-Ты у нас получается бессмертный, — как всегда не вовремя, проснулся мой сарказм.
-О, нет. Мне до этого далеко, — как ни в чем не бывало, ухмылялся он. — Мы, конечно, живем гораздо дольше простых людей, но далеко не бессмертны.
-И сколько же вы живете? — не удержалась и спросила я.
-Если не вмешивается провидение, то, в среднем, лет триста.
Я непроизвольно раскрыла рот, и Влад мягко взяв меня за подбородок, закрыл его.
-Извини, — смутившись, произнесла я. — Наверное, это очень больно.
-Больно? — изумился он.
-Я не так выразилась, — пытаясь сформулировать свою мысль, я лихорадочно подыскивала нужные слова. — Просто для меня бессмертие, как и долгая жизнь, всегда представлялись в некотором роде проклятьем. Больно наблюдать, как уходят из жизни те, кого ты любишь, а ты продолжаешь жить.
-Если смотреть с этой точки зрения, то ты, наверное, права, — согласился он. — Но ведь у нас у всех достаточно продолжительная жизнь. Потому мы редко намного переживаем своего родного человека.
-Неужели у вас нет смешанных браков, — он нахмурился, а я продолжила. — Ну, между человеком и хранителем.
-Нет, все браки одобряет совет.
-Все? — шокировано спросила я. — У вас прямо тоталитарная система, как я погляжу.
-Положение обязывает, — просто ответил он. — Это сложно. После их согласия, как правило, следует посвящение в хранители, и далее — "жили они долго и счастливо".
-И что, простой смертный, становясь одним из вас, получает в виде бонуса дополнительную сотню-другую лет?
-Да, — просто ответил он. У меня против моей воли загорелись глаза.
— А все ваши способности тоже прилагаются к основному пакету?
-Думаю, да, — вновь отозвался он.
"Это меняет дело."
-Тебе так хочется читать мысли других? — удивился он. — Поверь мне, это забавно только поначалу. Порой, это очень утомляет.
"Что-то по отношению к себе я такого не заметила",— ухмыльнулась я.
-Ну, тебя я могу слушать часами, — отозвался он. — И судя по блеску твоих глаз, могу предположить, что тебя это очень заинтересовало, — я смутилась. -Могу добавить, что, помимо основных, у каждого хранителя, как правило, есть еще своя индивидуальная способность. Как награда за все неудобства, связанные со своими обязанностями, — улыбнулся он. — Алек, к примеру, умеет глушить мысли и чувства других людей, а порой даже хранителей, и замещать их своими собственными. Не советую попадаться ему на глаза, когда он в плохом настроении, — улыбался он. Я похолодела и не ответила на его улыбку. — Все не так страшно, как кажется. Он не использует это направо и налево. Только при необходимости.
-А у тебя какая? — поборов свой страх, поинтересовалась я.
-О, это словами не описать, — улыбаясь до ушей, ответил он и чмокнул меня в нос. — Будет возможность, как-нибудь продемонстрирую. Правда, чтобы ими воспользоваться, есть одно не примерное условие — для их реализации необходима человеческая кровь, — он нахмурился. — Без нее эффективность наших способностей снижается, а порой и вовсе пропадает. Во всем есть свои минусы и плюсы.
"Опять тайны. Ты мне никогда ничего не договариваешь до конца", — надулась я.
-Я не договариваю?! Ты еще не общалась с этими двумя, — усмехнулся он, имея в виду своих брата и сестру. — Вот уж интриганы. Никогда ничего не говорят напрямую.
-Владюш, а они, правда, твои брат и сестра, или у вас просто так принято называть друг друга?
-Да нет, они действительно мои родственники. Мой отец был родным братом их отца.
-А обо мне они что говорят? — смущенно проговорила я, автоматически начав перелистывать страницы альбома, который все еще держала в руках.
-А что они должны о тебе говорить?
-Ну, там "она тебе не пара" или "что ты в ней нашел".
Сероглазый расхохотался.
