Пусть Гарри явно меняется из-за влияния третьей стороны, но, по крайней мере, это не выглядит фальшиво и неестественно. Поттер даже можно спасибо сказать за ее действия. Не отвергни она тогда Гарри, и может он с ума сойти мог от противоречий внутри себя. Вряд ли бы сам справился, и только такой слом смог его спасти.
Ему невероятно повезло, что он не стал вторым Темным Лордом, но след этой ненависти все еще в нем и проявляется теперь, как Негативная энергия, но теперь он не негатив и не большой позитив, а нейтрален ко всему. Внутри него можно сказать, идеальная гармония, но ему еще есть куда расти.
— Это не так... — попыталась Гермиона оправдаться. — Просто... он тогда был...
— Так что хватит себя накручивать, иди и признайся ему.
— Я не могу, — обняла она колени. — Это не так просто.
— Ну и сиди тогда, а в это время Генни может решить, что инцест ее устраивает, и заберет его себе окончательно.
— Такого точно не будет!
— Ну, или я решу влюбиться в него, — усмехается Панси. — Так что торопись. Тут уже очередь встраивается.
— Ой, не начинай только.
— А теперь иди ко мне, — сказала Паркинсон, начав распускать руки. Во время всего рассказала она незаметно приближалась к своей жертве и теперь не упустит ее. — Я сделаю тебе приятно.
— Отвали от меня, извращенка! Я тебе сейчас книгой по голове заеду!
— Книги в раздевалки остались. Не бойся, я буду нежной.
— Не-е-е-е-е-е-е-т!...
Глава 19. Важный урок.
— Вдох, выдох, вдох, выдох, концентрируйся, — повторял Озахар.
Его голос для нее стал чем-то настолько обыденным и привычным во время медитации, что он словно вводил ее в транс, позволяя проще сосредотачиваться на конкретной цели. Она слышала его и послушно дышала в такт его ритму.
Дыхание — это основа, это суть всего и его начало.
И благодаря дыханию она может лучше концентрироваться на поставленной цели, а цель ее стабилизировать свое состояние, чтобы драконья сущность не выпячивалась и шла постепенно. Как сказал ее наставник, ее тело уже преображается, но в нем еще слишком много человеческого, а потому для полноценных тренировок в этом облике нужно продолжить трансформацию, но и человеческий облик забывать не стоит. Она еще очень не скоро сможет полностью обратиться в дракона и отвыкать от себя текущей ей нельзя.
Вот она и медитирует, дышит и концентрируется на нужных образах.
— Все, отдыхай, — сказал учитель.
Генни расслабилась и постаралась отдышаться. Напряжение идет весьма сильное, и она старалась держаться как можно дольше. Уже получается намного лучше.
— Да, дело идет, — кивнула она. — С этой силой я размажу Реддла в первом...
— Неправильно! — резко повысил голос Оз и ткнул пальцем в лоб девушке. — Ты не будешь делать такую глупость!
— Ауч! Ты чего?! — возмутилась она. — Мне сила для победы над ним нужна, и если...
— Вот поэтому глупость ты совершать не будешь, — серьезно заявил дроу. — Сила Дракона — это не просто какой-то прием на один раз — это твой сильнейший козырь, который может одним ударом решить исход всей битвы, и он не должен глупо использоваться ради сиюминутной выгоды.
— Но как тогда...?
— Запомни! — красные глаза посмотрели на нее сверху. — Эту истину я вдалбливаю в голову всех своих учеников! Козырь нельзя выбрасывать просто так, он должен быть использован в самое лучшее время и в самом лучшем месте. Не важно, сколько поражений и потерь тебе придется испытать, главное, выждать лучшего момента. Побеждает не тот, кто доминирует всю игру, а тот, кто эту игру заканчивает!
Генни не знала, что сказать на все это.
Так-то понятно, что Озахар прав и вещь он сказал правильную, но Генни как раз и тренируется, чтобы поскорее закончить эту войну. Ее цель — победить как можно скорее, а остальное не важно, а сейчас ей говорят выжидать...
