— Но ты все еще чем-то обижен на Герми, — заметила она. — Фальшь в твоих словах была очевидна. Скорее всего, она тоже что-то такое чувствует.
— Нет, я правда на нее не злюсь, — ответил я. — Гермиона ни в чем не виновата. Она лишь жертва обстоятельств, которую насильно поставили в такую ситуацию. Вся вина на Сириусе, а не на ней...
— Но...?
Вот это 'но' меня и волнует.
— Понимаешь, — начал я. — Мне нравится Гермиона. Она милая, красивая, добрая, приятная, и мне рядом с ней хорошо... Я... хочу завязать с ней отношения и сделать их серьезными... вот только...
— Не уверен, что она чувствует к тебе, — догадалась Панси.
— Ага. Нравлюсь ли я ей или это чувство вины заставляет ее быть со мной рядом? Что она испытывает ко мне? Не заставляет ли она себя через силу терпеть мое присутствие? Есть ли хоть что-то в ее мыслях обо мне, кроме... Короче, я не знаю, что она думает обо мне, да и что я сам думаю о ней. Мне нужно во всем разобраться.
— И что будешь делать?
— Ну, если пойму, что действительно ей не безразличен, то готов буду сделать первый шаг и быть с ней, — вздохнул я. — Но если окажется, что мы лишь обманываем друг друга, то лучше нам разойтись. Мы можем остаться друзьями и даже проводить время как раньше, но...
— Понимаю.
Мы снова замолчали, каждый думая о своем.
Да, надо понять, что и как.
Но мне ли пытаться что-то узнать? Скорее, это Гермионе нужно доказать, что она любит меня. Мои чувства к ней были искренними, а вот ее...
— Ну хватит уже вздыхать, — сказала Панси, поднимаясь. — Если продолжишь так накручивать себя, то покроешься плесенью. Сходи лучше, прогуляйся. Вон, скоро кареты в Хогсмид поедут, там и пройдись.
— Ну-у-у-у... — задумался я. С одной стороны, никуда идти мне не хочется, а вот с другой она права и освежиться не помешает. Свежий воздух может помочь привести мысли в порядок. — Может, ты и права.
— Чудно.
— А сама пойдешь?
— Нет, у меня кое-какие дела остались. В следующий раз пойду.
— Понятно. Ты права: надо погулять немного.
С этими словами я поднялся с дивана и начал одеваться...
* * *
Гарри покинул свою комнату и двинулся в сторону выхода из замка, где скоро сядет на карету и поедет в Хогсмид. Как минимум часа два его в замке не будет, а потому он даже не заметит, что его мантия ненадолго покинула его комнату.
— Вот и хорошо, — улыбнулась она. — Скоро я буду, Медальон...
* * *
— Эх, как же мне хреново, — вздохнула Генриетта. Печальные мысли никак не покидали ее голову, а спросить совета не у кого. Она думала поговорить с Гермионой, но той что-то нехорошо, а потому решила ее не беспокоить. Думала, сама разберется, но никак не получалось.
Генни до сих пор не могла поверить, что все же решилась рассказать обо всем Панси. Панси! Той злобной и подлой слизеринке, которая что-то мутит и явно замыслила недоброе. И она почему-то все ей рассказала...
— Да что со мной не так?
Понять это никак не получалось. Хотелось просто забыть все и не вспоминать.
— Эй, Оз, не можешь помочь?
— Мастер Озахар, малявка, проявляй уважение к своему учителю, — фыркнул дроу. — Меня ваши семейные дела и подростковые сопли не интересуют. Найди кого другого, кому будет интересно в этом копаться, или сама с братом поговори.
— Эх, — вздохнула она. Опять ничего. — Ладно, пойду лучше прогуляюсь. Как раз кареты в Хогсмид готовятся к отбытию...
* * *
— Мистер Блэк, — улыбнулся ему полноватый мужчина в деловом костюме и с легкой залысиной на голове. — Прошу прощения, что так долго не мог найти время на вас. У меня было много работы.
