Но Стражи должны об этом знать.
Не подслушивай...
Разумный человек обычно не сует голову в ловушку... Разумный феникс тоже. Поэтому Лина материализовалась не в доме, а рядышком. И активировала подслушивающее устройство.
В доме было сравнительно тихо.
Наверное, юное поколение снова куда-то унеслось. Дома были только старшие. Людмила и Маргарита.
— Нет-нет, никакого сахара.
— Опять пробуешь диету? — усмехнулась старшая ведьма.
— Пробую.
— Жаль. А у меня как раз готово ореховое печенье...
— Искусительница, — хмыкнула ехидная чародейка, — И как у тебя до сих пор Лешка не стал похож на мячик с ножками?
— Почему только Лёшка?
— И Вадим. И остальные... — хмыкнула подружка, — И наша гостья.
— Вряд ли ей это грозит.
Разговор был тихий и мирный, никого постороннего в доме не было, и девушка уже собралась переместиться — все-таки она обещала Лёшу, что постарается не рисковать и не выходить из дома без необходимости... но, услышав "гостья", замерла...
Речь о ней?
Подруги между тем как-то притихли.
— И как она? — осторожно поинтересовалась Маргарита.
— Пока все спокойно, — после паузы ответила женщина, — Если не знать, то и не догадаешься. Ты пей.
— Мил, я все думаю... — голос подруги зазвучал мягко, — Может, она и не такая? Ведь все меняется, во всех племенах есть... как бы это сказать... изгои, изгнанники. Те, кто не желают соблюдать вековые правила. Вспомни того демона, как его...
— Мариус? Тот, что променял право наследника на возможность стать художником?
— Ну да. Может, она правда теперь просто танцовщица из клуба...
— А Справочник? — вопросом на вопрос ответила Мила. — Он же сказал, что по базе данных она не проходит. Не значится. Нет такой среди людей. А вот подземникам Лина-феникс весьма знакома... но их не спросишь.
— Черт, да где ж он ее встретил?! Врет, что на концерте.
— Как же мне все это не нравится! — вдруг с силой проговорила Людмила.
— Что?
— Все! У старшего отнимают магию... а он рвется в бой и балансирует на грани. Александр, как назло, загружен работой до предела, не дозовешься. Лёш... вся эта история его просто подкосила. Ты же знаешь, как они с Вадимом... друг за друга жизнь положат... Лёш не понимает Координаторов, нервничает... и в такой момент рядом с ним возникает эта темная ведьма. Ты же видела, как он на нее смотрит... у меня плохие предчувствия, Рита. Если он начал нам врать, это... это...
— Что будем делать?
— А что можно? — вздохнула Людмила, — Ну, что? Лёш не простит, если что.
Молчание.
— Мы попробуем узнать побольше. И это все, что мы можем...
— И надеяться на лучшее.
— Да...
— Может, попробуем расколоть Лёша?
— На что меня раскалывать? — вмешался новый голос, — Мам?
— Да вот хотим попросить тебя сварить кое-что... но боимся, что ты чересчур занят нашей гостьей, — нашлась Маргарита.
— Например?
— Ну... — судя по всему, Марго лихорадочно выдумывала, какое бы зелье потребовать, а пауза тем временем затягивалась...
— А где твоя девушка? — мягко спросила Людмила.
— Зелье на истину! — наконец выпалила подруга. И опоздала. После пятисекундного молчания (Лина так и видела глаза Лёша, внимательно изучающего "друга семьи") послышался шорох и стук отодвигаемого стула. Очевидно, юноша сел...
— Лины сейчас нет, — ровно ответил Лёш. — И я начинаю думать, что это кстати.
— О чем ты? — спросила Марго. Слишком поспешно.
— Обо всем. Обо всех странностях, которые творятся в последнее время. Вы ничего не хотите мне сказать?
Молчание.
— Хорошо, я начну сначала. Во-первых, когда Лина впервые появилась у нас дома, ты применила против нее захват. Мгновенно, на уровне рефлексов, как против демона. Во-вторых, вы не сразу подумали про убежище для нее — и это после гадания Маргариты! В-третьих, у меня почему-то заметно прибавилось работы, причем не дома.
