— Но какой в этом смысл? В облике кошки она точно ничем не могла бы мне помочь.
— В крайнем случае она могла перевоплотиться, — вставил дед. — А смысл, — он пожал плечами — спросишь у него сам. Хотя, он сам считает что в ненависти к Химари есть смысл.
— Какой?
— Он потерял брата.
— Брата? — я сильно удивился — у меня был дядя?
— Был. — Бабушка, жестом заставила замолчать деда, и сама начала рассказывать:
— ...У нас было два сына, Ичиро — младший... и Мамору — старший. Для твоего отца Мамору был идеалом, он восхищался им, превозносил его. Он старался подражать ему во всем... А тот любил его, обучал всему что знал и умел, он проводил с ним даже больше времени чем мы... — эстафету разговора принял дед. — В один день — на двадцатилетие Мамору к нам пришли люди. Они сказали что неподалеку в окрестностях, появился екай убивший уже пятерых детей. Обычно такие екаи весьма слабы, потому Мамору взял Ичиро, и отправился на охоту оставив Химари дома.
Никто не мог предположить что это была ловушка...
Екай охотился на нас, выманивал нас. А дети были лишь приманкой...
Когда мы прибыли туда, Мамору был уже мертв, а Ичиро тяжело ранен — он выжил лишь потому что екай и сам получил тяжелые ранения. Я с Химари добил его, но было уже слишком поздно... Ичиро пролежал почти месяц в постели, а когда очнулся — сильно изменился. "Ты должна была быть с нами" вот что он сказал Химари, перенеся на нее всю свою ненависть... — он замолчал.
— Понятно. Потому ты рад что Химари отказывается тебе говорить о моих делах?
— Верно. Она уже привязалась к тебе, и в этом я вижу шанс на избавление ее от мук вины.
— А почему вы раньше не рассказывали? Об этом всем? Потере, о том что у меня был дядя...
— Понимаешь — он тяжело вздохнул — мы хотим чтобы у тебя было то чего мы все были лишены — детство. Проклятая кровь аякаси в наших жилах лишает нас этого. Мы взрослеем намного быстрее людей, а живем — дольше. Потому мы и решили молчать, и не рассказывать тебе обо всем. Но судя по всему безуспешно. Кровь в тебе особенно сильна, а кроме нее есть и еще кое-что. — я вздрогнул.
— Давно догадались?
— Судя по всему, ты еще не добрался до тайного архива клана?! — дед заулыбался — тогда бы ты знал что мой дед (твой прапрадед!) — был таким же как и ты — перерожденцем. Он и оставил заметки как определять подобных людей.
— Вы удивительно спокойны, для людей узнавших о том что ваш внук помнит свою прошлую жизнь.
— Юто — бабушка ласково, как неразумному ребенку, улыбнулась — мы провели с тобой четыре года, будучи рядом почти неотлучно, мы наблюдали как ты растешь, ведешь себя, развиваешься, и мы знаем что ты наш внук, и не смотрим на то кем ты был в прошлой жизни. Нам все равно. Мы ведь и сами по меркам обычных людей монстры...
— И вы ни о чем не хотите спросить меня?
— Думаю что если будет что-то важное ты сам сообщишь, а так, нет!
Вместо ответа я просто обнял их.
* * *
Так где находиться этот тайный архив? — я задал этот вопрос деду, уже после того как мы вновь уселись за стол.
— А ты подумай, — лукаво предложил он.
— Хм, я знаю шесть тайников. Три из них в твоей комнате: в секретере — дед мигом побелел, под изучающим взглядом бабушки — в комоде, и один за картиной. За картиной, лежит записная книжка с номерами и именами. В секретаре...
Дед меня перебил на полуслове:
— Кхм, Савако принеси пожалуйста еще чаю, — и протянул подозрительно смотрящей на него бабушке пустую чашку.
— И мне, — я решил поддержать его.