— Ничего, мистер Редхук, — улыбнулся Сириус. — Я все понимаю, учитывая ваши проблемы.
— Если бы не ваша помощь, то все могло еще сильнее затянуться, — вздохнул мастер ментальной магии. — Так, где пациент, о котором вы мне говорили?
— Скоро будет. Мой друг отправился за ним. Вы не против сходить в Хогсмид?
— Хорошо, — пожал плечами доктор психологических наук. — Тут какие-то сложности?
— Нет, все в порядке. Идем...
* * *
— Мы готовы, сэр! — встал ровно Френсис и приказал своим младшим, а также подчиненным стоять смирно. Научить этот сброд дисциплине было непросто, но Френсис Милтон не зря был назначен господином Долоховым командиром отряда, так что вбить пару умных мыслей в подчиненных и своих младшего брата и сестру он сумел.
Сейчас пусть они были не самой лучшей боевой силой, но достаточно организованной, чтобы не теряться на задании и четко выполнять все поставленные задачи.
— Отлично, — кивнул Антонин Долохов, смотря на них. — Ваша задача проста. Повелитель приказал устроить диверсию в Хогсмиде. Разрушайте, устраиваете шум и панику. Все, чтобы привлечь внимание авроров. Продержитесь ровно пять минут, а после уходите.
— Так точно! — сказали они все хором.
— Френсис, — обратился к нему начальник. — Не забудь. Если увидишь вновь этого мальчишку, схвати и доставь ко мне.
— Будет сделано, сэр!
— Отправляйтесь...
Глава 46. Работа под мантией.
Дождавшись, когда Гарри точно сядет в карету и покинет школу, также убедившись, что Генни тоже уехала, а Гермиона далеко и не придет, только тогда Панси начала действовать. Ей совсем не нужно, чтобы кто-то видел, что она делает, и даже подозревал её в чем-то. Лучше, если все произошедшее будет для всех неизвестным. Ведь если никто не узнает, то и врать не придется.
С такими мыслями она вошла в комнату Гарри, взяла его мантию-невидимку. Брать без спроса чужую семейную реликвию не хотелось, ведь это в некотором роде является подставой. Она хочет построить отношения с ними без прямой лжи и подлости, а это как раз она и есть. Не то чтобы это было чем-то сверхзначимым, просто сам факт ее несколько удручал. Она бы хотела справиться со своими проблемами, не прибегая к таким действиям, но иного выхода просто нет.
Если она хочет добыть Медальон, то только мантия ей и может помочь. Она думала и искала иные варианты, как можно проникнуть в кабинет к директору и выкрасть необходимое, но ничего в голову так и не пришло.
Конечно, у нее, благодаря Диадеме, есть возможность открыть кабинет без ведома директора, но там ведь еще и портреты имеются. Она и их деактивировать может, но сам след вмешательства останется, а значит, старик начнет искать. И это все только защита Хогвартса 'по умолчанию' без учета того, что мог навертеть сам хозяин кабинета.
Панси лишнее внимание было не нужно. Лучше если сам Альбус ничего не узнает. Он с тех пор, как добыл крестраж, не прикасался к нему, держа в своем личном сейфе. По крайней мере, сам Медальон каких-либо нарушений своего покоя не замечал. А потому если тихо выкрасть его сейчас, то есть высокая вероятность, что как минимум пару недель ничего не заметят.
Скорее всего, директор будет изучать крестраж, но он или ждет оборудования, или хочет заняться этим в свободное время. Такое время будет на пасхальных каникулах через месяц, так что, когда пропажу заметят, будет уже поздно.
Взяв мантию, девушка не стала сразу же ее надевать или бежать к нужному месту. Сначала она захотела проверить ее и испытать. Она уже вчера делала это, пока Гарри находился на уроках, так что сегодня надо было только закрепить информацию.