-Ребенок, мы уже достаточно взрослые люди, чтобы отвечать за последствия своих поступков и принимать выбор друг друга, — улыбнулся он и, стукнув меня пальцем по носу, продолжил, — и у тебя, по-моему, снова приступ неполноценности.
Я, смутившись, стала с особым интересом разглядывать фотографии, почувствовав, как опять заалели мои щеки. Он нежно провел рукой по лицу и, отодвинув непослушную прядь волос, прижался губами к виску.
-Ой, это ты? — воскликнула я, увидев, наконец, розовощекого темноволосого мальчугана лет двух с кристально чистыми серыми глазами. — А говорил — кудряшек нет.
-Это просто ракурс такой, — глухо проговорил он и закусил губу.
-Ракурс?! — поддразнила я и перевернула страницу. На последующих за ней листах я, как в ускоренном темпе, проследила его взросление. Краткое содержание, так сказать, его детства и отрочества. Видимо, я выбрала альбом, куда в его семье складывали самые-самые любимые фотографии. Глядя на его фото со школьного выпускного, я поймала себя на мысли, что он, в действительности, практически не изменился за прошедшие с того дня годы.
"Это же целых двенадцать лет", — подумала я, высчитав разницу между датой на фото и сегодняшним моментом.
-Мы растем и развиваемся, как обычные люди. Наше взросление приостанавливается с момента посвящения, — ответил Влад на мой невысказанный вопрос. Я уставилась на него широко распахнутыми глазами. — С нашей первой крови, — добавил он, и я непроизвольно вздрогнула.
-А сколько лет Алеку с Аней? — поинтересовалась я, даже боясь сделать предположения.
-Алек младше меня на три года, — улыбнувшись, ответил он. — А Анюта, и вовсе, твоя ровесница.
Отчего-то мне это было приятно слышать.
"Выходит ты над ними вроде старшего наставника?", улыбнулась я и, переложив альбом на стол, провела рукой по его волосам. В ответ он перехватил мою руку и поцеловал в ладонь. У меня по телу пробежала волна дрожи.
-Скорее, у нас что-то вроде семейного подряда, — ответил он, ухмыляясь. — Анюта совсем еще новичок, мы ее особо и не дергаем пока, а Алек со своим даром бывает очень полезен. И потом, на пару легче работать. Больше шансов на успешное окончание миссии.
Упоминание об Алеке автоматически вызвало к жизни мой, давно высказанный, вопрос, на который я так и не получила ответа, лишь туманные намеки. Потому сейчас, я, немедленно воспользовавшись случаем, его повторила:
-Так почему все же Алек избегает общения с Машей? Она ему настолько не понравилась?
"Так сразу бы и сказал, чего глазами прожигать-то?"
Он глянул на меня и, передвинувшись в кресле, ответил:
-Тут несколько иного плана проблема, чем просто понравилась — не понравилась. Скажу тебе, по большущему секрету, она ему все же скорее понравилась, — улыбнувшись, сказал он. — В этом-то вся и трудность.
Я нахмурилась, и он в ответ потерся носом о мою шею.
-Не вижу логики.
-У нас не принято знать собственную судьбу, — начал издалека Влад, пока я, не отрываясь, смотрела ему в глаза. Между его бровей залегла морщинка, и он автоматически запустив пальцы в свои волосы, провел по ним ладонью и продолжил, — так проще. Знание, что ты умрешь именно в тот или иной момент, очень усложняет нашу работу. Получается что-то вроде "сапожника без сапог", — грустно улыбнулся он и замолчал.
-Я все еще не улавливаю связи, — медленно произнесла я. Сероглазый внимательно посмотрел мне в глаза и продолжил.
-Дело в том что, когда Алек просканировал твою подругу, он увидел, что ее линия судьбы пересекается с его собственной, и они обе... пропадают.
-И что это значит? — спросила я, хотя догадаться было несложно.
-Ну, судьба не может существовать без человека, — нейтральным голосом произнес он.
-И Машкина тоже? — тихо переспросила я.
-Да.