— Ладно, — опустила она голову.
— Отдыхай.
Темный Эльф уселся в кресло, а она же продолжила отдыхать, но кое-какие вопросы в ее голове возникли.
— А у тебя было много учеников?
— Ты — третья, — ответил Оз.
— Тот 'Тень' один из них, а последний кто?
— Узнаешь, когда придет время, — усмехается темный.
Опять эта фраза разрушает все ее попытки узнать хоть что-то. Этот тип знает и понимает все, что сейчас происходит, но молчит. Когда она спросила: 'А твой ученик мужчина или женщина?' — тот ответил также, и вот думай теперь, как это понимать. Хотя раз их там двое было, то один может быть мужчиной, а второй — женщиной, но это лишь ее предположения.
На прямые вопросы он не отвечает, потому нужно придумывать какие-то косвенные, вот только Генни была не сильна в такого рода задачках и потому ничего толкового не придумала.
— Эх, — вздохнула она, подняв голову к потолку. — Эй, Оз...
— Мастер Озахар, малявка, — в который раз он поправил ее.
— Да-да. Я давно хотела узнать. А что это у тебя за сапоги? — указала она на его обувь. Эта черная, будто сплетенная из кожаных полос обувка с белой подошвой смотрится очень круто.
— Эльфийские Сапоги-Скороходы, — ответил дроу. — Они позволяют быстрее передвигаться и меньше уставать. Для тех, кто часто странствует пешком, это лучшая обувь.
— Но ты же дракон, вроде и летать можешь.
— Могу, но порой приходится много ходить.
— И они настолько хороши?
— Ну, смотря чего ты от них хочешь, — усмехается он. — Мне они нравятся прежде всего тем, что не разрушаются от такого, — из его стопы с треском вырвались чешуйчатые пальцы, увенчанные когтями длиной в палец... Но сапоги не были разорваны. Вместо этого они стали кожаными обмотками, все еще прикрывающими ногу... нет, драконью лапу. — Маг, что зачаровывал их, позаботился как о универсальности, так и о прочности. Размерчик подойдет хоть ребенку, хоть троллю, а то, что они могут сопровождать меня в битве, уже о многом говорит. Кроме них, такое выдерживают только эти штаны, так что сражаться приходится с голым торсом... — ухмылка дроу стала шире. — Ученик же, которому я подарил другую пару, больше ценил их чары, ускоряющие владельца. Я бы тебе их показал, но ты и за моей нормальной скоростью не уследишь.
Он на некоторое время замолчал, думая о чем-то своем, и в его глазах промелькнула тень улыбки. Это явно какое-то приятно воспоминание.
Оз сказал, что у них с учеником тяжелые отношения, но, возможно, не сразу такие стали, и что-то хорошее там было.
— А я свои, когда получу?
— Вот когда лично встретимся, а не посредством такого фантома, так и подарю, — фыркнул дроу. — А теперь продолжим тренировку.
— Да-да... — кивает она.
Ну, хоть что-то удалось узнать...
* * *
— Я должен справиться, — сказал Драко, прикусывая губу.
Он посмотрел на небольшую бутылочку с зельем на столике перед ним.
— В этот раз точно все получится, я уверен.
Он пытался сказать это твердо и решительно, но дрожь в голосе все равно проскочила.
Вот уже полгода он пытается выполнить задание Темного Лорда и убить профессора Дамблдора. Папа сейчас в Азкабане, и только Драко может освободить его из тюрьмы, а потому вынужден сделать все, что в его силах, но все его планы каждый раз проваливались.
Он наивно полагал, что Темный Лорд на самом деле не приказывал юному Малфою убивать директора, а лишь создать видимость и отвлечь от шкафа, но на каникулах ему пришлось отчитываться на все свои неудачи. Если бы Повелитель не был так занят, то мог бы и рассердиться, а одно его присутствие уже до ужаса пугало подростка. Тогда-то он и понял, что Владыка специально дал ему невыполнимое задание, чтобы тот погиб или провалил его. Это было наказание его отцу за проваленную миссию и теперь Драко попал в очень тяжелое положение.