— Итак, мантия позволяет стать призраком примерно на пять минут, — начала девушка. — В этом состоянии ничего взять не получится через мантию, будучи полностью в таком состоянии. При этом выпускать руки из-под нее можно, и те становятся материальными, и можно это даже через стену делать.
Она проверила это.
Вначале — просто на волосах, 'проведя' их так вначале через обложку книги, а потом и через книгу целиком. Потом, удостоверившись, что потерять конечность таким образом не грозит, чуток расширила эксперимент. Будучи под мантией, она провела руку через стену и, вытащив ее из под покрова, взяла предмет. Затем убрала под накидку снова и вуаля. Все просто и понятно.
Под самой мантией можно находиться чуть больше пяти минут, если сосредоточится, то можно выиграть еще секунд тридцать, но затем 'размывать' разум начнет слишком сильно, и можно реально исчезнуть, как будто никогда не существовала. После этого пару часов к этой вещи лучше не прикасаться.
А самое крутое, что есть в этой штуке, это то, что человек под ней полностью не обнаружим. Даже система Хогвартса не может видеть никого под ней. Панси, надев диадему, проверила и себя на карте обнаружить не смогла, а потому можно хоть под носом у старика ходить, он и не заметит. Под мантией даже колдовать можно.
Но есть и минусы...
— Кошмар, какая же она страшная, — поежилась девушка.
Надевать эту вещь так жутко и неприятно. Словно могильную плиту держишь и лежишь в обнимку с мумией. Такое холодное, проникающее в самую душу чувство. Даже ей, сплетенной из двух душ, одна из которых, благодаря работе в 'Горбин и Бэркес', была более чем опытна в разных 'жутких штуках', было крайне неприятно.
И ведь пришлось эту вещь испытывать, проверять, а теперь и надевать снова. Настроение это не добавляло и даже скорее пугало, но ради дела можно и потерпеть. Главное, потом не дать никому заметить, что с ней что-то не так.
Когда все преграды были решены, Панси двинулась к кабинету директора, но не подходила к нему слишком близко. Старик еще внутри, и ей нужно подгадать момент, когда он уйдет, а если ее наблюдения не ошибаются, то примерно в это время Альбус идет прогуляться. Она следила за ним долгое время, выискивая моменты его отсутствия и узнала, что утром он работает у себя, а затем отправляется размять ноги. Всего минут десять, но этого более чем достаточно.
Можно было бы выбрать другое время, например, в обед, но если она сама не будет в Большом Зале в этот момент, то это может вызвать подозрения. Конечно, это произойдет, только если она-таки оставит какие-то следы... Но лучше перестраховаться. Плюс, уходя надолго, старик точно как-то озаботится безопасностью рабочего места, а уходя на несколько минут, даже не подумает, что кто-то может успеть что-то украсть.
Разумеется, когда пропажа обнаружится, он будет искать, кто мог бы украсть крестраж и как, а потому на мантию подумать тоже может, но Гарри в это время был в Хогсмиде, так что его никто не заподозрит, да и вряд ли он точный момент пропажи узнает. Сама Панси своим алиби озаботилась, и на нее никто не подумает, так что Дамблдор ничего не узнает.
Сейчас она спокойно шла на кухню, придя туда в нужное время, а это место на карте отображается с трудом из-за обилия магии домовиков. Госпожа Гагата, с которой Панси познакомил Гарри, девушку покормила, а в этот самый момент старик покинул свое рабочее место.
Выйдя с кухни, убрав запахи и вообще какие-либо следы, по которым ее даже теоретически могли отследить, она накинула мантию и быстрым шагом устремилась к нужному месту. Увы, несмотря на некоторые права на систему слежения и управления Хогвартсом через диадему, девушка аппарировать тут не могла, а потому была вынуждена бежать, ведь у нее каждая секунда на счету.
— Ну-с, начнем, — прошептала она, приблизившись к горгулье.
На путь досюда она потратила две минуты, и еще около четырех у нее в запасе есть.