-Но ведь это ничего еще не значит. Может, еще все можно изменить. Может, он ошибся, — начала тараторить я, оборвав себя на полуслове в конце. — Он что, знает, как это произойдет? — глухо закончила я.
-Нет, он не стал вдаваться в подробности. Но теперь он старается поменьше сталкиваться с ней взглядом. Пытается уйти от неизбежного, — хмыкнул он.
-Тебе что-то известно, ведь так? — в моем голосе появилась надежда.
-Ничего обнадеживающего, — предупредил он меня и, улыбнувшись, легко прикоснулся своими губами к моим. — Если тебе станет от этого хоть немного легче, никуда он от нее не денется. Примерно так же, как и я от тебя.
Я порозовела.
-Откуда такая уверенность. Ты же меня не видишь?
-Зато отлично чувствую, — вновь улыбнулся он, и на этот раз его поцелуй был более настойчивым и глубоким.
Уткнувшись лбом в изгиб его шеи, я спросила:
-Что, совсем никакой надежды?
-Надежда есть всегда, — просто ответил он. — Даже мы не можем с абсолютной точностью утверждать, что все будет именно так, а не иначе. Все поддается изменению, было бы желание.
-А ты можешь это изменить?
-Нет, — категорично произнес он. — Это недостаточная причина для вмешательства. На этот счет тоже существуют свои правила и ограничения. Я просто не имею права этого делать. Мне жаль.
-Но .. но..
-Тома, пойми, каждый имеет право на свою собственную судьбу. Человек в состоянии управлять ею самостоятельно, каждый получает именно то, что заслуживает он сам. Даже если отмести все наши правила и ограничения, это, по меньшей мере, нечестно по отношению к ней. Не факт, что после моего вмешательства, у нее жизнь сложится лучше, чем сейчас. Я не царь и не бог и не вправе лишать ее всего того, что она имеет на данный момент.
Я нахмурилась.
-А когда это произойдет, это-то ты хотя бы знаешь?
-Знаю, — мягко произнес он. — Но тебе не скажу.
-Почему? — удивилась я.
-Чтоб лишить тебя еще одного повода для беспокойства. Неведение иногда бывает благом, — он мягко провел рукой по моим волосам. — И ты ни слова не скажешь Маше, ни одного намека. Обещай мне!
-Почему?
-Обещай, — с силой произнес он. — Я знаю твой упрямый характер, но нарушить данное слово ты не сможешь, в этом я тоже уверен.
Я засомневалась. Мне ужасно захотелось поговорить с Машкой. Предупредить ее. Намекнуть. Но, в то же время, я понимала, что, возможно, лишу ее этим душевного покоя и, скорее всего, счастья.
— Тамара, я не шучу! — голос сероглазого прервал мои размышления. Видимо, пауза затянулась. — Я ведь могу и передумать.
— О чем передумать? — очнулась я от своих раздумий.
-Сама знаешь, — произнес он, и в серых глазах сверкнуло пламя. Холод проник мне под кожу и сдавил стальными тисками сердце. Но просто так я сдаваться не собиралась.
-Ты мне угрожаешь? — сдавленным голосом спросила я.
-Нет, — более спокойно произнес он. — Всего лишь предупреждаю. Я не менее тебя упрям. И в данном случае, весь наш спор и выеденного яйца не стоит.
Я была готова согласиться с его доводами, но его угроза вывела меня из равновесия, и я начала злиться. Соскочив с его коленей, я отошла к окну и скрестила на груди руки.
-Сначала извинись, — упрямо произнесла я.
-За что? — удивленно спросил он.
-Я не признаю, когда на меня давят, и зачастую поступаю с точностью до наоборот, лишь только потому, что мне не предоставляют право выбора, навязывая свое мнение, — сердито глядя на него, произнесла я. — И ты обещал не пользоваться своим преимуществом передо мной.
Я упрямо сжала губы и сердито уставилась на него. Он легко поднялся и подошел ко мне вплотную. Протянув руки, он взял меня за талию, но я даже не шелохнулась.
