Леш замер рядом, напряженно осматривая сад
— Так. И что это значит?
— Тебя хотел спросить.
— Ты про лед...
— Я про все. Про твои нежданно объявившиеся контакты на Уровнях. Про странную осведомленность о силах вторженцев. Про новые боевые умения, так внезапно проявившиеся. Леш, что происходит? Тебе не кажется, что пора объяснить? — дикая догадка, зревшая в сознании уже несколько дней, оформилась наконец в слова. — Если ты — Леш.
Последняя фраза ударила в упор. Леш быстро поднял глаза — темные, настороженные — и снова отвел в сторону.
— Вот даже как. Ладно. Мы где?
— Сад на Камышовом шоссе.
— А... Да. Надо же... ты как угадал.
— Что?
— С местом угадал. Здесь... ну почти здесь.. на этом месте почти должен быть твой дворец. Только повыше. Горные ведьмы подняли землю, и дворец, как старинный замок, возвышался над городом. Грозно так...
Вечер дохнул холодом. И словно скользнуло что-то по затылку, взъерошивая волосы... Так. Так. Так... Он стоял рядом, знакомый до последней черточки, до привычно неподстриженной челки... Знакомый. И неуловимо чужой. Пальцы сами сложились в положение для захвата.
— Ты не Леш.
Ветер зашелестел листьями, качнул над головой ветку... бросил волосы на глаза — не-Лешки... И как-то сразу все изменилось. Зеленые глаза знакомо потеплели.
— Да нет, это я. Я. Прости, Дим... так получилось нечаянно.
Тело серого пришельца запеленали в семь слоев всевозможных защит. Нинне мягко оперируя зачарованными инструментами, снимала темную, изрядно потрепанную одежду. Пабло россыпью подбросил в воздух кристаллы и разместил их по окружности — чтобы изображение шло с разных точек. Ну что ж, приступим.
— Свет!
Белый, почти кипящий свет бьет из стола, просвечивая тело пришельца...
— ..случайно. Он хотел только передать несколько воспоминаний, о дай-имонах, для нас, чтобы мы знали.
— Кто — он? — уточнил Дим, уже зная ответ...
— Алекс. Алексей Сокол. Мой двойник из барьера.
Дим молча смотрел на брата. Тот вздохнул:
— Но получилось не так. Не знаю... может, он и я слишком уж похожи, больше, чем вы с тем Вадимом, но получилось, что на передачу пошла вся память, по крайней мере, взрослой жизни.
Удивления не было. В Лешкином признании сходилось все "шероховатости" последних дней, все странности в поведении брата. Его знания, его замкнутость, его новая песня про войну, короткая и непривычно жесткая. Чужая память, значит. Та еще память.
— Значит, Алекс...
То, что у двойника было другое имя, почему-то успокоило. Слегка. Значит, Лешка разграничивает свою жизнь и чужую память. Но, демон побери... на шизофрению смахивает.
— Да.
— И... как оно? — Дим попробовал представить, каково это — иметь два сознания, две памяти. Наверное, благодаря их "связке" он может это представить лучше кого-то другого. И все-таки отдает шизофренией.
— По-разному. То, что не нужно, потихоньку уходит, пригашается. Будто рисунки на солнце выцветают. Я стараюсь оставлять полезное. Но иногда чье-то слово или лицо будто выдергивают из той памяти какую-то сценку... будто проваливаешься туда... Тогда воспоминание чувствуется как свое... яркое такое... демон его забери совсем!
И снова этот взгляд на сад, такой, будто вместо неясной массы ветвей и листьев Леш видит что-то совсем другое... Дворец. Или дракона. Или... Свет побери.
— А почему Сокол? Я думал будет что-то вроде "Соловей".
Попытка разрядить атмосферу не удалась.
— Не до песен было, — вздохнул Леш, и от этого ответа, короткого, негромкого, снова повеяло холодом.
А это кто сказал? Его брат или... И кто молчал все эти дни, ни словом не обмолвившись о своих проблемах?
— Мне ты не сказал.
— Нет.