Подойдя к статуе, она спокойно прошла сквозь нее и начала подниматься по лестнице. Звуков ее шагов не было, движений тоже, а потому она также незаметно проникла в сам кабинет. Кабинет директора Хогвартса был все таким же помпезным и чудаковатым, каким она его помнила из прошлой жизни. Портреты, развешанные по всему помещению, шкафы со всякими непонятными безделушками или красивыми предметами. Вряд ли тут хранится что-то ценное или опасное: все это в хранилищах находится.
Ну, ее не волновали эти вещи. То, что ей было нужно, это тайный сейф, где Альбус хранит всякие опасные предметы. Он изолирован сложными чарами, а также скрыт за стеной.
Еще Основатели создали этот тайник, в их темные времена ученики порой притаскивали в школу такое, что конфискат где угодно не положишь. Сложнее защита только в Гринготсе, да и то, только потому, что здешние чары все же не были однозначно убийственными. Ну, чтобы юные идиоты, сунувшие нос, куда не надо, не лишились оного вместе с жизнью.
Панси подошла к стене и... спокойно запустила в нее руку, легко минуя все защитные чары.
— 'Да, что это за мантия такая? — поразилась она. — Даже магия Основателей для нее пустое место'.
Неужели легенда о братьях Певереллах правда? Неужели это реально артефакт, созданный самой Смертью? В такие сказки сложно поверить, но не верить собственным глазам довольно сложно. Она сейчас воочию видит, как фундаментальные законы их общества летят к чертям собачьим. Мантия просто игнорирует все сложнейшие чары, позволяет при этом быть не обнаружимым.
— 'Невероятно...'
Восхищаться можно долго, но сначала нужно закончить свои дела.
Попав рукой в сейф, она аккуратно сняла с руки часть мантии, сделав ту материальной. Сигнализация никак не отреагировала, что и не удивительно, проникновение изнутри никто не ожидает. Даже гоблины удивятся, если подобное произойдет, а эти ребята известные перестраховщики.
Пальцы ухватились за нужный ей предмет.
= 'Да, это я', — ответил Медальон в ее голове.
И только Панси собиралась убирать руку, как за спиной прозвучал характерный хлопок!
— На-на-ни, на-на, — напевал себе под нос Альбус.
Старик аппарировал прямо в свой кабинет и двинулся к столу, рядом с которым Панси сейчас и стояла.
Девушка застыла, не двигаясь, и перестала дышать.
— Цыганка с картами... дорога дальняя...
Вот он поравнялся с ней и... резко остановился...
Сердце Панси начало биться с дикой силой, а сама она зажала рот лишь бы не издать звука. Умом она понимала, что наложила чары тишины на себя и сейчас под мантией, но на секунду паника взяла вверх, и она замерла.
Альбус повернулся в ее сторону и начал осматривать свой кабинет.
Ситуация очень тяжелая...
Панси не может сдвинуться с места, так как ее материализовавшаяся рука сейчас в сейфе, и пока на нее не накинута мантию, то та покинуть его не сможет. Вторая рука инстинктивно схватила палочку, опасаясь атаки.
Время словно остановилось и текло до безумия медленно.
Старик озирался, смотрел по сторонам, а затем достал свою палочку...
Паркинсон закусила губу и приготовилась ставить блок, а затем ударить по своей руке режущим заклятьем. Руку можно и отрастить потом, пропажу скрыть, а отсеченную конечность с кровью легко уничтожить одним заклинанием. Главное, быстро все сделать.
Вот Дамблдор поднял палочку и начал водить ей вокруг себя, применяя поисковые заклятья.
Девушка же начала молиться, чтобы ее руку в сейфе не обнаружили.
Однако проблема не приходит одна...
Чтобы сопротивляться действиям мантии нужно иметь холодный ум и сильную волю, а в такой патовой ситуации, когда сердце готово выпрыгнуть из груди, когда долгие месяцы твоей конспирации готовы полететь книлзу под хвост, когда твоя жизнь вот-вот может оборваться, сила воли сама собой слегка ослабевает и время безопасного нахождения под мантией стремительно сокращается.
