достигал в длину примерно сотни метров и был почти полностью заполнен душами. При восхождении на борт колокол на пристройке, гулко отбил шесть ударов.
Успели почти в самый последний момент.
— Теперь все, — сказал я когда мы взошли на пристройку и остановились почти у самого руля. — Теперь мы немного подождем и отправимся в путь. Можем немного поговорить и даже перекусить, если есть желание.
После недолгого раздумья и моих слов что дальше может не найтись времени и места было решено все-же поесть. За время нашего недолгого то ли завтрака то ли ужина колокол отсчитал семь ударов и Лодочник, вернувшись на корабль повел рулем отправляя его в путь по течению Реки мертвых.
— Теперь можно и поговорить, — сам я, не обращая внимания на неодобрительное покашливание Лодочника, устроился на фальшборте, с комфортом свесив ногу и любуясь сомнительной красотой прозрачной Реки. Казалось что корабль плывет по воздуху, и лишь смутные силуэты мелькавшие в ее глубинах убеждали что это не так.
Знакомится с обитателями этих вод желания небыло ни малейшего.
— Расскажи про воплощенные миры, — откликнулась ведьмочка, — ты обещал!
— Хм... раз обещал, значит расскажу. Тама?
— Я тоже послушаю, — эту тему кицунэ знала, но не настолько хорошо как ей бы хотелось.
— Хм... ну, пожалуй, начнем с того, что воплощенные миры это центр нашей вселенной. Дабы жить, Вселенная должна меняться, а для удерживания ее в стабильности нужен стержень, проще говоря — основа что не даст ей исчезнуть в процессе изменения. Основа на которой держится буквально все. Такой основой и являются воплощенные миры, — зоны так званой абсолютной реальности что находятся полностью под юрисдикцией Творца. Именно они, являясь центром и некоей прослойкой между верхними и нижним планами, стабилизируют пряжу мироздания, защищая ее от повреждений.
— Верхние и нижние планы?
— Зоны мягкой и жесткой энергетики, различные по своей полярности. Именно в них находятся Ад и Рай.
— Ясно.
— Кхм... так вот, отличительной особенностью воплощенных миров является их абсолютная реальность, полная материальность. Воплощенные миры создаются по разным причинам. Одни являются воплощением мыслей и желаний людей — набирая в процессе воплощения силу Искры души, щедро и неосознанно отдаваемую разумными и переходя из области иллюзорных миров в воплощенные, иные создаются богами и начинающими Демиургами — создающим их за счет своей собственной или позаимствованной силы, — такие миры находятся под управлением их создателей, но в пока находиться в нашей вселенной, принадлежать Всеотцу... Некоторые воплощаются снами и отзвуками мыслей нашего вечноспящего Демиурга... надо сказать, старик уже давно спит и просыпается лишь по очень важным причинам, — я улыбнулся вспоминая свои ощущения от его присутствия. А ведь тогда, он можно сказать был полусонным, и мало интересовался мною.
— Ты так говоришь будто видел его лично, — недоверчиво заметила Куэс.
Мы с Тамой переглянулись и синхронно улыбнулись. Знала бы она насколько близка к правде...
— Не будем отвлекаться. К чему я веду — воплощенные миры основа всего, и при появлении они получают определенный набор законов по которым существуют. Законы различны, но одно в них едино. Существо живущее по законам одного мира, или вне его, в рамках другого ограничивает свою силу, и зачастую до мизерных величин... Вопросы есть?
— Откуда ты это все знаешь?
Я среагировал моментально.
— Секрет!
Ведьмочка надулась, замолчала и задумалась.
— А что случается с мирами если они переходят из одной вселенной в другую? Такое вообще возможно?
— Возможно, но они едва заметно, но изменяются, подстраиваясь под реалии иного существования. Или закрываются становясь одним из закрытых миров. Предупреждая вопрос, закрытый мир, — мир с ограниченным к нему доступом, закрытый сознательно или нет, высшим сущностями, самой Душой Мира в ходе катаклизмов и так далее. Причин много. Такие миры отсекаются даже от Реки Душ, превращаясь в мир-ловушку для всего сущего. Но поскольку Акаша — так званное самосознание нашей Вселенной, ее Ноос, следит за балансом бдительно, то и существуют такие миры недолго.
— Что такое Река Душ?
— Правильный вопрос, — одобрительно хмыкнул я. — Общее наименование круга реинкарнаций, круга Сансары если тебе так угодно. Сейчас, мы находимся на одной из этих кругов.
— Их много?