Дим немного подождал, но объяснений не последовало. Словно Леш внезапно онемел. Или прикидывал, как соврать. Он теперь это хорошо умеет...
Прояснять надо сразу. И все. Непонимание веками гробит народу больше, чем террористы. Поэтому Вадим и задал вопрос, который задавать не хотелось.
— Почему?
Тихо-тихо в саду. Притих даже ветер.
— Прости.
— К демонам. Я не извинений прошу. Объясни, Леш.
— Все равно прости. Сначала было некогда. Надо было, чтобы Координаторы объявили тревогу, а не занимались шизофренией одного Стража и расспрашивали о... о всяком-разном.
— А потом?
— Потом я просматривал эту память. А она оживала все сильнее, и Алекс этот тоже. А он скрытный. И как-то получилось... я и Лине ничего не сказал, и семье, и Координаторам. Все секреты — под замок.
Похоже на правду. Очень похоже. Скрытный... конечно. Лешка проникся реакциями своего двойника. Да, очень похоже... Именно поэтому Дим проговорил:
— Врешь.
Леш посмотрел на него. И словно удар под дых — из глаз Лешки снова выглянул кто-то другой. Старше, опытнее...
— Дим... поверь, так лучше. Не надо тебе это.
Что-то стояло за этими словами странное. Какое-то почти безнадежное предостережение, какая-то горькая забота. Жалость даже.
Не надо. Не лезь. Будет хуже. Не надо...
Дим скрипнул зубами.
— Спасибо за заботу. Ты влез в голову моего брата, навязал ему свои воспоминания, а теперь еще и мной командовать пытаешься? Убирайся! Оставь Лешку в покое!
— Я уже попросил прощения. И постараюсь... убраться, как ты говоришь. Еще пара дней...
— Пара дней. Так. Объясни, на что.
— Ты знаешь, что такое "регенератор"? "Змеиный песок"? SueЯo de plata? Он теперь знает. И примерный расклад сил на Уровнях, и твоих потенциальных союзников. И еще многое. Нужное. И пусть знания и боевые навыки "обкатаются" хоть немного. Сам понимаешь, тогда шансы на выживание повысятся. Хотя бы процентов на тридцать. Прости, но так надо.
Дом встретил Лину сюрпризом. Уже на подходе феникс услышала что-то вроде "Хватай!" "Лови! "Мамочка", причем выкрики доносились именно из тех окон, под которыми Лина когда-то подслушивала разговоры семьи Соловьевых.
Поэтому вполне понятно, что в квартиру феникс ворвалась с ножом в руке. Первое, что она увидела, были рыбки, буквально прилипшие к стеклу. Второе — незнакомую девчонку, замершую на подоконнике. Третье — Игорька, занесшего над головой зонтик... а в следующую секунду к фениксу метнулось что-то гибкое, змеевидное, быстрое..
Нож свистнул, пригвождая пробравшуюся в дом змею, та шарахнулась прочь, отбросив хвост подобно ящерице. Розовая, поблескивающая на слабом свету гадина скрылась под диваном.
— Так ее! — донесся комментарий.
— По хвосту, по хвосту!
— Кетчупом ее!
Рыбки азартно болели за новую хозяйку. Не поняла. А при чем тут кетчуп?
— Сидите там! — феникс махнула рукой в сторону детишек. И присела рядом со странной гадиной. Первый раз попадается розовая змея...какой странный хвост. Хвост?
Феникс недоуменно приподняла насаженную на нож...
— Это сосиска, — чуть виновато проговорил Игорь.
Да, в этом доме не расслабишься.
— Вижу. И что же с ней случилось?
Оказывается, с сосисками случился Игорек. Точнее, неиссякаемое желание мальчишек повыделываться перед симпатичной одноклассницей. Вообще-то он не планировал измываться именно над всеми сосисками, просто так вышло.
— Где-то я это уже слышала... — пробормотала феникс, взглянув под диван. Похоже, там опять что-то шевельнулось.
— Ой, ползет! — заорали рыбки, прерывая Игоря на полуслове.