Он физически не способен выполнить этот приказ. Убить человека самостоятельно — это выше его сил, он просто не может на такое решиться, все его планы проваливаются, но если он ничего не сделает, то и его самого, а потом и маму, убьют.
Так беда на этом не закончилась.
Недавно отца освободили из Азкабана, и он вернулся домой. Тогда-то Драко понадеялся, что его освободят от этого задания, но нет. Отец был в целом не против его миссии. И все было так:
— Я не хочу, чтобы ты подвергал себя опасности, Драко, — серьезно сказал отец. — Но благополучие семьи и наша победа в этой войне зависят от твоих действий.
— Но папа...
— Я знаю, что это невыполнимо, но я не требую от тебя исполнения плана, — сказал отец. — Просто делай, что можешь, а я со временем смогу убедить Повелителя, освободить тебя от задания. Но, если справишься, это будет даже лучше. Старик не ожидает удара со стороны студента и может быть открыт. Тебе лишь нужно дождаться лучшего момента.
— Я... сделаю все, что смогу...
— Я знаю, сынок, и верю в тебя, — улыбнулся он. — Ничего. Это ведь нужно для нашей общей победы в войне с грязнокровками и всеми остальными, кто губит нашу страну...
И вот как итог. Драко теперь вынужден выполнить это задание, чтобы изменить печальное положение семьи Малфой. Он должен убить директора как-то. Папа и мама рассчитывают на него, он обязан все сделать.
Вот только...
— Что же мне делать? — едва сдерживая панику, спросил он, но никто ничем помочь ему не мог.
Мама, да и тетя Белла пытались как-то поддержать его, хотя последняя слишком безумна и фанатично предана Темному Лорду, чтобы понимать боль Драко, но ничем это не помогло, а лишь сделало хуже.
Все, что ему остается — это продолжать пытаться.
Как-то пытаться...
— Так еще и Паркинсон зачем-то приплели...
После Рождества, когда Темный Лорд прибыл к ним домой, он сообщил, что Панси теперь выполняет для него какую-то работу и все ее письма Драко обязан передавать ему. Что это такое и к чему, он не знал, но Панси в последнее время резко изменилась и ведет себя очень странно.
— Тварь... — зарычал он.
Он все еще не мог простить ее за ту подлость, что она сделала. Нет, мужчине стыдно жаловаться, когда его тащит в постель далеко не уродливая девушка, но... но он доверял ей, Моргана побери! Они с самого детства были вместе, Драко относился к ней как сестре, как он вообще мог ответить на ее чувства?
Нет, Драко понимал, что она не успокоится после одного 'нет', она всегда была слишком упряма для ее же блага... Но чтоб затащить его пьяным в постель, а потом выдвигать нелепые требования?
Драко не думал, что он бы мог простить Панси, даже если бы захотел.
Сейчас у него есть действительно хорошая невеста, которую он любит, и не важно, что там говорит Дафна, но Драко любит Асторию и в обиду ее не даст.
— 'Но что задумала Панси?'
Непонятно.
Она очень резко изменилась с начала этого года. Ее будто подменили, она резко поумнела, начала мутить какие-то свои непонятные дела и связалась с Эвансом.
Он, конечно, слышал, что Панси нашла в нем что-то полезное и решила подчинить, и в этом парне действительно что-то есть, но все равно выглядит очень подозрительно. А тут еще и Темный Лорд ей что-то поручил, и Драко теперь вынужден ее послания передавать.
— 'Не нравится мне это'.
Но спрашивать его мнение никто не будет.
Да и времени у него нет отвлекаться на всякую ерунду.
У него есть цель, и как-то ее выполнить ему нужно.
— 'Ладно, начну подготовку. В этот раз все точно должно получиться...'