Недовольно глянув на деда, бабушка взяла чашки и вышла на кухню — решив перенести экзекуцию на потом (она и впрямь очень хорошо знает деда!).
— Чт... — я поднял палец ожидая пока замешкавшаяся под дверью бабушка отойдет подальше, и кивнул деду.
— Что ты хочешь за молчание? — взял с места в карьер он.
— Ты про ту фотографию в секретере на которой изображена некая Юко из Киото и телефонный номер? Или про список гейш в Токио? — уточнил я.
— И про то, и про то.
— Два килограмма моих любимых конфет, второй том той книги что ты мне дал, доступ к тому самому архиву и рыбку Химари — какую захочет. Ах да, еще ты мне разрешишь завести лису.
— Идет. — Похоже он не надеялся отделаться так легко. (бабушка у меня конечно хорошая и с дедом живет душа в душу (я ни разу не слышал чтобы они даже поднимали друг на друга голос, не говоря уже о ругани), но походы налево не одобряет, потому я мог потребовать намного больше!)
— Договорились — я протянул ему упомянутую фотографию и книжку, и он открыв ящичек в столике быстро засунул их туда. Вовремя! Дверь открылась и вошла бабушка неся чайничек, тарелку с печеньем и три кружки. Пронзив деда недовольным взглядом, она расставила кружки, разлила чай и положила печенье.
Ну-с, попьем чайку! Я первым схватил кружку, подгребая печенье поближе, попробовал чай, черный... несладкий, вернее не размешанный:
— Ба, а есть чем помешать?
— Ох, забыла. — засуетилась бабушка, — хотя, помниться где-то тут была ложка. — И она, не обращая внимания на вновь побелевшего деда, полезла в стол.
Понимая что дальше случиться, я схватил кружку, несколько печенюшек, (Черт с ней с ложкой, помешаю магией.) и выскочил из комнаты, в спину мне раздался возмущенный голос "А это еще что такое?!"...
Похоже деду в последние дни кардинально не везет!
Глава 9. Сад окутанный пеплом.
— Мир дому сему — поздоровался Леший входя в дом. Мы как раз заканчивали завтракать когда Гинко сообщила, что к дому направляется гость. После распоряжения деда (сверкавшего шикарным синяком на глазу) Кая встретила его, и провела в дом.
— Глава — уважительно склонил голову дух — рад видеть тебя в здравии.
— Здравствуй Леший, — кивнул в ответ я.
— Господин — поклон в деду, — госпожа — поклон бабушке, — Химари — ей он кивнул как равной, получив в ответ приветствие, остальных он поприветсвовал скопом, и сев за стол поставил на него корзину.
— Гостинцы я принес, — пояснил — всем лесом собирали. — он откинул плетенную крышку и начал доставать "гостинцы"., сопровождая каждый из них комментарием.
— Зелье от Агафьи, передала с приветом и желанием быстрее поправляться, — он извлек небольшой стеклянный сосуд, и поставил его рядом со мной. Сосудом сразу завладела Харука, открыла крышку, вдохнула парок, и зависла в восторженной неподвижности.
— Травы целебные, лиршы передали, наказали звездоцвет заваривать пятнадцать лучин, и пить горячим — он достал небольшой пучок трав перекочевавший все той-же Харуке.
— Руда железная, сунул железняк, вроде бесполезна, но все-таки подарок, — протянул небольшой темно-красный, почти черный камешек.
— Мед огнепчел, очень полезный и вкусный, сама королева поделилась, — на свет появился кусочек сот.
— Шарф, теплый, кветы сплели — зачем не спрашивай, сам не знаю. -он извлек искомый шарф, черный с темно-красным узором в виде паутины, который я тут-же отдал бабушке. (не сезон ведь!)
— Тут есть кветы? — удивился я.
— Да, и довольно много, — Леший продолжал копаться в своей бездонной корзине.
Химари наклонилась ко мне и шепотом спросила:
— Кто такие кветы?
— Духи-паучата, плетут великолепные ткани и одежду. — Так-же шепотом ответил я.