— Ложная тревога. Так что?
Игорек нервно оглянулся на диван, потом на девчонку (упорно продолжающую сидеть на подоконнике) и потянул из-под стола учебник, вроде Маринкин.
— Вот. Мы еще не проходили, но я попробовал.
Игорек всего лишь попробовал охладить в стаканах сок, Маринка иногда делала так на семейных праздниках, да еще и устраивала так, что над каждым бокалом вроде как снежинки падали. Но в первый раз ничего не вышло, во второй охладился лишь один стакан, а третий... третий вот... Ползучие сосиски вроде не кусались (проверять ребята не рискнули), но ползли целенаправленно на людей и шорох непостижимым образом напоминал шипение.
— Тревога! — снова заорали рыбки, и гостья снова спешно подобрала ноги.
Из-под дивана вновь грациозно выползали сосиски...
Утихомирить взбесившуюся еду удалось просто: сначала накрыли полотенцем, предотвращая попытки бегства и сопротивления, потом отловленные сосиски сунули в ящик из-под конструктора — дожидаться кого-то, кто сможет с ними разобраться.
А сама Лина взялась расспрашивать ребят, где все и почему Игорек с гостьей (представилась она Варей) оказались одни в пустой квартире, к тому же поздним вечером. Ответ не порадовал. Что-то случилось в одесском анклаве, какие-то волнения, и Людмилу вызвали вместе с Маргаритой — на помощь. Вызвали и Вариных родителей, поэтому девочку и оставили тут, понадеявшись, что в такой большой семье обязательно кто-то присмотрит за детьми. Но сегодня был явно невезучий вечер. Александр еще не появлялся и, кажется, сегодня не появится. Вадим и Алексей тоже где-то сильно задержались...
Да-а. Один к одному. И она ведь тоже задержалась. Марианна — просто очень интересный собеседник. Несчастная жертва куриной слепоты под видом жалоб как бы невзначай выложила Лине все новости клана и даже уговорилась о следующей встрече. Это, конечно, хорошо...только вот дети одни остались. Все надеялись друг на друга, и получилось почти по пословице "У семи нянек дитя без глаза". Опасно сейчас оставлять детей без присмотра. Ну ладно, об этом потом. Сегодня я за маму. И Лина задала классический мамин вопрос (по крайне мере, в исполнении Людмилы)
— Так, вы ели?
Классический мамин вопрос в исполнении Лиз был бы совсем о другом. Лина отогнала неподходящие мысли и, ловко обходя вопросы про одесский анклав и задержавшихся там родных, принялась собирать нехитрый ужин. Какао Игорьку, чай для Вари, творог со сметаной, печенье. На десерт Лина, сама себе удивляясь, взбила желтки с сахаром — гоголь моголь. Сосиски, по молчаливому уговору, решили к ужину не привлекать. Те, нервно пошуршав в коробке, постепенно притихли.
Лина уже успела убедиться, что к слову "спать" дети относятся совершенно иначе, чем она сама в этом возрасте. Для девчонки-Лины сон был и отдыхом и почти убежищем, а для этих деток — пропащим временем. Во сне ведь ничего не натворишь... то есть ничего не исследуешь и не сделаешь ничего по-настоящему интересного. Да и на нервах детки были, не до сна. И по комнатам распихиваться не желали... Они желали бы послушать новости, например, про волнения в анклаве, но тут уж против была феникс. Она вполне справедливо считала, что новости не прибавят временным подопечным спокойствия....
Но спать по-любому пора, если на часах полночь.
Поэтому феникс разложила в гостиной тот самый диван, под которым прятались сосиски, застелила его простынями и объявила, что спать сегодня никто не будет, а будут они рассказывать интересные истории.
— Страшилки? — насторожил уши Игорек.
— Ну уж нет. Давайте что-то интересное. — Лина усмехнулась, вспомнив одну сказочку, под настроение рассказанную Хранительницей. — Хотите историю о Синдбаде-мореходе и девушке феникс?
— Сказку, что ли...