— Ты же знаешь, у нас есть работа и обязательства.
— Знаю. Только вот почему большинство этих обязательств мне приходится выполнять так срочно? Причем так часто торчать в Своде?
— Сейчас тревожная обстановка... — нерешительно проговорила Марго...
— Настолько тревожная, что вы нацепили на меня охранный амулет высшего уровня? Где только взяли?
— Александр принес! — благополучно ляпнул голос номер четыре, в котором Лина опознала милейшую рыбку Елизавету...
— Лизавета! — прошипели обе женщины. Но поздно — смысл Лёш уловил.
— Вот и я о том же... — голос юноши стал еще ровней, если это возможно, — Амулет. Задания. Настойчивые расспросы о Лине. А теперь вам еще и зелье истины потребовалось! Сказать, что я обо всем этом думаю?
— Лёш, что бы ты не думал, это для твоей же пользы!
Молодой маг издал смешок, в котором не слышалось веселья:
— Знаете, это очень напоминает высказывания Координаторов. Помалкивай и делай то, что тебе скажут — ты все равно не поймешь, о чем речь, так что просто слушайся!
— Лёш!
— Что? В чем дело? Почему я вдруг не имею права знать, что творится!
— Я не думала, что услышу от тебя такое... — вдруг проговорила Людмила. Голос женщины дрогнул, — Но...
— Прости, мам... Я... не хотел. Просто я не могу понять. И...
— Мы расскажем. Мы обязательно расскажем. Просто это все очень сложно.
— Что сложно? Что? Лина спасла мне жизнь еще семь лет назад и ничего не попросила взамен! Она... что вас беспокоит в ней?
Пауза.
— Спасла тебя? Ты не рассказывал.
— Я обещал. Но поверьте, если вы боитесь, что она — зло, вы ошибаетесь! Мама... Марго!
— Может быть... Расскажешь нам про спасение?
О? Кажется, время появляться...
— Я пришла! — окликнула она, появляясь в гостиной.
— Мы здесь! — отозвалась Мила из кухни.
А Лёш просто вышел ей навстречу.
— Привет, — сильные руки бережно-ласково взяли ее ладони в свои, — Как день?
— Нормально. А твой?
— Тоже нормально. Почему ты ушла одна? Я бы проводил.
— И пропустил бы лекции... У кого сегодня объединенная энергетика?
— Что?
— Студент второго курса, называется, — поддразнила девушка. — Объединенная энергетика, твой будущий экзамен, который тебе через три недели сдавать. Соединение чар голоса, жестов и внутренних сил. Ну, вспомнил?
— Откуда ты...
— Как откуда? Я в твоей комнате живу, между прочим. А расписание твое — над столом висит и тревожным огоньком мигает... А учебник-то раскрыт... А компьютер-то включается и бормочет, — краем глаза Лина увидела, как Марго удивленно вскинула брови, и подосадовала, но... ну их, свидетелей! Ничего плохого тут нет! — Ну, вспомнил?
— Ага...
— Ох уж мне эти люди Огня. Рассеянные...
— Ох уж мне эти наблюдательные ведьмы... — пробормотал Лёш, глядя на нее так, что Людмила, не иначе как по ассоциации, тут же предположила, что гостья и сын проголодались и предложила бульона с пирожками. Сын и гостья, однако, голодны не были. Словно очнувшись от глубокого сна, Лина и Лёш тут же разом ответили, что спасибо, они обедали, и синхронно вопросили друг у друга, не голоден/голодна собеседник/собеседница. Выяснив, что это не так, оба с той же похвальной согласованностью заявили, что им совершенно необходимо срочно посмотреть кое-что на компьютере (в той самой Лёшовой комнате) и нет-нет, Лёш (Лина) ей (ему) абсолютно не помешают! И оба покраснели, словно растерянные кальмарчики...
Хозяйка дома едва успела всучить им тарелку тех самых пирожков, хотя и подозревала, что у парочки до ее изделий очередь дойдет нескоро...
Дверь захлопнулась, и ведьмы невольно рассмеялись.