— Лисьена прислала тебе сувенир — он достал небольшую баночку, с сидящим внутри красивым, громадным, золотым с зелеными крыльями жуком — Королевский Рогач, правда маленький еще — вишь рога еще не отросли. По ночам он светиться, его жужжание — великолепное снотворное, и кроме того он еще и жизненную силу выделяет, кормить только надо.
Я взял банку и полюбовался на жука.
— И чем кормить?
— Он питается соком растений, каких — неважно.
— Хм. — я потрусил баночку, вызывая недовольное жужжание жука и поставил на стол. Химари сразу схватила ее, выпустив ушки, и начала увлеченно трясти, наслаждаясь негодованием бедного жука.
— И наконец, яблоки, золотые аргильские, сам собирал, — похвастался он, протягивая мне корзину (а я думал что она бездонная!) почти на треть заполненную золотисто-розовыми плодами.
— Там еще много чего собрали, но я взял только самое маленькое или нужное сейчас, остальное сам заберешь... ну или попозже принесем.
— Спасибо за гостинцы. Не ожидал, честно.
— Пустяки, — отмахнулся дух — плохие же из нас были-бы вассалы если бы мы оставили тебя болеть, и без поддержки, к тому-же ты нам понравился.
— Вот как? — я изумился.
— Именно. — с достоинством подтвердил он. — Скажи, Глава, ты сейчас свободен? Идти сможешь?
— Да. А что?
— Познакомить тебя со всеми хочу.
— Сейчас, допьем чай и пойдем, — пообещал я. — Химари, перестань мучить жука, ты ему стресс устраиваешь!
— Но Юто, — ее ушки поникли — он так забавно жужжит...
— Если тебе так нравиться, поставлю у себя в комнате — будешь приходить и трясти по полчаса в день.
Неко просияла и кивнула... бедный жук! Я мысленно извинился перед ним, за то что обрек на мучения, и уже хотел сказать девушке дабы не мучила его сильно, но тут бабушка с Каей принесли нам чай, и мы погрузились в неспешную беседу. Причем говорили в основном Леший и дед, удивительно быстро нашедшие общий язык...
* * *
Ветви деревьев и кусты разошлись, и мы вышли на просторную полузаброшенную площадь, вымощенную все теми-же малахитовыми плитами, испещренными рунами несокрушимости и недвижимости.
Кого только на ней не было: лиршы напоминающие человекоподобные шишки, щепники, корневики, тростняки, энты — всех пород, рядом с ними стояла гиана в платье из плюща и розовых цветов. Позади высились три лохматых лесных великана, сгрудились невысокие боровики — в своих шляпах выточенных из грибов они и сами напоминали грибы. Особняком высилась каменная скала — размером с трехэтажный дом, она сверкала из-под нависающих каменных, заросших мхом бровей, своим единственным глазом из необработанного сапфира размером с тележное колесо. Стояли железняки, невысокие духи, напоминающие гномиков, только из железной руды и черного гранита, летали странные духи напоминающие скатов с сияющими голубым щупальцами на животе, летали напоминающие драгоценные раскаленные рубины огнепчелы, и мелкие феи — крохотные, в ладонь ростом, девчушки, с стрекозиными крылышками. Оплели деревья кветы — молочно белые небольшие паучки с затейливым узором на спинках, стояла уже знакомая мне Лисьена, в компании черной дымящейся тьмой пантеры, и непонятного существа напоминающего паука с крабьими клешнями, и толстой радужной броней. Стоял уже виденный мною олень с золотыми рогами... Много кто был на той площади — всех не перечислить, и не упомянуть.
И вся эта толпа смотрела на меня!
С трудом подавив нервную дрожь, я вышел вперед, прошел сквозь почтительно расступившиеся ряды, и поднялся на импровизированную трибуну, сделанную из громадной плиты черного мрамора.