-Упрямая, — широко улыбаясь, произнес он. Как же я любила эту его улыбку. — Извини, я не должен был давить на тебя. Я был не прав.
Мое сердце освободилось от стального гнета страха и растаяло под теплом его взгляда.
"Ну как после такого еще сопротивляться?!"
-Обещаю, — просто произнесла я.
-Спасибо, — улыбнулся он и, разжав мои руки, мягко завел их себе за спину и поцеловал, чем окончательно сломил мое сопротивление и растопил мою злость. Я отдалась на волю инстинктам и обвила руками его шею. В следующий момент я уже сидела на столе, обвив ногами его талию и запустив пальцы в его волосы. Его ладони жгли меня даже сквозь тонкий материал моего свитера. И в тот момент, когда я почувствовала их жар на своей обнаженной коже спины, я судорожно вздохнула и отстранилась. Сероглазый же, лукаво ухмыльнувшись, лишь еще крепче прижал меня к себе и втянул меня в очередной водоворот чувств, неизменно засасывающий меня на дно, стоило ему коснуться моих губ своими.
Спустя пару минут, отдышавшись и все еще чувствуя эйфорию от количества поглощенного мною кислорода, я как бы невзначай поинтересовалась:
-А в этом доме принято кормить волонтеров? Или это были только обещания, чтобы заманить меня сюда?
Сероглазый рассмеялся и, помогая мне спрыгнуть со стола, произнес:
-А волонтер согласен закончить начатую работу, пока я буду готовить для него что-нибудь съестное?
-Есть, сэр, — отрапортовала я и отдала ему честь в стиле американского киношного вояки.
-Тогда я ушел на кухню, — ответил он и мягко поцеловал меня в губы. — Будут трудности — зови.
-Мне кричать или достаточно подумать, — поинтересовалась я. — Я так и не знаю, на каком расстоянии ты способен меня "услышать".
-Подумать будет вполне достаточно, — ответил он. — Скажем так, как минимум в пределах института, я всегда могу тебя "услышать".
Я вновь почувствовала, как мои щеки наливаются румянцем. Сколько всего интересного он уже узнал, пока я думала, что он меня не слышит?
"Так, надо будет на лекциях поменьше распускать свои мысли".
-Почему? — поддразнил меня он. — Так забавно, порой, узнавать о себе новое.
Я застонала в ответ.
"И с чего, спрашивается, я не узнала об этом раньше?! Я думала, это действует только в пределах видимости".
-Жаль разочаровывать тебя, но нет, — ухмыляясь, заметил он и, проведя ладонью по моей щеке, добавил, — Я слышу тебя далеко за ее пределами.
Развернувшись и, по-прежнему, улыбаясь, он ушел. На оставшиеся коробки у меня ушло порядка получаса. Мельком пролистав остальные альбомы, я сложила их на указанную хозяином полку. Смотреть их без пояснений сероглазого было неинтересно. Напоследок я огляделась и подумала:
"Кажется, здесь все!"
Спустя минуту я увидела улыбающееся во весь рот лицо Влада, вернувшегося в кабинет.
-Ну что, на этом моя миссия может считаться законченной? — поинтересовалась я.
-Да, спасибо за помощь, Солнышко, — проговорил он и, обняв, поцеловал в лоб.
-А что, в остальных комнатах моя помощь уже не требуется? — ухмыляясь, проговорила я и положила ладони ему на грудь. — В гостиной, я смотрю, ты и без меня справился, но вот одну комнату я, определенно, пропустила.
Влад изогнул в ответ бровь.
-Не в твоих интересах ступать на этот скользкий путь, радость моя.
-Уж и пошалить немножко нельзя, — стушевалась я.
-Хочешь пошалить? — наклонился он к моему лицу.
-Так все, пошутила я. Пошутила, — вывернулась я из его рук и начала свое бесславное отступление спиной к столу.
-Точно? — не унимался мой демон, наступая на меня.
Я покачнулась, наткнувшись, хм... спиной на твердую поверхность стола, и инстинктивно схватилась за его свитер.