— Навевает воспоминания, а? — блеснула глазами Марго.
— Определенно навевает, — грустновато улыбнулась Мила, — Именно с таким лицом моя лучшая подруга улетала на встречу с очередной "любовью всей жизни".
— Эй! — запротестовала "лучшая подруга".
— Часы перед зеркалом, "Милка-мне-это-идет-или-нет-боже-мне-совершенно-нечего-одеть", расфокусированный взгляд, и такая походка, словно за спиной крылья.
— Крылья... Вот что значит влюбиться по-настоящему! Крылья...
— Так что будем делать?
А влюбленная пара, не подозревая об этических спорах, кипящих в оставленной ими кухне, уже забыла обо всем...
Ох, этот нежный шепот, от которого разом слабеют руки и часто-часто бьется сердце! Словно торопит: быстрей... быстрей...
Ох, эти бережные ладони, в которых ты кажешься себе совсем иной — нежной, хрупкой... невесомой...
Ох, эти глаза — как омуты, глянешь и потеряешься... заблудишься в зеленой глубине... забудешься в нежных касаниях... в... ах, Лёш... да...
Комната показалась тесной для их счастья, и они каким-то образом оказались на улице. Как одевались — память не сохранила. Только одно и помнилось — как неудобно надевать майку, когда целуешься...
...Они бродили по вечереющим улицам, хмельные, счастливые, и целовались на каждом углу, и вид у них был такой, что продавщица цветов на углу, энергетическая вампирша, расплылась в улыбке и протянула им розу на длинном стебле. Наверное, они своей радостью перевыполнили ей дневную норму.
Теплый летний ветер, тротуар словно сам стелется под ноги, и, наверное, на спине отросли те самые крылья, иначе отчего ощущение, что вот-вот взлетишь?
И голос Лёша только для нее одной, и шелест листьев в ночном сквере, и невероятное, пьянящее счастье... которое разом оборвалось, когда рядом выросли две тени.
Укол в спину.
Мгновенно растекшийся по телу цепенящий холод. Злой выдох:
— Стоять. Не то...
— Лина, беги! Переносись! Ли...
— Стой!
— Аурис, нож!
— Лина!
И дикая сумятица, непосильная для одурманенного сознания... Лёш... Мелькающие тени, вскрик, какой-то хруст, знакомый гудящий шелест огненного сгустка... стон... а она старается это не слушать.
Не слушать.
Отключиться. Ей надо нейтрализовать яд. Пока не поздно.
Ну же, феникс, вперед, скорее! Пять. Двигайся же! Четыре... толчок сердца, кровь заново бежит по артериям и венам... три... два... скорей, у меня не больше секунды.... Один!
Когда открыла пожелтевшие от яда глаза, рядом с ней никого не было. Уже списали со счетов. Рано!
Нападавшие теснили Лёша. Дротики почему-то не подействовали на него, файерболлы тоже, и безликие фигуры в легких летних куртках с капюшонами действовали старым добрым способом — ножами. Наемные убийцы... и не новички, судя по схватке. И не стараются взять живым, цель явно убить. Но у них не получалось...
Юноша отбивался яростно-холодно, расчетливо чередуя удары ножом, пинки и... левая рука безоружна, так какого дьявола нападавшие никак не... ух ты, телекинез! Вот почему не подействовали дротики — он их просто отшвырнул! Как же я забыла, видала ведь уже — в пещере. Умница... Сейчас я помогу...
— Быстрей! Что вы возитесь, идиоты! — послышался новый голос.
Третий... Третий? С каких пор ассасины ходят тройками?!
— Сам попробуй!
Третий оказался поумней — лезть не стал, а быстро придвинулся к неподвижной девушке:
— Парень, а ну брось ножик и сложи ручки. А то твоей девочке придется плохо...
— Уверен? — прошипела Лина, вызывая ножи.
— Лина?!
Но она уже сузила глаза и выбрала цели. Раз. Два. Три... Стой! Стой, сволочь, все равно не улизнешь! Последний нападавший одевается огненным венцом... падает пеплом. Лина на всякий случай возвращает ножи и торопливо оборачивается к Лёшу:
— Цел?