Глава 20. Призыв.
Воздух начал искриться и потяжелел от наполняющей его энергии. Едва заметные вспышки молний сопровождались с каждым словом, которое произносила Панси, стоя перед магическим кругом. Мы с Гермионой стояли по двум другим сторонам и повторяли за слизеринкой некоторые слова.
— Явись, предвестник Благого Двора! — говорит она.
— Явись! — произнесли мы.
— Явись, слуга Оберона и Титании!
Чувствую себя как школьник-оккультист из дешевого магловского фильма. Всю эту мишуру в принципе можно заменить строчкой на латыни... Но, как сказала Панси, проблема в том, что призываемый нас слышит, и торжественный призыв понравится ему куда больше, чем магический аналог 'Эй, ты, иди сюда!'.
— Явись!
— Трижды позову тебя! Явись! Явись! Явись!
— Явись! Явись! Явись!
— Приди ко мне, Пак, шут дворца Короля Фей. Явись пред мои очи!
— Явись! Явись! Явись!
Каждое слово было наполнено магией и порождало в центре магического круга какие-то искривления.
Вот он какой, призыв.
Никогда раньше таким не занимался... кажется...
Обычно в Хогвартсе такими призывы делать невозможно. Лишь в специально отведенных местах. Это еще Основатели так сделали, чтобы ученики всяких тварюшек не вызывали в школу, а делали это только с разрешения и под присмотром учителей в особых местах, что закрыты от обычных студентов.
Вот только я в своей комнате, сам того не понимая, как раз такую комнату и сделал.
Панси, после изучения всех тут рун, сказала, что тут не полностью моя заслуга, а скорее совокупность случайности и системы защиты Хогвартса. Школа ведь является огромным артефактом, который питается выделяемой всеми внутри магией и защищает всех. Так вот, когда я делал свои руны и закреплял все своей кровью, школа тут же отреагировала и пыталась меня спасти, перетягивая на себя часть напитки рун. Так все продолжалось пару лет, пока в какой-то момент вся комната не встала на обеспечение школы, но при этом оказалась внутри полностью отрезанной от всего остального замка.
Потому тут я хоть демона могу призвать, а в школе никто ничего и не заметит. Ну, если он из комнаты не выйдет.
Но мы тут призываем просто Пака, шута и трикстера, слугу Оберона и Титании, и, наверное, тайного покровителя Фреда и Джорджа.
Когда чтение заклятья завершилось, в центре круга начала формироваться фигура. Поначалу это было просто какое-то грозовое облако, но вскоре оно сменилось пламенем, в котором показалось чье-то неясное лицо.
— Так-так-так! Меня кто-то призвал! — прозвучал веселый голос.
Огонь вскоре погас, и перед нами предстала парящая фигура человека с острыми ушами и белыми волосами. Он был одет в красно-синий костюм шута. Хитрая улыбка на заостренном лице не внушали доверия. Он напоминал собой эльфа, но не домового, а такого, какого обычно рисуют в книжках.
— 'Почему-то перед глазами сразу предстает лицо одного алкоголика в компании с барсом', — хмыкнул я.
Тряхнул головой и отогнал наваждение.
— Колдунишки! — усмехнулся он. — Давно такие, как вы, меня не призывали... Могли бы и стих какой прочитать для призыва.
— Ну, извини, я не Дана Майфри, чтобы стихи сочинять.
— У всех свои недостатки, — философски изрек Пак. — Хм-м-м-м, — он осмотрел нас. — Цепей нет, ограничений особо тоже. Я так понимаю, вам не какие-то странности нужны?
— Нет, Пак, — заговорила с ним Панси. — Мы призвали тебя, потому что нам нужна твоя помощь.
— О-о-о-о-о-о, помощь — это хорошо, — потер он руки. — По крайней мере, вы не чертовы горгульи, а потому точно будете вежливее этой дебильной дамочки и занудного бугая.
О ком он там говорит, я не совсем понял.