— Нуууу... достаточно. Души уходят и приходят в миры множеством путей. Некоторые уходят в духовный поток идущий сквозь все миры и ведущий прямиком в центр нашей Вселенной, — точку ее создания. К Творцу. Это самый простой и легкий путь... и самый верный... Некоторые уходят по этому пути, — я взмахнул рукой указывая вокруг. — Миры смерти. В них попадают люди с определенными верованиями и нейтральной кармой. Верующие уходят к своим богам, присоединяются к духам, лоа, и так далее — зависит от верований. А верящие в определенное посмертие, или наоборот, атеисты, совершившие при жизни определенные поступки, — но не относящиеся к богам (или чьи боги не считают нужным удерживать у себя своих подопечных) уходят на Небеса или в Ад. Между прочим, именно Ад и Рай, были изначальными структурами Вселенной, и именно в них вверили поклоняющиеся лишь Творцу. Другие боги со временем просто скопировали эту систему, как простую и понятную... Ну и доступную само собой.
— Ясно... — неопределенно отозвалась Куэс и глубоко задумалась.
— Вижу тебе нужно время чтобы переварить информацию. Подожди, и не торопясь все обдумай. Появятся вопросы, — задавай.
— Место, — гулко сообщил Лодочник ведя веслом, направляя судно к пристани.
Оглянувшись на берег я и впрямь заметил что мы почти прибыли. Каменные полуразрушенные пирсы Королевства приближались с умопомрачительной скоростью, выступая из укрывавшего берега густого тумана иззубренными глыбами серого камня и черного железа.
— Быстро... Похоже не судьба тебе узнать все ответы сегодня, — улыбнулся я спрыгивая с насиженного места и направляясь к трапу.
— Но мы же еще сможем поговорить?
— Конечно! В любой момент любого дня. Ну, кроме времени когда я ем сплю или читаю... и глажу кошку... и...
Куэс рассмеялась.
— Я поняла, поняла, любой момент кроме важных дел.
— Именно, — с довольной ухмылкой подтвердил я спускаясь по трапу. Истинно по джентельменски подав руку спрыгнувшей ведьмочке и Таме, проводил удаляющееся судно взглядом и, убедившись что за нами никто не наблюдает, сел на ближайший камень.
— Теперь, нам предстоит самое важное — собственно путешествие к Королю. Куэс, я немного... изменюсь, потому не пугайся сильно. Ладно?
Ведьмочка озадачилась, но просто кивнула понимая что сейчас не время для вопросов. Благодарно ей улыбнувшись я повернулся к Таме.
— Та... Не приближайся к гаргульям, голову оторвут!
Кицунэ, уже бывшая на другом конце пирса — у врат в Королевство и подходившая к их Стражам, кивнула в ответ и неуловимо быстро оказалась рядом. Причем для телепортации использовала не заклятья, а лишь чистую силу воли.
— Да?
— Отбрось свое любопытство на время. Он, в отличие от меня, терпеть его вряд ли станет.
Ответа я уже не услышал стремительно погружаясь в глубины своего сознания. Мне предстояло сделать многое. Изменить себя, кардинально перекроив и разум и тело. Изменить тело, одежду, ауру дыхание души и привкус силы — никто не должен знать и понять что Аркаллион Шепот Бездны уже не существует, а вместо него пришел другой. И никто не должен связать Его и меня. Король, тем более.
Самым последним в очереди изменения был разум. Самое трудное и одновременно — легкое. Маска, таящаяся в глубинах моего сознания после того памятного боя в заснеженном лесу с бессмертным охотником, поддалась удивительно легко, слилась с разумом замещая личность и даже память иной, куда более зрелой, мудрой и опасной.
И чуждой.
Это было похоже на рождение: ты плывешь в океане пустоты, витаешь во тьме, бесчувственный и беспамятный нежишься в потоках уютного мрака, а затем, повинуясь влиянию иной силы, резко выныриваешь из него, погружаясь в свет, режущий глаза жестокий и одновременно мягкий свет.
Все как всегда.
Все как и в тот раз.
Демон знаний и тайн на краткий миг вечности вернулся к жизни, дабы потребовать долг с Короля Мертвых.
Долг жизни и власти.
Глава 40. Сумеречная Луна, что освещает пристанища мертвых. (Долг Короля — 3)
Пристань Королевства Мертвых за прошедшие тысячелетия ничуть не изменилась. Все та же атмосфера уныния, запустения и разрухи. Изъеденные временем и некроэманациями пирсы, скалящиеся проржавевшими клыками решетки ворота, выложенная из темно-серого с прожилками цвета крови камня стена и многочисленные статуи нежити вдоль нее. Самыми большими из них были статуи гаргулий на страже врат. Впрочем, не статуи, — самые настоящие сторожевые обсидиановые гаргульи, охранявшие клубящиеся мертвым туманом врата.