— Лина?... — глаза юноши изумленно-недоверчивые... — Ты в порядке? Что с тобой?
Нашел время спрашивать!
— Пойдем отсюда. Лёш, скорее! Проклятье...
— Сейчас, — юноша поднял что-то с асфальта... кажется, нож одного из нападавших... бросил быстрый взгляд и сунул в карман. — Тебя хотели убить?
— Меня?! Лёш, меня просто парализовали, а убить хотели тебя! Проклятье, твой контракт передали кому-то другому...
— Какой контракт?
— На тебя!
— Лина... Что это значит?
Проклятье! Девушка постаралась собраться. Не так бы она хотела признаться...
— Это значит, что я феникс, Лёш. Убийца. И у меня контракт на твою жизнь.
Это все?
Все.
Слова прозвучали. Все...
— Что?... — прошептал Лёш. — Лина...
Это было невыносимо. Она не думала, что будет так...
— Я Лина из клана Феникс, ветвь Файер. Наемница. И... в общем, тебе пора.
И лишь в этот миг, увидев, как расширились в потрясении глаза Лёша, Лина с мучительной болью в сердце осознала, что пути назад нет. Слова сказаны, все, что могло бы быть между ними в эти несколько коротких дней, все, на что она надеялась... этого не будет.
Между Светлым Стражем и Темной ведьмой ничего быть не может.
Лёш не отрывал от нее взгляда. И не уходил. И под этим потрясенно-недоверчивым взглядом она тоже не могла уйти.
И было больно.
И было...
— Черт, да уходи же! Меня наняли убрать тебя, ясно?!
Лёш молча качнул головой...
Черт его знает, что бы он сделал в этот миг... что бы она сказала... чем бы все кончилось... но в этот миг рядом полыхнуло светом, и плечистая фигура шагнула к ним, почти прыгнула.
— Лёш! Цел... — выдохнул голос с заметным облегчением.
Вадим!
Ох, как своевременно! Он разберется и позаботится о брате. Вадим присмотрелся к обстановке... и серо-голубые глаза сощурились пристальном взгляде:
— Лёш, что случилось? Лина?
Ох, как же не вовремя... Старшего Соловьева не проведешь и не заставишь отступить. И с этим его чертовым талантом к перемещению не сбежать. Блин! Лёш — Лина почему-то верила, — не стал бы ее преследовать. А вот Вадим...
— Лёш?
— Нападение ассасинов, — наконец проговорил Лёш, — Троих. Лина... она помогла.
Что?
Девушка изумленно распахнула темные глаза: Лёш, ты... что ты делаешь?
— Помогла? Лина?
— Она... э... отвлекла...
— Ага-ага.. — покивал Вадим... и вдруг резким движением вытянул руку, словно накрывая площадку невидимой сетью.
На миг девушке показалось, что резко сдвинулся сам свет... замелькали тени... зазвучали голоса... тени голосов.. А потом все стихло, и Лёш быстро придвинулся к Лине, словно защищая.
— Помогла, значит, — взгляд голубых глаз ощутимо похолодел. — Интересным танцам вас учат, леди-феникс! Стоять!
Допрос.
'Стоять!' прозвучало так, что она невольно замерла. Когда говорят таким голосом, то слушаешься автоматически... а на всякий случай он еще и руку вскинул... и напряженно подрагивавшие пальцы замерли, готовясь бросить магию.
— Дим, стой!
Первое, что ощутила Лина — это досаду, что Лёш перекрыл ей сектор обзора... он был куда выше, и теперь она видела его спину, напряженную, обтянутую темной рубашкой... Стоп. Спину? Спину?!
Он закрыл ее собой... Он рехнулся?
— С ума сошел?
— Вадим, подожди! Лина, стой...
— Отойди от нее! Лёш, ты спятил? Она убийца!
А. ну конечно... Хоть один нормальный в этом семействе. Теперь Лина могла бы и уйти... переместиться, ведь Вадим не посмеет бросать ничего уничтожающего. Но какое-то странное чувство, похожее на горькое любопытство, заставило ее остаться на месте.