Химари стала справа, Леший слева, и удовлетворенно оглядевшись прогремел:
— Поприветствуем же нашего господина — толпа пришла в движение, духи синхронно опустились на одно колено, крича слова приветствия:
— Приветствуем Господин!
— Не все смогли прийти, но большая часть здесь, — я кивнул ему, что услышал и создав "Глас Титана" обратился к своим новым вассалам:
— Встаньте, и впредь не смейте без причины преклонять колени. Я хочу увидеть ваши лица, а не спины!
Ряды зашевелились. Духи вставали и я буквально чувствовал их одобрение.
— Думаю как зовут меня вы все уже в курсе — я сделал паузу — теперь я хочу услышать ваши имена. — духи заозирались, наконец из толпы вышла уже виденная мною гиана и почтительно склонив голову, представилась удивительно мелодичным голосом:
— Я Мельрина, господин.
— Кирас, имя мое! — вышел и почти человеческим голосом представился крабопаук.
— Гирра, — промурлыкала пантера.
— Рисс, — прошептал-прокричал один из великанов.
— Азали, — склонил увенчанную рогами голову олень.
Скала прогудела что-то, что я перевел как "Мьельгофтоновир", и сократил до Мельгоф
Остальные духи и существа, последовали их примеру...
* * *
Процедура приветствия затянулась на несколько часов, и выпила из меня все соки. Стоять перед толпой, отвечать на вопросы (сам виноват что разрешил!), и запоминать имена духов оказалось удивительно сложно! К счастью пытка продлилась недолго, и спустя два часа мы наконец оказались свободны.
— Хорошо выступил, Глава, — заявил мне Леший наблюдая как расходятся довольные духи — ты во второй раз произвел хорошее впечатление на нас.
— Я счастлив — радости в моем голосе не нашел бы даже самый отъявленный оптимист. — Кто не пришел?
— М-м-м, Агафья не пришла — заявила что слишком стара для подобных экзерсисов, еще пара болотных духов и садовник Пепельного сада.
— Что за сад?
— Я рассказывал про него, там растет мандрагора, личецвет и прочие... особые растения.
— Интересно было-бы взглянуть, правда Химари? — девушка кивнула.
— Значит пойдем, это недалеко.
— Веди. — И мы пошли. Идти и впрямь было недалеко; пройдя заросли Ведьминых деревьев, алых кленов, и обойдя одно озеро с резвящимися в нем ливьенами мы вышли к небольшой горной гряде.
Вход в Пепельный сад представлял довольно... унылое зрелище. Портал входа был изрядно порушен, великолепные барельефы сколоты, дорога была в выбоинах, заставляя непрерывно смотреть под ноги, впрочем, в самом саду тропа была отремонтирована, было видно что за ней следят.
Сами Пепельные сады, — насколько я понял из объяснений Лешего — представляли собою комплекс пещер, спиралью спускающихся вниз и поделенных на три яруса. В бытность Симабара, здесь выращивали большую часть темных растений, обеспечивая потребности целой Империи — а это очень немало! Но в войну сад был изрядно порушен, некоторые пещеры обвалились, некоторые появились, и много растений погибло. Хотя со временем удалось восстановить потери. Теперь же, садовник в паре с лиршами сушил растения, собирал корни, цветы, семена. Часть отправлял в склад — где скопился большой запас, — часть отправлял духам, а часть опять садил. В общем, обделенными не оставался никто.
Самого садовника мы встретили у входа. Невысокий, сгорбленный, с ветвистыми алыми рогами на голове, укутанный в одежды из лишайников, и мхов, с бородой из трав, он производил благоприятное впечатление.
— Приветствую вас, господин, — представился он — прошу простить за то что не смог прийти поприветствовать вас со всеми, раскрывались стручки болотника, и я был вынужден находиться рядом неотлучно. Мое имя Вайриз, и я как вы уже наверно догадались здешний садовник, с моей женой Мельриной, вы уже наверно знакомы, она встретила вас на площади.
— Да, мы уже познакомились, — подтвердил я. — Покажешь мне свои владения?