— Не сказку. Синдбад жил на самом деле. Но был он большим вру... фантазером. Все эти истории о встрече с птицей Рохх — выдумки. А вот про свое путешествие на земли фениксов он никому не рассказывал. И было это так...
За историей о Синдбаде потянулись другие, потом — вопросы о волшебных расах, от василисков до фениксов, потом... потом Игорек заснул прямо на полуслове, и так и не закончил каверзный вопрос о том, куда же на самом деле делись драконы... Варя давно спала, причем улегшись головой не куда-нибудь, а именно на колени фениксу. Подушку нашла. С другой стороны, свернувшись клубочком, посапывал Игорь, и не было никакой возможности выскользнуть, не разбудив эту парочку. Разве что телепортом. Лина посмотрела направо... потом налево... и смирилась с судьбой. Похоже, сегодня ее доля — побыть няней и по совместительству, подушкой. Ну и ладно...
Фениксу вон, компания даже нравится. Птичка, судя по ощущениям, живо интересовалась и сиротой-магом, и юной ведьмочкой. Причем с интересом, далеким от гастрономического. Интересно ему, видите ли.
Так, а что ж там все-таки в Одессе? Лина потянула к себе кристалл.
А... ну, вполне предсказуемо. Сообщества анклава обычно неоднородны по составу. На это были свои причины. Вместо того, чтобы лепить по городам-поселкам укрытия для сильфов, убежища для оборотней, районы проживания для магов и по каждому наводить защитки, расы не-людей постепенно пришли к практике строительства анклавов — районов компактного проживания разных рас. Это было выгодно во многих отношениях — меньше уходило энергии на обеспечение маскировки, ближе найти помощь и прочее. Но была тут и своя "ложка дегтя". Даже не одна... Например, как сейчас... если рядом проживают оборотни, и если они на нервах из-за вторжения серых пришельцев, то обычная стычка молодняка может вылиться в массовые беспорядки. Плохо..
Легкий шелест.
Лина поспешно гасит кристалл.
Проверяет ножи...
Но в этот миг на ковре возникают те двое, которые "задержались". Дим недоуменно поднимает бровь при виде гостиной, превращенной в спальник, а Леш... Леш застыл на месте. И смотрит как-то странно.
— Цвет кожи и особенности пигментации показывают принадлежность этих существ к некоему неизвестному нам миру Сопределья. По некоторым данным можно определить, что они пришли сюда не из своего родного мира, а из какого-то третьего. Возможно, они прожили там некоторое время... но определить точно сложно. Строение внутренних органов любопытное. У них есть органы, аналогичные сууру и пшету наших, местных демонов.
— Коллега Нинне... наших?
— Не придирайся к словам, Савел. Местных, местных. — Нинне развернула кристалл другой гранью, и в воздухе зависло изображение шишкообразного бугристого отростка. — А вот это нечто новое. Оно, очевидно, имеется не у всех... из двух тел найдено только в одном. Свойства до конца не прояснены, но по некоторым предположениям, именно с помощью данного органа некоторые дай-имоны способны вытягивать и аккумулировать чужую магию. А также использовать...
— Вы хотите сказать, что столкнувшись, скажем, с вервольфом... дай-имон получит способность к перевоплощению?
— Именно. А победив э-э... трансформера, они смогут заимствовать его дар к мимикрии. У мага — его набор способностей. У грифонов талант к работе металлами и огнем. У демонов... ну, я думаю, понятно.
— Погодите! — Даниэль просто прикипел глазами к серым телам. — Любые способности? И наши?
— В том-то и дело. — Вид у Пабло был усталый. — Возможно...
Липа была стара. Год за годом ее ветки все шире раскидывались над фасадом, затеняя окна. Но жильцы не сердились. Зеленые ветки дарили прохладу в зной, успокаивающе шелестели по вечерам, убаюкивая получше снотворного. А в мае среди листьев расцветали тысячи желтоватых звездочек, и дом окутывался облаком нежного аромата. В эти недели у жильцов настроение было где-то на уровне макушки дерева. Хорошее, хорошее..
